ПЕРЕОЦЕНКА КРЕСЛА

В понедельник — насколько я понимаю, впервые за одиннадцать лет в приватизации — Александр Бондарь оказался не у дел. Маленькими стрелами сновали рыбки-меченосцы в аквариуме в его кабинете, все той же тревожной трелью отзывался телефон на рабочем столе... Однако центр принятия решений уже переместился от подавшего заявление «по собственному» главы Фонда госимущества Украины к его многолетнему первому заму и одному из реальных кандидатов на фондовскую «папаху» Михаилу Чечетову. Стоп. Слово «центр» в предыдущем предложении следовало бы, наверное, закавычить. Важнейшие приватизационные решения уже давно принимаются не в Фонде, а его председатель не один месяц тяготится двусмысленностью своего положения.

Бондарь уходит

Поруководил четыре года — и хватит. Приложил руку к ликвидации Агентства по управлению государственными корпоративными правами, продал ставший притчей во языцех Николаевский глиноземный, дал старт приватизации «Укртелекома», получил в сорок с небольшим инфаркт и напоролся вместе с коллективом Фонда на лавину судебных исков, в конце концов захлестнувших украинскую приватизацию, — пора бы и честь знать. Думается, именно с таким настроением Александр Бондарь шел в списке Партии зеленых на прошлогодние парламентские выборы. Думается, эти планы были согласованы с Президентом.

Неувязки начались с сокрушительного поражения экологистов, не преодолевших даже половину четырехпроцентного барьера. Бондарю ничего не оставалось, как продолжать председательствовать в ФГИ. И дожидаться сменщика.

Но сменщик не шел! «Копеечные» поступления от приватизации уже давно вызывали нервный смех экспертов и крепкие выражения в Минфине, но до Фонда ли госимущества было Банковой в мае-июне, когда шла спикериада и делили комитетские портфели? Или в конце года, когда сначала отставляли Кинаха и назначали Януковича, затем отставляли Стельмаха и назначали Тигипко...

Приватизация окончательно растворилась в неуемных аппетитах бизнес-групп. Если бы кто в 1996—1998 годах сказал, что пять лет спустя условия продажи важнейших предприятий будет утверждать Кабинет министров, да так ловко, что с двух раз можно догадаться, для кого объектик, думается, такого прогнозиста украинские депутаты забросали бы камнями. Но в 2001—2002-м сие уже никого не шокировало и не расстраивало. Судебные иски к приватизационному ведомству измерялись десятками. А поступления денег в бюджет — десятками миллионов гривен. Вместо запланированных на год 5,8 млрд.

По классике жанра, процессы разложения не могли не коснуться и бывшего некогда мощным фондовского организма. И если Владимир Лановой вошел в анналы приватизационной истории благодаря операции по увольнению трех своих заместителей, то Александр Бондарь уходит, так и не добившись увольнения своего зама Юрия Гришана. (По некоторым данным, ходатайство об увольнении пока прошло лишь уровень премьер-министра).

Вообще-то войти в жесткое противостояние с Бондарем надо умудриться, и это десятки людей подтвердят. Четвертый по счету глава Фонда — далеко не ангел, конечно. Но человек, на дух не выносящий конфликтов и достаточно разумный, чтобы их не допускать. Тем не менее нарыв конфликта с полгода рос, в противостояние оказались втянутыми не только работники центрального аппарата Фонда, но и представители депутатского корпуса вкупе с Генпрокуратурой. Что случилось, действительно ли председатель Фонда и один из его шестерых замов побили горшки из-за конкретного объекта или всему виной особенности организации оценки выставляемого на приватизацию имущества, в частности энергокомпаний, — не нам судить, да и не столь уж это в нынешнем контексте важно. Однако сколько человеко-дней ушло на склоку, отстаивание зачастую далеких от фондовских интересов, столько же ушло не на дело, это даже уборщице в Кабинете министров понятно.

