Загадки боя фрегата «Флора»

О смелом прорыве турецкого пароходофрегата «Таифа» в Синопской битве мы уже писали («Врагу не сдается… гордый «Таиф», - №44, 14.11.2009 г.). Но мало кто знает, что «Таиф» оказался в бухте Синопа после не менее удивительного боя с российс­ким фрегатом «Флора»! Этот бой вошел в историю как первое сражение парусника с пароходами и многие сайты пишут о нем как о подвиге россиян.

Назову лишь часть из источников:

1. ВМФ России. Мы знаем о Военно-морском флоте все (выход турецкой эскадры к берегам Кавказа).

2. Сайт «История российского флота».

3. Победа фрегата «Флора» - Всеукраинская ассоциация ветеранов...

4. История Российского флота - форум сайта «Гавань Корсаров».

5. Синопское сражение - энциклопедия «Вокруг света».

Сайты опираются на работы известных историков и писателей: Богдановича, Сергеева-Ценского, Зверева, Скрицкого, адъютанта Корнилова Жандра. Согласно им, в ночь на 9 ноября 1853 г. (по ст. ст.) на широте мыса Пицунда, в 12 милях от берега, 44-пушечный парусный фрегат «Флора» был атакован тремя пароходофрегатами. Неравный бой продолжался и на рассвете, фрегат умело маневрировал, в итоге отделавшись парой надводных пробоин, тогда как пароходы врага получили серьезные повреждения и бежали с поля боя. При­чем флагманский корабль турки увели на буксире. Блестящая победа!

Сражались с эскадрой вице-адмирала Мустафы-паши. Коор­ди­нировал ее действия англичанин Адольфус Слейд, контр-ад­мирал турецкого флота, занимавший должность Мушавер-паши, главного советника. Битва славная, ура, Скоробогатов! Одно плохо: «солидные» сайты и книги не то чтобы сознательно врут, но вводят в заблуждение буквально по всем пунктам, возникает даже такой вопрос: а был ли бой!? Если уж блестящий прорыв «Таифа» полтора века пытаются выдать за трусливое бегство, то все ли так чисто с боем «Флоры»?

Мало того что при переводе на новый стиль дату всячески перевирают, ленясь уточнить разницу между юлианским и григорианским календарями в XIX веке, так еще и разнобой имеется. Е.Богданович пишет, что бой шел в ночь с 9 на 10 ноября («Битва славная... Ура, Нахи­мов!»). Но ни 9-го, ни тем более 10 ноября сражения не могло быть! Ибо, как пишется в одной исторической книге, «Аннушка уже пролила масло…»

В роли Аннушки, на масле которой скользит и рушится сия история, выступает… Впрочем, дадим слово самому герою, решительные действия коего вынудят от даты 9 ноября отказаться: «Обозревши сего числа в самом близком расстоянии порт Синоп, я нашел там …семь фрегатов, два корвета, один шлюп и два больших парохода… я положительно останусь здесь в крейсерстве и буду их блокировать до прибытия ко мне двух кораблей, отправленных мной в Севастополь для исправления повреждений. Тогда, несмотря на вновь устроенные батареи, … я не задумаюсь их атаковать» (из рапорта На­химова от 11 ноября за №274).

С этого момента мышь не могла прошмыгнуть в Синоп или оттуда, не то, что пароходная эскадра! Павел Степанович был мужчиной серьезным, и дело знал, что и доказал вскоре, уничтожив эскадру Османа-паши в Синопском сражении. Заодно с городом…

Вы скажете, что максимальная скорость турецких пароходов составляла девять узлов, на 250 миль от Пицунды до Синопа им требовалось чуть более суток хода - могли и проскочить под носом у Нахимова! Но Скоробо­гатов пишет в рапорте о бое: «…я приказал преимущественно целить в адмиральский пароход, и с удовольствием заметил, что он был поврежден гораздо более прочих, и видел также, что, отойдя от меня на довольное расстояние, пароход был взят другими на буксир».

Сергеев-Ценский подтверждает факт буксировки: Нахимов видел в Синопской бухте «… два парохода - один большой, черного цвета, другой - малый. Большой пароход был тот самый «Таиф», который более двух других потерпел при столкновении с «Флорой». Доведя его на буксире до Синопа, где можно было ему чиниться (здесь были доки), его товарищи ушли в Босфор» («Синопская победа»).

