Сирийский клинч

Прошлой осенью после свержения режима Каддафи в Ливии взоры мирового сообщества обратились к Сирии. Многие полагали, что США и НАТО, не выключая моторов бомбардировщиков, получат в Совбезе ООН «путевой лист» на новую операцию по ливийскому шаблону. Но ситуация в этой стране и вокруг нее развивается не по ливийскому сценарию. Сирия - слишком сложная страна для подобных операций. Вряд ли недавняя бойня в городе Хула, в котором погибло 108 мирных жителей, жестокие расправы в начале июня в городках Аль-Кубейр и Маарзаф, жертвами которых стали более сотни человек, в ближайшее время послужат поводом для иностранного военного вмешательства. Однако эти массовые убийства мирных граждан вполне могут стать поводом для слепой ответной ярости суннитов...

Ангелы-хранители Башара Асада

Главной причиной того, что Башар Асад спустя полтора года после начала волнений в стране до сих пор остается у власти, является позиция России и Китая в ООН. Президент РФ Владимир Путин и министр Лавров не упускают случая посетовать, что «с Ливией их обманули», и в сирийском вопросе они превратились в несгибаемых «мистеров «Нет!».

В марте прошлого года в администрации президента Медве­дева Каддафи с ходу назвали «политическим трупом» и быстро ввели санкции, включая запреты на поставки оружия. Сейчас Россия жестко противится введению любых новых санкций ООН против Башара Асада и демонстративно подвозит все новые и новые партии вооружений в рамках ранее подписанных контрактов. И это несмотря на то, что Сирия не рассчиталась еще и по советским поставкам.

Вторым ангелом-хранителем Башара Асада от международных санкций является Китай. Пози­ции внешнеполитических ведомств РФ и КНР по сирийскому вопросу совпадают настолько, что российскому министру иностранных дел Сергею Лаврову и его китайскому коллеге Ян Цзечи впору выступать дуэтом по синхронному плаванию на летней Олимпиаде в Лондоне.

Как Москва, так и Пекин выступает против «смены власти в Сирии в результате иностранного военного вмешательства». Но, несмотря на полную общность позиции по сирийскому вопросу, руководством Китая и России движут все же разные мотивы.

Владимиру Путину после воцарения на третий срок больше всего нужны высокие цены на нефть и газ - главные источники валютных поступлений Моск­вы. Колоссальные социальные обещания, розданные перед выборами, полностью лишили финансовую систему России необходимого запаса прочности. В результате российский рубль, который Кремль хотел сделать новой мировой резервной валютой, вместо того, чтобы вытеснять доллар, начал демонстрировать способность к синхронным падениям и взлетам с мировыми ценами на нефть.

К досаде Путина, война в Ливии, которая поначалу погнала цены на нефть вверх, закончилась слишком быстро. И что самое худшее - слишком быстро восстановился ливийский нефтегазовый сектор. В случае с Си­рией в Кремле есть четкое понимание того, что чем дольше будет затягиваться гражданская война, тем больше времени займет пос­левоенная стабилизация и национальное примирение. Это в лучшем случае. А в худшем - страна, как и соседний Ирак, на одно-два десятилетия превратится в гнойник непрерывной вражды и кровной мести.

Страны Персидского залива сдерживают Россию угрозой потери авторитета в арабском мире. Уже сейчас отношение арабской улицы к России и Владимиру Путину стало резко враждебным. Но для Москвы это ничего не значит. В бедные арабские страны Россия (как и Украина) продает в основном только оружие, зерно, сталь и древесину, а богатые арабские страны, мало того, что являются конкурентами на рынке нефти, так в ближайшей перспективе могут еще и бросить вызов «Газпрому» в Европе. Речь, в частности, идет о Катаре.

Поэтому арабы не смогут объявить бойкот российским товарам, ввиду отсутствия оных на полках своих магазинов. С газовыми войнами несколько сложнее. Сторонники Башара Асада запустили версию, что желание Дохи устранить нынешний режим в Дамаске объясняется его отказом дать разрешение на прохождение катарского газопровода к Средиземному морю. На самом же деле Катар рассматривает и обсуждает возможность строительства газопровода через Ирак в Турцию и далее - через Босфор в ЕС.

Что же касается Китая, то у него есть свой интерес и иммунитет от давления влиятельных арабских стран. В 2010 году товарооборот Китая с Сирией составил 2,2 млрд. долл. При этом практически весь объем составлял экспорт из КНР: из Сирии Китай не импортировал практически ничего. Но в отношении арабских нефтяных экспортеров нельзя не учитывать, что именно китайский и индийский спрос диктуют мировые цены на этот вид сырья. И в кризисном 2009 году именно Китай способствовал восстановлению цен на нефть на докризисном уровне и, одновременно, - финансовой системы стран Персидского залива. Однако в сирийском вопросе политическая позиция Пекина, направленная на сохранение режима Асада, в среднесрочной перспективе угрожает потерей экономических позиций по экспорту товаров и услуг не только в саму Сирию, но и в другие арабские страны.