Сейчас на многих уровнях, вплоть до вице-премьерского, говорят о неудовлетворительной работе ФГИ и мизерных суммах поступлений от приватизации (6 млрд. грн. за все годы). В этих словах очень много правды, но не меньше лукавства. Действительно, по формальным признакам Александр Бондарь в какой-то момент попал в ту же финансовую западню, что и его нелегитимный предшественник на посту главы Фонда Владимир Лановой: за непоступление денег следовало быть битым. Но как изобретательно все обставлялось! К июлю прошлого года бюджет получил от продажи объектов что-то порядка 370 млн., а глава ФГИ — орден «За заслуги» третьей степени.

Если следовать чиновничьей логике, по итогам девяти месяцев никого не должны были шокировать 496 млн. грн. — меньше 10 процентов годового плана, однако же в ноябре прозвучал первый звонок: главу ФГИ предупредили о неполном служебном соответствии. Зато в декабре… вручили орден.

Второй звоночек был январским: Президент вдруг решил добиться от Кабмина возврата Фонду госимущества всех пребывающих в управлении государственных корпоративных прав. В срок до 1 марта 2003 года. То, что усиление приватизационного ведомства и укрепление его статуса затевалось не под нынешнее его руководство, было очевидно уже в январе и подтвердилось на прошлой неделе. В пятницу 28 февраля, не дожидаясь жесткого кабминовского решения от 1 марта (увольнение фактически за развал работы), председатель ФГИ предпочел написать заявление по собственному желанию...

Если вдуматься, то главные недостатки Бондаря были и остаются продолжением его достоинств. К примеру, та самая тяга к бесконфликтности и стремление любой ценой сохранить расположение Президента вели к неоправданной на первый взгляд уступчивости. И, в конечном итоге, привели к полной сдаче ФГИ своих реформаторских позиций. Другое дело — кому в нашем клановом отечестве нужны экономические реформы и следует ли класть на их алтарь здоровье и собственную карьеру? Опыт ряда министров и вице-премьеров, особенно уже отставленных, приводит к неутешительному выводу — не следует. Плетью обуха не перешибешь, преданных бездарей и случайных людей из кабинетов не вышибешь, мертвое в смысле продуктивной экономической идеи правительство в ближайшие годы не оживишь. И в приватизации переоценки ценностей, некоего катарсиса ожидать не приходится.

Давайте смотреть на вещи реально. Прозрачная приватизация предполагает жесткое выполнение духа и буквы законов и наличие в стране институтов гражданского общества, способных поставить кланово структурированную власть под надежный контроль. Приватизация действительно денежная (даже те самые 2 млрд. грн. в бюджет 2003 года) сопряжена с реальным ущемлением финансовых аппетитов как украинских, так и российских бизнес-групп (в нынешних условиях инвесторы из дальнего зарубежья приобретать украинские объекты почти наверняка не будут). Посему кардинальные перемены приватизационных правил объективно не нужны тем, кто в нашем отечестве принимают важнейшие решения.

Что будет? Скорее всего, лишь переоценка главного фондовского кресла — в лучших кланово-олигархических традициях. Его попытаются подтянуть то ли под эсдеков, то ли под донецких — интерес других групп к дележке просматривается пока слабо. Сейчас многое зависит от того, договорятся ли Виктор Владимирович с Виктором Федоровичем. И возможна ли подобная договоренность в принципе.

Интриги тяжеловесов

Околоприватизационная публика теряется в догадках. Кто придет — Кинах, Чечетов, Дубина, Заплатинский (как вариант — в дуэте с Юрием Гришаном), Роговой, Рябченко? (Прозвучавшую в одном из прогнозов фамилию Ланового мы отметаем как неудачную — в данном контексте — шутку. Тот, кто в течение одиннадцати месяцев в 1997—1998-м не сумел организовать прохождение своей кандидатуры через Верховную Раду второго созыва, вряд ли может рассчитывать на благосклонность Верховной Рады шесть лет спустя).

