КОММУНАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО

Одна из казахстанских газет, прочитанных мной накануне ялтинского саммита СНГ, резонно замечала, что объединяться нужно именно тогда, когда экономики находятся в высшей из точек своего развития. И что для России, Казахстана, Украины и Беларуси сейчас наступил как раз тот самый момент, хотя, конечно, в России и Беларуси ситуация гораздо хуже, чем в Казахстане и Украине. Оставлю анализ этого утверждения экономистам. Замечу лишь, что высшая точка объединения наступила как раз в тот момент, когда пройдена высшая точка политического непонимания — по крайней мере с Беларусью, которая должна была вместе с Россией стать ядром нового формирования.

Президент Лукашенко является активным сторонником ЕЭП — настолько активным, что не стесняется перед телевизионными камерами укорять Президента Кучму за то, что Леонид Данилович собирается подписывать документы о создании нового пространства с оговорками. Документы о создании ЕЭП белорусский лидер одобрил своим указом еще перед отлетом в Сочи, на встречу с президентом Путиным. Но вот что интересно: в Сочи Путин мариновал горячего сторонника ЕЭП несколько дней, не давая ему аудиенции. Сами же переговоры российского и белорусского президентов напоминали скорее встречу врагов, чем союзников. Именно врагов — потому что никакой реальной возможности примирения между Путиным и Лукашенко попросту не существует.

Россия последовательно придерживается идеи аншлюса Беларуси. С точки зрения формальной логики это вполне верный курс: зачем Москве содержать режим Лукашенко и не иметь доступа к объектам белорусской экономики, если можно спокойно распоряжаться ими, не тратить лишних денег да еще и прибыль получать. Но для этого ли сам Лукашенко использовал интеграционную идею? Россия была нужна ему примерно так же, как и другим «верным союзникам» Москвы — Слободану Милошевичу или Саддаму Хусейну. Они кормили Москву обещаниями, использовали ее авторитет на международной арене — в результате флирта Россия осталась ни с чем. У Лукашенко был гораздо более важный и конкретный интерес: деньги и дешевые энергоресурсы. Причем деньги не только на белорусскую экономику: это только сейчас в Москве задаются вопросом, почему белорусский президент покупал энергоресурсы по одним ценам, а продавал своим предприятиям совершенно по другим и куда же девалась разница. Все эти годы столь банальный вопрос никого в России не интересовал…

Но как раз перед ялтинским саммитом произошло, пожалуй, самое важное событие в истории российско-белорусских отношений последних лет. «Газпром» решил продавать Беларуси газ по рыночным ценам (Лукашенко упрямо называет их договорными), а Путин в Сочи предпочел защитить «Газпром» от Лукашенко, а не Лукашенко от «Газпрома». При этом Лукашенко решил, что наступил хороший момент для демонстрации различий между российской и белорусской экономиками: в Беларуси стали вполне законно арестовывать российскую собственность, лишая Москву права голоса в уже вроде приобретенных ею компаниях. Война за собственность не завершилась и после встречи президентов в Сочи: уже в Ялте премьер-министр России Михаил Касьянов гневным голосом комментировал итоги встречи с белорусским коллегой. И понятно, что какие бы подписи ни ставил Лукашенко под четырехсторонним соглашением, серьезными обязательствами — по крайней мере если не изменятся правила игры в белорусской экономике — он себя не связывает. Если Россия и Украина еще вынуждены придерживаться хотя бы видимости каких-то цивилизованных правил игры, то в Беларуси и это не обязательно. Просто КГБ наложит арест на акции — и до свиданья, дорогие русские сябры. Показать вам, где граница?

