БРИТАНИЯ БОДРИТСЯ

Британская экономика сегодня в самом лучшем состоянии среди стран «большой семерки», — заверил Тони Блэр лидеров британской индустрии. На один ноябрьский день оторвавшись от глобальной антитеррористической повестки, премьер-министр поучаствовал во внутренних делах страны. Он появился в Бирмингеме, где держал речь на конференции Конфедерации британской промышленности (CBI). Задачи ставились простые: возобновить слегка охладевшую дружбу правительства с крупным бизнесом и в преддверии кризисных времен поддержать боевой дух индустрии.

С заметной гордостью Блэр рассказал о том, что положение Британии прочно и ей не так, как другим, угрожают экономические последствия теракта 11 сентября. И правда, с высоким уровнем занятости, низкими процентными ставками и общей стабильностью британская экономика в состоянии выстоять перед лицом мирового экономического кризиса. Хотя, безусловно, трагический сентябрь будет, да и уже оказывает главное негативное влияние на мировую экономику.

За последние пару лет сама собой сложилась традиция: как только в Британии начинают говорить об экономике, сразу встает вопрос ее будущих отношений с евровалютой. И на сей раз не обошлось. В конечном итоге комментарии по поводу конференции свелись к вопросу евро: будет — не будет, а если будет, то когда присоединится к еврозоне хранительница фунта стерлингов, и чем это ей грозит — плюсом или минусом.

Похоже, однако, вопрос не так волнителен для британского народа в целом, как для политических коридоров и журналистских блокнотов. И главное доказательство — июньские всеобщие выборы. Консерваторы, делавшие ставку на антиевропейские, антиколлективные чувства островитян, с треском провалились. Электорат еще раз доверился лейбористам, несмотря на то что их лидер от своей широкой проевропейской позиции не отказывался. Это лишний раз доказало: вопросы Европы (распределение власти в ЕС, единая валюта и проч.) волнуют британца меньше, чем состояние дел в родной медицине, образовании, социальной сфере вообще.

В целом же передовые слои общества никак не могут ответить на один вопрос: может ли Британия играть главную роль в Европе, не будучи членом зоны евро. Блэр остался верен себе, сказав, что, независимо от разных разговоров, его позиция (читай — правительства) относительно евро «не изменилась ни на йоту».

Днем раньше перед той же аудиторией выступил министр финансов Британии канцлер Гордон Браун и также обнародовал свое видение евровопроса. Пресса, находящаяся в постоянном поиске доказательств противостояния премьера и канцлера, стала утверждать, что их позиция по евро не совпадает. На самом же деле каждый озвучил одну и ту же мысль, только Браун — осторожно, с оговорками, как и положено финансисту, а политик Блэр — в присущей ему напористой манере. И Браун, и Блэр говорили о пяти оценочных тестах, которые должна пройти Британия, прежде чем вступить в брак с единой евровалютой.

Словосочетание «пять тестов» станет отныне тем стержнем, от которого будет раскручиваться или закручиваться вопрос евро. Хотя на самом деле тестов шесть. Итак, министерство финансов будет отслеживать: процентные ставки, которые снижаются, состояние инфляции, возможные уровни обмена фунта на евро. Следующие три теста относятся к структурным факторам, как-то: цены на недвижимость внутри страны, баланс между производственным сектором и сферой услуг, а также тенденции в торговле и инвестировании. В результате тестирования будет выведена главнейшая оценка — движется ли британская экономика в том же направлении, что и остальная Европа, или нет. Тестирование растянется до середины 2003 года.

История умалчивает, кому принадлежит столь оригинальная идея, но при ближайшем рассмотрении понятно, что «пять тестов» призваны уменьшить температуру вокруг евродебатов и свести все к простому вопросу, преимущественно для упирающихся «твердолобых» экономистов. Но именно здесь и кроется проблема. По мнению обозревателей, тесты — широко трактуемые, и получить на них определенный ответ вряд ли удастся. Он будет зависеть — и это ясно — от того, каковыми будут предпосылки и возможности выиграть референдум по евро. Помнится, первоначально он намечался на осень 2001 года. Осень на исходе, а сам референдум отодвигается минимум на два года. И если Блэр предполагает провести его при нынешнем парламенте, то Браун говорит уже о следующем. И правильно говорит. Если британская публика (среди которой противников евро по-прежнему около 60%) не повернется к единой валюте лицом и не выкажет стремления голосовать за присоединение к ней, то все замкнется на неудовлетворительном прохождении оценочных тестов, что и будет веской причиной для очередного переноса референдума и невступления в еврозону. Хорошая придумка — и время выиграть, и лицо не потерять.

Тем более что на сегодняшнем этапе и сам евроленд не выглядит особо привлекательным. Индекс потребительских цен в зоне евро снизился в расчете на год с 3,4% в мае до 2,4% в октябре. Евроэкономики поглядывают на Европейский центральный банк с надеждой на снижение процентных ставок, чтобы поддержать падающую экономику. Кроме того, в октябре намного ниже, чем ожидалось, упал спрос на товары обрабатывающей промышленности. А ситуация во Франции убеждает некоторых обозревателей, что Европа уже присоединилась к Японии и США на пути к рецессии.

Кстати, в начале ноября Федеральная резервная система США в десятый раз за 2001 год снизила процентные ставки на очередных 0,5%, доведя их до 2%. Что является уже прямым свидетельством шагающего экономического спада. И, видать, ни призывы американского руководства к своим гражданам («тратить деньги»), ни патриотизм последних не спасут экономику США от болезненных процессов. Наблюдатели утверждают, что Федеральный резерв будет и дальше снижать процентные ставки, пока экономика не начнет выздоравливать. Но ставок осталось-то всего ничего, на пару снижений, а пик рецессии, по прогнозам, придется на зиму. И где еще то выздоровление!

Через день после США процентные ставки были снижены в Европе. Банк Англии удивил обозревателей полупроцентным снижением, что довело базовую ставку до 4% — самого низкого уровня за последние 37 лет. Комитет монетарной политики Банка Англии, принявший такое решение, объяснил его растущими опасениями по поводу общего ухудшения состояния глобальной экономики, на которое указывают последние исследования бизнес-среды и падающие показатели уровня доверия покупателей.

В свою очередь, президент Европейского центрального банка Вим Дуйзенберг заверял журналистов, что очередное снижение процентных ставок на 0,5% абсолютно не зависимо от влияния действий Федеральной резервной системы США. Однако подчеркнул, что события 11 сентября ударили по экономике еврозоны гораздо сильнее, чем предполагалось. Нынешние 3,25% — самые низкие процентные ставки для европейских экономик за всю трехлетнюю историю ЕЦБ. Г-н Дуйзенберг не обозначил следующее снижение, хотя отметил, что пересмотр будет проводиться ежемесячно. По мнению экономистов, ожидаемые пессимистические показатели состояния экономики Германии сделают новый шаг необходимым уже в начале декабря.