Судьба резидента

По стечению обстоятельств он оказался обладателем наследства на Западе. Благодаря упорству и природной одаренности сам стал преуспевающим бизнесменом, устанавливал и поддерживал контакты с высокопоставленными учеными, министрами, даже с первыми лицами некоторых государств и их близкими родственниками. Его пытались завербовать представители иностранной разведки одной из восточноевропейских стран. После возвращения на Родину отказался от московской квартиры, жил на одну полковничью зарплату и затем пенсию в Киеве, в то время как на его заграничном банковском счете остались лежать сотни тысяч в иностранной валюте — их не трогали, подозревая, что счет может находиться под контролем спецслужб.

Сегодня, накануне 15-й годовщины со дня образования внешней разведки независимой Украины (отмечается 1 декабря), мы впервые рассказываем об одной из наиболее ярких и колоритных фигур в истории послевоенной украинской разведки. Сознательно не будем называть всех стран, где ему приходилось работать, чтобы не навредить интересам разведки, лицам, которые оказывали ей содействие, и их близким родственникам.

Из досье Службы внешней разведки Украины

«Хилько Федор Ильич, 1925 года рождения, уроженец села Дармштадт Мелитопольского района Запорожской области. Около 17 лет находился на нелегальной работе по линии Первого главного управления КГБ СССР. Выполнял ответственные задания в ряде стран Европы. Среди его источников были сотрудники посольств, министерств обороны и иностранных дел. За успешное выполнение разведывательных заданий награжден орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги» и уже в годы независимости Украины — орденом «За заслуги» 3-й степени. Кроме того, удостоен трех боевых орденов и ряда медалей за участие в Великой Отечественной войне. До последних дней жизни принимал участие в подготовке будущих украинских разведчиков. Умер в 1999 году».

Зарплата через тайник

Длившаяся около двух лет многосторонняя индивидуальная работа по подготовке очередного разведчика-нелегала подходила к завершению. Федор Хилько, один из руководителей практической подготовки, как всегда, придумывал новичку все новые и новые задания. Однако очередное предложение было встречено категорическим неприятием даже многоопытного начальника одного из отделов 1 Управления (разведывательного) КГБ УССР.

— Федор Ильич, ну где это видано, чтобы зарплату кадровому сотруднику передавать через тайник, да еще требовать от него оставить расписку об этом со своими установочными данными, — недоумевал он. — А если деньги случайно кто-то заберет, кто будет компенсировать? Да нас с вами по проверкам затаскают.

Через некоторое время руководство управления разведки из уважения к авторитету Федора Ильича все же санкционировало это мероприятие. Остроту ситуации подогревали дополнительные условия, придуманные опытным разведчиком.

— Если ты на изъятие денег из тайника приведешь за собой условную «наружку», — сказал кандидату Ф.Хилько, — будешь условно задержан на месте выемки, а вот зарплаты лишишься по-настоящему.

Как рассказывал позже испытуемый, такого напряжения он не переживал за весь период обучения. Зато позже не раз добрым словом вспоминал своего наставника.

Федор Хилько неспроста уделял такое пристальное внимание этому вопросу. Тайниковые операции за границей ему приходилось проводить каждый месяц. И каждый раз это было сопряжено с большим риском.

…Дело было зимой. Сотрудники нашей легальной резидентуры, оторвавшись от «хвоста», выехали за город и возле одной из ферм оставили для Хилько магнитный контейнер, прикрепив его к одной из металлических рельс, предназначенных для забора из колючей проволоки. Кто бы мог подумать, что как раз накануне случится кража на ферме и ее хозяин вздумает организовать скрытое наблюдение за территорией с овчаркой на случай повторного визита нежданных гостей…

Около девяти часов вечера Хилько уже подходил к известной ему металлической рельсе. Еще раз оглядевшись по сторонам и не заметив ничего подозрительного, он снял небольшой контейнер с обратной стороны стойки. И неожиданно услышал окрик: «Стоять на месте! Что здесь делаете?» В контейнере были средства для тайнописи и другие материалы, явно указывающие на сферу деятельности их обладателя. Первая мысль, которая приходит многим в таких случаях: «Это провал». Перед Федором был незнакомец с рычащей овчаркой, сзади — колючая проволока. Но замешательство длилось лишь какие-то секунды. Сообразив, что перед ним не представители контрразведки или полиции, а местный житель, охраняющий с собакой свою частную собственность, Хилько отшутился, что, мол, остановился по нужде.

