ТЫСЯЧА МИНУВШИХ ДНЕЙ НА ПРОШЛОЙ НЕДЕЛЕ ПАРТИЯ ЛЕЙБОРИСТОВ ВЕЛИКОБРИТАНИИ ПЕРЕШАГНУЛА СВОЙ 1000-ДНЕВНЫЙ РУБЕЖ ПРАВЛЕНИЯ

Рубеж условный, не знаменующий ни середины пятилетнего пребывания у власти, ни иных исторических вех. По аналогии со 100 первыми днями, отметили и первую тысячу. Не секрет, что люди питают слабость к круглым цифрам с нулями. Однако в стране, где Палату общин делят между собой парламентарии двух главных партий, та из них, которая в оппозиции, не упустит случая «просканировать» с пристрастием другую — правящую, по любому поводу, а тем более по такому «круглому», тысячедневному. К тому же и публика британская ничего так не ищет в газетах, как разоблачений. Похвала тут не в моде — она просто не читабельна. Потому не имело значения, по какому именно пункту лейбористской политики пройдет линия огня. Баталии были предопределены.

Так получилось, что по случаю наступления сезона простудно-вирусных заболеваний, Национальная система здравоохранения, прогнувшись под тяжестью старых и новых, одинаково плохо решаемых проблем, первая приняла на себя залп критического огня. Спешу заметить, что при оценке деятельности правительства «новых лейбористов», здравоохранение и образование по приоритетности прочно занимают два первых места (как бы это нас не удивляло). Не только потому, что они, наряду с другими социальными программами, были отпущены в свободное падение правительством Маргарэт Тэтчер, и оказались в соответствующем — критическом — состоянии, но еще и потому, что именно за счет обещаний по этим двум пунктам, лейбористы победили на выборах в мае 1997 года.

Однако и сегодня система государственного бесплатного здравоохранения находится в тяжелом состоянии, несмотря на выделение огромных средств из бюджета. Очередь больных, ожидающих стационарного лечения, уже в 1997 году в масштабах страны насчитывала более 1 млн. человек, и пока что существенно не уменьшилась, хотя правительство обещало сократить так называемый «лист ожидания» на 100 тыс. Особенно критическая ситуация с онкобольными. По некоторым данным, у двух пятых населения страны диагностирован рак. Некоторое улучшение в области ранней диагностики существенно не повлияло на бесконечные задержки лечения.

Глава лейбористского кабинета премьер-министр Тони Блэр в одном из последних интервью пообещал, что в здравоохранение будет направлено суммарно около 13 млрд. фунтов стерлингов, заметив, что среднеевропейского уровня медицинского обслуживания Британия достигнет не ранее 2006 года. Но есть специалисты, которые говорят, что уровня Германии британцам не видать лет эдак 25. Словом, кризис в здравоохранении — главный провал лейбористской политики, считает оппозиционная партия консерваторов, при этом скромно не упоминая, что до 1997 года Тори пробыли у власти 18 долгих лет.

Что касается образовательной сферы, то тут успехи лейбористов немного выше. Во всяком случае, последний опрос общественного мнения показал, что состояние школьного обучения волнует 33% опрошенных (в то время как о медицине печется 41%). Главными предвыборными обещаниями лейбористов были: сокращение численности учеников в классах до 30 человек и повышение стандартов среднего образования (имеются в виду школы государственные). Но по-прежнему еще четверть классов насчитывает более 30 человек, остро ощущается нехватка учителей. Не трудно догадаться, что страдают при этом способные ученики из бедных семей. Да и что скрывать, пока что общий образовательный уровень в школах Британии гораздо ниже среднеевропейского (о чем британские журналисты, соблюдая границы патриотизма, не очень любят упоминать). Кроме того, именно лейбористское правительство ввело плату за обучение в университетах в размере 1000 фунтов в год, что не особо радует студенческие массы.

Правительство Блэра любит сравнивать себя с правительством Тори времен Железной Леди. Возможно потому, что из предыдущих правительств только кабинет Тэтчер блэристы считают равным себе по силе, а может быть, имидж и долголетнее премьерство Тэтчер не дают покоя Блэру. В общем, свои первые 1000 дней лейбористы решили сравнить с «тэтчеровскими», и, ясное дело, оказались победителями. Они почему-то не учли, что времена изменились, да и политические цели двух партий всегда существенно различались. Кроме того, даже стартовые условия двух кабинетов были совершенно иными. В 1979 году, когда безработица в стране достигла 3,5 млн. чел., волна забастовок свергла старых лейбористов и вынесла к власти консерваторов во главе с новым лидером Маргарэт Тэтчер. Ей пришлось фактически спасать резко ухудшающуюся экономическую ситуацию, прибегая к непопулярным мерам. Тогда же она произнесла ту знаменитую фразу, которую ей не простили и по сей день — «социальные программы? — забудьте о них» — в том смысле, что денег на них не найти.

Кабинет Блэра унаследовал более благотворную экономическую ситуацию, не совсем такую хорошую, как утверждают Тори, но и не такую уж плохую, как ее описывают лейбористы. Экономический подъем, который начался весной 1992 года, продолжается и сегодня, и является самым длительным в послевоенной истории Британии. Заслуга правительства лейбористов в том, что этот подъем не превратился в спад. Потому успешное управление экономикой правительство считает своим главным достижением и гордится им. Персональная заслуга министра финансов Гордона Брауна — предоставление независимости Банку Англии — достаточно смелый шаг, если учесть что он сделан в первую неделю пребывания на посту. С тех пор инфляция находится под контролем, и процентные ставки никогда не превышали 7,5%. Фунт стерлинга сегодня достаточно силен, его позиции гораздо лучше чем у постоянно падающего континентального евро, по поводу которого Британия так и не определилась — присоединяться к еврозоне или еще повременить. Любовь к банкнотам с изображением головы королевы и вера в собственную исключительность оставляют британцев на прежних позициях непринятия единой европейской валюты.

