Наблюдательница за птицами и людьми

Наталья Атамась, орнитолог, говорит спокойно и прямо: ей все равно, кто станет будущим президентом Украины.

И не потому, что она, ученый с именем, репутацией и официальным статусом научного сотрудника Института зоологии им. И.Шмальгаузена НАНУ - эскапистка, ведущая асоциальный образ жизни. Совсем наоборот. Наталья - общественный активист, известный популяризатор науки, автор блогов по вопросам наиболее острых природоохранных проблем, существующих в нашей стране. Она - из тех ученых, кто не ленится и не боится выходить за пределы своего кабинета, чтобы нести в массы (не только широкие, но и носителям законодательной и исполнительной власти) информацию о том, почему без развития науки не может быть жизнеспособного современного государства.

Моя собеседница констатирует: кто бы ни занял президентское кресло, ему придется решать вопросы, касающиеся главного богатства, которым все еще владеет Украина, - природных ресурсов. Придется реагировать на угрозы для сохранности этих ресурсов и их бережного использования. Придется постоянно работать над собой, чтобы в дальнейшем говорить с европейцами хотя бы приблизительно на одном языке, оперируя одинаковыми понятиями, когда обсуждаются вопросы охраны природы. При этом гражданскому обществу, с той же неизбежностью, не уйти от выполнения своей части работы, - придется быть готовым контролировать выполнение данных властью обещаний и публично реагировать в случае их нарушений, уточняет наша героиня. Ученые же в Украине (по крайней мере именно социально активная их часть, к которой принадлежит и Наталья Атамась), невзирая на смену власти и времен года, были и останутся общественными активистами поневоле.

"Мы, орнитологи, живем здесь, потому что привязаны к своим объектам, как наяда к своему ручью. Вот это наша речка, это наш лес, и ты тратишь 20 лет жизни, наблюдая за птицами. В нашей стране все еще есть за что бороться в смысле природных ресурсов, поэтому есть смысл быть здесь, и мы интересны коллегам из других стран именно потому, что мы - здесь и много лет ведем свои наблюдения", -говорит Наталья. В ее случае 20 лет жизни - не фигура речи. Именно столько времени она как ученый-орнитолог ведет свои наблюдения за гнездовой жизнью колониальных, т.е. живущих большими колониями, водных птиц в Украине, на Киевском и Каневском водохранилищах. В каком-то смысле Наталья - редкий, фактически существующий в единственном экземпляре специалист. Она системно отслеживает миграцию птиц, имеет официальное разрешение на их кольцевание. Умеет поймать птицу и взять кровь на анализы, не причинив ей вреда. Эксперта с ее уровнем опыта государство должно было бы холить и лелеять. Возможно, именно такое отношение и оценку своих профессиональных знаний она получила бы в другом государстве, в той же Польше. Но поскольку Наталья - эксперт по птицам, живущим именно на украинских водоемах, как специалист она в полной мере может быть востребована только здесь, в нашей стране.

Стоять на страже объектов своего научного наблюдения, быть готовым их защищать - это, конечно, не то, чем должен заниматься ученый. Но слушая Наталью, понимаешь, что в украинских реалиях любой зоолог просто вынужден заниматься в том числе и активизмом, причем замешанном на личных профессиональных интересах. Согласно внутрикорпоративным правилам сообщества ученых, с потерей объектов своих многолетних наблюдений ученый оказывается в положении, когда вся его научная карьера идет коту под хвост. Так что отдельные украинские зоологи вдвойне мотивированы защищать те или иные фрагменты нашей экосистемы.

Несмотря на то, что люди по-прежнему наверняка не знают, что на самом деле заставляет птиц ежегодно мигрировать, подвергая себя изнурительным перелетам и опасностям, ответ на вопрос о том, зачем нам все-таки нужно следить за этой миграцией, зачем учитывать ее особенности, принимая решения, которые, казалось бы, к птицам не имеют никакого отношения, - далеко не загадка. Дело в том, что миграционные маршруты перелетных птиц складывались столетиями, если не тысячелетиями, поэтому, к примеру, строительство аэродрома без учета требований экологической экспертизы (которая включает и мнение орнитологов) может повлечь за собой не только материальные убытки, но и человеческие жертвы. В отличие от людей птицы далеко не сразу поймут, что на привычном для них отрезке перелетного пути возникла новая опасность.

Насколько влиятельны орнитологи в Украине? Этот вопрос вызывает у Натальи усмешку. По ее словам, в первую очередь здесь стоит говорить о наболевшем: наряду с добросовестными специалистами работают те, кто готов из корыстных интересов подписать любую бумажку. Благодаря реакции СМИ общественность время от времени слышит об очередном правонарушении, грозящем неблагоприятными экологическими последствиями. О том, наказаны ли виновные, информации, как правило, нет. Правоохранительные органы в нашей стране демонстрируют свою последовательную незаинтересованность разбираться с экологическими преступлениями, утверждает моя визави. Тем не менее говорить о тотальной "зраде" тоже было бы неправильно, особенно с учетом того, что не так давно президент Порошенко подписал ряд указов о расширении (всего на 0,2%, к слову) территорий и объектов природно-заповедного фонда общегосударственного значения.

