СКАЗКА О ФЕРРОСПЛАВНЫХ «ВЕРШКАХ» И «КОРЕШКАХ»

Рассказанная ниже история уже несколько раз фигурировала на страницах «ЗН», как пример того, что получается, когда государство проводит недальновидную политику в отношении собственной экономики. К сожалению, за прошедшее время чиновники, от решений которых зависит судьба и людей, и производства, отличились только тем, что продолжали игнорировать поручения Президента и премьер-министра, сознательно загоняя ситуацию в тупик…

Так уж получилось, что благодаря матушке природе вся ферросплавная промышленность бывшего СССР сосредотачивалась в Украине. Плюсом для будущего независимого государства было и наличие на его территории как рудников, так и перерабатывающих заводов. Три ферросплавных — Никопольский, Запорожский и Стахановский, а также Константиновский металлургический работали в то время на полную мощность. Небольшие заводы в России можно было не принимать в расчет, поскольку у северных соседей изначально не было, да и нет собственного сырья для их нормальной работы. А значение ферросплавов в металлургии велико, поскольку без них нельзя произвести ни одной тонны металла.

В 1985 году в поселке Степногорск Запорожской области была заложена шахта, которая должна была помочь в разработке Больше-Токмакского марганцово-рудного месторождения, запасы которого оценены в 1,8 млрд. тонн руды. Само же месторождение должно было прийти на смену выбывающим мощностям Орджоникидзевского и Марганецкого ГОКов. Проектом предусматривалось наличие шести шахт, трех карьеров и т.д., которые должны были обеспечить 80% добычи марганцевой руды для всего Советского Союза.

Через шесть лет СССР прекратил свое существование, а еще спустя четыре года руководство шахты в Степногорске с чистой совестью могло рапортовать о том, что вверенное им предприятие не только построено, но и добыло 450 тыс. тонн руды. Минусом во всей этой положительной истории была только высокая себестоимость добычи, в которой большую долю составляли расходы на содержание и развитие социальной инфраструктуры шахтерского поселка, что в конечном итоге и сыграло свою роль.

1995 год вошел в историю Степногорска по двум причинам. Во-первых, потому что такого количества иностранцев не видели в нем ни до, ни после. Приезжали, смотрели, обещали помочь деньгами, уезжали — забывали все сказанное. Во-вторых, своим приказом закрыв шахту, Минпромполитики оторвало голову «курочке», которая могла бы долгие годы нести Украине «золотые яйца». Аргумент был один — высокая себестоимость добываемой руды. Странное обстоятельство, но никто из приезжавших инвесторов не закручинился по этому поводу.

Хотя ничего странного в этом нет. Задолго до описываемых событий умные люди из компаний, контролирующих мировой рынок ферросплавов, просчитали, что появление еще одного конкурента в их бизнесе — явление нежелательное, и приняли все превентивные меры для его устранения. В этом им, естественно, не со зла и не из корысти, а по доброте душевной помогли отечественные государевы люди, и дело было сделано. Через пять лет производство ферромарганца в Украине стало возможным за счет поставок марганцевого концентрата и карбонатной руды из Грузии, Ганы, ЮАР и т.д.

Такое положение дел могло сохраняться достаточно долго, но в 1999 году донецкое ЗАО «Визави» во время проведения работ на Краматорском металлургическом заводе разработало технологию, позволяющую использовать в производстве ферромарганца сырые карбонатные руды, в избытке имеющиеся в Степногорске. В этом заключалось ее главное отличие от технологий, применяемых на остальных украинских ферросплавных заводах, которые должны были вначале провести процессы обогащения и агломерации и только потом приступить непосредственно к переработке руды.

В октябре того же года началась активная работа по созданию предприятия на базе того «добра», что осталось от шахты после ее закрытия. Поскольку основные фонды находились на балансе государственного предприятия «Стептехсервис», находящегося в ведении Минпромполитики, туда представители «Визави» и направили письма с предложением организовать предприятие по добыче руды. Долго ли, коротко, Минпромполитики дал свое согласие и направил соответствующие бумаги в Фонд государственного имущества. ФГИУ, в свою очередь, изучил обстановку и принял решение о создании совместного предприятия, куда государство вошло оставшимися основными фондами ГП «Стептехсервис», а «Визави» — полновесной монетой в размере 4 млн. грн. В итоге, в июне 2000 года, после согласования вопроса во всех инстанциях, за государством был закреплен 49-процентный пакет акций нового предприятия — ЗАО «Стептехсервис», а «Визави» стал владеть оставшимися. Казалось бы, что еще надо для полного счастья? Государство могло быть спокойным за судьбу брошенной им же шахты, получать дивиденды от ритмичной работы предприятия и хоть таким образом способствовать решению накопившихся в поселке социальных проблем.