Война уже давно закончилась, а он снова почувствовал себя будто на передовой. Опять колючая проволока, лай овчарок, заметание следов…

Командир взвода разведки

Когда началась война, Федору Хилько было шестнадцать лет. В то время он был секретарем комитета комсомола одной из мелитопольских школ. Как и многие его сверстники, рвался на фронт, писал заявления в разные инстанции. В результате из таких же, как он, 16-летних ребят был сформирован добровольный комсомольский инженерный полк в составе Южного фронта, который после неоднократных переформирований дошел почти до Берлина как штурмовая комсомольская инженерно-саперная бригада. Хилько в ней был рядовым красноармейцем, командиром отделения, помкомвзвода, заместителем политрука роты, наконец, командиром взвода разведки.

После очередного рейда в тыл врага, когда Федору с товарищами удалось захватить в плен ценного немецкого генерала, а затем принимать участие в его допросе в качестве переводчика, им заинтересовались представители военной контрразведки. Оказалось, что Федор родился и вырос в немецком поселении. В этом селе все разговаривали в основном на немецком языке, и школа тоже была немецкой. Когда после смерти отца и нового замужества матери ему пришлось переехать в Мелитополь, он в новой школе из отличника поначалу превратился в двоечника, потому что плохо знал русский язык. Правда, быстро наверстал упущенное и вскоре стал одним из лидеров школы.

В мае 1945 года Хилько становится военным переводчиком в подразделениях военной контрразведки Группы советских войск в Германии. Но такая должность его не совсем удовлетворяла. Федор мечтал закончить десятилетку, поступить в институт. Лишь после четвертого рапорта, в 1950 году, его просьбу удовлетворили, уволив Хилько из органов госбезопасности.

Федор пошел работать на Мелитопольский моторный завод, поступил в институт, женился, в семье появились сын и дочка. На работе дела складывались более чем успешно. Вскоре его избрали председателем профкома завода, а со временем — секретарем парткома. Но однажды состоялся разговор, который кардинально изменил всю его дальнейшую судьбу. Человек, представившийся сотрудником органов госбезопасности, предложил ему работать за границей в качестве разведчика-нелегала. «Вы в совершенстве владеете немецким языком, — сказал он. — и вполне можете за границей сойти за своего. Как раз сейчас многие немцы по репатриации возвращаются из Советского Союза домой. Под видом одного из них планируем послать и вас».

В этой ситуации самым непростым было то, что уезжать-то ему предстояло одному, без жены и детей, которые немецкого совершенно не знали. Тем не менее, после некоторого колебания Федор Хилько все же дал согласие.

«Чтобы все выглядело правдоподобно,
я решил переходить границу по-настоящему, как на войне»

В течение двух лет Хилько проходил специальную подготовку в Киеве: оперативную, правовую, страноведческую. С утра до вечера вживался в новый образ человека, под видом которого ему предстояло находиться на первом этапе в промежуточной стране — ГДР, где он прожил более года.

В соответствии с легендой Федор выступал в роли беглеца на Запад, который прорывался через железный занавес, чтобы «дышать воздухом свободы», а также получить наследство, оставленное ему дальней родственницей в виде счета в одном из банков и пожизненной части доходов от работы крупной фирмы.

Эта легенда сложилась по совершенно неожиданному стечению обстоятельств. Как-то Хилько проявил искреннее участие в судьбе молодого человека — коллеги по новой работе, который начал спиваться, потерял интерес к жизни и постепенно деградировал как личность. Федору Ильичу удалось вернуть его к нормальной жизни, за что мать парня была ему несказанно благодарна. В знак признательности, зная, что Хилько настроен уходить на Запад, — а он эти намерения специально озвучивал в своем окружении, — она сделала ему неожиданное предложение.

