Дождемся Ликуанъюненко?

В своей недавней статье о невозможности (к счастью) военной диктатуры в Украине Сергей Рахманин ("Спаситель на белом танке", ZN.UA от 1 марта 2012 г.) задал риторический вопрос: "… я рискну спросить экономистов: вы верите в способность наших генералов провести какие-нибудь реформы?". Как экономист, отвечаю: "Нет". Причем дело не только в конкретных генералах, о которых судить не мне. Вопрос в самом принципе "сильной руки", в которую все еще верит огромное количество сограждан, даже несмотря на конкретный пример, стоящий нынче во главе государства. Многим так хочется привычно переложить с себя работу и ответственность на власти: да, этот не оправдал надежд, а вот придет "наш Ли Куан Ю", всех "построит" и все за нас сделает! Однако "наш" может быть только "Ликуанъюненко", отечественной пародией на великого лидера (кстати, никогда не захватывавшего власть, а избранного на выборах). И даже если ему вдруг удастся "навести порядок", это принесет народу только лихо.

На самом деле, если смотреть шире, то Ли Куан Ю, Пак Чжон Хи, пресловутый Пиночет - это капля успешных примеров в море ужасных. Даже если бы все прочие обстоятельства не имели значения, почему именно Украина (с нашим-то "счастьем"!) должна вдруг выиграть в эту лотерею "хорошего" диктатора, а не какого-нибудь Иди Амина или Роберта Мургабе? Просто потому, что мы не в Африке? Так мы и не в Восточной Азии! И если присмотреться внимательнее к немногочисленным удачным примерам диктатур, то бросаются в глаза три решающих фактора: высокая дисциплина, наличие традиций эффективной бюрократии и стадия индустриализации. Все они имеют глубокий смысл (о котором ниже), и ни одного из них не наблюдается у нас. Поэтому надо работать над тем, чтобы создать дееспособную демократию - другого выхода просто нет.

Впрочем, поможет ли она? Продвинутые сторонники "сильной руки" любят ссылаться на неудачи многочисленных попыток статистически доказать связь между демократией и экономическим ростом. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что эти неудачи - просто результат поверхностного подхода.

Во-первых, демократию до последнего времени оценивали по формальным признакам, таким, как регулярные выборы. Но они были и в тоталитарном СССР! Как доказывают Норт, Уоллис и Уэйнгаст, настоящая граница - между странами с "ограниченным" и "открытым" доступом - проходит не по формальным признакам, а по наличию реальной политической конкуренции. И тогда все становится на свои места. Внутри обеих групп стран закономерность действительно не прослеживается, а вот между ними наблюдается отчетливая разница: страны с "открытым доступом" растут заметно быстрее. Несмотря на то, что они богаче и по чисто экономическим законам должны были бы отставать - еще один парадокс, который не давал покоя целому поколению исследователей.

Во-вторых, сколько-нибудь авторитарные режимы характерны либо для индустриализации, особенно "догоняющей" (а на этой стадии все страны ставили рекорды роста!), либо для стран, богатых ресурсами, особенно нефтью и газом. Это создает ложное впечатление их успешности и, скорее всего, маскирует настоящую зависимость. Впрочем, не исключено, что именно в таких случаях связь может быть и не совсем случайной.

Очевидно, что именно богатые ресурсы позволяют автократиям удерживать власть, которая, в свою очередь, помогает предотвратить войны за ресурсы. Индустриализация же требует больше дисциплины, мобилизации (в которых авторитарный режим имеет преимущество), чем творчества, для которого критичны демократия и свобода предпринимательства. Тем более в ХХ веке, когда инновации уже было кому генерировать, а задача местного бизнеса или транснациональных корпораций сводилась к организации производства с наименьшими издержками. Для этого диктатура и вообще "ограниченный доступ" даже полезны, поскольку позволяют удерживать низкие зарплаты. При этом, как кажется, "цели ясны, задачи поставлены" - впереди маячат спины лидеров. Поэтому понятно, куда бежать сломя голову, сила есть - ума не надо.

Однако даже при всем этом выбранные авторитарными лидерами пути нередко оказывались тупиковыми, как, например, импортозамещение в странах Латинской Америки. Кроме того, неминуемый конец таких режимов часто приводит к политическому кризису (например, в Индонезии) или взрыву популизма (в той же Латинской Америке), которые уничтожают весь или почти весь позитив. Постиндустриальную же экономику под руководством "сильной руки" пока что удалось построить только Сингапуру, но на сей раз вообще одному-единственному во всем мире. Все остальные "сошли с дистанции" на дальних подступах: и Корея, и Тайвань, и, кстати, СССР споткнулись именно об этот барьер. Сейчас, по-видимому, подходит очередь Китая.

Поэтому, исходя из объективных экономических данных, диктатура вряд ли окажется полезной для нашей страны, у которой особенных "ресурсов" нет, и на повестке дня - не индустриализация, а переход к конкурентоспособности на основе инноваций. Причем, минуя "инвестиционную" стадию, на которой нам ничего не светит, поскольку там важнее всего эффективность рынков. Такой переход, по мнению создателя теории конкурентоспособности Майкла Портера, пока что удался только послевоенной Италии, где не то что диктатурой, простой политической стабильностью не пахло. Поэтому "стабильность" в смысле персоналий - ложная цель, особенно для Украины.

