Зона евро: расширяясь, сокращается

Путь к вступлению Словакии в зону евро был не слишком легким и приятным. А само вступление — и подавно. Нет, конечно, шампанское по этому поводу было выпито, и все надлежащие приветственные речи произнесены. Тем более что по времени это событие совпало с 10-летним юбилеем самой общеевропейской валюты. Вот только экономические прогнозы по еврозоне, обнародованные некоторое время спустя, существенно подпортили праздничное настроение.

Решение о том, что Словакия станет 16-м членом единого европейского монетарного клуба, было принято еще в мае прошлого года. Страна с населением в пять с лишним миллионов человек за какие-то десять лет прошла путь от коммунистического режима до эффективной рыночной экономики, что оказалось не по силам ее более мощным и богатым соседкам. Ни балтийские «тигры», которые еще пару лет назад считались наиболее вероятными кандидатами на присоединение к еврозоне, ни более крупные восточноевропейские страны, такие как Польша, Венгрия и Чехия, критериям Маастрихтского договора (в отношении дефицита бюджета, инфляции, темпов прироста ВВП и размеров государственного долга) не соответствовали. В первую очередь «благодаря» высокому уровню инфляции. В результате Словакия стала вторым, после Словении (не считая Мальты и Кипра), и на длительную перспективу последним из еэсовских новичков, присоединившихся к еврозоне.

Чтобы получить «добро», Братислава, воодушевленная высокими темпами экономического роста и относительно небольшим госдолгом, в течение 12 месяцев старательно удерживала инфляцию ниже 3,2%.

Примечательно, что страна, еще в 1993 году в ходе Бархатной революции (положившей конец существованию Чехословакии) ставшая на путь самостоятельного развития, к рыночным реформам приступила лишь в 1998 году. И преуспела, как утверждают международные эксперты, во многом благодаря мудрой политике налогообложения. В 2004 году вступила в ЕС, в 2007-м — стала членом Шенгенской зоны, и вот сейчас — приобщилась к самым звонким евроценностям.

В 2008 году словаки заставили многих европейских экспертов почесать затылки, ревальвировав собственную валюту на 18%. Тем самым удалось удержать в необходимых рамках зловредную инфляцию, а также обеспечить своей стране более комфортные условия потенциального перехода на евро. Вот только в очередной раз подобный фокус (после скачка инфляции в Словении, присоединившейся к еврозоне в 2007 году) уже, по всей видимости, не пройдет.

Тем не менее практически весь период с мая по январь все страны, претендовавшие на вступление в еврозону, но так и не дотянувшие до ее «проходного бала», Братиславе жгуче завидовали. Особенно с учетом состояния экономик тех стран, которые всем маастрихтским критериям соответствовали, но переходить на евро в свое время не пожелали.

Явственнее всего это ощущалось в Исландии. 300 с небольшим тысяч населения этого островного государства в свое время не спешили ни в Евросоюз, ни тем более в еврозону. Однако финансовый кризис, дивным образом облюбовавший себе именно эту стартовую площадку в Европе, значительно повлиял на позицию Рейкьявика. Самым эффективным средством от дальнейшего обесценивания исландской кроны (уже достигшего 80%), банкротства крупнейших банков, 10-процентного съеживания ВВП разъяренные демонст­ранты назвали именно переход на евро. И даже, согласно последним опросам, выразили
70-про­центную поддержку вступлению в ЕС.

Еще более показательна ситуа­ция в Дании. Дважды на референдумах (последний из которых состоялся в 2000 году) отклонив возможность вступления в ЕС, датчане настолько серьезно призадумались над упущенными возможностями, что даже намереваются провести новый референдум… в 2011 году. Тем временем количество сторонников евро (49% по результатам последнего опроса) уже перевесило количество его противников (45%).

Даже в Великобритании, по некоторым признакам, традиционный скептицизм по поводу евро сменился более благожелательным отношением. Особенно после банкротства второго из крупнейших банков страны...

Церемониальные речи, произнесенные в ходе многочисленных юбилейных мероприятий, превозносили евро как «надежное пристанище» в турбулентные времена финансового кризиса, когда, по словам главы Европейского центробанка Жан-Клода Трише, «лучше находиться на большом устойчивом корабле, чем в маленькой лодке». А Хоакин Альмуниа, комиссар ЕС по экономической и монетарной политике, подчеркнул, что именно введению единой европейской валюты экономика ЕС обязана своей стабильностью и процветанием, а также созданием 60 млн. дополнительных рабочих мест.

Вот только сведения, обнародованные уже после всех праздничных мероприятий, подлили немало дегтя в бочку с евро. Сокращение ВВП в еврозоне в текущем году ожидается на уровне 1,9% (против 1,8 по всему Ев­росоюзу). По сравнению с предыдущим прогнозом (-0,1% по еврозоне и -0,2% по ЕС) душ мало кому покажется теплым. Кроме того, Европу ожидает потеря 3,5 млн. рабочих мест (но это уже, правда, в пересчете на все 27 членов ЕС).

Некоторое оживление экономики ожидается лишь в 2010 году, да и то лишь при условии, что все антикризисные меры будут приняты в полном объеме. В частности, объемы финансовой помощи должны будут значительно превзойти нынешние миллиардные ассигнования.

Переходя на «личности», европейские эксперты предсказали сокращение немецкой экономики (крупнейшей в Европе) на 2,3%, британской — на 2,8, французской — на 1,8%. Ирландия, Греция, Испания, Франция, Италия, Португалия и Словения уже в этом году превысят трехпроцентный потолок дефицита бюджета. Германия, Бельгия, Австрия и Словакия последуют их примеру в 2010-м. Кстати, в Словакии прирост ВВП в 2009 году ожидается на уровне 4% (против 10 — за прошлый год).

А тем временем восточноевропейские страны уже успели вновь взять курс на присоединение к еврозоне. Польша объявила своей целью сделать это в 2012 году, Румыния — в 2014-м. И даже Венгрия, которая оказалась единственным за последние 30 лет членом Евросоюза, вынужденным обратиться за помощью к МВФ, не теряет надежды перейти на евро уже в 2011 году.