Именно на антиевропейских настроениях среднего обывателя намерены построить свою предвыборную программу нынешние Тори, забыв, что именно прохладное отношение Маргарэт Тэтчер к Европейскому союзу прервало ее карьеру премьера, когда в 1990 году ее отозвала собственная партия из-за боязни проиграть на следующих выборах. Партия лейбористов, наоборот, партия про- европейская, а Тони Блэр пообещал британцам добиться лидирующей роли Британии в ЕС. Трудно сказать, как это ему удастся без участия в евровалютном клубе. Если бы единая европейская валюта за будущих два года набралась сил и авторитета, лейбористам было бы нетрудно сразу после победы на выборах 2002 года ( что для них — вопрос решенный) провести референдум по вопросу присоединения к евро и получить желанный позитивный результат. Что они, собственно, и планировали сделать. Но сегодня им приходится сбавить обороты в кампании евро-агитации, потому что большая часть населения страны настроена не очень дружелюбно по отношению к континентальному валютному нововведению.

Партия Тори считает, что новые лейбористы присвоили себе их заповедный политический постулат — жесткое наступление на преступность и жесткий курс на ее причины. Не жалко однако постулата, лишь бы результат был. А результат, к сожалению, состоит в том, что преступность в стране за прошлый год выросла впервые за последние шесть лет. Полицию, после скандального дорасследования убийства темнокожего тинейджера Стива Лоуренса, обвинили в институциональном рассизме, что привело, по мнению обозревателей, к моральной подавленности ее офицерского состава. Между тем, согласно опросам, рост преступности в стране волнует британцев больше, чем ситуация в сфере социальной защищенности, пенсионного обеспечения и транспорта.

Самое яркое достижение нынешнего правительства и лично премьера — это мирный процесс в Северной Ирландии. Блэр вступил, можно сказать, бесстрашно, в самую неразрешимую и болезненную проблему британской политики последнего тридцатилетия. Договор Страстной пятницы 1997 года — это уже та веха, с которой он войдет в историю. Выполнение условий договора продвигается очень трудно, то и дело спотыкаясь на несогласии республиканцев и юнионистов провинции, которое Блэр спешит зачастую регулировать лично. Но правда в том, что в результате общих британско-ирландско- американских усилий сделаны шаги, которые еще пять лет тому казались невозможными. Ирландия, например, в конце прошлого года подписала изменения в конституции, по которым отказалась от притязаний на северные территории, в Ольстере за стол переговоров удалось посадить непримиримые, ранее открыто воюющие партии. И хотя на этой неделе Северную Ирландию постиг очередной политический кризис — ИРА не дает согласия на полное разоружение, а юнионисты посему угрожают развалить североирландскую Ассамблею — с большим трудом созданное хрупкое коалиционное правительство, но тем не менее уже трудно поверить, что протестанты и католики провинции вернутся на кровавую тропу войны.

Никто не отрицает, что правительству Блэра удалось погасить «отделительные процессы» в стране путем проведения референдумов и последующей деволюции в Шотландии и Уэльсе. Частичная передача власти из Лондона в местные парламенты не дала подняться волнам пробуждающегося национализма. Правда, пока никто не береться предсказать, во что могут транформироваться деволюционные достижения в будущем.

Следует сказать, что Тони Блэру и его лейбористскому правительству не удалось отпразновать успехи 1000-дневного пребывания у власти. Несмотря на то, что определенные достижения все же были, британская пресса, которая борется за своего «потребителя» не на жизнь, а на смерть, лишь скользнула по успехам, а всю мощь пера и слова сосредоточила на неуспехах — потерях, невыполненных обещаниях, популизме, просчетах и проч. Словом, промежуточное подведение итогов встрепенуло кабинет лейбористов. Блэр был готов к сражению с оппозицией, но критика со стороны коллег-однопартийцев непривычно поразила его. Победитель Тони Блэр «уже не будет ходить по воде», язвительно заметила «Гардиан». Кстати, январь 2000 года принес Блэру самую негативную прессу за весь период его премьерства. Ему вспомнили все крупное и мелкое, экономические аферы его друзей, провал празднования тысячелетия, затею с выборами мэра Лондона и многое другое.

И все-таки... Горечь «празднования» 1000 дней подсластила пилюля из результатов последнего, конца января, опроса общественного мнения: 50% избирателей по-прежнему поддерживают лейбористов, и только 30% — на стороне Тори, 15% — за либерал-демократической партией. Несмотря на все претензии к здравоохранению, британцы считают тем не менее, что лучшей программы пока что не было, они не желают вступать в зону евровалюты, но им нравится проевропейский премьер. Есть еще многое, что нравится или не нравится избирателям в правящей партии. Британский электорат, кстати, славится своей объективностью, граничащей с цинизмом, и голосует не умом иль сердцем, а скорее практицизмом, строящимся на удовлетворении жизненных интересов. Такого рейтинга, как новые лейбористы через 1000 дней пребывания у власти, не добивалось ни одно послевоенное правительство Британии. Потому даже в штабквартире Тори мало верят в собственную победу на следующих выборах. А Тони Блэр вполне может стать первым лейбористским премьером, избранным на второй срок.