Мешал и встречный ветер (он нес эскадру Нахимова на северо-восток), так что скорость турецкой эскадры была куда меньше девяти узлов. В Синоп Мустафа-паша мог прибыть в лучшем случае к утру 11-го - прямо в мышеловку!

Еще одно «но»: получается, что Мустафа от Батума дошел до Пицунды (утверждают даже, что он поднимался выше, к Вардану в район нынешнего Сочи, сгружая там бочонки с порохом и свинцом), имел многочасовой маневренный бой с «Флорой», затем ушел в Синоп, а оттуда в Стамбул. Но такой рейд был невозможен! Паро­ходо­фрегаты - это угольные, колесные пароходы с прожорливыми машинами. Им требовались час­тые бункеровки углем и заправка котельной водой, так что хоть на пару дней они должны бы­ли задержаться в Синопе.

Это подтверждается тем, что «Таи­фу», сумевшему прорваться сквозь строй кораблей Нахимова, не хватило угля до Стамбула, и приш­лось жечь имевшееся на борту дерево. Об этом говорит и то, что «опасение не иметь достаточно топлива до Сева­стополя заставило адмирала (Корни­лова, вышедшего 25 октября 1853 с пароходами «Одесса» и «Владимир» на рекогносцировку к Стам­булу. - Ю.К.) отказаться от свидания с П.С.На­химовым…, и взять курс на Севастополь, куда он и прибыл 28 октября» («Вос­точная вой­на 1853-1856», соч. А.М.Зайонч­­ковс­кого, том 2, гл. V).

И Мустафа действительно три дня стоял в Синопе. Турецкие пароходы пришли и ушли на несколько дней раньше, чем принято считать в русской историографии. Что косвенно подтверждает отзыв контр-адмирала Вуко­тича на рапорт Скоро­богатова: «Необыкновенное мужество, храб­рость и искусство … при отражении трех больших турецких пароходов, шедших для нападения на Сухум-Кале, спасли редут сей, ибо в то время там был только один тендер «Скорый»; фрегаты же «Мессемврия» и «Сизополь», корветы «Пилад» и Андромаха», бриг «Птоломей», пароходы «Херсонес», «Моло­дец», «Могучий» и «Боец» находились в экспедиции против ук­репления Св. Николая под начальством Вице-Адмирала Серебрякова».

Неужели командующий русскими военно-морскими силами восточной части Черного моря плохо знал обстановку в своем районе и не ведал, что спасать «редут сей» уже не требовалось? Ибо Серебряков «…совершил крейсерство вдоль ближайших турецких берегов, результатом которого было известие о проходе из Трепизонда в Батум и далее к Сухуму четырех неприятельских пароходо-фрегатов. Эти сведения вынудили адмирала Серебрякова повернуть обратно, и на рассвете 9 ноября он прибыл в Сухум» (Зайончковский). Как видим, 9 ноября сил в гавани Сухума вполне хватало, чтобы не бояться за его безопасность. Но Вукотич знал, когда на самом деле произошел бой…

Злой гений российского флота

Итак, бой «Флоры» либо вообще не имел места, либо состоялся до 9 ноября. О дате можно справиться у злого гения русского флота Слейда, несмотря на то что ни он, ни западная историография вообще ни единым словом не упоминают об этом деле! Что выглядит странно, учитывая значение боя для выработки стратегии грядущих действий на море. Бой показал, что пароход не всесилен и что у парусного российского флота были шансы.

Генералиссимус Суворов неудачи России объяснял просто: «Англичанка гадит». Вот и на Слейда принято вешать всех собак. Он и в знаменитом бою турецких линкоров с бригом «Мер­курий» участвовал, и на «Флору» нападал, и на «Таифе» из Си­нопского пекла вырвался и вообще лелеял коварные замыслы! Но ни словом не упоминает о деле с «Флорой» и пишет в своей книге Turkey and the Crimean war (1859), что Мустафа-паша пришел в Синоп 19 ноября (7-го по ст. ст.), оставил там «Таиф» и 22-го ушел в Стамбул. Куда прибыл 24-го.

