Октябрь. Белград

Косовские сербы откликнулись на призыв премьер-министра Сербии Воислава Коштуницы и бойкотировали парламентские выборы в крае. Бойкотировали, хотя к участию в выборах их призывали и представители демократических партий, и западные политики... Влияние Коштуницы на электорат, всегда послушно голосовавший за его главного соперника Слободана Милошевича, а теперь отдающий голоса неофашистам Воислава Шашеля, оказалось сильнее любых советов демократов и западных доброжелателей...

Несколько лет назад именно Воислав Коштуница был главной надеждой и Запада, и демократов. Его избирательным штабом руководил теперь уже забытый премьер Зоран Джинджич. Чтобы обеспечить его победу на выборах, выходили на улицы студенты, Мадлен Олбрайт специально встречалась с лидерами всех оппозиционных партий, чтобы пообещать поддержку Сербии в случае объединения и победы демократов... Едва ли кто-то из счастливых людей, приветствовавших поражение Милошевича, мог себе представить, что очень скоро именно Коштуница станет главной опасностью для сербского будущего, а демократам совместными усилиями будет все труднее удерживать сербское общество от сползания в фашизм. Да, коммунизм побежден, но оказалось, что у авторитаризма несколько голов...

Пишу это вовсе не для того, чтобы сравнить украинские выборы с югославскими, хотя подобных сравнений ныне хватает и в российской, и в западной прессе. Но мне представляется странным сравнивать Леонида Кучму или Виктора Януковича с Милошевичем — масштабы не те. Югославский президент методически уничтожал собственный народ не экономически, а физически, перманентным развязыванием войны, и продолжал пользоваться огромной популярностью большой части общества. Нельзя сравнивать Коштуницу и с Виктором Ющенко. Хотя бы потому, что победитель Слободана Милошевича ни дня не сотрудничал с действующими властями (я уж не говорю о портфеле премьера), и именно этим объяснялся выбор его кандидатуры. Это было преимущество и это был недостаток — репутационно чистый человек не имел никакого политического опыта и на пути превращения в лидера новой страны изменился невероятно... Единственное, что, как мне кажется, роднит югославскую ситуацию с украинской, — это количество голов дракона. Победа над сербским посткоммунизмом не стала освобождением для общества — оказалось, что освобожденное место занимают новые чудовища...

Что обещал Воислав Коштуница своим сторонникам? Прежде всего, победу над Милошевичем. Это свое обещание он сдержал. Однако договоренности о следующих действиях между новыми властями и обществом не было... Выплата и повышение пенсий, повышение зарплат — все то, на чем делался рейтинг в украинской предвыборной кампании? Если бы демократы сказали людям, что придется отказываться от лживых моделей псевдосоциального государства, что будет выживать не нуждающийся в помощи, а способный прокормить себя сам, — президентом Сербии и ныне был бы Слободан Милошевич. Если бы демократы сказали людям, что договариваются c опаснейшими криминальными силами в обществе, дабы те не мешали народной победе, — их электорат задумался бы над тем, стоит ли спешить на баррикады... Результатом этого отсутствия договоренности и искренности стало дезориентированное, деморализованное общество, которое победило диктатора, но само оказалось собственным диктатором. Наверное, можно сказать, что воздух стал чище. Но как это трудно — дышать якобы чистым воздухом и осознавать, что последний исторический шанс уже использован, революция закончилась, а твоя страна так и не стала такой, какой ты хотел ее видеть, хотя ты приложил для этого все усилия...

Было ли бы лучше, если бы Милошевич остался у власти? Очевидно, что нет. Ведь тогда оставалась бы вечная иллюзия неиспользованного шанса к коренным изменениям. В результате поражения диктатора Сербия превратилась в общество без иллюзий, и теперь каждый ответственный человек может честно сказать: ничего не изменится, пока мы не отрубим все головы дракона, пока мы не победим Милошевича в себе. Это намного труднее, нежели проголосовать, это намного труднее, нежели завоевать победу, это намного труднее, нежели воспринять поражение. Ведь это означает привилегию жить с раскрытыми глазами, видеть свою страну такой, какой она является на самом деле, свое общество таким, каким оно есть на самом деле, своих героев и своих негодяев такими, какими они являются на самом деле. Не верить, а знать. Любить убогих. Отдавать себе отчет, что жизнь может пройти зря.

Всего этому украинскому обществу еще предстоит научиться.