ЧТО НЫНЧЕ ВИДНО С БЕРЛИНСКОЙ ТЕЛЕБАШНИ

На ее вращающейся площадке делегация украинских парламентариев, политологов и журналистов оказалась по случаю званого ужина с действующими и бывшими депутатами Берлинского земельного парламента. Именно по приглашению его научного фонда, а также Фонда Конрада Аденауэра делегация неделю знакомилась с новым Берлином, готовящимся осенью 1999 года стать не только полноправной столицей объединенной Германии, но и, по мнению местного истеблишмента, политическим центром расширяющегося на восток Евросоюза. С этой точки зрения (или, если хотите, обзора) весь массив впечатлений представляется естественным разбить на три сферы: внутриполитическую, европейскую и украинскую.

Герхард Шредер

и другие

О «новых социал-демократах», заполонивших властные структуры старушки-Европы, а также изрядную часть коридоров власти открытого ее полномочными представителями Нового Света «ЗН» писало неоднократно. Сегодня немецкое отделение «New SD» переходит к практической реализации своих предвыборных лозунгов, скорректированных по месту и времени действия. Так, по словам известного немецкого политолога - профессора Баринга, Шредер, скорее всего, не станет делать в экономике резких телодвижений, а просто постарается проводить политику своего предшественника лучше, чем сам автор.

Что до простора для улучшений, то он поистине необозрим: за годы правления демохристиан госдолг Федеративной республики вырос с 20 млрд. до 2 трлн. немецких марок. Разумеется, основная масса дензнаков пошла на святое дело абсорбции новых восточных земель, по поводу чего польские специалисты заявили: за такие деньги они готовы взяться за шоковую терапию всей планеты. И ведь в самом деле есть о чем беспокоиться: огромные капиталы были, видимо, вложены не совсем эффективно, раз Партия демократического социализма (бывшая СЕПГ) значительно увеличила число своих представителей в бундестаге от восточных земель. В трех из них, вероятнее всего, будут даже созданы коалиции СДПГ-ПДС, а в 2006 году демсоциалисты твердо намерены войти в правительство ФРГ.

Относительный успех ПДС на последних выборах немецкие политологи объясняют двумя факторами: ностальгией значительной части населения бывшей ГДР по «социалистическим ценностям», от которых в достаточно грубой форме их отлучили пришельцы с Запада, и традицией патернализма, ведущей свою родословную со времен национал-социализма. И все же, мне кажется, мы здесь сталкиваемся с гораздо более общей проблемой, а именно - с глобальным полевением властных структур. Причем связан сей феномен не только с победой социал-демократов в ведущих странах Западной Европы, а с совершенно новой тенденцией, когда слева от эсдеков появились влиятельные посткоммунистические партии. Кроме ПДС в Германии, это - Партия коммунистического преобразования (Rifondazione) в Италии (где, как известно, недавно произошел форменный «коммунистический переворот»), «обновленная» компартия во Франции, Левая партия Швеции и т.д. Даже в колыбели двухпартийной системы - Великобритании - в рамках лейбористской партии усилилась группа Campaign, фактически тождественная по своей идеологии ПДС. Да и внутри СДПГ существует влиятельная группа, выступающая за «братский союз» с ПДС.

Если кто-то думает, что у стран СНГ выработался стойкий иммунитет к «детской болезни левизны», то они заблуждаются: факт прихода к власти правительства Примакова великолепно вписывается в мировой контекст. Но еще более любопытно то обстоятельство, что медлительность и колебания последнего отнюдь не являются аномалией. Точно ту же картину мы наблюдаем и в Германии, где происходят сложные маневры с участием более осторожного канцлера Шредера и его радикальных соратников и союзников в лице министра финансов Оскара Лафонтена и министра иностранных дел Йошки Фишера. При этом главный конфликт назревает по линии «Шредер-Лафонтен».

