Январь. Никифор

Политические страсти последних месяцев не позволили мне обратиться к этой необыкновенной фигуре в украинской цивилизации. Имею в виду живописца Никифора, одного из известнейших в мире примитивистов. Когда посещал польский курорт Криницу — место проведения восточноевропейского экономического форума и родной город Никифора, меня всегда удивляло, как наши участники выискивают эффектные возможности прикоснуться к украинскому прошлому этого края, даже не замечая, что заседают или заказывают кофе за несколько шагов от музея знаменитого художника. Для поляков Никифор также был, скорее, личностью загадочной — открыли его музей, считали это место одним из наиболее интересных памятников польских Карпат, однако о том, кем был Никифор, не очень-то и задумывались... Как это часто случается в современном мире, помогло кино: новая лента Кшиштофа Краузе «Мой Никифор» с блестящей Кристиной Фельдман в главной роли создала особую атмосферу внимания к фигуре криницкого мастера. Появились новые изыскания, книги, статьи в периодике. И, наконец, мы узнали, что человека, известного ныне как Никифор Криницкий, человека, который всю свою жизнь — это уже практически в наше время — провел в нищете, мыкаясь по чужим домам, даря землякам свои ненужные им тогда рисунки за тарелку супа — как некий Ван Гог ХХ века, не имея ни фамилии, ни паспорта, — звали Никифор Древняк. И эта фамилия должна была бы засиять в пантеоне украинского искусства как пример невыдуманной, неинспирированной народной чистоты — и мирового уважения к этой чистоте.

Подобно многим людям, наделенным необыкновенным талантом, Никифор был, как говорится, не от мира сего. Поэтому и не отличался рассудительностью. Однако — помимо художественного дарования — наделен был непреодолимым национальным инстинктом. Как иудеи, при любых условиях мечтавшие о возвращении в Иерусалим, Никифор пытался вернуться в Криницу даже тогда, когда представителям украинского населения Польши путь туда был сурово заказан. Огромная часть мытарств мужчины, которого считали городским сумасшедшим, была связана именно с тем, что он не хотел покидать родину, что этот небольшой горный городок и был его Иерусалимом, тем воздухом, без которого он не мог дышать, той цивилизацией, которая питала его талант. А национальная цивилизация, как известно, не признает границ, но признает генетическую память... Мы должны гордиться тем, что поляки считают Никифора Древняка своим, снимают о нем фильмы и пишут книги. Но от этого признания народа, в среде которого жил Никифор Криницкий, он не перестает быть украинским живописцем и принадлежать Украине в той же степени, что и Польше. Нам следовало бы об этом не забывать. Нам всегда кажется, что у нас ничего нет. А у нас все есть, нужно только посмотреть на мир другими глазами...

Криницу в разное время посещали ведущие украинские политики — не было там только нашего президента. Надеюсь, теперь он на экономическом форуме появится — и не только для того, чтобы выступить с докладом на пленарном заседании, но и чтобы вместе с польским коллегой почтить память маленького человека, доказавшего, что украинская цивилизация и украинский взгляд на мир существуют и существовали в те времена, когда о самой возможности появления Украины мало кто задумывался...