МАКОВЫЙ ТРЕУГОЛЬНИК

Специалисты из силовых структур утверждают: Черниговщина стала сырьевой базой наркобизнеса. Едва ли не в каждом из полутора тысяч сел и поселков пограничного (на пересечении кордонов Украины, России и Белоруссии) края освоено производство опийсодержащих растений. Возможно, мы стоим сегодня на грани образования специализированных преступных структур, именуемых в просторечии наркомафией.

Признаемся: не сразу отважились мы подступиться к этой статье (хотя тема для нас не нова: много лет занимаемся ею, используя средства документального кино, прессы, радиовещания). Слишком велик соблазн впасть в грех поверхностности. Рубануть сплеча: «А я вот знаю, а я вот первым сказал». Слишком велика опасность - не желая того - навредить.

Можно было начать, например, так: «Не менее пяти тысяч килограммов наркотического сырья собрано и в настоящее время незаконно хранится нашими земляками. Опыт прошлых лет свидетельствует - обезвредить удастся едва ли третью часть отравы». И статья превратилась бы в трескучий милицейский репортаж с погонями, драками и тюремными сроками, иногда жутковатый своими подробностями, иногда - тяготеющий к трагикомедии. Можно было начать иначе: «Еще десять лет назад по сценарию одного из нас - Владимира Фоменко - снят на Черниговщине документальный фильм «Порожняк», в 1987 году награжденный на кинофестивале «Молодость», демонстрировавшийся по Центральному и Украинскому телевидению. В картине прямо говорилось о том, что области угрожает всплеск наркомании и связанной с этим социальным злом преступности. Но предупреждению никто не внял». И тогда появился бы в материале горько-сладкий привкус обиды: а мы вот старались, предупреждали, били в набат. А начальство-то проспало, не слышало. Этакая смешная апелляция к навсегда ушедшим временам директивной журналистики. Хотя - проспало-таки! Прохлопало! Упустило момент, когда можно было попытаться многое изменить. И сейчас, декларируя на словах борьбу с наркоманией, пребывает в ожидании неизвестно чего. Так или иначе, за бортом публикации останется что-то очень важное. То, что ни в рамки репортажные, ни в каноны фельетонного обличительства не укладывается. Но о чем даже специалисты имеют превратное представление. Нам доводилось общаться с медиками, были среди них и психиатры, те, кому по роду занятий приходится сталкиваться с проблемой.

«Какой из регионов Украины, по-вашему, является местом международного паломничества наркоманов и наркодельцов?» - спрашивали мы.

«Ну, это юг. Без сомнения - Одесса, Николаев. Может быть, Херсон. Портовые города, климат для выращивания мака благоприятный. Что? Черниговщина? Север? Быть не может!» - отвечали нам. Разные люди - почти одинаково.

Возможно, как раз в те минуты, когда вели мы эти разговоры, милиция уничтожала очередную тайную маковую плантацию в Нежинском, скажем, районе или склад наркотического сырья, скажем, в селе Рябухи района Талалаевского. Защелкивались наручники на запястьях очередного зарубежного гастролера, приехавшего к нам за дешевой «ширкой». И в морге очередной раз удивлялся ко всему привыкший прозектор - почему внутренние органы молодой женщины, чье тело сейчас рассекает нож, как у глубокой старухи? Средний возраст черниговского наркомана между двадцатью и тридцатью, но тянет он к концу своей недолгой жизни, даже если минует его беспощадный спутник грязных шприцев СПИД, - порой на все семьдесят.

...Диву даешься подчас: до чего мирно уживаются в Черниговской области вещи, по определению не совместимые! Например, координационный комитет по борьбе с коррупцией и организованной преступностью при обладминистрации - и сама организованная преступность, делящая областной центр на семь сфер влияния. На заседаниях комитета в числе прочих рассматриваются также вопросы противодействия наркомании (совокупно с алкоголизмом). Увы: со всей ответственностью можно утверждать - ничего для настоящей, порою далекой от репрессивных методов профилактики этого зла у нас никогда не делалось. И не делается. Весь груз исключительно сложной, социально-профилактической работы возложен на силовые структуры.

