Исследовательский "зонтик", или Реформа НАНУ

Очевидно, что после подписания Украиной ассоциации с ЕС вопрос интеграции будет ключевым в формировании путей и целей трансформации не только НАН Украины, но и всей украинской науки. Именно под этим углом зрения рассмотрим вопрос управления наукой, затронутый в статье С.Захарина ("Управление наукой: нужна радикальная реформа", ZN.UA, №12, 2014 г.). В указанной статье все национальные академии "свалены в одну кучу", что, на наш взгляд, не очень удобно для анализа, поскольку они имеют разные вес и статус. Попытаемся остановиться на возможных путях трансформации НАН Украины, учитывая при этом особенности ее постсоветской истории и необходимость сохранения положительных сторон ее функционирования.

Советский Союз оставил Украине в наследство, кроме оборонной и космической промышленности, довольно мощную научную инфраструктуру и большое количество ученых, которые в новых условиях первичного накопления капитала и ресурсоемкой экономики оказались лишним грузом для молодого государства. Украине достался опыт жесткого административного управления наукой, возникший в процессе реализации атомной и космической программ, и, соответственно, широкий спектр научных дисциплин, во многом связанный с военно-промышленным комплексом, и экспертная система, которой управляли чиновники по своему усмотрению и в рамках собственной компетенции.

В течение многих лет государство упорно игнорировало проблемы научной отрасли, что привело к старению инфраструктуры по целому ряду направлений, а вместе с тем - и человеческого капитала из-за отсутствия мотиваций для привлечения молодых талантов в науку. Например, среди исполнителей научных и научно-технических работ по физико-математическим наукам по всей Украине в 2011 г. кандидатов наук в возрасте до 55 лет было 1243, за 55 лет - 1248, докторов наук в возрасте до 60 лет - 313 и за 60 лет - 711. Как следствие, создание общества Ivory towers, когда каждая научная школа замыкалась в себе, экономя на командировках, конференциях и научной литературе. Борьба за нищенское финансирование, общая монетизация научной деятельности способствовали продвижению ученых-имитаторов, которые заняли "теплые места", связанные с распределением денег, выделявшихся на госпрограммы и обеспечение международных договоров. Все это негативно сказалось на развитии науки в Украине.

Впрочем, существование структуры финансирования Национальной академии наук Украины (отдельная строка в бюджете и распределение финансирования по утверждаемым темам, выполнявшимся в академических институтах) уберегло от полного разрушения научные школы и позволило сохранить довольно высокий уровень фундаментальных исследований. Об этом свидетельствует количество академических институтов (9) среди научных организаций и университетов Украины, которые входят в первую десятку с высшим значением индекса цитирования Хирша.

Отметим, что в этой ситуации довольно невысокими оказались затраты на бюрократический аппарат НАНУ. Так, научная и организационная деятельность президиума "стоит" 2,62% бюджета НАНУ. Ежегодная доплата за звания 182 действительным членам и 343 членам-корреспондентам НАНУ составляет менее 1%. Такие затраты являются довольно низкими и для коммерческих концернов.

В украинском околонаучном сообществе циркулирует идея "простого способа" реорганизации НАНУ, а именно - присоединения академических институтов к университетам. С точки зрения ученых, это не совсем эффективная и не безболезненная операция. Во-первых, это приведет к еще большей фрагментации исследовательских структур и их поисковых усилий, к организационному хаосу, связанному с амбициями "эффективных менеджеров" от науки в вузах и в академических институтах. Во-вторых, географически неоднородное распределение вузов и институтов при их волюнтаристском объединении не даст даже механической синергии, не говоря уже об уменьшении обслуживающего и управленческого персонала. В результате научный потенциал все еще функциональных академических научных центров будет если не уничтожен, то, как минимум, распорошен.