Так что боя с «Флорой» 9 (21) ноября не было! Вы возразите, что русским авторам доверия больше, чем турецкому наемнику? Как сказать… В книге The Ottoman Crimean War (1853-1856) | BRILL (2010 г.) турецкий историк Кандан Бадем ссылается (стр. 131) на письма великому визирю, в которых командующий турецким фло­том обвинял Мустафа-пашу: тот не дошел до Сухума. Мустафа оправдывался плохой погодой. Но его капитаны показали, что погода стояла отличная, адмирал просто не захотел рис­ковать идти так далеко. Полу­чается, турок не было у Пицунды. С кем же дрался Скоро­богатов?

Далее еще интереснее. Дан­ные по мощному вооружению пароходофрегатов (62 орудия, в том числе бомбические!) российские историки заимствуют у Жандра, который ссылается на показания турок, попавших в плен в Синопе, но показания эти весьма путанны. А вот турецкие историки, как и многие английские, пишут о 12-пушечных пароходах. В таком случае 36 их орудий уступали 44 пушкам «Флоры», а огромные гребные колеса представляли уязвимую мишень, после поражения коей «грозные» пароходофрегаты превращались в слабые парусники! Боюсь, неравенство сил в бою действительно имело место...

Как видим, неувязок в описании боя много. А ведь прошло столько лет и ни в одной стране мира нет такого количества историков на службе у государства, как в России. Столь нелюбимые ими англичане, например, давным-давно проследили полет едва ли не каждого ядра в Трафальгарском сражении!

И это не все. Как вы думаете, о ком это «не в турецких кос­тюмах» на мостике «Таифа» пишет Скоробогатов? Намекает на английских советников? Или на акул пера из Times? Но взгляните на фото Слейда времен службы в оттоманском флоте. Он, как и полагается, в форме турецкого адмирала! Точно так же в турецкой форме ходили позже немцы, офицеры «Гебена» и «Бреслау», когда те стали кораблями оттоманского флота. Так что верить Скоробогатову не приходится. Корреспонденты? Где же их сообщения? Вымарала военная цензура? Где послевоенные воспоминания? Не хотят писать о поражении? А было ли оно?

Но не все ли равно, когда был бой? Может быть, прав модератор патриотического русского форума tsuchima.su, сформулировавший свое кредо, не утруждаясь аргументами: «Бой «Фло­ры» подвиг, Скоробогатов герой!»? Дьявол, однако, кроется в мелочах, и когда их количество превышает критическую массу, трудно верить в подвиги. Боюсь, они того же сорта, что и «ледовое побоище» на Чудском озере или подвиг «Варяга», который ни разу не попал по врагу…

При беатификации кандидатов в святые церковь скрупулезно проверяет факты их чудес. Историки должны быть еще более аккуратными с чудесами военно-морскими. Так, не было и не могло быть Слейда на палубе «Таифа». Он пишет, что в начале ноября капудан-паша, получив сообщение о крейсирующей вблизи Босфора русской эскадре, приказал ему выйти в море на фрегате «Нусретие». 11 ноября из-за сильного шторма и обледенения повернули назад. В Стам­буле узнали, что эскадра Осман-паши ушла в Синоп десятью или двенадцатью днями ранее, а перед ней ушел Мустафа.

Что соответствует русским данным: «…три турецкие же парохода, за пять дней перед тем (следовательно, 31-го октября) отправлены в Трапезонд». («Пла­вание эскадр Черноморского флота» (из донесения генерал-адъютанта Корнилова), «Русский художественный листок», №3, 20 января 1854.)

Слейда не было на «Таифе», хотя утка, запущенная «Триестс­кой Газетой», все еще крякает со страниц книг и сайтов. Возможно, объяснением сплетни служит тот факт, что Мустафа-пашу, служившего в британском флоте и знавшего английский, турки называли ферик-ингилиз, английский адмирал…

Стыдно читать статью Wiki о бое «Флоры»: «В основе этого успеха, с одной стороны, лежала хладнокровная распорядительность и мужество капитана Скоробогатова, храбрость и знание дела его команды, с другой - робость и невежество английского советника и турецкого адмирала, не сумевших воспользоваться ни преимуществом паровых кораблей для одновременной атаки с разных сторон, ни крупнокалиберными бомбическими пушками, которыми можно было атаковать, находясь вне пределов досягаемости русского фрегата».