Многое ли могут сделать два десятка оперативных сотрудников отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков областного УВД? На их стороне - статья 229 Уголовного кодекса Украины, одна из самых суровых в Европе, до пятнадцати лет лишения свободы, и закон от 15 февраля 1995 года «О незаконном обороте наркотических средств», разрешающий изощренно коварные методы борьбы, такие, как оперативная закупка наркотика. Но против - сотни обездоленных крестьян, связывающих свое благополучие с выращиванием мака. Тысячи выпускников школ, не имеющие возможности продолжить образование или получить работу. В любом обществе социально дезадаптированная молодежь - легкая добыча для торговцев наркотиками.

Пещерная техническая база и - как бы это сказать поприличнее - индифферентное отношение к проблеме наркомании со стороны большинства сограждан, включая государственных чиновников. Стоит ли попрекать милицию тем, что в позиционной войне, которую ведет она сейчас с наркобизнесом, ей не светит победа?

Начальника вышеупомянутого отдела УВД полковника Ивана Кузьмича Ященко мы застали на работе в выходной. Вместе с его командой. Были разложены на столе схемы и графики. Извлечено из-за шкафа невзрачное сухое растение - мак, разлученный с черниговской почвой. Очень даже содержательная и нерадостная вышла беседа.

- Наш контингент? Все, кто имеет отношение к незаконному обороту наркотических средств. Сбытчики, перевозчики, производители... Количество наркоманов растет стремительно. За преступления, связанные с наркотиками - как правило, это хранение и сбыт, - в 1994 г. мы привлекли 718 человек. В 1995-м - 679. Почему меньше? Потому что самых бесшабашных выловили. Оставшиеся - перестроились. Действуют хитро, учитывая наши методы работы. Их так просто не возьмешь. В каких цифрах измеряется оборот? Прикиньте: за год, случается, изымаем тонны полторы маковой соломки. Стакан в Чернигове стоит три-четыре гривни. Но это - сырье... На тайных рынках Донецка, Днепропетровска, Херсона цена на него подскочит раз в пять. В глухих же селах области перекупщик, бывает, берет соломку и вовсе за бесценок. Меняет на постное масло. Сахар. Совсем как картошку. Едут к нам за маком из южных регионов страны и из-за ее рубежей. Из России, Азербайджана, Грузии. Вылавливали гостей из Брянска, Калуги, Мурманска, Могилева. Климатические условия у нас таковы, что мак созревает лучше, чем на юге. Опять-таки, область аграрная, культура земледелия высокая.

В среде наркобизнеса у Черниговщины устойчивая неформальная репутация... Маковый куст, лежащий на столе полковника, напоминал высохшую руку с растопыренными пальцами. Почти невозможным казалось, что пять сотен таких вот растений на приусадебном участке могут привести владельца земли в тюрьму. Что из сухого и мертвого стебля путем несложных манипуляций можно изготовить «ширку» - жутковатую жидкость, действующую на психику куда забористей фабричного морфина, но вызывающую гниение плоти заживо. Что полсотни одних только наших земляков в прошлом году отправила «ширка» на тот свет и еще о тысяче ста сорока девяти известно, что они на верном пути туда же. А о скольких неизвестно? Кстати, зачастую - это очень неплохие, не потерянные для общества люди.

Существуют объективные причины, главная из которых - экономический кризис, вызывающие всплеск наркомании. Но один ли только кризис виноват? Еще лет десять назад, когда до экономической депрессии было далеко, контуры грядущего лиха вырисовывались на Черниговщине вполне отчетливо. И уже тогда было ясно: одними карательными мерами, путем выворачивания за спину исколотых рук с бедой не справиться. Да только не очень-то были озабочены местные власти назревающим катаклизмом. Справедливости ради заметим: не шибко озабочены они им и теперь.

Итак, 1987 год.

«После месячного знакомства с оперативными работниками Новозаводского РОВД г. Чернигова я могу говорить о событиях, которые случатся в недалеком будущем.