— У меня в ФРГ есть наследство, — как-то сказала она ему. — Его можно получить только при условии проживания там. Но мы с сыном не хотим отсюда уезжать, поскольку у меня хорошая работа и солидное положение в обществе. Однако я могу переоформить это наследство на вас. Это поможет быстрее обустроиться на новом месте.

— Но для получения наследства я должен быть хотя бы каким-то вашим родственником, — выразил сомнение Хилько.

— Пусть этот вопрос вас не беспокоит, — ответила женщина, — я уже все продумала и нашла для вас место в нашей разветвленной родословной.

Теперь, по одной из генеалогических ветвей, он приходился дальним родственником немецкому промышленнику, завещавшему различные доли от своих прибылей многочисленной родне. Представители советской разведки тщательно отшлифовали легенду прикрытия и вооружили нашего нелегала всеми необходимыми сведениями о его «родственниках», в том числе фотографиями, характеристиками, мельчайшими деталями и подробностями из прошлого. В числе близких Хилько теперь числился и офицер гитлеровской армии, входивший в первую тысячу членов нацистской партии, носитель так называемого большого золотого значка, в конце войны перебежавший к союзникам СССР по антигитлеровской коалиции. Хилько еще предстоит встретиться с ним.

Но это будет позже. А пока он готовился к переходу границы в Западную Германию. Там ему предстояло сразу обратиться в полицию, получить статус беженца и по полной программе пройти всяческие проверки. Вот здесь нельзя было допустить никаких ошибок и проколов. Все должно выглядеть очень естественно. Поэтому он сам предложил кураторам:

— Чтобы все выглядело правдоподобно, я решил переходить границу по-настоящему, как на войне.

— Это невозможно, — сразу возразил ему сотрудник, отвечающий за вывод за границу. — Зачем попусту рисковать? Мы вас переправим через имеющееся «окно», а там вы расскажете, как переходили в обусловленном месте.

— Не пойдет, — стоял на своем Хилько. — Они ведь не дураки, станут расспрашивать детали перехода, подробности, вплоть до того, что пойдут следы мои искать на том месте и сверять с реальными. Вы не бойтесь, я в годы войны неоднократно переходил границу.

…В лагере для беженцев, куда Хилько временно поместили, проверка подходила к завершению. Предстояло пройти одного из самых дотошных дознавателей. На столе у него Федор увидел свои потерянные на границе кусачки.

Оказалось, что описанный им маршрут пересечения границы детально изучили и убедились, что перебежчик говорит правду: он действительно сам перешел границу, а не был переправлен каким-либо другим способом. Ему дали добро на жительство и работу, выдали временные документы. Но глаз с него еще долго не спускали.

На крючке у иностранной спецслужбы

Благодаря рекомендательным письмам и оставленному «наследству» Хилько удалось сравнительно быстро обзавестись необходимым кругом знакомств, найти приличное жилье и устроиться на работу в фирму, дававшую возможность в перспективе свободно разъезжать по стране и бывать за границей, иметь выходы на предприятия военной промышленности. Ведь основная задача, поставленная перед ним Центром, состояла в добывании информации военно-политического характера. На это были направлены и ценные источники, которых Федор Ильич как новый резидент нелегальной разведки принял на связь от своего предшественника: сотрудники министерств обороны и иностранных дел, работники некоторых дипломатических миссий и другие.

Вскоре он получает репутацию солидного и преуспевающего бизнесмена. А после встречи с далеким заграничным дядей, который впервые через 15 лет решил проведать родину, его ставки еще повысились.

В реальной жизни его «двойник» и дядя виделись очень давно. Дядя смутно помнил своего племянника. Но реальные детали, о которых знали немногие, умиляли и не оставляли никаких сомнений. Да и артистические способности Хилько сделали свое дело. Во всех отношениях эта встреча была полезной и интересной. Затем была еще одна. Но на углубление контакта Центр из-за каких-то опасений не пошел. Поэтому ответные поездки в гости не состоялись.

Казалось бы, все шло успешно, но однажды Федор Ильич заметил за собой «наружку». В следующий раз, направляясь на изъятие тайника, снова обнаружил за собой «хвост». Пришлось операцию отложить и незаметно дать об этом знать сотрудникам легальной резидентуры.

