В ВОЗРОЖДЕННОЙ АКАДЕМИИ УЧАТСЯ ТАЛАНТЛИВЫЕ ДЕТИ

Послеюбилейное интервью с президентом Национального университета «Киево-Могилянская академия» Вячеславом БРЮХОВЕЦКИМ

- Вячеслав Степанович, начну с вопроса, актуального для вас и не очень приятного: как вы относитесь к слухам и всяческим «заинтересованным» публикациям о вашем детище - Киево-Могилянской академии?

- Откровенно говоря, едва успели мы принять первых студентов, как начали появляться публикации, в которых ставилась под сомнение необходимость возрождения академии. Мы должны были быть покрыты волной скепсиса. Мои коллеги говорили: немедленно надо реагировать на всяческие домыслы и вымыслы. Но тогда моя позиция была такова: втянешься в полемику - некогда будет работать. Итак, долгое время мы молчали. Но дальше пошли статьи... Собственно, если есть рациональное зерно в некоторых выступлениях, изучаем проблему и стараемся изменить то, что все-таки необходимо изменить. Интересно: в основном все обвинения сводятся в две своеобразные группы: у нас, мол, учатся только дети националистов, дети руховцев...

- Наверное, кого-то очень настораживает и раздражает, что в университете последовательно стараются придерживаться двух рабочих языков: украинского и английского, на котором читают лекции иностранные преподаватели.

- Да, а следующее обвинение: в Киево-Могилянской академии учатся только дети бывшей партноменклатуры...

- Да, трудно всем угодить!

- На самом деле, естественно, ни то, ни другое: у нас учатся талантливые дети. Понятно и еще одно основание для «ревизии» нашего существования: все везде едва дышат, а Киево-Могилянская академия стоит и даже развивается. А мы думаем об одном: как нам выжить, как дать нашим студентам действительно хорошее образование. Если кто-то может делать это лучше, чем мы, - пусть приходит на наше место, на мое, конкретно говоря. У меня есть чем заняться - столько лет только мечтаю о своих ненаписанных книгах... Но, честно говоря, мне очень жалко, что все чаще встречаю настороженность, недоверие даже со стороны моих когда-то самых лучших друзей. Может, это от какой-то зависти? Вот был я не так давно в Будапеште на семинаре по стратегическому планированию развития высшей школы. Были там представители университетов, подобных нашему, которые открылись в странах бывшего «социалистического лагеря». И что же слышу? Ропщут на зависть, подозрения и даже ненависть к тем, кто эти новые университеты строит.

- О зависти как о тотальной черте в социалистическом государстве умные люди предупреждали тогда, когда «социализм» только начал воплощаться... Давайте о чем-то более веселом поговорим, например, о юбилее, который недавно отпраздновал университет: 380 лет, как Галшка Гулевычивна подарила свою усадьбу Братскому монастырю на Подоле. И - четыре года с момента презентации возрожденной Киево-Могилянской академии. НаУКМА - университет по образцу североамериканских и западноевропейских. Как эта модель воплощается на практике?

- Относительно бакалаврских программ - мы взяли много из опыта североамериканских университетов. А магистерские программы - в основном здесь преобладает практика западноевропейских университетов. Естественно, слепое копирование невозможно. Много особенностей нашего высшего образование мы оставили. Итак, работаем над собственной моделью, это необходимо. В Болгарии, например, есть университет, полностью, так сказать, американский. Но существует проблема вхождения специалистов, «выращенных» в этом университете, в реальное современное болгарское общество. Это как банановое дерево: оно вообще-то может вырасти в наших условиях, но даст ли полноценные плоды? Надо искать собственный подход, гармоническое сочетание разных моделей, что мы и пробуем делать.

- Ваш университетский преподаватель, профессор из Мюнхена Роланд Пич так и говорит, что вы имеете уникальную возможность выбрать все лучшее со всего мирового опыта.