"Господь услышал наши молитвы!" - так от имени всего сообщества украинских ученых, неравнодушных к вопросам охраны природы, иронически говорит Наталья об этом долгожданном решении первого лица государства. Впрочем, почему украинских? Сама Наталья во время нашего разговора неоднократно подчеркивает: нет никаких украинских ученых. Мы либо интегрированы в общемировой научный процесс, либо нет. И именно такой ракурс видения стоит культивировать политическим элитам, когда они берутся за решение проблем нашей науки.

Если схематично, то картина такая: Украина идет в ЕС и подписала Ассоциацию. Это обязывает наше государство существенно менять понимание принципов экологически ориентированного ведения хозяйства, а также на практике соблюдать принятые в Европе нормы. Моя собеседница признает, что социально активная и юридически грамотная часть сообщества украинских ученых смогла лишь отчасти добиться того, чтобы в принятом после Революции достоинства законе о науке были учтены рекомендации экспертов.

Строгость закона компенсируется необязательностью его выполнения, говорил классик. Эта шутка хорошо и по сути описывает нынешнее положение дел в Украине и ее природоохранную политику. Один из относительно свежих скандалов на эту тему - серьезные планы разместить на полонине Боржава в Карпатах сеть ветряных станций. Пока местная власть не торопится реагировать, ученые публично протестуют. На их взгляд, это абсолютно неприемлемо, в том числе с природоохранной точки зрения, поскольку данные территории зарезервированы под Изумрудную сеть (сеть охраняемых государством природных территорий общеевропейского значения). Нарушая наши договоренности с ЕС относительно политики охраны природных ресурсов, мы как государство заслуженно рискуем потерять доверие. Как и во многих других сферах социальной жизни, и здесь наш прогресс не обходится без дружественного стимулирования и надзора со стороны пресловутых западных партнеров. Наталья шутит: они время от времени тыкают в нас палкой, чтобы проверить, собираемся ли мы что-то делать и дальше, дабы привести свои показатели состояния и размеров природоохранных территорий в соответствие со стандартами ЕС (там, как правило, общая площадь таких территорий составляет минимум 15% от всех земельных ресурсов, у нас пока - 6,9%).

Поскольку мы встретились с Натальей и говорим накануне второго тура президентских выборов, наш разговор то и дело невольно приходит к осмыслению, с чем мы входим в новую президентскую пятилетку. Один из самых серьезных провалов со стороны власти, по мнению Натальи (так, как это видится с ее "колокольни" ученого по образу жизни и месту работы), - в области интеграции нашей науки в европейское исследовательское сообщество.

На этом пути мы пока так и не сделали серьезных шагов вперед. За годы своих наблюдений моя собеседница видела не только неоднократную смену стай перелетных птиц, но и смену не одного президента и состава правительства. По ее словам, при кажущемся разнообразии, все они отличались тем, что так и не смогли сгенерировать объемное стратегическое видение роли науки в развитии украинского государства. Не выработав глобального понимания этого вопроса, неудивительно, что мы не достигли прогресса и на других направлениях, в том числе и природоохранных. Экологическое страхование, налоговые преференции для предприятий, которые модернизируют свое оборудование с учетом экологических стандартов, прогрессивное кредитование для предприятий, решившихся инвестировать в очистительные системы, - это и многое другое у нас так и осталось в основном на словах. Не говоря о том, что который год украинское государство медлит с решением провести тщательный аудит и анализ того, сколько именно диких животных, птиц и рыб живут на нашей территории, и что именно может угрожать их спокойному существованию в ближайшем будущем.

Кто бы ни стал новым президентом, повторяет моя собеседница, он будет вынужден реагировать на экологические угрозы, и хотя бы на достаточном для пресс-релизов уровне формулировать свое видение развития науки в нашей стране. Стоическая позиция Натальи, если сформулировать упрощенно, звучит как всем известное "делай что должен, и будь что будет". Спасительный тезис в условиях информационного хаоса, в котором уже которую неделю пребывает украинское общество. И по крайней мере на примере Натальи Атамась можно удостовериться в плодотворности такой позиции. Моя собеседница дает понять, что руководствуется в своей жизни именно этим принципом - делает, что может, в том числе для популяризации науки и ее важной роли в современном высоко конкурентном мире. И уже видит позитивные результаты этих своих усилий: по ее наблюдениям, количество украинцев, интересующихся наукой, пусть и в упрощенном, прикладном значении, заметно выросло.