Ведь задумаемся: у России и Беларуси в рамках создаваемого ими союзного государства с реально существующими наднациональными органами управления — Госсоветом, союзным правительством и прочими бессмысленностями — уже должно было быть единое экономическое пространство со свободным передвижением товаров и людей. И где оно, интересно? И почему в рамках этого пространства цену на газ не снижают с рыночной до российской, а повышают с российской до рыночной. При этом не будем забывать и того, что сами российские цены на энергоносители — показатель неразвитости и нецивилизованности российской экономики, что условие изменения ситуации является одной из предпосылок интеграции России в международные экономические организации и ее вступления в ВТО. Но это, между прочим, как раз то, что сближает Россию с Беларусью и отдаляет их от цивилизованного мира на долгие годы. Тем не менее в этой логике внутренних цен места для Беларуси не ЕЩЕ нет, а УЖЕ нет — как раз накануне подписания документов по ЕЭП. И в белорусской логике принятия экономических решений места российским собственникам УЖЕ нет — даже тем, что были. Так о каком таком пространстве идет речь? И зачем после впечатляющих сцен российско-белорусских разборок разыгрывать спектакль братания в Ялте? Чтобы — как сказал журналистам после переговоров в Сочи представитель российской делегации — «белорусы поняли, что им конец»? Так белорусам конец наступил давно — еще тогда, когда они проголосовали за своего первого президента. Но какое до этого дело Лукашенко? Почему он не может бороться с Россией за свою власть до последнего обнищавшего белоруса?

Конечно, гораздо более интересным является даже не вопрос о Лукашенко, а вопрос о Назарбаеве. Это все-таки разные масштабы политиков и зачем Нурсултану Абишевичу участвовать в схемах, привлекательных для Владимира Владимировича и Александра Григорьевича? Но тут как раз ответ прост. Я вообще почти не сомневаюсь, что идея ЕЭП 23 февраля именно Нурсултаном Абишевичем и подкинута. Потому что практически с момента исчезновения СССР и появления СНГ Назарбаев всегда выступал с великими интеграционными идеями, которые ничем практическим не заканчивались. Вспомним хотя бы Евразийский Союз — и то, как Назарбаев на одном из саммитов СНГ заставил своих коллег высказываться по поводу этой идеи, а потом радостно пересказывал их реплики на пресс-конференции, притворно удивляясь, что одним из главных противников «подлинного объединения народов» был не кто иной, как Александр Лукашенко — а Нурсултан Абишевич по своей наивности рассчитывал увидеть в Александре Григорьевиче союзника…

Умение разыгрывать наивность — одно из основных качеств Назарбаева как публичного политика. Как политика кабинетного его отличает умение мыслить стратегически. Из всех взятых на себя обязательств, президент Казахстана выполнит лишь то, что посчитает нужным для себя. Назарбаев выстроил в Казахстане образцовое государство вождистского типа. Именно вождистского, не кланового. То есть кланы есть, но их будущее, как и будущее допущенных в Казахстан иностранных компаний и бизнесменов, зависит от воли вождя — даже членам его семьи грозит опала, если они решатся на переоценку своих возможностей и полномочий. И при этом особых изменений в структуре управления государством в ближайшие годы не предвидится. Дочь президента Дарига Назарбаева, чей муж как раз за пресловутую переоценку возможностей был сослан на дипломатическую работу, недавно четко сказала: в ближайшие 10 лет конкуренты Нурсултана Абишевича могут не беспокоиться. А какие конкуренты? Где они? Кто в тюрьме, кто в эмиграции…И Назарбаев может подписывать что угодно. Тем более что — учитывая количество компактно проживающего русского населения в Казахстане — ему просто выгодно подписывать интеграционные документы и понимать, что возможностей покуситься на экономику страны у соседней страны все равно не возникнет. При этом ЕЭП — отнюдь не единственная интеграционная схема, которая нравится Назарбаеву. Он, например, выступает за вступление своей страны в АСЕАН, а недавно на встрече с президентом Румынии высказал потрясшую собеседника мысль о возможности объединения в перспективе Евросоюза и Евразийского экономического сообщества. Так что, по логике президента Назарбаева, если Украина когда-нибудь и доберется до ЕС, все равно ей вступать в Евразийское сообщество — только в этом случае уже вместе с Францией и Германией, и это как-то утешает…