Понимая всю сложность ситуации, НАНУ пытается определить пути своего развития ("Концепция развития Национальной академии наук Украины на 2014-2023 годы"). Более радикальные изменения в управлении наукой предлагаются в документе "Концептуальные принципы нового законодательства о науке. Версия 2.0", обсуждаемом в Фейсбуке на странице Лилии Гриневич, председателя Комитета по вопросам науки и образования Верховной Рады Украины. На наш взгляд, эти документы, дополняя друг друга, создают основу для трансформации НАН Украины в современную организационную структуру, которая сможет решить задачу интеграции украинской науки в европейское исследовательское пространство.

На первый взгляд, эффективное управление наукой со стороны государства может заключаться в следующем:

1) выявлять настоящих ученых, имеющих внутреннюю мотивацию к занятиям наукой;

2) мотивировать у ученых интерес к научным исследованиям (создать условия, в том числе и финансовые, чтобы ученый не тратил время на "халтуру");

3) мотивировать ученых заниматься необходимыми государству научными направлениями;

4) создавать условия для обмена информацией, навыками, знаниями, результатами исследований между учеными, чтобы уменьшить фрагментацию усилий и вероятность дублирования. Это даст возможность активизировать работу ученых и экономить бюджетные средства;

5) создать процедуры, которые обеспечивают определение и привлечение самых талантливых ученых с видением развития науки (не только отдельного направления) в Украине и мире, чтобы эффективно вкладывать средства.

Как свидетельствует статистика - охват населения высшим образованием (10-е место из 148 стран), качество преподавания математики и естественных наук (28-е место), наличие научных и инженерных кадров (46-е место), - Украина располагает высококонкурентным человеческим капиталом, работающим в необновляемых научных учреждениях среднего качества (69-е место). Экономическое окружение характеризуется низкой потребностью государства и частных структур в научных разработках и продукции: 118-е место по госзакупкам высокотехнологической продукции, 112-е место по затратам частных компаний на НИОКР и 100-е место по внедрению технологий. Эти данные (World Economic Forum 2013) свидетельствуют, что отечественная экономика в ближайшее время не сможет стать ключевым заказчиком у науки. Возникает вопрос: каким путем реформировать систему управления наукой? Чтобы ответить на него, посмотрим на мировые тренды в организации науки.

Начнем с хорошо известного примера - Силиконовая долина. Беглый взгляд: единая территория, университет, исследовательская, производственная и финансовая инфраструктуры, венчурные фирмы. Все вместе создает так называемый информационный пул - интенсивный обмен высокопрофессиональными знаниями, открытую систему обмена навыками и людьми при наличии необходимой инфраструктуры. И хотя главными действующими лицами являются венчурные фирмы с творческим лидером - "человек-факел", именно "информационный пул" - та среда, внутри которой "плавают" фирмы. Роль университетов (их уже 4 в Силиконовой долине) заключается в обеспечении талантливой молодежью, а инструментом передачи знаний и навыков является вся инфраструктура.

Попытки создать аналог Силиконовой долины требуют огромных финансовых затрат, которые по силам только большим странам, таким как Китай, США, Индия. В Европе локальными аналогами стали технологические парки, которые поддерживаются соответствующими отраслями и создаются как инкубаторы для малых предприятий. Однако в последнее время появились предостережения в связи со склонностью крупных компаний поглощать такие технопарки, что мешает их использованию малыми предприятиями.