Откровенно говоря, приступая к работе над литературным сценарием, я не был уверен в том, что в самой северной области Украины, так далеко расположенной от разных границ, морей, интуристов, плантаций мака, я смогу найти достаточный материал о трудных подростках - о детях и юношах, страдающих трудноизлечимой болезнью: наркоманией.

Я ошибся.

С первых же дней работы в милиции детективная волна поисков и находок, обысков и допросов, встреч с теми, у кого уже нет живого места на венах, и расставаний с ними после суда и оглашения статьи, знакомств с уголовными делами прошлых лет и грудами вещественных доказательств, бесед с прокурором и чтения писем из мест лишения свободы захватила меня, оставляя взамен всему гнетущее чувство непоправимости случившегося. Если в первый день, к примеру, было задержано три наркомана, то на следующий - их было уже шесть, а еще через день - девять... Бледные, осунувшиеся лица детей, подростков, юношей, совершенно не агрессивных, а скорее заискивающих, что-то просящих и вымаливающих, униженно покорных - вызывали острое чувство жалости.

Уже к концу своей добровольной стажировки в уголовном отделе РОВД я обсуждал с Сергеем Петровичем Львовым - главным действующим лицом в борьбе с наркоманией - объекты будущих съемок и высказал предположение, что этих объектов, к сожалению, будет предостаточно, потому что кривая роста - я взял карандаш и провел на бумаге линию из левого угла в правый - неуклонно растет. Сергей Петрович со мной согласился, только немного подправил начертанную линию: она изменила направление круто вверх, почти под девяносто градусов.

Говорю это с единственной целью - убедить съемочную группу в том, насколько важна и актуальна тема нашей картины: уже сейчас многие ребята не в состоянии надеть армейское обмундирование, им поставлен диагноз - полинаркомания, уже сейчас необыкновенно остро ставится вопрос об открытии наркологических диспансеров, об увеличении штатов, высвобождении сотрудников МВД, не занимающихся ничем, кроме наркоманов.

Дальше - будет больше.

Это снежный ком.

Давайте над этим задумаемся.

Найдем причины.

Все вместе.

Без этого борьба будет бессмысленной, бесполезной и безрезультатной».

(Литературный сценарий документального фильма «Порожняк», студия «Укртелефильм», 1987 год.)

Никто разбираться не стал. Ни в причинах, ни в следствиях. Из 161 наркомана, направленного в последнее время на принудительное лечение, специальной медицинской помощи не получил ни один. Лечить их нечем. И негде. Система ЛТП развалена, альтернативы лечебно-трудовым профилакториям не существует. Совсем недавно в Чернигове пытались ликвидировать наркологический диспансер. Его отстояли, но эффективную помощь оказать всем, кто в ней нуждается, диспансер не может. Отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков областного УВД даже машины на момент написания статьи не имел. Во время одной из специальных операций в личном автомобиле полковника Ященко, использовавшемся милиционерами, «полетела» коробка передач. Офицер, производивший оперативную закупку, оказался без прикрытия. Атрибуты той операции - участковый с биноклем на стоге сена, рации, заглатывающие половину произносимых слов - наверное, вполне сгодились бы для кинокомедии. Результат, однако, не кажется нам смешным: у заместителя начальника отдела Андрея Ивановича Обшиваного случился инфаркт. Продавца с мешком маковой соломки взяли-таки. На следующий день.

Вот так - «во всеоружии» встречаем мы ту наркотическую лавину, которая вчера еще была набирающим скорость и вес снежным комом. Андрей Иванович сейчас снова работает. Он дал нам прочесть текст радиообращения к жителям Черниговщины. И, прочитав его, мы поняли, что были правы, считая наркоманию не столько преступлением, сколько болезнью - человека и общества. Даже в этом - официальном, из компетентных источников, как говорится, - материале, наряду с чисто криминальными подробностями, подчеркивалось бессилие (или нежелание?) государства хоть чем-то помочь своим, попавшим в зависимость от наркотика гражданам. Раньше хоть что-то, хоть иногда для таких людей пытались сделать. Еще раз подчеркнем - люди того стоят. Но сегодня у нас нет денег на милосердие.