Не в обиду будь сказано, но по профессионализму никто из вышеупомянутых кандидатов не дотягивает до Бондаря, пришедшего на приватизационное поприще еще в мае 1992-го и не пропустившего ни одной ступеньки, начиная с городского уровня. Но поскольку к нынешним кадровым пертурбациям привело явно не отсутствие профессионализма, это качество будущего председателя ФГИ мало кому интересно. Ему можно, например, противопоставить колоссальный кабминовский опыт Анатолия Кинаха, превратившегося за годы своего премьерства и вице-премьерства в фигуру всеукраинского масштаба. Или личную симпатию Президента, чьим явным фаворитом в течение нескольких лет был Олег Дубина. Впрочем, против Олега Викторовича может сыграть его умение в не очень подходящий момент рубануть в глаза правду-матку и настаивать на своем, единственно правильном решении. Зато это абсолютно не в стиле Василия Васильевича Рогового — в этом смысле могут быть спокойны и Президент, и премьер, и бизнес-группы, заказывающие музыку.

Итак, достойные, именитые претенденты имеются. Одно плохо — могут не согласиться идти на Фонд, да еще в преддверии 2004 года. По крайней мере, Олег Дубина в приватном порядке уже вроде бы высказывал мысль, которая сводится к сакраментальному: «Оно мне надо?»

Конечно, обязать Олега Викторовича идти на Фонд будет сложновато. В силу его непреходящей преданности Президенту и некоей холодности к политическим структурам, именуемым партиями. А вот Анатолия Кирилловича, известного своей близостью к социал-демократическим (о) идеям и их носителям, убедить, возможно, и удастся. Если партия призовет, должен бы, по идее, послушаться и член СДПУ(о), экс-вице-премьер и экс-министр экономики Василий Роговой.

Впрочем, скамейка запасных у эсдеков длинная. Теоретически, на Фонд госимущества они могут двинуть Владимира Заплатинского, депутата двух созывов, многолетнего заместителя председателя специальной контрольной комиссии ВР по вопросам приватизации. Стоит ли это делать — другой вопрос. В парламентских кругах бывший производственник, руководитель николаевской фирмы «Эвис» и даже какое-то время «громадовец» снискал репутацию супернастойчивого и не боящегося никаких препятствий. И эти качества, да еще окрашенные в социал-демократические цвета, могут породить немалые трудности в поиске 226 голосов. Куда проще допустить, что против 226 депутатских фамилий будет значиться «не голосовал».

Гораздо предпочтительнее, по мнению ряда экспертов, смотрится кандидатура Михаила Чечетова. Парламентарий второго созыва прошел выучку в должности замминистра экономики и с 1999 года — первого заместителя председателя ФГИ. Человек, на которого Александр Бондарь с легким сердцем оставлял Фонд на время отпуска или болезни. И на которого, судя по всему, сделали ставку, желая Бондаря сменить.

Пока это только версия. Но достаточно правдоподобная, поскольку прошла уже неделя, а заявление Бондаря Президентом так и не подписано, фамилия сменщика не названа. Что же на самом деле произошло, как премьер, без визы Леонида Даниловича, решился менять председателя Фонда госимущества?

Можно предположить, что разговор по этому поводу был и гарант выразил недовольство некоторыми действиями Бондаря. Но, как считают эксперты, окончательной договоренности по поводу преемника не было. И все-таки донетчане, играющие первую скрипку в коалиционном правительстве, решили форсировать события и в режиме секретности внесли на заседание Кабмина 1 марта проект постановления по вопросу об исполнительской дисциплине в органах власти. С предложением — Бондаря (а также Николая Гончара из Госкомсвязи) уволить.

Комментируя эти события, первый вице-премьер Николай Азаров скажет о неудовлетворительной деятельности ФГИ, который «за все годы приватизации… не стал инструментом ускорения экономики и не отвечал фискальным целям». Если предположить, что на утверждение парламенту будет подана кандидатура Чечетова, то заказной характер увольнения нынешнего главы Фонда налицо. Так как Михаил Васильевич должен бы в полной мере разделить с Александром Николаевичем выставленный правительством «неуд».