Но оно почему-то решило помочь вновь появившимся на горизонте инвесторам. Претендентов на месторождение оказалось целых шесть. Кто с израильским капиталом, кто еще с каким-то — и все они начали обращаться, то в Минпромполитики, то в Фонд госимущества с просьбой оказать содействие. Но Запорожская облгосадминистрация, как хозяин территории, остановила свой выбор на ЗАО «Стептехсервис» и ОАО «Запорожский ферросплавный завод». Откуда в этой истории появился завод? В то время, как закрытое акционерное общество оформляло необходимые документы на право владения основными фондами и землей, открытое акционерное общество, при поддержке концерна «Металлургия», получило лицензию в Министерстве экологии и природных ресурсов на право добычи подземных ресурсов. Правда, действие этой лицензии было приостановлено в декабре прошлого года после того, как выяснилось, что возникла парадоксальная ситуация. Землей и тем, что будет работать в ней, владеют одни, но не имеют при этом лицензии, хотя все необходимые бумаги в октябре были направлены в Минэкологии. А другие владеют лицензией, но не имеют всего остального.

С целью разрешения конфликтной ситуации как в Запорожье, так и Степногорске прошли совещания, но дело не сдвинулось с мертвой точки. Представители Запорожского ферросплавного завода желали бы из 80 млн. тонн руды, находящихся в шахте, 55 млн. получить в свое распоряжение, а оставшиеся 25 млн. согласны были «подарить» своим конкурентам — ЗАО «Стептехсервис». Понятно, что они услышали в ответ…

Но аргументация у сказанного была железная, поскольку экспертные заключения Союза геологов Украины, Академии наук Высшей школы Украины и головного горного института «Укргипроруда» свидетельствовали о недопустимости раздела шахтного поля, который по геологическим, горнотехническим и экологическим последствиям противоречит требованиям Кодекса Украины о недрах и закону об охране окружающей среды. И приведет к экономической нецелесообразности восстановления и эксплуатации шахты, недопустимым потерям запасов руд, увеличению выведенных из сельскохозяйственного производства площадей, нарушению гидрогеологического состояния района, загрязнению питьевых водоносных горизонтов и в конечном счете — к экологической катастрофе. Казалось бы, после этих доводов в Министерстве экологии должны были понять, что если стоишь на страже природы, то к мнению экспертов необходимо прислушаться, но не тут-то было…

По всей видимости, чиновники из уважаемого министерства прониклись чувством сострадания к трудящимся далеких стран и намерены и впредь поддерживать создание рабочих мест в Гане, ЮАР, Австралии, Грузии, откуда Украина импортирует минимум 500 тысяч тонн руды ежегодно. О том, что население Степногорска составляет 5,8 тыс. человек, в том числе 3,8 тыс. человек трудоспособного возраста, из которых 78 % — безработные, они, вероятно, стараются не вспоминать. И не думать о том, что безработные в Степногорске так и останутся безработными, поскольку ЗАО «Стептехсервис» не будет приступать к работе по откачке воды из шахты, пока у него не будет на нее всех прав. (А всего на шахте планируется трудоустроить порядка 2 000 человек.) Что благодаря мудрой и взвешенной природоохранной политике без работы рискуют остаться рабочие тех украинских заводов, на которых «Визави» планирует разместить заказы на поставку оборудования для шахты.

Видя, что ситуация заходит в тупик, свое слово сказала Запорожская облгосадминистрация. Она вышла с предложением к Минэкологии рассмотреть следующий вариант решения проблемы. Поскольку шахта «раздора» состоит из двух частей: опытно-промышленной шахты № 1 и шахты № 1 бис, то первую из них отдать «Визави», а вторую — Запорожскому ферросплавному заводу. Ответ из Минэкологии на это предложение, может, где-нибудь и видели, но точно не в Донецке.

Хотя решение вопроса лежит на поверхности. Что выгодно людям, живущим в Запорожской области, то и должно иметь право на существование. «Визави» готово начать добычу в течение года и в течение трех лет довести ее до 1 млн. тонн руды в год. При 40 тысячах тонн добычи ежемесячно шахта становится рентабельной. Оппоненты же не могут начать добычу в течение года, поскольку должны вначале построить сооружения, связанные с дальнейшей технологией переработки руды. В лучшем случае добыча начнется три года спустя…

Вообще-то сложившаяся ситуация все больше и больше напоминает вольный пересказ известной сказки о «вершках» и «корешках». Только в отличие от героев народного творчества, где хоть кто-то получал пользу от проделанной работы, в нашем случае пока в проигрыше все стороны. Поселок умирает, шахта не работает, инвестор не вкладывает в нее деньги, украинские предприятия кредитуют далеких заокеанских партнеров и т.д. Руководитель Министерства экологии и природных ресурсов Иван Заец продолжает игнорировать поручения администрации Президента и премьер-министра в вопросе выдачи лицензии и горного отвода ЗАО «Стептехсервис». Интересно, долго ли первые лица государства будут спокойно смотреть, как подчиненные налагают свое «вето» на их решения?..