Но есть еще одна закономерность, жирным крестом перечеркивающая надежды "простых украинцев" на "хорошего" диктатора, такого, "чтобы сам не воровал и другим не давал". Впрочем, на самом деле бессребреник-популист вроде Перрона или Альенде куда хуже, чем прагматический до цинизма вариант "пусть сам живет, но дает другим заработать". Хотя нам и такого не видать.

Все те же Норт, Уоллис и Уэйнгаст убедительно доказывают, что авторитаризм - ограниченный доступ к политическим возможностям и организациям - логично связан с ограниченным же доступом к экономическим возможностям: собственности, предпринимательству, рынкам… Ведь диктатор по определению стоит выше закона, а значит, его власть не легитимизирована и не опирается на волю большинства граждан. Поэтому, чтобы удержать ее, диктатору необходимо обеспечить лояльность подчиненных, прежде всего, силовиков. Как правило, он добивается этого, создавая на каждом уровне властной иерархии свои привилегии, которые служат источниками дохода - естественно, за счет ограничения возможностей всех прочих, тех самых "простых людей". То есть активно развивает коррупцию и душит предпринимательство.

А как же?.. Да, исключения бывали, но только в дисциплинированных странах с давними традициями бюрократии или там, где есть хотя бы один из этих двух факторов, и для этого есть веские основания.

Допустим, вожделенный "благонамеренный диктатор" чудом появился. В лучшем случае он может действовать, возводя свои указания в ранг закона, а в остальном полагаясь на бюрократию и суды, как в демократической стране. Но при этом он не только связывает себя формальными процедурами. Для воплощения законов необходима бюрократия - квалифицированная, организованная и лояльная. И, конечно, высокооплачиваемая: в том же Сингапуре государственные служащие получают зарплаты, более чем конкурентные с частным сектором. Но этого недостаточно, ведь соблазны, подстерегающие чиновника, все равно несопоставимы ни с какой зарплатой. Удержать от них могут либо контроль гражданского общества, который при диктатуре невозможен по определению, либо взаимоконтроль коллег в хорошо организованной и опирающейся на прочные традиции благочестия бюрократической структуре.

Однако создать такую структуру на пустом месте невозможно. Чтобы стать хорошим чиновником, нужно долго учиться на практике, у коллег. Поэтому эффективные бюрократии формируются веками, цементируются особой корпоративной культурой и держатся на "институциональной памяти". Они переживают даже революции - новой власти тоже нужно как-то управлять, а других специалистов нет. Сами большевики вынуждены были взять на работу чудом уцелевших царских чиновников! Настоящий бюрократ всегда лоялен к власти и выполняет любой закон, откуда бы он ни исходил. Обладая таким орудием, благонамеренный диктатор может действительно свернуть горы, а злой гений - устроить Холокост, но в обоих случаях это будет сделано весьма эффективно.

При отсутствии же бюрократических традиций и уважения к закону единственным возможным "порядком" остается "я - начальник, ты - дурак". Но в этом случае возможности контроля ограничены максимальным числом подчиненных на одного начальника и максимальным количеством уровней иерархии (см. "Судьба вертикалей", ZN.UA от 27 июля 2012 г.). Поэтому то, что реально сделать на основе прямого подчинения в маленькой стране, невозможно воспроизвести в большей. Кроме того, оба параметра определяются склонностью к дисциплине, присущей народу. Поэтому при равном масштабе такие методы могут работать в Восточной Азии и Чили (очень дисциплинированной стране, несмотря на репутацию континента!), но не в большей части остального мира. И тогда сцементировать "вертикаль власти" может только грубый материальный - коррупционный - интерес, как описано выше.

В Сингапуре к знаменитой восточноазиатской дисциплине и тысячелетней китайской бюрократии добавилась еще и британская правовая традиция, которая (как доказали Асемоглу, Джонсон и Робинсон) при прочих равных условиях дает стране серьезное преимущество. Плюс гениальный и самоотверженный лидер, вдобавок получивший прекрасное западное образование. Неудивительно, что эта страна - исключение из всех правил.

Однако первичны здесь именно объективные факторы. Гонконг, где не было такого яркого лидера, да и вообще авторитарного режима, драконовских мер и много чего другого, зато наличествовало все остальное вышеперечисленное, стартовал в 1950-м с того же уровня, что и Сингапур. Так вот, он развивался еще лучше, и даже сейчас, после потери статуса британской колонии и присоединения к КНР, на 13% впереди по доходу на душу населения! А Украину, где нет вообще никакой правовой традиции, дисциплина традиционно низка, а на месте бюрократии и силовых структур давно уже раковая опухоль, не смог бы вытащить из болота даже сам Ли Куан Ю, появись он у нас. Просто из-за отсутствия некоррупционных рычагов управления.

Впрочем, остается важный вопрос: а можно ли вообще на основе нашей теперешней культуры и какой-никакой демократии построить современное процветающее общество, конкурентное и инновационное? Ведь во многих случаях для этого требовалось ломать архаичные традиции и разрушать общественные устои. А в патриархальной стране большинство голосует за старое (в том числе часто против самой демократии). Поэтому в ХХ веке делали это, чего греха таить, обычно именно авторитарные или даже тоталитарные режимы. В частности, у нас традиционному укладу сломали хребет большевики.

Насколько реален иной путь? Вопрос к историкам, политологам и социологам. Но их я, в свою очередь, рискну спросить: вы верите в возможность появления в Украине диктатора, способного воспитать в нашем народе уважение к собственности и закону? Или все-таки никакой "отец нации" за нас с вами эту работу не сделает?