1987 г. Из литературного сценария фильма

«Порожняк».

«Василек»... так называют отделение кожно-венерологического диспансера, где одновременно (другого места в городе нет) содержатся задержанные до суда наркоманы.

Я разговаривал с ними, с трудом преодолевая тошнотворное чувство брезгливости, возникающее в стенах такого заведения. Называю фамилии двух ребят, с которыми разговаривал. Их уже нет в Чернигове. Суд приговорил обоих к принудительному лечению в Одессе, в лечебном учреждении для несовершеннолетних. Может так случиться, что съемочной группе не нужно будет искать ребят в Одессе, потому что в «Васильке» места не пустуют, мы всегда найдем, с кем поговорить, а ответы на вопросы всегда потрясающе одинаковы.

Саша Кириленко - он себя именует Александром Викторовичем - 1970 года рождения - и Андрей Федорченко, 1969 года рождения. Оба закончили восемь классов. Оба не работают. И по два года сидят «на игле».

- Саша, сколько будет 16 плюс 17.

Долгая пауза и мучительный ответ:

- Не знаю...

- Трижды четыре?

- Не знаю...

Бессмысленный взгляд огромных голубых глаз, подчеркивающих утонченность интеллигентного лица.

- Андрюша, какой предмет ты больше всего любил в школе?

- Литературу.

Побываем в одной из школ на уроке литературы. Не будем искать самого лучшего педагога. Их не так уж много. Не затрудним себя поисками самого отстающего учителя. Их тоже не так часто встретишь. Обычный урок в обычной школе. Никаких комментариев.

Говорят, поэтом может стать тот, кто чужую боль чувствует так же, как и свою. А каким должен быть тот, кто вводит человека в мир поэзии?

Может быть, я ошибаюсь или мне крепко не повезло, но на обычных уроках литературы в обычных школах у меня всегда возникало чувство, будто я посетил анатомический театр. Только в литературной анатомичке препарировали не человека, а человеческую душу, разделывая на «образы» типичные и нетипичные все то, что не разлагается веками. Для того чтобы полюбить литературу в школе, нужно быть человеком неординарным. Андрюша и был таким».

Давайте не будем упрощать проблему, сводя ее лишь к антитезе «преступление - наказание». Вовсе не обязательно наркоманом становится человек со злодейскими наклонностями. Даже, скорее, наоборот. Напрасно просили мы милиционеров напрячь память и припомнить хоть один случай, когда наркоман, испытывающий мучения ломки, скажем, убил кого-то, чтобы достать деньги на вожделенный укол.

- Нет. Они не агрессивны. Это алкоголик, бывает, выпьет - и за топор.

- Не было такого. Вот велосипед, помню, один такой тип украл.

- Не было ничего подобного и, надеюсь, не будет, - сказал старший уполномоченный отдела Леонид Иванович Попок, - да нас всех поразгоняют просто, если такое случится. «План» (анаша, гашиш) иногда вызывает у человека агрессию. А опиумный наркоман - это теленок несчастный. Ему другое поведение свойственно. Он за дозой может пятьдесят километров в одной рубашке идти. Может все за укол отдать. Из дому все вынести. Ну и украсть, конечно.

Не знаем, правда ли это? Американский писатель Филипп Дик утверждает, что «торчки» (наркоманы) в чем-то даже милосерднее многих нормальных людей. «Торчок» никогда не пнет бездомного пса. Скорее накормит. Слов нет - убийца, бандит может, конечно, баловаться наркотиками. Но наркоман, который колется «в системе» (регулярно), убивает только себя. Более того - сбытчиками «наркоты» на Черниговщине все чаще становятся люди вчера еще безупречной репутации. Положительно характеризующиеся. Ни в чем преступном не замеченные. Прапорщик-пограничник, рабочий (женат, двое детей) и - безработный, безработный, «временно не работающий». Но все - не забулдыги какие-то, не «ранее судимые». Отцы семейств. Может, в этом причина? Жизнь загнала их в глухой угол. Впрочем, не будем развивать эту тему. Ограничимся констатацией факта: зачастую те, кто выращивает, продает, покупает и хранит маковую соломку, - отнюдь не записные злодеи. Ну а те, кто садится сегодня «на грязную иглу», - и вовсе способны закалить закаленное журналистское воображение. Наркобизнес не локализован более в среде маргинальной, не ограничен кругом отбросов общества. И это - очень тревожный симптом.