«Друзья Сирии»

Противники Башара Асада - страны Запада и Персидского залива в принятии стратегических решений по Сирии полностью связаны и блокированы пози­цией КНР и РФ в СБ ООН. Несмотря на то, что Николя Саркози проиграл выборы и сошел с политической арены, внешнеполитичес­кий курс Франции сохранил свою преемственность при новом президенте Франсуа Олланде. А в отношении Асада - и воинст­венность: в ходе визита Оллан­да в Бельгию была озвучена возможность военного вмешательства стран Евросоюза в Сирию. Одна­ко, исходя из ливийского опыта, ключевой все же является позиция Соединенных Штатов как главной ударной силы НАТО. Но глава Пентагона Леон Панетта пол­ностью исключил возможность военной операции с участием США без резолюции СБ ООН, которая, естественно, будет заблокирована Россией и Китаем.

Страны Персидского залива приняли решение о снабжении сирийской оппозиции оружием, очевидно потому, что такой подход в Ливии сработал, и в ответ на поставки российского оружия Асаду следуют принципу «клин клином вышибают». Хотя российские СМИ обвиняют страны Персидского залива в попытках насадить пещерный исламизм, в реальности именно эти страны до прошлого года являлись главными инвесторами не только в Сирии, но и во всем регионе Средиземноморья.

В Сирию, как только там вступила в силу политика относительной либерализации и привлечения инвестиций, ОАЭ успели вложить 25 млрд. долл., Саудовская Аравия - 6 млрд. долл., а Катар - 10 млрд. До 2011 года Катар больше всех обхаживал президента Асада, и разворот на 180 градусов состоялся не сразу. Черная кошка между богатыми арабами и Асадом пробежала прошлой весной не только из-за самой Сирии, но также и из-за Ливана. В апреле 2011 года проиранская партия «Хезболла» в Ливане в результате многолетней кампании смогла, наконец, докупить необходимое количество «тушек» в парламенте, прийти к власти и сформировать правительство. После этого из страны бежал бывший премьер-министр Саад Харири и ушли арабские инвесторы. И нагретый за деньги Залива рынок полностью заняли шииты с иранскими деньгами.

В ответ на критику стран Персидского залива за расправы над демонстрантами Башар Асад наказал их инвесторов в самой Сирии. Только после этого короли и эмиры Залива пришли к выводу, что режим в Дамаске надо устранить любой ценой.

Призраки в белых кроссовках

До прошлого года Сирия была стандартной арабской полицейской страной со всевластными спецслужбами и большой армией. Репрессивный аппарат в Сирии даже по арабским меркам считался одним из самых жестких. Правда, в последние годы силовые ведомства успела изрядно разъесть коррупция. Как Хафез Асад, так и его сын Башар не ставили перед армией глобальных задач (вроде выиграть войну с Израилем или хотя бы отбить Голанские высоты), предпочитая более безопасный вариант поддержки «Хезболлы» в Ливане.

Но с началом гражданской войны, сопровождающейся массовым дезертирством из армии, сотрудников спецслужб стало не хватать для удержания народа в повиновении. И на улицах появилась «шабиха» (по-арабски - «привидения»), группы крепких ребят в белых кроссовках. Если приводить аналогии из нашей жизни, то «шабиха» - некий гибрид советских дружинников и рэкетирских бригад начала девяностых или штурмовиков-рейдеров двухтысячных. «Шабиха» состоит в подавляющем большинстве из спортсменов - борцов, боксеров и каратистов, выходцев из правящей общины алавитов, к которой принадлежит и Башар Асад.

В 2011 году члены «шабиха» ограничивались избиением людей прямо на улицах. Но в этом году «привидения» превратились в полноценные эскадроны смерти, которые перешли уже к тактике массовых убийств. Самым нашумевшим случаем стала бойня в городе Хула, совершенная 25 и 26 мая. Попытка властей переложить ответственность на суннитских повстанцев из Растана опровергается показаниями местных жителей и армейских перебежчиков. Последний акт расправы произошел 6 июня в городках Аль-Кубейр и Маарзаф в провинции Хама.

С другой стороны, по Сирии прокатилась волна убийств известных местных спортсменов, которые по совместительству руководили отрядами «шабиха».

Наименее понятна ситуация с суннитскими повстанческими и исламистскими группировками. Если «шабиха» - это «привидения», то тех можно назвать «оборотнями». Еще со времен ливанской гражданской войны и особенно войны в Ираке сирийские спецслужбы активно работали с суннитскими экстремистами как в своих интересах, так и с целью передачи информации о них ЦРУ в рамках глобальной войны с террором. Спецслужбы Асада связаны с суннитскими террористами так же, как, например, пакистанская разведка с движением «Талибан».

Действия «шабиха» свидетельствуют: режим Башара Асада уже начал прибегать к самым крайним мерам и провоцирует в Сирии вторую Боснию. Цель - сделать алавитское и другие религиозные меньшинства в Сирии полными заложниками режима и отрезать любые пути переговоров между алавитами и оппозицией.

Последний виток крайне жестокого насилия и расширение военных действий по новым городам и регионам показывает, с одной стороны, стратегическую обреченность режима, а с другой, что Сирию толкают в пропасть межрелигиозной войны. А она выльется в новые массовые убийства и ответные акты кровной вражды и мести.