Сирийский капкан для Ливана

Продолжающаяся вот уже третью неделю в центре Бейрута бессрочная акция ливанской оппозиции с требованием отставки правительства Фуада ас-Синьоры все больше приобретает черты полномасштабного политического кризиса с совершенно неясными последствиями для будущего Ливана. Непосредственной причиной обострения ситуации послужил провал четвертого раунда национального диалога, где оппозиционные партии, в первую очередь «Хезболла» и «Амаль», требовали от правящей коалиции «Движение 14 марта» трети министерских портфелей плюс один, что дало бы им право вето на любое правительственное решение. Не получив желаемого, эти партии отозвали из правительства своих министров (иностранных дел, энергетики и водных ресурсов, здравоохранения, труда, сельского хозяйства). Буквально через два дня в отставку подал лояльный к оппозиции христианский министр экологии. В результате этого демарша полноценная деятельность правительства была нарушена, что дало основания просирийски настроенному президенту Ливана Эмилю Лахуду заявить о «некоституционности» нынешнего кабинета.

Масла в огонь подлило решение правительства о внесении на рассмотрение парламента документов о выборах нового президента Ливана и утверждении соглашения с ООН об учреждении международного трибунала по делу об убийстве бывшего премьер-министра Рафика Харири. Собственно, дискуссия вокруг соглашения ООН и стала последней каплей, вызвавшей политический кризис. К просирийским шиитским партиям присоединился известный своей беспринципностью лидер христианского «Свободного патриотического движения» генерал Мишель Аун, бывший командир произраильской Армии обороны Южного Ливана. Следует отметить, что во времена «кедровой революции» этот политик занимал крайне антисирийскую позицию, призывая к прекращению сирийского присутствия в Ливане. Такой поворот в политических взглядах наблюдатели объясняют тем, что Дамаск предложил Мишелю Ауну стать преемником Эмиля Лахуда, срок полномочий которого истекает в ноябре следующего года. В последнее время лидер «Свободного патриотического движения» не скрывает своих намерений занять президентское кресло, мотивируя это тем, «что слишком долго страдал за Ливан».

Следующим этапом разворачивающегося политического кризиса стало убийство министра промышленности Ливана Пьера Жмайеля, члена могущественнейшего рода, представители которого уже не раз руководили страной. Он считался одним из главных кандидатов на пост президента среди христианской политической элиты. Это убийство сбавило обороты оппозиционного наступления политическими методами, дало некоторый импульс антисирийским настроениям в ливанском обществе, и сторонники правящего большинства вышли на улицу первыми. Казалось, что правительству удалось перехватить инициативу, но внутреннего импульса, вызванного убийством Пьера Жмайеля, оказалось недостаточно, чтобы полностью взять ситуацию под контроль. Международное сообщество выразило озабоченность, но, в отличие от ливанского правительства, не стало утверждать о причастности Дамаска к этому убийству. Более того, комиссия ООН по расследованию убийства ливанского экс-премьера Харири, возглавляемая бельгийским прокурором Сержем Браммерцем, выразила удовлетворенность сотрудничеством с сирийской стороной. Напомним, что предшественник Браммерца немецкий детектив Детлев Мехлис неоднократно в своих докладах Совбезу ООН упоминал о «сирийском следе» и обвинял Дамаск в недостаточном сотрудничестве с комиссией.

Таким образом, сложившаяся ситуация позволила оппозиционным силам вывести на центральные площади Бейрута тысячи своих сторонников с требованием отставки правительства и проведением досрочных выборов.

Между тем сирийская тема постоянно присутствует во внутриливанской дискуссии. Правительство Фуада ас-Синьоры обвиняет оппозицию в том, что ее действиями руководит Сирия, «стремящаяся вернуть Ливан под свою опеку». Подобного рода утверждения не лишены смысла. С точки зрения сторонников оппозиции, Сирия была единственной арабской страной, оказавшей реальную поддержку боевикам «Хезболлы» во время последней ливанско-израильской войны и приютившей более миллиона беженцев. Намереваясь раз и навсегда покончить с шиитскими радикалами, Тель-Авив дал им шанс занять главенствующее положение в политическом раскладе Ливана.