В Европе фундаментальные исследования развиваются на базе учреждений исследовательских инфраструктур в разных юридических формах. В Китае в области фундаментальных исследований получили развитие ключевые лаборатории, которые также основаны на значительных инвестициях в инфраструктуру и жесткой иерархической системе управления наукой. Ключевые лаборатории в других странах (например, США), создаваемые под известного ученого, также базируются на развитой инфраструктуре и соответствующей законодательной базе, где физическое лицо несет полную юридическую ответственность, как и юридическое лицо. Сформировавшиеся в Украине образцы ключевых лабораторий не являются юридическими лицами и функционируют на основании договора о совместной деятельности, без головной организации, которая могла бы взять на себя эти функции. Члены научных советов тоже не несут прямой юридической ответственности. Их могут возглавлять представители органов государственного управления, которые объявляют конкурс и, фактически, выделяют деньги (очевидный конфликт интересов), что в условиях отечественных процедур взаимодействия органов управления и экспертной среды способствует коррупции, чем подрывает доверие к самой форме коллаборации ученых. В определенном смысле, в украинских реалиях ключевые лаборатории стали формой (каналом) получения грантов ГФФИ с большим финансированием администрациями академических институтов и вузов и, по сути, не имеют никакого отношения к новым формам управления наукой в государстве. Яркий пример - ключевая лаборатория физики высоких энергий: хотя в ее экспертный совет и были приглашены ведущие ученые ЦЕРН (Женева), однако их мнением не поинтересовались, ограничившись простым решением руководства научного совета. Результат - около половины суммы финансирования лаборатории попало в институт руководителя научного совета и "по совместительству" - первого заместителя Госинформнауки.

Европейская модель виртуальных организаций и виртуальных исследовательских сообществ, где последние выполняют роль постоянно действующей инфраструктуры, представляется более устойчивой системой организации научных исследований, с точки зрения передачи навыков, знаний и сохранности материальных ресурсов. Это совпадает и с европейской моделью распределенных исследовательских инфраструктур, которые становятся в Европе точками инновационного развития по перспективным направлениям как фундаментальной, так и прикладной науки. Они позволяют интегрировать усилия и ресурсы разных организационных форм (вузов, НИИ, научных обществ) и их подразделений (лабораторий, факультетов, кафедр) как внутри отдельной страны, так и на европейском уровне, создавая возможности для реализации "информационного пула". Принятие Европой в 2009 г. специального законодательства, которое допускает создание исследовательских инфраструктур в форме международных и межправительственных организаций (ERIC), позволило снять преграды на пути глобальной интеграции в Европе и с участием третьих стран.

Таким образом, трендом в организации научных и научно-прикладных исследований становятся устойчивые структуры научного сообщества верхнего уровня (инфраструктурный "зонтик"), которые создают инфраструктуру, систему хранения и передачи знаний и навыков, а мобильные коллективы, возглавляемые признанными лидерами, используют такую инфраструктуру, в частности и с удаленным доступом. Одним из наиболее эффективных "зонтиков" на национальном уровне для проведения фундаментальных исследований является Общество Макса Планка в Германии, объединяющее около 700 научных членов (аналог академиков и членкоров НАНУ), которые имеют значительные заслуги в научном мире, 80 научных институтов, которые могут быть и юридическими лицами, и около 20 тысяч персонала, из которых 8 тысяч -вспомогательный. Бюджетное финансирование общества составляет 1,5 млрд евро в год, кроме того, ученые принимают участие в различных грантах, включая коммерческие заказы.

Общество Макса Планка по своей структуре похоже на НАНУ: сенат общества (аналог президиума НАНУ) избирает президента общества (аналог президента НАНУ) сроком на 6 лет (с возможностью переизбраться еще на один срок), реализует стратегию развития, принятую на общем собрании членов (общее собрание НАНУ), избирает директоров институтов, руководителей новых тем (завотделами в институтах НАНУ). Взаимодействие штатных научных сотрудников и членов общества осуществляется в рамках научного совета общества (аналога в НАНУ нет), разделенного на три секции, куда, кроме членов общества, входят по одному представителю от института. Секции для своей работы создают постоянные комиссии; секции обязаны проводить консультации со штатными сотрудниками институтов при назначении директоров институтов, руководителей тем и имеют право вето на решение сената и президента по предлагаемым кандидатурам. Открытие новых тем происходит на конкурсной основе с привлечением внешней экспертизы. Срок существования тем и их коллективов зависит от темы исследований, но, как правило, не превышает 12 лет. Важная особенность, которой нет в НАНУ, - ограничение возраста для директоров институтов, руководителей тем и членов сената и научного совета с решающим голосом 65 годами. Старшие научные члены имеют статус почетных членов и привлекаются для консультаций и экспертной деятельности.

