В Северной Корее запущена «ливийская модель»?

Снесение основного северокорейского ядерного центра Йонбен вызвало триумф, явно не соизмеримый с этим событием. Похоже, перед завершением работы нынешней американской администрации необходима какая-то хотя бы локальная победа, чтобы выдвиженец на президентскую должность от Республиканской партии Джон Маккейн не казался в глазах избирателей правопреемником только поражений Джорджа Буша. Быстрое согласие Вашингтона на снятие санкций дает основания подозревать, что между сторонами существуют договоренности, которые пока не предают гласности.

Впрочем, недоверие осталось. И оно не может исчезнуть автоматически за несколько дней, и сам процесс тестирования его устранения может еще продолжаться годы. Между тем, можно сказать, что промежуточные позитивы, достигнутые в ходе переговоров относительно нормализации отношений между Вашингтоном и Пхеньяном, — лишь начало нового этапа в американско-северокорейских отношениях.

КНДР, в сущности, показывает другим государствам, попавшим в американский «черный список», реальную перспективу: осознать необходимость изменить свое ядерное поведение и искать возможность договориться, вместо того чтобы входить в противостояние, наращивая свою военную мощь. В том, что пряник может быть намного приятнее, чем кнут, Пхеньян смог убедиться уже на днях, когда была отгружена первая партия продовольственной помощи из США. Кроме того, Мировая продовольственная программа Ор­ганизации Объединенных На­ций сообщила в понедельник, что планирует увеличить в четыре раза помощь для свыше пяти миллионов северокорейцев, ставших жертвами хронического недостатка продовольствия. Это случилось после того, как в порт Нампо прибыло судно из США с первой партией (37 тысячами тонн пшеницы) из тех 500 тысяч тонн, о которых объявили в прошлом месяце в Вашинг­тоне.

Конечно, довольно трудно поверить в то, что КНДР, которая столько лет шантажировала западный мир своей ядерной программой, в один момент прозрела и признала ошибочность своих предыдущих действий. И кто может гарантировать, что, получив большую часть обещанной помощи, Пхеньян частично или полностью не откажется от своей новой позиции в попытке выторговать от стран и организаций продовольственных доноров еще более солидные «пищевые вливания»? Но если между сторонами бывшего противостояния действительно существуют определенные тайные договоренности, то ситуация может выглядеть иначе. Ведь не секрет, что правящие элиты КНДР уже давно понимают бесперспективность практики ортодоксального коммунизма. С другой стороны, представители северокорейских элит осознают, что любые резкие изменения могут навсегда лишить их власти и ее экономических производных. Поэтому закономерно, что они не только долго примеряются, прежде чем сделать первые шаги к изменениям, но и стремятся получить гарантии со стороны тех, кто потенциально способен помочь во время их проведения.

А то, что Северная Корея соседствует с Китаем, делает КНДР стратегически привлекательной для Америки. Ведь даже ядерная КНДР потенциально менее опасна для США, чем Китай, начинающий претендовать на статус сверхдержавы и мировую власть, которой американцы, привыкшие к своему статусу единственной мировой сверхмощи после развала СССР, ни с кем делиться не хотят. В таком случае, если теоретически предположить, что в Пхеньяне тайно готовятся к «перестройке» и США об этом стало известно, то переформатирование статуса КНДР в мировой политике и начало ее трансформации вполне совпадают с первыми шагами, которые в этом направлении сделала Америка.

Поскольку лидер КНДР Ким Чен Ир и его ближайшее окружение уже давно ведут образ жизни людей, владеющих многомиллионными капиталами, то для них важнейшим моментом возможной «перестройки» является гарантия того, что качество и уровень их жизни не снизится и не изменится. Именно этот момент вполне может стать отправной точкой заинтересованности политических элит КНДР в предоставлении им американских гарантий.

