ПРИМИРЕНИЕ БЕЗ РУКОПОЖАТИЙ

Всю ночь, с четверга на пятницу, в маленьком Стормонте под Белфастом происходило дипломатическое сражение. А ранним утром 10 апреля - в Страстную пятницу перед католической Пасхой - был подписан мирный договор по Северной Ирландии. Правительства Великобритании и Ирландской Республики добились наконец исторического компромисса, путь к которому лежал через 30-летие раздоров и пять ухабистых переговорных лет. Но в задуманном мирном процессе переступлен только входной порог.

Процедуру подписания мирного договора планировалось завершить в четверг 9 апреля. Полночь была выставлена крайним сроком. Но реальная ситуация потребовала более 12 часов чистого времени - ночного и бессонного. Провинциальный Стормонт прожил ту ночь насыщенной жизнью.

Шел мокрый снег. Три человека, три главных переговорщика, за закрытой дверью работали над договором: Тони Блэр, премьер-министр Великобритании, Берти Ахерн, премьер-министр Ирландской Республики, Джордж Митчел, бывший лидер большинства в Сенате США, теперь - председатель переговорного процесса в Ольстере. Остальные заинтересованные - лидеры и делегаты от девяти североирландских партий - обретались тут же, нужные для согласования принципиальных деталей. Вокруг здания переговорного офиса ходили кругами недопущенные и отказавшиеся от переговоров политики. Следующий круг составляла огромная армия журналистов и операторов (всю ночь шел прямой эфир на Британию и Америку). Затем - плотный слой полицейских, которые сдерживали шумные, агрессивные, увешанные флагами и лозунгами группы поддержек от разных партий. Время от времени их разнимали. Одной из групп, представлявшей партию Демократических юнионистов (бойкотирующую), удалось прорваться на территорию Стормонтского замка и учинить там перед камерами громкий протест против «распродажи мистера Тримбла», т.е. они обвиняли партию Ольстерских юнионистов и их лидера в предательстве английских интересов в Северной Ирландии.

Такой накал страстей случился не вдруг, драматизация назревала последние две недели суперактивных встреч и консультаций. И тем не менее за два дня до переговоров ни одна партия не была довольна проектом договора. Главная проблема переговорного процесса состояла в том, что самые многочисленные и влиятельные партии по разные стороны переговорного стола еще как-то, может, и договорились бы, если бы на орбите у каждой не находился экстремистский сателлит: за партией Ольстерских юнионистов тянулся шлейф еще трех юнионистских партий, из которых самыми непримиримыми и горластыми были демократические юнионисты; к Социал-демократической и либеральной партии (умеренно-националистической) примыкал союзник с очень подмоченной (террористической) репутацией - республиканская партия Шин Фейн.

Особенно несговорчивыми оказались юнионисты, которым казалось, что в случае подписания договора они теряют все, а именно: господствующее положение, подкрепленное британским имперским флагом, политический контроль, который дает большинство в Ассамблее, и вообще свое английское протестантское превосходство над ирландским второсортным католичеством.

Ирландским националистам договор также не нравился, поскольку уравнивал их в правах со всем населением Ольстера и не давал преимуществ на собственной земле и не сулил твердой надежды на объединение Ирландии.

Были еще центристы, которые просто хотели мирной жизни на территории Северной Ирландии, но не верили, что она наступит в результате данного соглашения. Тем не менее, они более других шли на компромиссы и уступки.

Роль двух премьеров, кроме отстаивания каждым интересов своей страны и нации, сводилась к разумному посредничеству.

Суть национально-религиозной необъявленной войны в Северной Ирландии банально стара как мир и понятна гражданам любого этнически неоднородного государства. Если же заглянуть в историю, то увидим трагический раздел Ирландии 1921 года, а совсем у корней проблемы - походы и завоевания Кромвеля.