Кстати говоря, кандидату и его «группе поддержки» не следует упускать из виду двух обстоятельств.

Во-первых, депутат нынче пошел крайне недоверчивый, и к официальным формулировкам прислушивается слабо, больше полагаясь на свой здравый смысл. Знаковой стала реакция на заявление Бондаря главы специальной контрольной комиссии по вопросам приватизации Валентины Семенюк. Несколькими днями ранее, на парламентских слушаниях распекавшая Фонд за неправильную приватизационную линию, Валентина Петровна в нынешний понедельник заявила, что Бондаря делают «козлом отпущения».

Если на очевидную конъюнктурность увольнения отреагируют и другие народные депутаты, мы бы не исключали в сессионном зале представления под кодовым названием «Стельмах-2». С той лишь разницей, что Сергей Леонидович Тигипко был единственным очевидным (и согласованным между разными политическими силами) кандидатом на пост главы Нацбанка, а о Михаиле Васильевиче Чечетове, при всем нашем глубоком к нему уважении, подобное сказать пока сложновато.

Чтобы проработать в своей должности не один месяц, а хотя бы несколько лет, председатель ФГИ должен быть равноудаленным от разных бизнес-групп и в то же время равноприближенным к ним. Чечетов очень близок к донецким и близок к харьковским. Возможно, этот недостаток удастся снивелировать назначением первым замом Владимира Заплатинского (по нашим данным, такой вариант уже обсуждается), а возможно, это лишь тщетная надежда. Но мы не знаем, что решит Президент…

Грабельная технология

Во-вторых, коль речь идет о Фонде госимущества, президентский выбор должен быть четким и максимально продуманным. За давностью лет все уже как-то подзабыли об оружии, которым депутаты ВР второго созыва боролись против исполняющего обязанности председателя ФГИ Владимира Ланового. А ведь закон от 10 декабря 1997 года действует и называется он «О временном исполнении обязанностей должностных лиц, которых назначает на должность по согласию Верховной Рады Украины Президент Украины или Верховная Рада Украины по представлению Президента Украины».

Применительно к нашей истории, в случае увольнения легитимного главы ФГИ его обязанности — но не больше одного месяца — исполняет первый зам (или зам), назначенным «конституционно легитимным лицом» (т.е. Президентом). Предложение относительно сменщика в ВР должно поступить не позднее двух недель со дня освобождения Бондаря с занимаемой должности. Если претендент не соберет 226 голосов не позднее, чем в двухнедельный срок, должна вноситься другая кандидатура. Кстати, вот вам и объяснение относительно того, почему Леонид Данилович так и не определился с заявлением Бондаря до своего отъезда в Словакию. Следующая неделя в Раде несессионная, а счетчик уже начнет отсчитывать две недели…

В случае, если, не дай Бог, «фондиада» затянется на несколько месяцев, ведомством успеют поуправлять два-три, а то и больше заместителей председателя. То-то радости для потенциальных покупателей, когда хранитель и распорядитель госимущества меняется и в марте, и в апреле, и в мае!

А ведь всей этой грабельной (если не сказать топорной) технологии можно было избежать. Премьер мог согласовать с Президентом кандидатуру нового председателя ФГИ, Президент мог пригласить к себе председателя действующего, и тот бы написал заявление об уходе в связи с состоянием здоровья. Которое, к сожалению, и впрямь не блещет. И не было бы разговоров о политических происках, не было бы «козлов отпущения». Не пробежала бы черная кошка между Бондарем и Чечетовым. А ведь судя по тому, что мы видели на этой неделе, по габаритам она уже изрядно смахивает на тигра.

Что мешает уже двум подряд украинским правительствам быть более тонкими в кадровых вопросах и более щепетильными в выборе средств — для меня загадка. Но с подобной азиатчиной мы далеко не уедем.