МОЖЕТ ЛИ ДИРЕКТОР ПРИВАТИЗИРОВАТЬ СВОЙ ЗАВОД?

Ажиотаж вокруг акций АО «Крюковский вагонзавод» в Кременчуге потихоньку стихает — передел состоялся. Последствия его, с одной стороны, положительные: обещана стабильная работа (увеличение с мая производства цистерн вдвое, совершенствование пассажирского вагона, производство эскалаторов для метрополитена и многое другое) и высокая зарплата — 900 грн. средняя в концерне к концу года. С другой стороны, бывшие владельцы акций, поспешив с продажей, остались «с носом», потеряв большие суммы денег.

Почем акции у народа?

Концерн «Крюковский вагонзавод» знавал не весьма приятные времена. Старожилы его еще помнят крупный обвал в 90-х годах, когда специалисты «пачками» увольнялись с предприятия из-за задержек зарплаты, а руководители жаловались на отсутствие оборотных средств из-за долгов государственного покупателя вагонов — «Укрзалізниці». Программу же «Пассажирский вагон» в концерне безуспешно пытались запустить с 1996 года. Но вот произошли перемены в «Укрзалізниці», и с приходом Георгия Кирпы она не только полностью рассчиталась с долгами перед концерном, но и профинансировала разработку отечественного пассажирского вагона. В 2002 году обкатали первый пассажирский состав, и приблизительно в это же время (когда судьба завода явно перестала быть трагической, подтверждением чему стал активный прием на работу) «стартонула» кампания по скупке акций концерна.

С одной стороны, покупали чужаки-киевляне, которых в Кременчуге представляла компания «Тект», с другой — концерн в пользу концерна. По крайней мере, так говорилось держателям акций — физическим лицам. И не просто говорилось — «простые» акционеры получили из отдела ценных бумаг концерна письменные предложения продать акции по цене 1 грн. за штуку. Дескать, дорожать акции в ближайшее время не будут, а завод не должен перейти в чужие руки. И люди несли акции. И вроде бы добровольно. К тому же с момента акционирования дивиденды не выплачивались. Да только вот незадача: сейчас за акцию дают уже не по 1 грн., а по 25—30 грн. Непредсказуемый рынок ценных бумаг? Для кого?

Чей же теперь завод?

23 апреля состоялось акционерное собрание АО «Крюковский вагонзавод», результатом которого стал передел власти в руководстве, безусловно, связанный с результатом скупки акций. Председатель правления АО — президент концерна — генеральный директор («три в одном») Владимир Приходько стал «два в одном» — председателем наблюдательного совета и президентом концерна. В наблюдательный совет также вошли Павел Приходько (сын возглавляет представительство концерна в России), представитель дружественной группы акционеров концерна. Раньше орган, которым теперь руководит господин Приходько, назывался советом АО и не имел таких полномочий, которые теперь закреплены в уставе. В частности, все экспортные, коммерческие, финансовые, инвестиционные вопросы — в компетенции наблюдательного совета, который назначает и председателя правления — директора АО. На него возложены функции оперативного управления. Раньше должность была выборной. Новым председателем правления стал Леонид Назаренко (бывший председатель правления ХК «АвтоКрАЗ» и не вагоностроитель по специальности — окончил автодорожный институт).

Теперь что касается распределения акций. В самом разгаре процесса скупки газета «Кременчугский ТелеграфЪ», ссылаясь на «Информацию о лицах, которые владеют 5% и более акций эмитента» (по данным за 2001 год) опубликовала информацию, согласно которой на тот момент семье Приходько принадлежало 35% акций, а концерну — 6,68%. Реакцией руководства концерна, прежде всего в лице Приходько, стало дальнейшее засекречивание информации о контрольном пакете (см. интервью ниже). Тем не менее, зная принципы формирования наблюдательного совета — от количества представленных акций, — можно предположить, что самый большой пакет контролирует семья Приходько.

Выступая перед управленческим активом, В.Приходько сказал о «дополнительном количестве акционеров — тех, кого мы ждали, и тех, кого не ждали». В ожидаемые партнеры попала киевская группа, которой принадлежит банк «Форум» и контрольный пакет акций сталелитейного завода. В неожиданные — российская компания «Дедал», занимающаяся метростроением, которая вызывает некоторые опасения у В.Приходько. По крайней мере, в выступлении он назвал пакет (6—8%, по его словам) как «издержки, которые мы с вами прозевали, сидя дома».

Впрочем, кто такие «мы»? Наверняка не один акционер «кусает локти» из-за проданных за бесценок акций. Дальновидности В.Приходько можно позавидовать. Может, наивно ожидать честной игры на рынке ценных бумаг?

Но есть и другие примеры, в том же Кременчуге. Года два назад, когда «МТ-банк» начал скупать акции завода «Кредмаш», актив предприятия развернул политику неприятия «чужаков» и призвал работников-акционеров либо не продавать акции вообще, либо продавать заводу. Разница в подходах — налицо. При этом из руководящей среды долетают отголоски недовольства тем, что даже «верхушке» концерна акций не досталось. В этом свете назначение директором завода Леонида Назаренко, работающего в концерне всего год, — тоже дальновидность Приходько-отца. По его словам, на должность председателя правления было три кандидатуры: «Решили, чтобы никому не было обидно, поставить начальника «не из своих коренных». Господин Назаренко пришел на должность директора по производству вагонзавода после отставки на КрАЗе, которая не выглядела сугубо добровольной. Возможно, его качеств просто не оценили на прежнем месте работы. Но вероятно и то, что при нынешнем раскладе Владимиру Приходько было легче доверить оперативное руководство предприятием человеку, который в какой-то степени ему обязан. Тем более что «коренная» верхушка пошатнулась — с должности ушел технический директор.