- Доводилось ли вам встречать среди наркоманов людей неординарных? - спрашиваем мы полковника Ященко.

- Доводилось. Очень интересный парень. Учитель. Интеллигент. Засосало его - не выпутался.

Нам тоже - доводилось.

Холодно. Только лишь свет одинокой звезды

В небе погасшем.

Холодно,

сколько ни греешься ты

Летом вчерашним.

Фата-морганой в извилинах сна

Жгучая молодость.

Холодно. Больно и холодно.

Автор этих стихов Сергей Сыровец отбывает сейчас срок за преступление, связанное с наркотиками. На той же машинке, которая выстукивает сейчас «Маковый треугольник», печатали мы в свое время ходатайство в суд о смягчении его участи. Стихи Сергея печатались в периодике, песни звучали по местному и Украинскому радио. Мы показывали некоторые его публикации известному киевскому критику и исследователю литературы Михайлине Коцюбинской. Она согласилась с нами - это поэзия...

Нам слишком часто твердили, что в зависимость от наркотика попадают одни лишь дебилы, лодыри, люди во всех отношениях неблагополучные. Нам забывали сказать, что в разное время наркотические препараты пробовали Байрон, Шелли, Эдгар По, Артур Конан Дойль, Олдос Хаксли, Михаил Булгаков, Александр Вертинский. Что существует научная теория, определяющая наркотическое опьянение как «введение дополнительной информационной составляющей в метапрограмму человеческой личности», и что проверять ее, испытывая на себе действие ЛСД и морфия, пытались всемирно известный биолог Джон Лилли и нобелевский лауреат в области физики Роберт Вуд... Нам казалось, что если в нашем кругу все с высшим образованием и нет людей, склонных к похищению велосипедов, - значит, никто из наших близких никогда не окажется «на игле». Собственно, раньше так и было. Но не теперь.

Конечно, людей мыслящих среди черниговских наркоманов не так уж и много. В Киеве, очевидно, больше. По словам Л.Попка, тех, кто попадает в категорию искателей «допинга для разума», у нас едва ли один процент наберется. Да и «ширка» - это ведь не морфий Булгакова, не кокаин Вертинского (погубивший, к слову, его сестру). «Ширка» сводит человека со свету быстро. Стоит разок не попасть в вену, и начинается разложение тканей... Но даже один человек такого склада, закалывающийся экстрактом мака, - это уже тревожный звонок. Знак того, что проблема перешла на качественно новый уровень. А десятки, сотни, тысячи вчера еще благополучных людей, вовлекаемых в незаконный оборот наркотиков, - не звонок, рев сирены. Чтобы увидеть последствия, не нужно быть пророком или футурологом.

Маковый куст в милицейском кабинете казался таким безобидным. Обезвредить пять тысяч килограммов маковой соломы, выращенной на Черниговщине, милиция, даже сосредоточив на этом все усилия, едва ли сможет. Она обращается к жителям области по радио, предлагая им не «валять дурака» и уничтожить урожай «путем сожжения». Возможно, кто-то и внемлет, но вряд ли таких будет много. Наркобизнес у нас всего лишь - с крестьянским лицом. Не наркобарон на личном вертолете, а полунищий старец, меняющий мак на одежду и постное масло, - вот его символ. Но не будем обольщаться: и в Мексике, и в Колумбии, и в знаменитом азиатском опиумном треугольнике все тоже начиналось именно с крестьянского пота, с голодных пеонов и кули. Наркобароны появились потом. Уже сейчас количество черниговской незаконной наркоты впечатляет. Что такое пять тонн, если из стакана сырья даже в кустарно-кухонных условиях удается извлечь от шести до двенадцати инъекционных доз. Однако милиция знает: на смену технологиям времен «Древнего Рима» могут прийти новые, современные.

