КТО КОНСУЛЬТИРОВАЛ КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД?

С конца декабря 2003 года у многих юристов и политиков не выходит из головы вопрос: кто консультировал Конституционный суд при подготовке судьбоносного решения от 25 декабря 2003 года? Причем интересны вовсе не фамилии специалистов, консультировавших КС, а процессуальный статус, в котором они пребывали.

Решение Конституционного суда Украины от 25 декабря 2003 года (дело о сроках пребывания на посту Президента Украины) вызвало оживленный интерес не только вполне прогнозируемым выводом о том, что действующий Президент пребывает на своем посту впервые. Для перспектив конституционного судопроизводства в Украине чрезвычайно важен прецедент применения во время подготовки дела к рассмотрению в Конституционном суде выводов авторитетных ученых-юристов, специалистов в области конституционного права. Поразительным и при этом действительно новым является то, что выводы приведены в тексте решения КС как аксиома и без каких-либо комментариев приняты за основу выводов уже самого Конституционного суда.

Оставив в стороне политическую сторону решения КС, обратим внимание на процессуальную сторону этого прецедента. В самом решении от 25 декабря 2003 г. говорится: «Во время подготовки дела к рассмотрению на запросы Конституционного суда Украины поступили выводы высших юридических учебных заведений и научных учреждений Украины».

Как можно заметить, в решении фигурирует довольно странная конструкция. В п.4 первоначально говорится о «выводах высших юридических учебных заведений и научных учреждений Украины». Затем использована более конкретная формулировка: «По мнению специалистов юридического факультета…», «Специалисты Национальной юридической академии…», «В соответствии с выводом специалистов…». То есть употреблен термин, имеющийся в регламенте Конституционного суда («специалист»), но с привязкой к названию конкретного учреждения. Важный момент: при упоминании специалистов использовано множественное число. Логично сделать вывод, что от каждого учреждения (заведения) было либо по одному выводу, который подписали несколько специалистов, либо несколько выводов разных специалистов. И последнее в этой части: в регламенте КС статус «специалиста» определен весьма скупо: «В случае необходимости судья-докладчик, Коллегия судей, Конституционный суд Украины имеют право привлекать к подготовке и рассмотрению материалов дела и т.д. специалиста, специалистов, не заинтересованных в результатах рассмотрения». Это все. То есть регламент не регулирует ни обязанности специалиста, ни его права, ни профессиональные требования к специалистам и — самое главное — не описана его ответственность за заведомо неправдивые выводы!

Между тем регламент Конституционного суда дает гораздо более основательные и ответственные возможности для Коллегии судей и самого КС Украины, судьи КС, осуществляющего предварительную подготовку вопросов для рассмотрения. Раз уж судьи КС посчитали, что их знаний в рассматриваемом вопросе недостаточно, и было сочтено необходимым привлечь специалистов, то, учитывая важность момента (а вопрос выборов Президента — именно такой критически важный момент), можно ведь было привлечь к участию в конституционном производстве экспертов, статус которых описан в законе и регламенте КС гораздо подробнее и определеннее.

Регламентом КС предусмотрено: «Для выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела и требующих специальных знаний, Коллегия судей, Конституционный суд Украины назначают экспертизу, о чем выносится определение. В определении определяется круг вопросов, по которым экспертиза должна дать заключение». Таким образом, для того чтобы привлечь эксперта, необходимо принять отдельный процессуальный документ. И в этом же документе определяется круг вопросов, на которые он должен отвечать. Особенность процессуального статуса эксперта дополняется еще и тем, что он несет ответственность за дачу заведомо неправдивого вывода и обязан (!) быть независимым. Относительно «специалиста», напомним, применена гораздо более расплывчатая формулировка: «незаинтересованность в результатах рассмотрения».

Нам не хотелось бы делать выводы о том, что решение привлечь не экспертов, а «специалистов» было принято намеренно: «специалисты», в отличие от экспертов, по закону не несут ответственности за сделанные ими выводы, а их деятельность в процедуре конституционного судопроизводства никак не регламентируется. Поэтому можно, например, скрывать их имена. Однако, повторяем, вопрос, рассматривавшийся Конституционным судом, никак нельзя назвать проходным, поэтому, на наш взгляд, профессиональная добросовестность, диктуемая государственными интересами, требовала привлечения именно экспертов в том статусе, как их определил Закон и регламент КС.

