Поддержать
Через село Посад-Покровское в Херсонской области проходила линия фронта. Когда ВСУ освободили правый берег Днепра — местные жители стали возвращаться домой. Но после российской армии от их домов остались лишь стены, которые их хозяева пытаются спасти.
Дорога из Николаева в Херсон пустая. Только рыжий пес появляется на ней и исчезает в кустарниках. Вокруг дороги — широкие поля. Туман укрывает дорогу, как молоко, которое разливается и ослепляет глаза. На полдороги — село Посад-Покровское. На его улицах — множество хребтов из деревянных балок, которые должны держать отсутствующую черепицу.
— У нас было как в городе, — говорит женщина лет пятидесяти, которая стоит на пороге сельской рады и раздает односельчанам горячие обеды и хлеб, привезенные волонтерами. — Все в огоньках светилось, такая елка была. Вот посмотрите.
Женщина достает из кармана телефон и ищет позапрошлогодние фотографии. На них — большая елка и улыбающиеся в свете новогодних огней женщины.
До войны в Посад-Покровском жили около двух с половиной тысяч жителей. 15 марта украинская армия помогла посад-покровцам эвакуироваться. После Нового года вернулись уже 196 человек. Дома большинства из них разрушены. Чаще всего — нет крыши над головой. У многих жилищ она повреждена. И поэтому стены, пол, мебель и домашние вещи промокли под южными дождями.
— Но их будут перекрывать пленкой. Может, видели, здесь некоторые дома уже так закрывали, — говорит местный волонтер Наталья, невысокая русоволосая девушка.
Наталья — агроном. Жила в Посад-Покровском вместе с мамой. Ежегодно выращивали люцерну и продавали ее в николаевский зоопарк. Кроме этого, сеяли ячмень, пшеницу, подсолнечник и сажали помидоры. «Все как в Херсонской области», — добавляет девушка.
В прошлом феврале Наталья была в Германии, работала. Тогда ей позвонила мама и рассказала, что началась война. Приехать сразу девушка не могла, потому что у нее был подписан контракт на работу — «помощник агронома». Когда вернулась в село, стала жить в соседском доме, потому что в собственном надо класть новую стену: старой нет. В дом Натальи «прилетело». Теперь девушка волонтерит: помогает работникам службы по чрезвычайным ситуациям находить снаряды, оставшиеся на улицах.
— Мама сейчас в Тернопольской области, приезжала сюда на несколько дней. Мы там взяли огороды в аренду. Сажаем арбузы. В этом году спорили с местными на Тернопольщине, что вырастим арбуз до 10 кг. Нам говорили: «У нас таких не бывает». В результате вырос арбуз весом девять с половиной килограммов. В феврале снова поеду туда, потому что надо будет землю на огороде к новому сезону готовить.
Пока мы говорим с Натальей, ее окружает большая стая собак, которые начинают наматывать вокруг волонтерки круги.
— Так много собак. Во многих разбитых селах столько же бегает по улицам, — говорю Наталье.
— У меня 15 штук. Я варю две кастрюли каши, и это только на один день. Где-то двух я знаю, остальных — нет, — рассказывает девушка. — Заказала волонтерам корм для них. По селу ставим кормушки и насыпаем туда. Их не выбросишь — жалко.
В один из домов собаки, у которых нет хозяев, притащили кассетный снаряд с лентой.
— Здесь только взрывы были от разминирования, а они где-то его нашли и принесли мне, — рассказывает Анфиса, обладательница дома, на пороге которой собаки и оставили кассету.
Мы встречаемся с Анфисой посреди улицы, где живет женщина. Она тоже перекрывала дом, который был без крыши, искала маленькие кусочки черепицы. Но как только узнала новость об освобождении Херсона — была готова спать хоть под открытым небом, лишь бы в своем доме.
— Ох, эта Россия, ***дь, ее надо вообще стереть с лица земли. Чтобы такого государства не существовало. Ни России, ни «русского мира», ни самих россиян. Их просто надо уничтожить. А то они на все государства нападают. На кого они только не нападали! Зачем такие люди нужны? Их надо уничтожить. И власть их, и их людей.
Анфиса эвакуировалась вместе с односельчанами в начале марта. Перед отъездом она пряталась в доме сестры. Когда женщины оставили место, где ночевали, туда прилетел снаряд.
— Если бы мы там оставались, нас бы убили. Нас так бомбили, су**. Зашли россияне 2–3 марта и обстреляли нас.
Сохранить стены своего дома пытаются Степан и Татьяна Ковалевы. Ракета прилетела в их дом в мае прошлого года. В некоторых комнатах провис потолок, а на полу — лужи воды.
— Пошел дождь, а я одежду в ящики сложила до потолка. Как начал тот потолок падать. Мы с дедом давай бегом убирать, — рассказывает женщина и начинает плакать. — Ой, деточки, главное, чтобы никто не видел, что я увидела. Такие деньги вкладывали. По четыре быка смотрели. В войну родилась, в войну такое…
— А где спите? — спрашиваю.
— В погребе. Встала ночью, руки и ноги холодные. Эта буржуйка едва держит тепло. Дров не хватает. Все мокрое.
В подвале Ковалевых, где обычно хранятся консервированные помидоры и огурцы, теперь стоят буржуйка и кровать. На кровати — двое котят.
— Вот смотрите, котики у меня спят, и мы здесь с женой спим на этой кроватке. Свечку зажгу, чаю попьем да и ложимся, — говорит Степан Николаевич.
— В доме все в ящиках, по воде ходим, по ящикам течет вода. Что придет с той гуманитарки, куда его выносить, — здесь мыши.
Степан и Татьяна Ковалевы прожили вместе 60 лет. В мае будут праздновать годовщину со дня свадьбы. Для них все в их доме важно: шкафы, матрасы, двери и диван. Все для них имеет значение. Все нужно. Вся их жизнь — здесь, в этом доме, который они хотят спасти.
Больше статей Татьяны Безрук читайте по ссылке.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google