Есть страны, являющиеся «житницей» наркобизнеса, но не могущие в силу отсталости наладить современную переработку выращенного. Есть страны технологически развитые, но не позволяющие наркомафии обзавестись на своей территории маковыми или конопляными плантациями. Что ожидает страну, которая позволит объединить обе эти непременные составляющие наркосиндиката? Первый шаг уже сделан. Сырьевой базой по производству маковой соломки Черниговщину назвали не мы. Это официальное милицейское определение, оно звучало по местному радио.

«Самодеятельный» хаотический маковый промысел криминальным авторитетам контролировать сложно - в силу его непредсказуемости. Так, во всяком случае, считает полковник Ященко. Поступали ли в его отдел сведения о том, что незаконный оборот наркотиков на Черниговщине начинает приобретать характер организованный, что возникают некие преступные структуры, им занимающиеся? Были такие сигналы. Однако ничего определенного о подобных структурах милиции неизвестно. Если бы они существовали, рано или поздно хоть какая-то информация о них бы просочилась. Значит, либо время еще не настало, либо связующие их нити обрубываются очень ловко. Впрочем, одну такую ниточку правоохранительные органы размотали. Тайную сеть по поставке наркотиков в Днепропетровск. В трехлитровых банках с этикетками «сухое молоко». Это была уже серьезная фирма. Фабричная упаковка, липовые накладные... Одним словом, прецедент налицо.

Организованная преступность контролирует в нашем городе - не скажем, что все, но очень и очень многое. В сфере ее интересов - торговля бензином и хлебом, рынки... Может ли она не заинтересоваться в конце концов столь прибыльным делом, как наркотики?

- Конечно, «крутые» сами ездить за маком не станут, - объяснил нам ситуацию Л.Попок, - все происходит иначе. Сигналы в милицию поступают о том, что, скажем, сбывают соломку Вася, Петя, Саша, а деньги получает Иван Иваныч.

Мы и сами понимаем: доказать это сложно. Организованная преступность - не та сила, к которой легко подступиться. Тем более, когда не только зарплату, но даже, как по секрету нам сказали, деньги на содержание секретной агентурной сети милиции выплачивают крайне не регулярно. Кто может гарантировать, что маковый треугольник не развернется в направлении, выгодном сильным преступного мира? Тогда ситуация приобретет характер необратимый. Даже колоссальная мощь американских правоохранительных органов подавить наркобизнес не в состоянии.

Но если даже этого не случится (а мы не настолько оптимисты, чтобы в такую возможность верить) - все равно, наша область останется рассадником криминальной наркоты. И объемы производства наркотиков будут возрастать. И число сидящих «на игле» будет увеличиваться тоже. В том, что приобретение наркотических веществ уже сегодня не проблематично - остограммиться в кабаке дороже стоит, чем уколоться, - бесспорно, вина Черниговщины. Необходимо менять подходы к решению проблемы. Нежелание думать, искать новые пути дорого нам обойдется. Попытка сэкономить окажется разорительно гибельной. Нет нужды напоминать, что большинство больных СПИДом в Украине - инъекционные наркоманы. Наверняка, многие из них заразились, впрыскивая в вены концентрат мака, выращенного в Черниговской области. Мы не располагаем данными по всей стране, но знаем, что отдельные города дали за последние годы десятикратное увеличение числа ВИЧ-инфицированных. Один лишь Севастополь - и только по официальной статистике - имеет сейчас в восемнадцать раз больше вирусоносителей, чем к моменту выхода «Порожняка» на экран. Темпы роста - эпидемические. Какие еще нужны аргументы?!