Когда-то Северная Ирландия была королевством Ольстер, позже подпала под власть Великобритании и включала в себя девять графств. В 1921 году три из них присоединились к Ирландскому свободному государству (теперь Ирландская Республика). Оставшиеся шесть до сегодняшнего дня входят в Объединенное Королевство.

Когда в октябре прошлого года Тони Блэр пошел на переговоры с лидером партии Шин Фейн Джери Адамсом, он стал первым премьер-министром Великобритании, который за последние 76 лет решился на столь рискованный шаг во имя мирного урегулирования давнего противостояния. Его сразу же обвинили в предательстве интересов государства, и в Белфасте усиленные наряды полиции охраняли его от разгневанной толпы юнионистов. При этом интересно вспомнить, что Ллойд Джордж, который возглавлял британское правительство в 1916-1922 годах, называл убийцей Майкла Коллинза, ирландского революционера, основателя Ирландской республиканской армии. Но после встречи с ним в 1921 году он назвал его «одним из самых отважных лидеров».

Итак, за два дня до переговоров, во вторник вечером, Тони Блэр прилетел в Белфаст для проведения предварительных консультаций. Хотя было ясно, он спешил спасти свое детище - мирные переговоры - от коллапса. Он, как всегда, не терял энтузиазма и верил, что договор будет подписан в четверг. «Может, и не удастся найти правильный путь, - сказал он, - но у нас есть право и обязанность стараться».

Он немедленно встретился с секретарем Северной Ирландии, назначенной им в прошлом году Мо Мовлан, отважной женщиной, много раз преодолевавшей точки замерзания в переговорном процессе. Затем, ночью, в течение двух часов он, строка за строкой, прочитал проект договора вместе с Дэвидом Тримблом, лидером Ольстерских юнионистов, и сказал, что в принципе понял его опасения.

На следующий день в Белфаст примчался Берти Ахерн, чтобы увидеть Блэра и Тримбла до начала переговоров, затем он улетел в Дублин на похороны матери, чтобы в четверг прибыть в переговорный Стормонт. Джордж Митчел, глава переговорного процесса, привез в Стормонт измененный несколько раз в течение двух дней проект договора...

После полуночи в пятницу наступил момент, когда британских посреднических усилий оказалось недостаточно. Одна сторона, представленная националистами-ирландцами-католиками, уже давно не празднует авторитет Британии, поскольку ассоциирует ее как десятилетиями давящую силу. Другая сторона, юнионисты, отстаивающие право британского флага над Северной Ирландией, вообще считают, что новое лейбористское правительство во главе с Блэром предало их, инициировав переговоры с Шин Фейн.

И все же Тони Блэру, разрывающемуся между враждующими станами, казалось, что в трудном продвижении вперед он соединит их к полуночи в общем знаменателе - мирном договоре. Но разом все сорвалось, когда Ольстерские юнионисты потребовали дополнительных твердых гарантий, что ИРА сложит оружие до того, как Шин Фейн, ее политическая партия, займет место в планируемой Ассамблее. Поэтому когда крайняя черта переговоров безуспешно миновала, Тони Блэр обратился за помощью к Биллу Клинтону.

Американский президент немедленно отозвался на просьбу и связался по телефону с каждым участником отдельно: с Берти Ахерном, с Дэвидом Тримблом и дважды с Джери Адамсом. Клинтон начинал с того, что говорил им, «как сильно люди хотят, чтобы это случилось». Из какой области - посулов или угроз - были последующие аргументы, доподлинно не известно, но звонки Американца фактически спасли ситуацию. В 3 часа утра был готов окончательный, компромиссный, проект договора. В 5.36 Джордж Митчел объявил, что договор подписан.

