"Разминировать" прошлое

Кто бы ни стал следующим президентом Украины, ему придется уделить должное внимание отношениям с Польшей, заброшенным в течение последней пятилетки.

Ведь без Польши Украина не сможет ни выйти из зоны влияния России, ни закрепить за собой ведущее место в Центрально-Восточной Европе. Чтобы достичь этого, в Киеве должны услышать Варшаву, определить составляющие "польской политики" Украины и качественно улучшить круг экспертов по польским вопросам.

Услышать Польшу

Когда в приветственном обращении по случаю независимости Украины в 2015 г. новоизбранный президент Польши Анджей Дуда упомянул о необходимости "вести реальный исторический диалог, который базируется на правде и взаимном уважении", на Банковой не придали его словам должного значения. Это было ошибкой. Потеря же контроля над реальным историческим диалогом, с передачей прав на его ведение Украинскому институту национальной памяти (УИНП), - стало роковой ошибкой.

О том, что для польского политикума вообще (не только для правящей партии "Право и справедливость") важно услышать осуждение со стороны Украины тех подразделений УПА, которые были причастны к убийству поляков на Волыни в 1943–1944 гг., мог не знать только тот, кто абсолютно ничего не знал о Польше. Ведь еще в 2013 г. лишь ценой политического компромисса в постановлении Сейма события на Волыни очертили не как "геноцид", а смягченно - как "этническую чистку с признаками геноцида", обвинив в ней ОУН и подразделения УПА.

Немалую роль в нахождении компромисса сыграл тогдашний президент Польши Бронислав Коморовский, призвавший избегать слов, которые только усилят боль и усложнят диалог. Киев легкомысленно и инфантильно "отблагодарил" Коморовскому, проголосовав в день его выступления в Верховной Раде в апреле 2015 г. пакет декоммунизационных законов. В них, среди прочего, речь шла о героизации всех воинов УПА. В Польше это восприняли как пощечину и героизацию "убийц поляков на Волыни". Считается, что политическое фиаско Коморовского на выборах в 2015 г. является также оценкой поляками его украинской политики. Так что не следует удивляться, что в июле 2016 г. Сейм назвал события на Волыни геноцидом.

Учитывая это, июль 2016-го должен был показать Киеву единодушие поляков в вопросе Волыни. А потому ставка на время и смену политических элит ошибочна. Нужно было решать проблему в ее зародыше, а не сбрасывать прошлое в объятия УИНП, руководствуясь формулой "историей должны заниматься историки". Да, историки занимаются историческими исследованиями, но историческая политика - это сфера политиков.

О том, насколько специфичны интересы политиков, свидетельствует и дальнейшая взаимоисключенность шагов. В частности, когда президент Порошенко сделал символический жест, возложив цветы к Памятнику жертвам Волынской трагедии в Варшаве во время саммита НАТО в июле 2016 г., Киевская городская рада утвердила появление проспекта Степана Бандеры на карте Киева.

Вопросы разных политических интересов возникают и при попытке объяснить, каковыми на самом деле мотивами руководствовался УИНП, когда уже в апреле 2017 г. инициировал прекращение выдачи разрешений на проведение работ по поиску погребений и упорядочению польских мест памяти в Украине. Этот запрет появился на следующий же день после демонтажа памятника бойцам УПА в Грушовичах. Решать эту проблему должно было посольство Украины в Польше, но отнюдь не УИНП. Однако молниеносность реакции института и последующие комментарии его руководителя Владимира Вятровича лишили дипломатов инициативы, привели к потере ими влияния на повестку дня двустороннего сотрудничества. Они же ввели украинско-польский политический диалог в состояние комы, которая длится до сих пор.

Поэтому не следует удивляться, что последний официальный визит президента Порошенко в Польшу состоялся 2 декабря 2016 г. Контакты же на высшем уровне в последующие годы снизились едва ли не до исторического минимума. А в июле 2018 г. вообще дошло до парадоксальной ситуации в двусторонних отношениях. Президент Порошенко отбыл с рабочим визитом в Польшу, где принял участие в оказании почестей "памяти погибших от рук польских крестьянских батальонов и подразделений Армии Крайовой в 1944 г. украинцев" в Сагрыни. Тем временем президент Польши Дуда почтил "память погибших во время Волынской резни поляков" в Луцке.

То, что президенты двух стран не смогли договориться об общих мероприятиях на 75-й годовщине событий, стало еще одним свидетельствам глубокого кризиса отношений. Кроме того, речи обеих президентов в который раз указали на основные расхождения в толковании событий. Посылы, озвученные Порошенко (в частности апеллирование к христианскому взаимопрощению), остались без ответа.

Причина заключается в том, что поляки не верят в искренность украинской молитвы, в которой ставится знак равенства между сотнями погибших от рук поляков украинцев и десятками тысяч погибших поляков, убитых в рамках организованной по приказу ОУН-Б акции по уничтожению поляков на Волыни. Да, каждая жизнь невинно убиенного важна и ценна. Однако польская сторона настаивает на том, чтобы мы, украинцы, осознали весь масштаб преступления (польские историки склоняются к цифре 100 тысяч), содеянного отдельными отрядами УПА, осмыслили его и не глорифицировали причастных к его совершению.

Таким образом, перед президентом Украины, которого изберут 21 апреля, снова возникнет задача, как "разминировать" прошлое в украинско-польских отношениях. Решить ее не так трудно, как кажется, хотя есть одно "но". Для этого нужна политическая воля президента Украины, который должен продемонстрировать, что в основе его внешней политики лежат не персональные симпатии или антипатии к его визави, а государственные интересы. И второе: повестка дня украинско-польского сотрудничества должны разрабатывать там, где следует: в МИД Украины и в посольстве Украины в Польше.