Не говоря уже о вранье про вездесущего, но «робкого и невежественного» Слейда (книги которого переиздаются в XXI ве­ке!) о том, что преимущества колесных пароходов перед фрегатом оказались сомнительными, о том, что стыдно в наше время повторять байки сталинской пропаганды. Автор статьи мог бы полюбопытствовать, какова дальность пресловутых бомбических пушек, действительно ли ими «можно атаковать, находясь вне пределов досягаемости русского фрегата», и почему они не слишком убедительно проявили себя в руках прекрасно вышколенных русских комендоров буквально через десять дней, в Синопском бою, хотя было их там не шесть, как под Пицундой, а 76! Плюс четыре пудовых единорога.

На тонкой ниточке…

Так был ли бой? Ведь «По доведении о сем деле до сведения Государя Императора, Его Вели­чество повелеть соизволил: Ко­ман­дира фрегата «Флора» Ка­питан-Лейтенанта Скоробога­то­ва произвесть в капитаны 2-го ранга; офицеров представить к наградам и всем объявить Высо­чайшее благоволение; нижним же чинам пожаловано: шесть знаков отличия Военного Ор­дена и по рублю серебром на человека».

Николай I порядок любил чрезвычайно, чинами и наградами не разбрасывался, службу понимал с детства и блюл до самыя смерти, так что вряд ли командир «Флоры» был неким аналогом поручика Киже, «фигуры не имеющим». В данном случае награда, видимо, заслуженно нашла героя. Да и Жандр упоминает о роли Скоробогатова в обороне Севастополя, где он командовал тремя батальонами. Погиб, как и полагается русскому моряку, смертью храбрых в окопах на Малаховом кургане, а «Флора» была утоплена на входе в Сева­стопольскую бухту еще в сентяб­ре 1854-го. Вечная им память.

Однако сомнения остаются. Маяковский не зря подчеркивал чрезмерную пафосность русской истории: «Слава! Слава!! Слава героям!!!» За бряцанием кимвал и ревом фанфар трудно расслышать шепот вдумчивой музы. Не всех осеняет Клио, многие прос­то отмахиваются от нее. Трудно в это поверить, но, по большому счету, в деле «Флоры» все держится на тонкой ниточке. Лишь основательный Зайончковский в своей «Восточной войне…» приводит правильную дату боя (ночь на 6 ноября) и ссылку на источник: «[85] Рапорт капитан-лейтенанта Скоробогатова от 11 ноября 1853 г., №623 (Архив Мор. мин. инсп. деп., II отд., 2 стр., 1853 г., д. №600); вахт. журн. фр. «Флора» за 1853 г. (Николаевский центр. архив)…»

Книга была опубликована давно, в 1907 г., фундаментальна - три тома с множеством иллюстраций. Казалось бы, после нее уже нельзя раз за разом повторять в принципе невозможную дату боя «Флоры», как это делали Ценский, Зверев и пр. Однако и спустя сто лет ничего не изменилось. И гремят призывы - не переписывать русскую историю!

Дата 9 ноября вышла из-под пера вообще-то основательного Жандра! Он ссылается на официальное издание военно-морского ведомства журнал «Морс­кой сборник»: «Подробный рапорт Командира фрегата Флора напечатан в Морск. Сборн. 1853 года, 3 12, стр. 155». Рапорт можно найти в «Русском художест­венном листке» №15 от 20 мая 1854 г. также со ссылкой на Мор. Сб. Читаем: «Рапорт Командира 44-х-пушечного фрегата «Фло­ра», Капитан-Лейтенанта Скоро­богатова, от 11-го Ноября 1853 го­да, Командующему отрядом судов, крейсерующих у восточных берегов Черного моря, Контр-Адмиралу Вукотичу 1-му.

6-го Ноября, в половине второго часа пополуночи … увидел впереди на ветре, в одной миле расстояния, три парохода, державшиеся соединено».

Иными словами, никто из многочисленных авторов, писавших о бое, не удосужился заглянуть ни в рапорт командира фрегата, ни в труд Зайончковского, не удивился очевидным несоответствиям! Им недосуг, им главное - подвиг воспеть. Но мало ответить на вопрос о дате боя. Остаются иные вопросы. В том числе и об уровне российской историографии. Вот уж поистине дети лейтенанта Шмидта! Кста­ти, мятежный лейтенант с неоднозначной репутацией связан с нашей темой: он был сыном мичмана Шмидта, участвовавшего в бою «Флоры», и после гибели своего командира женившегося на его вдове…