Президент концерна Владимир Приходько: «Мы будем промышленно-финансовой группой»

— Владимир Иванович, расскажите подробнее о ваших новых партнерах-акционерах.

— Это та же группа акционеров, которая владеет контрольным пакетом акций Кременчугского сталелитейного завода. Мы поняли: в одиночку в этом мире не проживешь. В планы правления и концерна входило налаживание корпоративных отношений с какой-то из промышленных или финансово-промышленных групп. Во-первых, сталелитейный — наш сосед (территориально). Во-вторых, мы связаны производственным процессом (возможность получения на месте самого дешевого литья). С обеих сторон есть желание сотрудничать. Наши новые партнеры отдают себе отчет, с кем и с чем они имеют дело, не принадлежат к разряду тех, кто высасывает соки.

Что касается размещения пакетов акций, то это тайна за семью печатями. Мы с нашими партнерами приняли определенные меры, чтобы тема размещения пакетов акций была исключена из обсуждения. Могу сказать одно: пакеты распределены таким образом, что это дает уверенность совету и правлению в том, что сегодня не существует ничего, кроме форс-мажорных обстоятельств, что могло бы изменить экономическую политику АО. Завод передается в руководство новому правлению в хорошее время. Нет никаких оснований считать, что «подсунули дохлую кошку». За советом остаются все важнейшие направления — коммерческая, финансовая и инвестиционная политика. Это не узурпация власти, а координация ее, принятие совместных решений, а не таких, которые будет критиковать совет.

— В совете две фамилии Приходько…

— Две! А что в этом плохого?

— Вы говорили о своей мечте приобрести определенный пакет акций. Мечта сбылась?

— Ну! (Смех!)

— У вас блокирующий пакет?

— У меня уже акций нет, я с ними расстался в пользу тех, кто потом не будет меня подставлять. Речь не о людях. Есть определенные приемы, которые исключают людей из игры.

— А что собой представляют российские акционеры? Почему вы сказали, что кое-что вы прозевали?

— Скажем так, это «подобранная» российской группой пачка акций, которая по каким-то причинам не заинтересовала украинских покупателей. Но, тем не менее, подобранная не случайно. Они тоже строят какие-то планы — не только коммерческие, но, может быть, более экспансионистские. Это группа Потанина — одна из крупнейших финансово-промышленных групп России, акулы российского бизнеса, мощнейшие. Может быть, в другое время можно было бы им голову на плечо склонить. А вообще было 16 предложений стать компаньонами за последние четыре месяца, причем от очень уважаемых людей.

— Есть предложения, а есть навязывание предложений. Группа со сталезавода — это вынужденный шаг?

— Никаких предложений, кстати, со стороны сталезавода не было. Мы сами им не то что предложили, но, в принципе, вели переговоры несколько лет назад… Почти ни о чем. Но вернулись к этой теме, когда увидели, что здесь появился партнер.

— Может быть, ваше объединение — это начало промышленной группы?

— А почему нет? Мы, например, думали в свое время создавать свой банк, а теперь — нет необходимости. Появилась компания с банком. Мы, конечно, будем финансово-промышленной группой. По сути, она уже такова. Участники капитала финансово объединены одними целями. Зачем держать счета в чужом банке? Зачем покупать литье в России, если можно купить у своего партнера? Вот мы и в полтавский завод «Химмаш» жизнь вдохнули. Будет делать нам котлы и цистерны.

— А акции завода «Химмаш» вы покупали?

— Мы пробовали, и цель такая есть, но, думаю, из этого ничего не выйдет — опоздали. Теперь они дорого себя оценивают. Вместе с ними получилась бы прекрасная группа.

— Что вы скажете о своих конкурентах и политике по отношению к ним?

— Мариупольский, Днепродзержинский, Стахановский заводы — очень хорошие коллективы. Политика — там, где можно, консолидироваться, например, в вопросах цен, экспорта. Там, где не хватает места, — толкаться локтями. Самый мощный конкурент — мариупольский «Азовмаш», он нам хлопот доставляет и, кстати, не хочет блокироваться. А все остальные заводы, думаю, уже в этом году будут ассоциативно выступать на рынке продаж. Россия имеет ассоциацию, Украина — нет, это неправильно.

— Можно ли ожидать объединения капиталов вагоностроительных заводов?

— Думаю, этого не будет. Разве кто-то кого-то «проглотит»… Но сейчас есть хозяева везде.

— Несколько слов об экспорте.

— Экспорт как был, так и остался — 60%. Основные партнеры — Россия, Литва, Казахстан, Эстония. Из дальнего зарубежья — Иран, Франция, Германия, Норвегия, Дания, Канада. Сейчас идет речь о развитии экспортных продаж метрополитенов и рейсовых автобусов. Монопольная продажа украинской дороге — чревата. Опасное занятие. Надо торговать с разными партнерами. Этот принцип нас в свое время спас.