По мнению профессора Баринга, Шредер занял в споре пассивную позицию, ожидая пока не в меру честолюбивый Лафонтен сломает себе шею своими архиновациями. Впрочем, не исключен и вариант, что Шредер, взобравшийся 17 лет назад на ограду резиденции канцлера с криком «Я хочу туда!», вполне удовлетворился завоеванным креслом и не помышляет о лаврах «реформатора Европы». Если же Лафонтен все же попытается сбросить Шредера, то это будет означать его политический конец, поскольку телегеничный канцлер несравненно более популярен в народе.

Союз европейский республик свободных...

Один из дней довольно насыщенной программы пребывания на гостеприимной берлинской земле был посвящен теме «Новый европейский порядок». Впрочем, судя по поднятым проблемам, я бы ее назвал «Практическая делимитация Европы». Именно этот аспект нового европорядка вызвал самую оживленную дискуссию между немецкими и украинскими участниками «круглого стола».

Уже выступивший первым немецкий политолог д-р Реннер признал, что образование ЕС означает экономический, политический и военный раскол географической Европы. Более развернутую характеристику этой ситуации дал генеральный секретарь Европейского движения Германии д-р Мархольд. Главным условием присоединения новых членов к ЕС он считает экономическую, политическую и правовую готовность как новых, так и нынешних стран ЕС. Ну, а точки над «і» расставили журналист из газеты «Тагесшпигель» Кристоф фон Маршалл и бывший посол ФРГ в Украине Александр Арно.

По мнению первого, прежний «железный занавес» между Востоком и Западом, ныне сменился на «валютно-торговый». Если раньше принадлежность к западному миру определялась прежде всего идеологической парадигмой, то после развала соцлагеря последняя трансформировалась в экономическую. Так, бурный немецко-польский «роман» объясняется прежде всего тем, что Речь Посполита занимает ведущее место во внешнеторговом обороте Германии, тогда как Украина - 50-55 место. «Насколько Украина готова к конкурентной борьбе в Европе - вот в чем вопрос», - прокомментировал эту ситуацию посол в отставке.

Такая смена приоритетов до глубины души возмутила нашу парламентскую публику. Воспитанная десятилетиями на «верности курсу», она никак не могла уразуметь, как можно бросить в беде страну, выбравшую «путь в Европу». Ведь из-за явно недостаточного внимания к процессам, происходящим на «дальнем востоке» Европы, там может вполне разразиться политический Чернобыль. А разве позволительно забывать, какую экономию средств получил Запад в результате добровольного отказа Украины от ядерного оружия? В общем, подобно заправской свахе, народные избранники пытались навязать потенциальному жениху нежеланную невесту или, по меньшей мере, разбудить в немцах «синдром восточного жизненного пространства».

На выдвинутые обвинения

г-н Маршалл ответил в том смысле, что для присоединения к ЕС кандидат должен иметь какие-то другие заслуги, кроме обретения независимости в результате «счастливого» распада СССР. Что до «европейского мышления», присущего украинскому народу, то, скажем, ГДР надумала, по его разумению, объединиться с ФРГ не из-за особых национальных привязанностей, а из-за западногерманского «экономического чуда». Если бы такое «чудо» наблюдалось в Советском Союзе, то, возможно, Польша и другие страны «социалистического содружества» обращали бы свои взоры не на Запад, а на Восток. В том же контексте симптоматично, что любые интеграционные договоренности в рамках СНГ блокируются, едва дело касается уступок в национальном суверенитете. Зато в ЕС стоит очередь, хотя там нужно поступиться этим самым суверенитетом намного серьезнее. Вот и возникает вопрос: за чем очередь?