Глубокий сон, похожий на полную «отключку» смертельно пьяного человека, мгновенно переходящий в состояние нормального бодрствования. Резкие, необъяснимые вспышки активности, порой абсолютно бессмысленные, вроде стирки белья ночью, и неописуемые мучения ломок. Жизнь короткая, как огарок свечи. Мучительно долгая смерть. Мы не берем на себя смелость обвинять тех, кто попал в зависимость от наркотиков, хотя бы потому, что к этому часто приводит нелепый случай, одна-единственная ошибка. Специалисты знают: наркотик - не водка. Первый же укол зачастую делает человека безнадежным пожизненным пленником шприца. Потому еще отказываем мы себе в праве судить, что севший «на иглу» сам приговаривает себя к худшей из возможных судеб. Даже пустяковая операция для него - как адская пытка. Нам доводилось слышать, как кричал под ножом хирурга мужчина. Наркоз не взял. Обычное дело для наркомана.

Нам непонятно другое. Почему даже в таких, прямо скажем, не очень богатых и не слишком вписывающихся в рамки либеральной европейской морали странах, как Пакистан, не поручают борьбу с наркотиками одной лишь полиции, а разрабатывают специальные программы, направленные на то, чтобы дать крестьянину возможность сводить концы с концами, не высевая опиумный мак. Почему в Европе пытаются создавать условия социальной адаптации и реабилитации наркоманов, изыскивают возможности их лечения. Пропагандой образа жизни без наркотиков занимаются в конце концов. Да что в Европе? На Западной Украине, где проблема не столь остра, как у нас, что-то стараются делать. Знаем об этом из общения с сотрудником областного Центра социальных служб для молодежи Ивано-Франковска Натальей Анатольевной Дегтяр. Она звонила к нам в Чернигов с просьбой помочь раздобыть видеокопию «Порожняка». Помочь мы ей не смогли: Украинское телевидение давно уже сдало картину в архив. Сейчас ведь, оказывается, и пресса, и ТВ к теме наркотиков интерес напрочь утратили. Так что видеоматериалов по этой теме днем с огнем не сыщешь. Так вот, жаловалась Наталья Анатольевна и на бедность, и на отсутствие поддержки со стороны средств массовой информации - а все равно почувствовали мы: люди в Ивано-Франковске к проблеме не равнодушны. По крайней мере, стараются что-то изменить. Не встретилась нам на Черниговщине такая настойчивость в благих начинаниях. У нас, в маковом треугольнике, тоже есть люди, которым по должности положено быть такими же. Чье служебное положение обязывает искать выход из тупика. Мы верим - он есть, пока - есть, хоть шансов найти его с каждым днем все меньше. Но, как бы это помягче выразиться, результаты их деятельности незаметны. Многие из них ушли у нас на глазах на другую работу, на повышение, даже в столицу, никаких следов, свидетельствующих о попытках что-то изменить, после себя не оставив... Это наша черниговская традиция, родившаяся не сегодня, существующая уже много лет.

1987 год. Литературный сценарий документального фильма «Порожняк».

«Меня удивило, как ошеломляюще быстро можно найти общий язык с ребятами, от которых все, кроме милиции, стремятся быть подальше. Но при одном условии. Если видеть каждого в отдельности, смотреть в глаза, слушать и слышать.

Другого пути я не знаю.

Никто сейчас не может назвать в полном объеме причины, которые привели к взрыву наркомании и к чему наркомания приведет через десять лет, когда полезет через все щели. Потому что никто никогда не хотел видеть, слушать и слышать.

Пригласим к размышлению.

Обратим внимание.

Постараемся передать то чувство, которое навсегда оставляет знакомство с этими горькими фактами.

Это затронет каждого. Люди у нас отзывчивые.

Да и как не отозваться, если список вынесших себе смертный приговор и медленно - день за днем - приводящих его в исполнение длинен и безжалостно мрачен, как надпись на надгробной плите...

Владимир Быковец

1965 года рождения

Александр Соколов

1955 года рождения

Надежда Ганжа

1961 года рождения

Александр Процко

семнадцати лет

Тамара Шелубец

1967 года рождения

Ирина Онищук

двадцати четырех лет

Виктор Деркач

Михаил Примаченко

Дмитрий Коган

Петр Вдовенко

Феликс Поляков

семья Болдыревых...

Ученики, рабочие, водители автомашин и солдаты.

В этот вечер кто-то еще сделает шаг к капкану, из которого уже никогда не выберется».