Вся пикантность ситуации состояла в том, что ему не с кем было посоветоваться и «прокачать» этот вопрос. Такова особенность работы разведчика-нелегала. Конечно, о сомнениях необходимо докладывать в Центр. Но пока там все взвесят, пришлют ответ, пройдет время. А принимать решение нужно сразу.

Однако вскоре все прояснилось. В ресторане за обедом к нему подсел представительного вида мужчина и предложил продолжить беседу в более укромном месте. Он оказался… сотрудником иностранной разведки. Признался, что за Федором давно наблюдают, разделяют его взгляды, поддерживают глубоко патриотические убеждения и во имя процветания великой державы предлагают ему работать на внешнюю разведку. Вернуться в ГДР для выполнения важных заданий.

Такого развития событий Хилько явно не ожидал. Для начала, как мог, тянул время. Но за первой встречей последовала вторая, третья. В Центре также не на шутку встревожились. Дать согласие — значит обрубить все наработки, связи, позиции, созданные с таким трудом. С другой стороны, заманчиво было затеять игру с иностранной разведкой, но стоит ли она того? Отказаться — тоже вызвать настороженность, дополнительные подозрения и проверки.

В конечном итоге Центр решил перестраховаться. Поступила команда потихоньку сворачивать всю оперативную работу, чтобы не подвергать ненужному риску ценные источники, и временно уехать куда-нибудь подальше в отпуск. Затем все же пришлось, искусно заметая следы, вернуться в Советский Союз.

«Я менял города, я менял имена…»

Детальный отчет о проделанной работе, «разбор полетов», предложение осесть в Москве и последовавший отказ, получение квартиры в Киеве, пережитые в недалеком прошлом неоднократные стрессовые ситуации — все это, наложившись вместе, спровоцировало обширный инфаркт. Выкарабкивался после него Федор Ильич в санатории, в Конче-Заспе под Киевом. Вскоре, поправившийся и посвежевший, пришел к руководству украинской внешней разведки.

Хилько привел столько убедительных доводов и предложений по его дальнейшему использованию в прошлом качестве, что сумел развеять сомнения не только украинского руководства, но и Москвы. И, как оказалось позже, был абсолютно прав. Полученные им в последней командировке статус, наработки, документы, банковские счета — все это «работало». «Подлегендировав» временное отсутствие и кое-что скорректировав, можно было продолжать начатое ранее дело, правда, уже в других странах. И Федора Ильича снова отправили за границу.

Сообщения Ф.Хилько, особенно в более поздний период работы разведчика, докладывались руководству Первого главного управления КГБ СССР. На основании некоторых готовились доклады председателю КГБ и даже генеральному секретарю ЦК КПСС. По словам очевидцев, Л.Брежнев во время встречи с лидером одной из европейских стран, воспользовавшись предоставленной разведкой информацией, очень успешно провел переговоры и легко парировал многие затрагиваемые вопросы, к которым был заранее готов. После встречи он поинтересовался у Ю.Андропова, от кого поступила такая ценная информация, и предложил наградить причастных к ней лиц. Помня о ситуациях, когда с подачи Н.Хрущева были вычислены наши законспирированные источники, Юрий Владимирович дипломатично ушел от упоминания имени Ф.Хилько. А к награждению его представили позже в общей массе, чтобы отдельно не засвечивать.

В другом случае по поручению Ю.Андропова Хилько была поставлена задача выяснить судьбу бывших гестаповских архивов, спрятанных в конце войны в глубоких штольнях горной местности. Помимо важных документов Третьего рейха там якобы еще было много золота, предметов искусства и старины. В 1946 году небольшую часть архива нашли и вывезли американцы. Затем предпринимались попытки отыскать остальное, но безуспешно.

Как-то поиски активизировались, в том числе представителями из-за океана. Эта информация стала известна Центру, который принял решение сработать на опережение, но так, чтобы не спугнуть иностранных кладоискателей, имеющих какую-то информацию о месте захоронения. Хилько под видом представителя иностранной фирмы познакомился с нужными людьми, которые не только дали ему ключ к поискам клада, но и сами приняли в них активное участие.