- Конечно, хотя это не так просто. Скажу метафорой: американский университет напоминает мне огромный коридор, где существует вход и выход. Будущий бакалавр, попадая туда, может двигаться в нем как угодно: вперед, в сторону, возвращаться назад. Американский студент может лет десять сидеть на бакалаврской программе: он выбирает какие-то очень разные, будто бы несовместимые курсы. Но, набрав определенное количество зачетных баллов, кредитов, как там говорят, он получает диплом. А традиционный наш, еще недавно советский, университет, похож на очень узенький коридорчик, где тоже есть вход и выход, но, попав туда, ты не имеешь права двигаться так, как тебе хочется. Выбора нет: только вперед, только в общем потоке, только в строго обозначенный срок. А на выходе - диплом, узкая специализация, далеко не всегда соответствующая реальной ситуации. Наша, могилянская, система мне кажется похожей на пирамиду: когда туда попадает студент, сначала ему очень просторно, свободно. Но чем дальше - пространство сужается. Свободы не становится меньше, но целенаправленность, определенность возрастает. Пространство для маневра остается в любом случае. Мы осуществляем новую структуру - да, но наполнение остается, собственно, наше, соответствующее нашим особенностям и условиям. Мы все-таки готовим специалистов для Украины.

- Летом прошлого года вы выпустили первых бакалавров (это были люди, уже имеющие высшее образование). Какие перспективы открылись им, довольны ли они учебой в НаУКМА?

- Да, наших первых выпускников только шесть, в этом году будет более полный выпуск - он и даст больше оснований для обобщений. А наши первые шесть бакалавров получили приглашения продолжать учебу в престижном американском Йельском университете. Бесплатно, кстати, благодаря одному фонду. Мы были удивлены: все наши выпускники отказались туда поехать! Не понравилась им чем-то Америка (одна выпускница, например, мечтает об учебе во Франции). Дальше: одна из американских фирм, имеющая представительство в Киеве, предложила взять наших двух выпускников на работу. Правда, я был удивлен: эта фирмы занимается разными экономическими проблемами, а наши выпускники - гуманитарии. Руководитель фирмы ответил: наши бакалавры прекрасно сориентируются в новом для себя деле, ведь они приучены мыслить широко. Базовый уровень образования, полученный у нас, дает им возможность везде найти себя. Но наши выпускники и здесь отказались: неинтересная, мол, для них эта работа. Кстати, заработать наши ребята там могли бы хорошо, во всяком случае, обещали им в несколько раз больше, чем получаю я, президент академии.

И сегодняшние наши студенты уже работают в престижных местах: в Министерстве иностранных дел, например, в отраслевых министерствах, Верховном Совете, посольствах. Убежден: проблем с трудоустройством у них не будет. Сейчас готовимся к так называемой студенческой ярмарке: приглашаем разные фирмы «покупать» наших выпускников. Непривычно для нас, но за границей - это дело обыкновенное. Такая ярмарка должна увенчаться заключением договоров, контрактов с разными организациями, фирмами - так что ждем начала весны...

- Техническое оснащение

НаУКМА, по сравнению с другими вузами, - на высоком уровне. Конечно, имею в виду наши условия...

- Наш компьютерный парк, наверное, самый богатый среди других университетов Украины. Мы начинали с нуля и хотели сразу же взять порядочный уровень технического обеспечения. Старались покупать самые новые образцы компьютеров, ведь они быстро стареют. Работать в режиме новых технологий - наше задание. Пока мы держим средний мировой уровень, и не хотелось бы тащиться в хвосте... Электронная почта, сеть «Интернет» - все это приучает студента к общепринятому уровню работы. Посредством «Интернет» любой студент может войти в мировую сеть библиотек и бесплатно получить ценную информацию. Кстати, и наша библиотека имеет соответствующие проблемы и задачи.

- Знаю, что НаУКМА сотрудничает более чем с тридцатью университетами мира. Не разочарованы ли профессора из-за границы, преподающие здесь?

