Судьба и судьбы
«Я покажу вам Киев…»
Сергей Курбатов
доктор философских наук
Города — как люди. Иногда с ними возникает любовь с первого взгляда, реже — наоборот, а в большинстве случаев — просто желание приспособиться к городу, прижиться и вжиться в его архитектурные ландшафты, в перипетии истории и мифологии, неповторимую культурную жизнь. Тем не менее, мы ищем свой город, в надежде, как Одиссей, причалить к нему однажды, ступить на землю древних легенд и загадочных преданий. И некоторым удается, спустя годы странствий либо же по воле случая оказаться в месте, где легко и свободно дышится, где прошлое оживает и открывает свои тайны, а настоящее дает возможность стать не только хранителем, но и творцом живой и вечно молодой культуры.
Выдающийся украинский философ Сергей Борисович Крымский (1930—2010) — один из таких «везунчиков», открывших Киев еще подростком и проживших его многократно. Он прошел по его улицам всю нашу многовековую историю — от летописных времен до первого десятилетия XXI века.
Выдающийся украинский философ Сергей Борисович Крымский (1930—2010) — один из таких «везунчиков», открывших Киев еще подростком и проживших его многократно. Он прошел по его улицам всю нашу многовековую историю — от летописных времен до первого десятилетия XXI века.
Сергей Крымский
Он боготворил Киев, воспринимал его некой живой субстанцией, которая творила и продолжает творить историческую реальность, был с ним на «ты» — и город отвечал Сергею Борисовичу взаимностью, временами приоткрывая смыслы и значения, находящиеся по ту сторону повседневности, у истоков украинской культуры и культуры как таковой.
«Я покажу вам Киев!» — наверное, каждый, кто общался с философом, слышал эту эмоциональную фразу, и помнит неповторимый блеск его глаз и магию слов, в которых оживало героическое прошлое, становясь драматическим настоящим, и открывая волнующие горизонты будущего. Здесь, под сигнатурой Софии, Сергей Борисович в буквальном смысле этого слова «переживал» Киев, оставляя нам, читателям и собеседникам, возможность услышать его неповторимый голос. Сейчас я прекрасно понимаю, что это был шанс почувствовать мощь и силу великого Города — и одновременно проникнуться его поразительной близостью, доступностью, открытостью. Он звал нас подняться на холмы, с которых пошла наша цивилизация, и помогал увидеть великолепные панорамы, открывающиеся с Владимирской горки, этого, по выражению Михаила Булгакова, «лучшего места на Земле».
«Знаете, иногда, проходя по улице, я чувствую странное волнение, и понимаю, что в этом месте происходило что-то важное, может быть, даже судьбоносное. Начинаю изучать литературу — и, как правило, нахожу искомое событие, которое просто ожидает, чтобы о нем рассказали», — подобная историческая эмпатия, живое чувство прошлого и дар воплотить это чувство в слова подчеркивали уникальность места Сергея Крымского в украинском контексте и его дар быть истинным глашатаем непостижимого прошлого. В словах Крымского была какая-то уникальная историческая оптика, позволяющая видеть прошлое яснее, глубже, осмысленнее. Видимо, здесь не обошлось и без мистики — хорошо помню, как оживал Собор Святой Софии в присутствии Сергея Борисовича, каким проникновенным становился взгляд заступницы Оранты, воздевающей руки к небу, и как постепенно вокруг нас собирались абсолютно незнакомые люди, чтобы прикоснуться к живому, настоящему прошлому, услышать его от посвященного.
«Я физически ощущаю тысячелетия киевской истории», — любил повторять Сергей Борисович. Теплота этого чувства осталась в статьях и книгах философа, которые уже прочно вмонтированы в фундамент украинской духовной и культурной традиции, открывая ее извечные и манящие горизонты — с точки зрения Киева и нашей славной украинской истории.
«Я покажу вам Киев!» — наверное, каждый, кто общался с философом, слышал эту эмоциональную фразу, и помнит неповторимый блеск его глаз и магию слов, в которых оживало героическое прошлое, становясь драматическим настоящим, и открывая волнующие горизонты будущего. Здесь, под сигнатурой Софии, Сергей Борисович в буквальном смысле этого слова «переживал» Киев, оставляя нам, читателям и собеседникам, возможность услышать его неповторимый голос. Сейчас я прекрасно понимаю, что это был шанс почувствовать мощь и силу великого Города — и одновременно проникнуться его поразительной близостью, доступностью, открытостью. Он звал нас подняться на холмы, с которых пошла наша цивилизация, и помогал увидеть великолепные панорамы, открывающиеся с Владимирской горки, этого, по выражению Михаила Булгакова, «лучшего места на Земле».
«Знаете, иногда, проходя по улице, я чувствую странное волнение, и понимаю, что в этом месте происходило что-то важное, может быть, даже судьбоносное. Начинаю изучать литературу — и, как правило, нахожу искомое событие, которое просто ожидает, чтобы о нем рассказали», — подобная историческая эмпатия, живое чувство прошлого и дар воплотить это чувство в слова подчеркивали уникальность места Сергея Крымского в украинском контексте и его дар быть истинным глашатаем непостижимого прошлого. В словах Крымского была какая-то уникальная историческая оптика, позволяющая видеть прошлое яснее, глубже, осмысленнее. Видимо, здесь не обошлось и без мистики — хорошо помню, как оживал Собор Святой Софии в присутствии Сергея Борисовича, каким проникновенным становился взгляд заступницы Оранты, воздевающей руки к небу, и как постепенно вокруг нас собирались абсолютно незнакомые люди, чтобы прикоснуться к живому, настоящему прошлому, услышать его от посвященного.
«Я физически ощущаю тысячелетия киевской истории», — любил повторять Сергей Борисович. Теплота этого чувства осталась в статьях и книгах философа, которые уже прочно вмонтированы в фундамент украинской духовной и культурной традиции, открывая ее извечные и манящие горизонты — с точки зрения Киева и нашей славной украинской истории.
Читайте также
Доля і долі
Озирнутися. Побачити долю України через долі різних людей. З такою пропозицією до Дня Незалежності DT.UA звернулося до півсотні людей, чий погляд на чвертьстолітню історію новітньої України нам видавався особливо цікавим.