Такая система позволяет выполнять как краткосрочные, так и долгосрочные проекты, оставаясь на волне мирового развития. Важным фактором Общества Макса Планка является открытие 63 совместных международных исследовательских школ подготовки PhD с университетами и мировыми научными центрами. Интересно, что при таких школах функционирует система исследовательских групп, которые могут возглавлять молодые ученые со степенью PhD и которые получают финансовую поддержку на протяжении 5 лет. Дополнительное преимущество в научном соревновании имеют структуры, которые могут обеспечить участие студентов в научном процессе на этапе подготовки магистров.

Распространено утверждение, что государство должно заказывать научные исследования, поскольку платит деньги. В принципе, это правильно. Однако государство является великим и всезнающим Гудвином только издали. В Украине структурами, аккумулирующими знания и научный опыт, являются именно НАНУ и вузы. Если по некоторым направлениям можно набрать несколько независимых лабораторий, то по отдельным направлениям это может быть один отдел или один доктор наук. Поэтому система финансирования в рамках утвержденных НАНУ научных тем является единственной возможностью поддерживать направления, важность которых может проявиться в будущем, а сейчас должна определяться внешней экспертизой и путем заслушивания на заседаниях отделений, президиума НАНУ.

Исходя из вышеприведенных соображений, можно предложить следующие направления для приложения общих усилий к созданию эффективного исследовательского пространства в Украине:

1. Взаимоотношения государства и научного общества (идеи взяты из "Концептуальных принципов нового законодательства о науке. Версия 2.0" Лилии Гриневич). Создание Национального научного совета, определяющего стратегию развития науки и технологий. Совет должен быть независимым(!) от органов управления(!) в процессе принятия решений. Совет должен использовать процедуру согласования решения с органами управления, которая обеспечит его принятие к реализации. Процедура отбора(!) членов Совета должна обеспечить приход высоконравственных, наиболее профессиональных действующих ученых, сделавших значительный вклад в мировую науку, имеющих видение развития науки и общества в целом. Создание Национального научного фонда как инструмента для реализации стратегии Национального совета. Фонд должен быть отдельным юридическим лицом, независимым от органов управления, и работать по четырем направлениям: фундаментальные исследования, прикладные исследования и технологии, исследовательские инфраструктуры, подготовка научных кадров.

2. Тренд организации науки. Создание устойчивых и мощных инфраструктурных "зонтиков" для исследований и системы мобильных научных коллективов, использующих эту инфраструктуру. "Зонтики" могут быть локальными и распределенными, например мощный вуз, НАНУ, национальная исследовательская инфраструктура по направлениям, международная исследовательская инфраструктура по направлениям, например ERIC.

3. Тренд реформы НАНУ. Мощный инфраструктурный "зонтик", одновременно являющийся коллективным экспертом высшего уровня. Если ориентироваться на положительный опыт функционирования Общества Макса Планка, то нужны меры по демократизации НАНУ, а именно: создать Научный совет НАНУ с участием членов Академии и руководителей отделов и лабораторий, которые не являются членами НАНУ. Его секции получают право обсуждать кандидатуры директоров и руководителей научных тем после проведения консультаций со штатными научными сотрудниками институтов и вносить свои рекомендации в президиум НАНУ; ограничить возраст для директоров институтов, руководителей тем 65 годами. Отбор научных тем и направлений должен происходить с привлечением экспертов высшего уровня, имеющих значительные научные достижения в конкретной области и видение ее развития. По заказу Научного совета эксперты могут предоставлять рекомендации о формировании новых и расформировании старых структурных единиц (отделов и институтов) и проводить рецензирование научных проектов, подаваемых на внутренние конкурсы НАНУ. В НАНУ необходимо создать базу экспертов, к которой могут привлекаться члены Научного совета, отечественные и зарубежные ученые, отвечающие приведенным требованиям.

Безусловно, все это имеет смысл, если НАНУ будет принимать непосредственное участие в подготовке научных кадров высшей квалификации, начиная со второго уровня высшего образования.