- Формы сотрудничества могут быть разными: это и обмен студентами, преподавателями, - наш опыт начали изучать в других университетах. А зарубежные профессора, думаю, не разочарованы: их у нас было около сотни. Отклики, касающиеся студентов, прекрасные. А проблем, конечно, много: прежде всего бытового плата и на уровне непонимания нашей ментальности, наших специфических особенностей... Бывают очень деловые замечания относительно учебного процесса. Но никогда не слышал ни от кого, что наш университет плохой, плохие студенты. Вот, к примеру, недавно профессор Джонатан Беккер, преподававший у нас, с высокой трибуны сказал, что тот год остался незабываемым для него. А пять наших студентов окончили Центрально-Европейский университет, получив там звание магистров и оставив после себя хорошие воспоминания. Так вот, при мне господин Беккер и еще один профессор этого университета спорили... за нашего Олега Процыка: каждый хотел назвать его своим студентом. Я спор прекратил, заметив: Процык - прежде всего воспитанник Киево-Могилянской академии.

- Кстати, а как с международным признанием диплома НаУКМА?

- Международное признание - вещь непростая. Формально не существует такого списка «признанный/непризнанный университет». Есть определенные критерии, конечно: уровень профессуры, техническое обеспечение, библиотека, помещения, другие показатели. Но самое важное: засчитываются ли наши курсы, прослушанные здесь, в других университетах? Нам надо доказать: наш уровень преподавания и обучения дает возможность для такого зачета. Наши лекции стали засчитывать несколько университетов: иностранные студенты, учившиеся у нас, везут домой документ о прослушанных у нас курсах. Это, собственно, и есть международное признание.

О наших дипломах. После окончания мы выдаем два диплома: государственного образца и нашего, киево-могилянского. Дальше ученый совет университета будет решать: давать выпускнику только государственный диплом или еще и наш. Это должно быть особенное отличие. Формально наш диплом очень уж непривычный: отделы кадров будут удивлены...

- Пока это так непривычно для нас: бакалавр, магистр... Да и сам принцип Liberal arts education (свободного творческого обучения) - новинка для нас... Вячеслав Степанович, вы - автор идеи возрождения Киево-Могилянской академии, главный ее генератор... В одном из ранних интервью («на заре» возрождения) вы так красиво сказали: «Это огромное счастье - видеть, как из небытия возрождается наша слава, наша гордость... » Повторили бы вы теперь эти слова? Не устали? Не жалеете, что взялись «раскручивать» такую сложную «машину» в пору, когда... плачут и ропщут?..

- Честно говоря - устал. Сегодня будто бы и легче по сравнению с тем, что пережили в самом начале. С высоты приобретенного опыта скажу: если бы наперед знал, как все это придется поднимать, я бы, наверное, не взялся за это дело. Не потому, что испугался бы, а просто подумал: это - невозможно. Нас было пятеро, поверивших в идею возрожденной академии и начавших строить ее заново. Мы просто не понимали, что собираемся поднимать. Наверное, поэтому у нас и вышло...

- На открытие нового университета в богатом мире идет, говорят, пять-девять лет. А вы...

- Девять месяцев пошло на организацию университета.

- Нормальный ребенок!

- Так вот, ни о чем не жалею, сам удивляюсь, как угадали момент. А относительно плача... Когда-то литовский писатель Витаутас Петкявичюс сказал мне: вы, украинцы, слишком любите плакать над горькой своей судьбой. Судьба действительно тяжелая. Но, такое впечатление, что, став свободными, вы растерялись: над чем же плакать? А мы, литовцы, привыкли преодолевать трудности и работать.

К сожалению, Витаутас сказал правду о нас.

Мы же не плакали, что царское правительство в 1817 году закрыло Киево-Могилянскую академию, а попробовали ее возродить. И нам это удалось. А ответственность за начатое дело остается.