Высший смысл подписанного беспрецедентного соглашения сводился к прекращению кровопролития на североирландской земле. Конкретно он давал жизнь трем новым органам, призванным сделать это желание реальностью. Итак, решено создать парламентскую ассамблею из 108 членов, управлять которой будет исполнительный комитет из представителей 12 партий. Ассамблея создаст Министерский совет «север-юг», из числа министров Ассамблеи и членов ирландского парламента. Однако, если такой орган не будет создан до следующего февраля, Ассамблея будет распущена. Третий, глобальный, орган - так называемый «Совет островов», куда войдут члены Североирландской ассамблеи, представители парламентов Британии, Ирландии и Шотландии, Уэльсской ассамблеи и острова Мэн.

Что касается ирландских уступок, то Дублин должен изменить 2 и 3 статьи ирландской конституции, которые содержат притязания на территории Севера. В обмен Британия изменит правительственный акт по Северной Ирландии. Также на страницах соглашения нашли свое место экономические, культурные и социальные аспекты сотрудничества Британии, Ирландии и Ольстера.

Первые многопартийные переговоры в Северной Ирландии, коснувшись всех крайних и острых пунктов противостояния, увенчались мирным соглашением. Оно довольно хрупкое. Глава переговорного процесса Джордж Митчел перед отлетом в США устало сказал журналистам, что опасается коллапса урегулирования в течение 18 месяцев. Он считает, что три года председательства дают ему право говорить так. Главное, что волнует его, это отсутствие доверия между договаривающимися партиями, это предположение одних о плохих намерениях других. Две главные партии по-прежнему не общаются друг с другом. Проведя 33 часа безостановочных переговоров, Митчел отказался от всеобщей истерии успеха и улетел на родину. Он начал свою миссию в 1995 году с уверенностью, что переговоры продлятся шесть месяцев. Он не согласился принять оплату за свой труд, по поводу чего говорят, что он несомненно получит почетное рыцарство, хотя сам он настаивает, что главными моторами события являются Джон Мейджор и Тони Блэр.

Сегодня вряд ли кто будет отрицать то, что США были своеобразным катализатором в североирландском мирном деле, особенно если вспомнить, какие усилия приложили они, чтобы убедить националистов принять переговорный процесс как необходимость. В 1994 году Клинтона жестко критиковали, когда он подписал американскую визу Джери Адамсу. Но сегодня тот его шаг выглядит главным козырем, поскольку хоть какое-то влияние на Шин Фейн может оказать только Клинтон. Он посещал также Дублин и Белфаст, демонстрируя личную поддержку переговорам. Потому есть все основания говорить, что успех переговоров - это также персональный триумф Клинтона, инвестировавшего в это дело большой политический капитал.

Как для внешней, так и внутренней политики кабинета Тони Блэра, подписание мирного договора будет означать одно - укрепление позиций и авторитета лейбористов. Теперь никто в мире (как это было во время недавнего скандального визита Робина Кука, министра иностранных дел, в Израиль) не сможет упрекнуть Британию, что она стремится регулировать чужие дела, не решив собственные. Кроме того, обозреватели предсказывают новый мощный виток укрепления связей и дружбы Британии и США и также заметное потепление в отношениях с Ирландией.

Это не значит, правда, что мир в Северную Ирландию сойдет со страниц мирного соглашения, экземпляр которого рассылается в каждый дом Ольстера. Ольстерцы по-прежнему разделены. Не прочитав даже договора до конца, непримиримые юнионисты развернули уже активную кампанию за «нет»-голосование на референдуме. С другой стороны, марш протестантов, прошедший в Белфасте в пасхальный понедельник, который в прошлые годы обычно провоцировал стычки с католиками, на этот раз обошелся без каких-либо происшествий. Что обнадеживает. Ближайшая повестка дня по мирному процессу включает в себя всеобщий референдум по отношению к подписанному мирному соглашению, который пройдет в двух частях Ирландии 22 мая. Затем неутомимый Элтон Джон проведет концерт мира в Стормонте (27 мая). На июнь назначены ратификация соглашения в британском и ирландском парламентах и выборы в Североирландскую ассамблею.