У КНДР нет потребности в ядерном оружии, поскольку она окружена двумя неядерными соседями — Южной Кореей и Японией — и дружественными к Пхеньяну ядерными Китаем и Россией. Чего нельзя сказать о продовольствии: Ким Чен Иру нужна еда для голодающих своей страны. Ему также остро требуется большое количество современных технологий и инвестиций. И единственной причиной, которая подтолкнула КНДР к опробованию ядерного прибора, была возможность, шантажируя Запад, получить максимальное количество политических и экономических дивидендов.

Если же ни одной необнародованной договоренности между США и КНДР нет, то намерения Вашингтона удалить Северную Корею из списка государств, поддерживающих терроризм, — преждевременны и ошибочны. Ведь в таком случае нужно вспомнить, что в 1994 году бывший президент США Билл Клинтон уже пытался иметь дело с КНДР. В результате, хотя американцы и выполняли свои обязательства, северные корейцы нарушили все предварительно достигнутые договоренности, значительно ухудшив ситуацию по сравнению с той, которая была до того. Ким Чен Ир и его окружение уже неоднократно доказывали, что они ни с кем не придерживаются договоренностей. И если все это не что иное, как еще один блеф коммунистического режима, то он лишь пытается выиграть время, чтобы вынудить западные страны профинансировать отсрочку его окончательного краха. И как только они получат все, что хотят, — вернутся к своей прежней шантажистской модели. Таким образом, вполне вероятно, что президент Джордж Буш может попасть в ту же ловушку, что и его предшественник Билл Клинтон.

Сегодня большое влияние на КНДР имеет Китай. Так, его инвестиции в Северную Корею каждый год составляют сотни миллионов долларов. И именно Китай рекомендовал лидерам Северной Кореи постепенно переводить экономику страны на рыночные рельсы. Если Ким Чен Ир и его окружение отважатся на китайскую модель реформ, то они будут иметь шанс достичь успехов на этом направлении, придерживаясь китайской политики сохранения крепкого политического контроля в руках коммунистической партии. Более тесные контакты с Китаем привели даже к зарождению небольшой внутренней оппозиции режиму. И хотя очень много «пищевых беженцев» из КНДР все еще предоставляют важную под­держку действующей власти в КНДР, гордясь своей родиной, — вместе с тем многие возвращаются в Северную Корею, заработав вдоволь денег в Китае. Именно они начинают осознавать необходимость реформирования страны.

У северных корейцев намного больше общего с китайцами, чем с американцами. По своему влиянию на КНДР Китай значительно опережает и Южную Корею. Между тем большая роль китайцев в экономической жизни Северной Кореи может стать препятствием для видения будущего объединения Корейского полуострова. Так, за минувшие пять лет Китай стал крупнейшим торговым партнером КНДР, обеспечивая 80% товаров народного потребления страны — от электроники до ботинок. Китайцы были союзниками Северной Кореи на протяжении многих десятилетий, но «пропекинское государство» не способно нормализовать свою экономику, не опираясь на альтернативные точки опоры. Вместе с тем экономика КНДР могла быть окончательно разрушена, если бы не торговля с Китаем.

То, что Ким Чен Ир размышляет над возможностью внедрить китайский стиль экономической реформы, подтверждают три его, начиная с 2001 года, неофициальные поездки в южные области Ки­тая, которые быстро развиваются. Нынче Китай имеет доминирующее экономическое и политическое влияние в КНДР. Но если на предыдущем этапе развития Северной Кореи это служило позитивом для ее сохранения, то в перспективе эти тенденции могут стать ощути­мым тормозом на пути объединения двух Корей в одно государство.

Однако довольно трудно понять, почему именно президент Джордж Буш решил пойти на уступки коммунистическому режиму. Хотя, отмечает влиятельная американская газета The Wall Street Journal: «В 2006-м — после того как Ливия выполнила свои обещания — госсекретарь Кондолиза Райс объявила, что США удаляет эту страну из списка государств — спонсоров террора. Она назвала Ливию «важной моделью» для того, чтобы решить спор с Северной Кореей». Так, возможно, запущена «ливийская модель» и КНДР действительно готова дать задний ход?..