Тут-то мы и подходим к проблеме, поднятой А.Арно: имеет ли Украина ясное представление о будущей объединенной Европе или, как ее называл Черчилль, Соединенных Штатах Европы? По его мнению, это представление весьма приблизительно, как, впрочем, и у многих других претендентов на членство в ЕС. В этой связи весьма любопытны причины краха интеграционных планов на постсоветском пространстве, названные недавно исполнительным секретарем СНГ Борисом Березовским: 1) не была определена конечная цель интеграции и возобладал большевистский принцип «сначала ввязаться в драку»; 2) не были определены пути и способы достижения цели; 3) не были определены «жертвы» во имя интеграции, возобладал национальный эгоизм; 4) не были созданы механизмы реализации принятых решений. Замените теперь аббревиатуру СНГ на ЕС - и вы получите точную картину «хаджа» Украины в Европу.

Между тем, вопрос «с кем объединяться?» не может быть отложен до 2010 и далее года, как это прогнозируют Збигнев Бжезинский и другие западные эксперты. Ибо уже сегодня совершенно очевидно, что экономической логикой ХХІ века станет формирование и соревнование между собой региональных интеграционных комплексов. ЕС - НАФТА - АСЕАН - МЕРКОСУР и т.д. Именно они станут основой всемирного экономического пространства. Вопрос лишь в том, на скольких «китах» будет покоиться эта глобальная система.

Не оказаться для той или иной страны в чреве одного из «китов» - значит вычеркнуть себя из мировой экономики как самостоятельную единицу. Поэтому дилемма «ЕС или СНГ» имеет значительно более сложную конфигурацию, чем «москальско-хохляцкое» противостояние.

Украина

в информационной тени

Так назывался последний «круглый стол», где практически все немецкие собеседники были едины: большую часть тени на Украину отбрасывает Россия, которая была и остается главным объектом интересов ЕС на востоке Европы. И никакие потуги украинских политиков переключить основное внимание Запада с непредсказуемой России на более предсказуемую Украину не помогут. Ибо тут в дело вступает «высокая политика», именуемая нынче геополитикой.

Как это ни обидно звучит для наших патриотов, но пока Россия остается в нынешних границах, она нужна Западу как несущая опора европейского и мирового порядка, как безальтернативный партнер в преодолении мировых кризисов и других глобальных вызовов. К тому же это - один из крупнейших должников Запада и одновременно один из немногих оставшихся полупустыми крупных резервуаров для сброса западных товаров и капиталов. Так что даже если «под реформы» ей сейчас серьезных денег не дадут, то «под долги», а главное «под геополитику» - очень даже возможно.

Словом, с точки зрения внимания Запада Украине тягаться с Россией абсолютно бесполезно. То, что Москве дается без особых усилий, для Киева представляет задачу огромной трудности. К тому же мы наблюдаем колоссальную диспропорцию в частоте посещений западных структур национальными полпредами. Если такие российские политики, как Явлинский, Лебедь, Чубайс, Немцов, «не вылезают» из Германии и других западных стран, то поездка первых номеров украинского истеблишмента - достаточно редкое событие в украинском политкалендаре. Но, возможно, «матерые человечища» у нас в дефиците?

Еще один аспект «информационной тени» невольно вытекал из выступления руководителя восточноевропейской редакции «Немецкой волны» в Кельне Миодрага Зорича. Им было заявлено, что с 1 декабря с.г. «Дойче велле» начнет вещать по-русски на «Радио-Континент», а с 1 февраля 1999 года - по-украински. Стало быть, популярный FM-диапазон в Киеве и других крупных городах Украины будет прочно оккупирован крупнейшими западными радиостанциями: «Свобода», Би-Би-Си, «Голос Америки» и вот теперь - «Немецкая волна». Такое впечатление, что ранее организованные местные редакции западных радиослужб не справляются с информированием граждан Украины об окружающей их действительности. Между тем информировать берлинцев и других немецких слушателей об Украине и тем немного ужать «тень», по сути, некому и не за что. И в это время нас пытаются убедить, что в Украину пришло совершенно независимое СМИ, одна забота которого - давать нетто (чистую) информацию.

У меня нет под рукой сборника немецких афоризмов, но, помнится, Бернард Шоу в схожей ситуации заметил: «Ирония - моя стихия, однако при виде статуи Свободы даже я теряю чувство юмора».