Разработка концепции "польской политики" Украины

Базирование политической воли на государственных интересах требует определения принципов "польской политики" Украины, ее целей и шагов реализации. С этим у нас сложно, поскольку вся концепция двусторонних отношений сводится к пустой фразе о "стратегическом партнерстве". Таким образом, вопрос, все чаще звучащий из уст польских экспертов - "чего Украина ожидает от Польши?" - зависает в воздухе, поскольку в нашей стране нет четко сформулированной ни польской, ни вообще западной политики государства.

В отличие от Киева, Польша начала разрабатывать принципы восточной политики, частью которой является политика в отношении Украины, еще в 1918 г. С 1990-го она сводится к поддержке евроинтеграционных стремлений и независимости, в том числе энергетической, восточных соседей от России. Собственно, роль, которую взяла на себя Варшава и которую в Киеве окрестили как "роль локомотива, тянущего Украину в ЕС", была и остается реализацией этой политики. Ее же составляющей сегодня, в частности, является и борьба Варшавы против "Северного потока-2".

Поэтому Польша будет поддерживать Украину в ее "походе на Запад". Однако Киеву не следует злоупотреблять такой поддержкой и воспринимать ее как данность. Тем более не следует заявлять, что это Польша нуждается в нас и что она обречена помогать нам, ибо так гласит формула "нет свободной Польши без свободной Украины". Ведь не Киев, а НАТО - зонтик безопасности современной Польши. Кроме того, непосредственным последствием необдуманных заявлений, исторической политики в Украине и запрета на эксгумацию является рост негативного отношения поляков к украинцам. По данным Центра исследований общественного мнения (CBOS), этот показатель составляет 41% (на февраль 2019 г.) и является наивысшим с 2008 г.

Исходя из этого, какой должна быть "польская политика" Киева? Ее стратегической целью должны стать упрочение Украины в Центрально-Восточной Европе, что будет означать окончательный выход из зоны влияния России. И речь идет здесь не о географии и физической карте, а об упрочении этого статуса в ментальной карте наших союзников и врагов. Ведь, по определению, Украину признавали частью этого региона только тогда, когда она не зависела от России. Достичь этого можно лишь благодаря тесному и плодотворному сотрудничеству с Польшей, которая, осознаем мы это или нет, является центром этого региона.

Таким образом, тесное сотрудничество с Варшавой, его развитие на всех уровнях должны быть целью украинской политики. В краткосрочной перспективе это означает преобразование Польши в страну, общество которой безоговорочно поддерживает Украину. На практике это потребует разработки и ведения эффективной публичной дипломатии. От этого также будет зависеть и комфорт тысяч украинских студентов, трудовых мигрантов и украинского бизнеса в соседнем государстве.

Успешное украинско-польское сотрудничество усилит и позиции Варшавы в ЕС, в чем Киев должен быть непосредственно заинтересован. Таким образом, если закрепленным в Конституции стратегическим направлением западной политики Украины является интеграция в ЕС и НАТО, то одним из ключей к этой интеграции является эффективное сотрудничество с Польшей.

Смена поколений экспертов

Последние несколько лет подтвердили, что в Украине изменился круг комментаторов польской проблематики. Благодаря моде на польскую тематику он пополнился всяческого рода экспертами и блогерами, которые часто имеют весьма поверхностные знания по польской проблематике.

В Польше же все большую роль играют специалисты по украинской проблематике, профессиональное становление которых пришлось на посткоммунистический период. Они хорошо образованы, имеют основательные знания по истории украинско-польских отношений, владеют украинским языком, анализируют украинскую политику ежедневно, а не на запросы журналистов, не имеют персональных сантиментов касательно Украины, но хорошо знают суть восточной политики Польши. Комментировать Украину - это их специальность, а не хобби. Центр восточных исследований (OSW) или Польский институт международных дел (PISM) в Варшаве, а не блог или соцсети - это их место работы.

Украина крайне нуждается в таком круге специалистов, владеющих институционной памятью развития отношений, безупречно разбирающихся в польских делах, способных сделать основательный вклад в разработку "польской (западной) политики" Украины. Достичь этого невозможно без соответствующего учреждения. Киеву, да и вообще дипломатическому корпусу, нужен аналогичный польским OSW или PISM хорошо финансируемый институт качественной международной аналитики, которая покроет все стратегически важные направления внешней политики. Мы должны преодолеть асимметрию в экспертной среде, тогда нашу позицию будут воспринимать серьезно, а не как эмоциональные всплески, базирующиеся на персональном отношении к представителям разных польских политических лагерей.

* * *

Когда в январе нынешнего года Конституционный суд Польши отменил так называемые украинские поправки к закону об ИНП Польши, многие высказались о том, что в двусторонних отношениях наметилась оттепель. Ожидалось, что ответом Киева станет разрешение на поисковые работы и упорядочение польских мест памяти в Украине.

Этого не случилось до сих пор, а потому можно предположить, что победила позиция, согласно которой такое разрешение стало бы уступкой и признаком слабости Киева. При этом никто не принимает во внимание, что взятие покойников в заложники (а как еще называется запрет эксгумации?) свидетельствует о слабости Украины как государства, которое не может цивилизованным способом, дипломатическим путем решать противоречивые вопросы даже с наиболее проукраинским соседом.

Надеюсь, президентские выборы выведут отношения с Польшей из кризиса. И будущий президент, кто бы им ни стал, осмыслит ошибки предыдущего периода и сможет не только услышать позицию Варшавы, но и, соблюдая украинские интересы, развить отношения на основе четко определенной политики с помощью профессиональных экспертов. Делать это придется быстро, поскольку и в Польше вскоре состоятся парламентские выборы. В интересах Киева не дать повод к усилению позиций антиукраинских политических кругов в будущем польском парламенте.