Буквально через месяц после окончания ливанско-израилького конфликта на развалинах южного Бейрута политически окрепшая и обретшая народную поддержку «Хезболла» провела так называемый «парад победы», который более правильно было бы назвать началом предвыборной кампании просирийских сил или «антикедровой революцией». Именно тогда было впервые сказано о необходимости перемен, упомянуто о правительстве национального единства и выражено недовольство нынешним кабинетом Ливана. По мере развития кризиса менялся и тон высказываний лидеров «Хезболлы»: от «предательства национальных интересов» правящей коалиции в период израильской агрессии до соучастия лидера ливанских суннитов, главы «Аль-Мустакбаль» Саада Харири в американско-израильском заговоре против южноливанского сопротивления. Как отмечают наблюдатели, «Хезболла» впервые бросает персональный вызов руководителю ливанских суннитов, сыну погибшего 14 февраля 2005 года в результате теракта экс-премьера Рафика Харири.

По мнению ливанских экспертов, из патовой ситуации, возникшей в результате политического кризиса, есть только один выход — проведение досрочных выборов. В противном случае, как пишет газета «Ас-Сафир», в стране может возникнуть два правительства и два парламента. Между тем оппозиция хотя и требует проведения новых выборов, вполне может удовлетвориться отставкой правительства и получением в новом правительстве национального единства права вето на правительственные решения. Судя по последним высказываниям лидеров «Хезболлы», эта партия еще не готова к приходу во власть и скорее удовлетворится получением права вето. Об этом, в частности, свидетельствует и поддержка ливанской оппозицией посреднической инициативы, выдвинутой генеральным секретарем Лиги арабских государств (ЛАГ) Амром Мусой, который прибыл этими днями в Бейрут для консультаций.

Сам Амр Муса заявляет, что не привез примирительного плана, но имеет в своем багаже ряд идей, которые учитывают позиции противоположных лагерей. По мнению египетского дипломата, первостепенное значение должно придаваться утверждению соглашения с ООН об учреждении международного трибунала. В публичных выступлениях и оппозиция, и правящая коалиция поддерживают идею создания правительства национального единства, но ключевым отличием в подходах остается приоритетность поставленных проблем. По мнению представителей правящей коалиции, на первый план должны быть вынесены выборы нового президента Ливана и утверждение соглашения с ООН об учреждении международного трибунала по делу об убийстве Рафика Харири. Оппозиция не возражает против проведения судебного процесса над убийцами экс-премьера, но настаивает, чтобы соглашение с ООН утверждалось после формирования нового исполнительного органа власти.

Не менее сложная проблема — предстоящие президентские выборы в Ливане. Согласно ливанской конституции, президентом страны может быть только христианин-маронит. На этот пост помимо лидера «Свободного патриотического движения» генерала Мишеля Ауна, претендует также бывший командир боевиков «Ливанских сил» (ЛС) Самир Джааджа. Последний потребовал «честной сделки» с оппозиционным альянсом: в обмен на право вето оппозиционеры соглашаются на избрание президента из рядов «Движения 14 марта». Шииты, если они хотят сохранить лояльность своего христианского союзника, на такой шаг, скорее всего, не пойдут. В свою очередь «Хезболла», по утверждению арабских дипломатических источников, готова обсуждать выборы нового главы государства, не прерывая при этом полномочий просирийского президента Эмиля Лахуда. Они ссылаются на прецедент в ливанской политике, когда в 1976 году на пост главы государства был избран Ильяс Саркис, в то же время его предшественник — Сулейман Франжье — еще полгода находился у власти.

При наличии столь разных подходов к решению стоящих перед ливанским обществом проблем утверждать о быстром и безболезненном разрешении политического кризиса не приходится. Стороны конфликта полны решимости стоять на своих позициях вплоть до полного удовлетворения своих требований. Единственный мессидж, сближающий оппозиционеров и правящую коалицию, заключается в неприятии силового сценария разрешения конфликта. Сможет ли ливанский политический класс преодолеть накопившиеся разногласия, вырваться из исторически сложившегося сирийского капкана или и дальше будет раздираем внешними силами, покажет будущее. Пока что Ливан демонстрирует, что нельзя убежать от прошлого, кардинально не решив накопившихся проблем.