Уже на завершающей стадии советская сторона подключила к операции представителей местной партнерской спецслужбы, которые и завершили ее удачно. Многие ящики с документами гестапо были найдены. Других ценностей, правда, не обнаружили. По-видимому, фашисты их вывезли куда-то еще в 45-м.

На грани провала

Как разведчик Ф.Хилько был удачливым, но отнюдь не баловнем судьбы. Он нередко повторял: «Удача способствует тем, кто не теряет головы, не опускает руки в критических ситуациях, кто ищет и находит выход из самого безвыходного положения. Чаще она улыбается тем, кто способен ее заслужить».

Однажды, когда Федор Ильич выполнял задание в одной из стран, произошло ДТП с его участием. Он не был виноват, поэтому решил отстаивать свои права и зашел в адвокатскую контору. Там ему порекомендовали обратиться к человеку, который специализировался на подобных вопросах. Когда Хилько открыл дверь, глаза в глаза встретился с мужчиной, которого в свое время допрашивал, работая переводчиком в управлении военной контрразведки в послевоенной Германии. Тот его тоже, судя по всему, узнал. Но, по словам Хилько, те компрометирующие материалы, которые всплыли тогда во время допроса, не очень настраивали старого знакомого на воспоминания о прошлом и посвящение в них окружающих. Федору Ильичу тоже ни к чему было, чтобы тот узнал о его нынешнем статусе. Извинившись, он быстро ретировался, чтобы ни документы с его новыми установочными данными, ни номер автомобиля нигде не фигурировали.

Трубка от президента

— Как только у нас в доме собирались коллеги отца, а это случалось нередко, — рассказывает Юрий Хилько, сын Федора Ильича, — обязательно звучали фразы о «славянском шкафе», воспоминания о работе в разведке, о различных курьезных случаях. Запомнился рассказ отца о том, как его с учебной целью направили в роли иностранного диверсанта в район дислокации важного стратегического объекта в Украине. Задача — его условное выведение из строя. Было это еще в советские времена. А всем соответствующим органам дали об этом ориентировку и поставили задачу: найти и обезвредить. Но у них ничего не получилось. Отец две недели снимал квартиру у одной старушки прямо возле намеченного объекта, изучил все подходы, увидел, через какой лаз пробираются рабочие, чтобы миновать проходную, проник на территорию, заложил «взрывчатку», возвратился в Центр и предоставил схему минирования. Тогда крепко досталось на орехи всем ответственным за обеспечение безопасности объекта.

Где-то в семейных архивах хранится трубка, подаренная разведчику тогда еще будущим президентом одной из европейских стран. Об обстоятельствах их знакомства Хилько широко не распространялся, а гриф секретности с этих материалов еще не снят. О знакомстве с действующим лидером другой страны остались лишь фрагментарные записи в личном деле разведчка. Тогда, в 70-е годы, он получил задание Центра выяснить личную позицию руководителя этого государства по одному из ключевых политических вопросов. Хилько обратил внимание на увлечение будущего собеседника историческими событиями периода образования страны. Пришлось идти в библиотеку и углубляться в эту проблематику. Параллельно аналитики ПГУ КГБ СССР совместно с учеными Московского государственного университета в срочном порядке подготовили солидную научную работу на эту тему. Выдавая все это за свои изыскания, Хилько сумел заинтересовать собой помощника главы государства, который организовал встречу со своим боссом. Тот положительно отозвался о научных поисках своего нового знакомого, снял ксерокопию с его работы, попросил прийти еще раз для продолжения интересного разговора. В конечном итоге Хилько в течение нескольких часов бесед удалось затронуть помимо исторического прошлого еще ряд вопросов и выяснить все, что интересовало Центр.

Федор Хилько считал, что невыполнимых заданий не бывает. Вопрос для него заключался лишь в том, сколько для этого понадобится времени. О таких людях обычно говорят: «С ним я бы пошел в разведку». От себя добавлю: «Считал бы за честь пойти с ним в разведку».