В решении КС упоминаются предоставившие свои выводы специалисты следующих организаций: Киевского национального университета имени Тараса Шевченко, Национальной юридической академии Украины имени Ярослава Мудрого, Института государственного строительства и местного самоуправления Академии правовых наук Украины, Одесской национальной юридической академии и Института государства и права им.В.Корецкого НАНУ. Имена специалистов не указаны. Сегодня в СМИ высказаны две точки зрения на то, должен ли был КС в тексте решения указать имена специалистов, мнение которых было положено в основу решения? Насколько известно из СМИ, во все названные организации поступил депутатский запрос с требованием указать авторство этих лиц с указанием их должностей. И самое главное — указать, какое именно подразделение этой организации готовило выводы для КС. Интересна реакция руководителей. Например, академик В.Таций посчитал, что со стороны определенных политических сил начинается «полицейское дознание», цель которого — определение персонального авторства поданных в КС выводов, выяснение мотивов принятия этих выводов, и отослал желающих выяснить это к полному тексту КС (газета «2000», 20 февраля 2004 г.). Мы ознакомились с полным текстом решения. В нем действительно нет ни фамилий авторов, ни мотивов принятия ими выводов. Кстати, непонятно, почему авторы скрываются. Почему их прячут? Мы твердо убеждены, что на самом деле авторам использованных в решении КС выводов нет повода стыдиться. Они ученые и имеют право высказывать любую точку зрения и обосновывать ее. Ну и что, если они считают, будто Л.Д.Кучма первый раз пребывает на посту Президента? Это ведь просто их выводы как специалистов. Они ведь не имеют обязательной силы для членов КС. Это ведь судьи КС посчитали их обязательными для себя. Может быть, потому и нет в тексте решения отрицательного комментария этих выводов. Кстати, и положительного комментария тоже нет. Никакого комментария нет. То, что уважаемые специалисты написали в своих выводах, не является ни правдой, ни неправдой. Это научная точка зрения. И за это по закону им ничего плохого не будет. Не оштрафуют и не посадят. Так что зря запугивает академик В.Таций «репрессивным механизмом». Разве что ему известно больше, чем всему остальному населению страны.

А вот утверждение Конституционного суда о том, что выводы специалистов являются выводами «высших юридических учебных заведений и научных учреждений Украины», оказалось неправдой. То есть ложью. По крайней мере в отношении некоторых из них.

Это заставило двух уважаемых руководителей выступить с опровержением причастности возглавляемых ими организаций к подготовке «выводов специалистов»: сначала более эмоционально сделал заявление директор Института государства и права НАН Украины Ю.Шемшученко, позднее к нему присоединился академик В.Скопенко — ректор Киевского национального университета им.Тараса Шевченко. И речь даже не о том, что руководители двух уважаемых в стране организаций сохранили и приумножили репутацию возглавляемых ими коллективов и свою собственную. Одновременно они, пользуясь случаем, разъяснили общественности и Конституционному суду, какими должны быть формальные процедурные требования к документу, выходящему из стен учебного заведения или научного института: бланк, подпись директора, указание должностей лиц, подписавших выводы (Ю.Шемшученко, цит.по «Голос Украины», 27 января 2004 г.); выводы специалистов в соответствующей сфере конституционно-правовых знаний нельзя считать мнением коллектива, в данном случае университета или юридического факультета, поскольку они не были объектом обсуждения на соответствующем собрании или конференции указанных коллективов (В.Скопенко, цит.по «Украинская правда», 23 февраля 2004 г.).

Согласимся, а ведь никто и не думал, что в Конституционном суде действительно не знают, как отличить документ, содержащий мнение отдельного специалиста, от документа, содержащего точку зрения университета или научного института.

За два дня до принятия решения Конституционным судом нам довелось ознакомиться с решением канадского судьи касательно ареста украинского самолета. С грустью для себя констатируем, что основательность решения канадского судьи по процедурному вопросу (снимать или не снимать арест с украинского самолета) в части использования мнения экспертов поразительно отличается от решения КС.

Прежде всего отметим, что фамилии практически всех экспертов от всех сторон, выводы которых использованы при подготовке дела, названы в решении. Далее, в суде были проведены перекрестные допросы экспертов. По собственному опыту можем сказать, что во время таких допросов выясняется: практический и научный опыт эксперта и наличие у него знаний именно по рассматриваемому вопросу; действительно ли эксперт самостоятельно сделал представленные им выводы; убежден ли он в том, что он написал. Важно отметить, что канадский судья прокомментировала практически все имеющие значение для дела моменты, содержащиеся в выводах экспертов. Только это по объему заняло не меньше двадцати страниц текста решения. С удовольствием приведем только некоторые пассажи канадского судьи: «Профессор Щ. не представил профессионального заключения о том…», «...я бы подумала, прежде чем толковать статью 13.1. так широко, как это делает г-н З.»; «В целом я нахожу точку зрения профессора Д. более убедительной». И рядом: «Из письменных показаний г-на З. и из перекрестного допроса профессора Щ. следует, что ни один из экспертов полностью не понимает законодательства о доверительном управлении»; «По моему мнению, оба эксперта, сделав такую попытку, дополнительно навредили достоверности своих показаний».

Прецедент с решением КС показал, что юридическая наука все больше влияет на принятие решений на высшем государственном, в том числе судебном, уровне. Это влечет долгосрочные последствия для всего общества. Следовательно, необходимо как можно скорее законодательно урегулировать статус эксперта по правовым вопросам, порядок использования судами их заключений и выводов, а также их ответственность перед законом. А о личной профессиональной репутации каждый эксперт позаботится сам. Тем более если он еще и специалист.

Подчеркивая значение правовой науки в обществе, выдающийся философ И.А.Ильин в своей работе «О сущности правосознания» отмечал, что народное правосознание может стоять на высоте только там, где на высоте стоит юридическая наука. Там, где юриспруденция непредметна и пристрастна или, еще хуже, невежественна и продажна, там вырождается самая сердцевина правового мышления и быстро утрачивается уважение к праву; ученый приближается к типу старого подъячего и от его «научного» крючкотворства быстро меркнет правосознание.