«МОРАЛЬНЫЙ РЕФЕРЕНДУМ» В ИТАЛИИ

Победа Сильвио Берлускони на выборах в Италии была ожидаемой. Но от этого она не стала менее сенсационной. Согласно последним данным, коалиция, возглавляемая известнейшим медиа-магнатом, получила 177 из 324 мест в сенате, его противнику Франческо Рутелли удалось завоевать 125 мест. Что же касается нижней палаты (палаты депутатов), то там Берлускони будет контролировать 273 места, а Рутелли — 177 мест.

Нынешние итальянские выборы были отмечены невиданно высокой явкой избирателей, что повлекло за собой настоящий скандал, связанный с недостатком избирательных участков. Дело в том, что в целях экономии число последних сократили с 90 тысяч (обычное количество на предыдущих выборах) до 60 тысяч. А желающих проголосовать оказалось неожиданно много — почти 80% от общего числа итальянцев, имеющих право голоса. В результате справиться с наплывом избирателей в отведенное для голосования время не удалось, и в положенный час участки не закрыли. Люди, которым приходилось выстаивать в очереди несколько часов, чтобы осуществить свое конституционное право, по-итальянски темпераментно выражали свое недовольство. В Риме и Неаполе кое-кто демонстративно рвал свои бюллетени, кто-то опрокидывал столы с бумагами, а многие старики просто разошлись по домам, так и не проголосовав.

Шесть министров действующего правительства потеряли в результате выборов свои депутатские портфели. В их числе и министр внутренних дел, которого обвиняют в создании хаоса на выборах. Однако действующие министры — это уже история. Сейчас итальянскую, да и мировую общественность волнуют личности их преемников. Ожидается, что партия Берлускони сформирует коалиционное правоцентристское правительство вместе с представителями Северной Лиги и Национального альянса.

В 1994 году Берлускони уже был премьер-министром Италии в течение семи месяцев. Тогда его правительство пало после выхода Северной Лиги, которой руководил Умберто Босси, из правящей коалиции. Однако на этих выборах партия Босси собрала намного меньше голосов, чем ожидалось. Скорее всего это связано с резкими заявлениями лидера партии, направленными против иммигрантов, после чего его стали сравнивать с крайне правым австрийским политиком Йоргом Хайдером. Именно поэтому Босси сейчас нуждается в Берлускони гораздо больше, чем Берлускони — в Босси, как это было семь лет назад. Это дает первому надежду на то, что в критический момент последний не подведет.

Однако союзники, широко известные в Италии и за ее пределами благодаря своим националистическим убеждениям и нетерпимостью к инородцам, могут создать немало трудностей знаменитому медиа-магнату. В Европе с большим подозрением относятся к крайне правым: Северной Лиге, сицилийской группе «Трехцветное пламя» и Национальному альянсу, который до сих пор испытывает ностальгию по Муссолини. Европейский Союз, с трудом пережив кризис, связанный с победой ультраправых на выборах в Австрии, имеет перспективу получить аналогичные проблемы, на этот раз в Италии. Но пока что большинство европейских правительств, которые однажды обожглись, пытаясь «дисциплинировать» австрийцев, демонстрируют сдержанный подход к итальянским событиям. Они, очевидно, понимают, что раздающиеся из-за рубежа предупреждения относительно союза богатейшего человека в стране с не скрывающими своих ксенофобских настроений политиками вряд ли могут как-то повлиять на ситуацию. Несмотря на то, что Евросоюз ранее грозил Италии санкциями в случае победы правоцентристской коалиции, Брюссель, скорее всего, не будет спешить с их введением — через некоторое время их все равно придется снимать, как уже было в случае с Австрией.

Однако европейцев настораживают не только союзники Берлускони. Много вопросов вызывает и личность самого лидера — очень спорная и не укладывающаяся в традиционные западные представления о руководителе демократического государства. В преддверии выборов в Италии шла активная дискуссия о том, имеет ли моральное право возглавлять правительство человек, финансовая империя которого оценивается в 12 миллиардов долларов. Но эта колоссальная сумма не самое главное. Особенность состояния Берлускони состоит в том, что в его империю входят все три ведущие частные телесети Италии. Поэтому многие итальянские политики не без оснований опасаются того, что, став премьером, он подчинит себе все информационное пространство Италии, поскольку сможет контролировать и государственное телевидение.

Кроме того, против Берлускони не раз выдвигались обвинения во взяточничестве, коррупции и уклонении от уплаты налогов. Об этом известно в Италии каждому, кто не ленится читать газеты. Эти обвинения ни разу не были доказаны, и сам магнат всегда их отрицал. Однако все помнят: когда он создавал свою первую телекомпанию, частные каналы не имели право вещать в национальном масштабе, но соответствующий закон был очень скоро таинственным образом принят. Теперь каналы, входящие в медиа-холдинг Берлускони (группа Mediaset), смотрят более половины жителей страны.

Очевидно, что многие в Европе были шокированы возможностью прихода к власти в Италии такого человека. Общее мнение европейцев по этому поводу выразил британский журнал Economist, поместивший накануне итальянских выборов обширный материал о главном действующем лице нынешнего итальянского политического сезона. По мнению журнала, вот уже 150 лет проповедующего консервативную англосаксонскую деловую этику, человек, владеющий тремя телеканалами и находящийся под следствием, просто не может быть премьер-министром, так как он оказывается в центре так называемого «конфликта интересов». И хотя Берлускони пообещал на время премьерства передать свои акции в доверительное управление инвестиционному фонду, в Италии в это мало верят и не очень волнуются по этому поводу.

Надо иметь в виду, что итальянцы не похожи на британцев и американцев. Для итальянцев человек, сумевший организовать прибыльное дело без посторонней помощи и без благоприятных стартовых возможностей, пусть и в обход закона, — фигура уважаемая. Вся экономика в этой стране строится на мелком и среднем бизнесе, как правило, построенном с нуля и страдающем от высоких налогов и вообще от государства. Берлускони же, прежде ограничивавшийся общими лозунгами, накануне выборов взял на себя конкретные обязательства перед избирателями — более того, с пафосом подписался под ними в прямом телеэфире. И для большинства итальянских избирателей, представляющих знаменитый «средний класс», определяющим при голосовании оказалось обещание медиа-магната в случае своего избрания значительно снизить налоги, повысить пенсии, создать полтора миллиона новых рабочих мест и покончить с организованной преступностью. Сильвио Берлускони во главу угла своей кампании поставил личные отношения с избирателями. Как у хорошего популиста, у него имелась адресная программа для каждой социальной группы населения. А тот факт, что эти программы плохо сочетаются друг с другом, волновало его меньше всего, как не волновало и рядовых избирателей.

Скандалы, подобные тем, в которых был замешан Берлускони, скорее всего, сделали бы его избрание на пост премьер-министра невозможным в другой стране, однако в Италии они не представляются чем-то экстраординарным. Необычайная популярность у итальянских избирателей богатого человека, который не может похвастаться кристально чистым прошлым, — это чисто итальянский феномен, и общеевропейские институты вряд ли могут здесь что-то изменить. Более того, выражаемые накануне выборов европейской прессой сомнения относительно способности господина Берлускони возглавлять итальянское правительство привели лишь к тому, что его рейтинг вырос.

Известный итальянский писатель Умберто Эко в своем комментарии назвал парламентские выборы в стране «моральным референдумом». Европа, судя по всему, полагает, что Италия его проиграла. Однако итальянские избиратели придерживаются пока совершенно противоположного мнения.