ОБЩАТЬСЯ ГОРАЗДО ГЛУБЖЕ И ТЕСНЕЕ

После победы партии лейбористов на всеобщих британских выборах 1997 года новый премьер-министр Тони Блэр привел на Даунинг-стрит, 10 свою команду, сплоченную за долгие годы оппозиционного существования. В этой команде был и Роджер Лидл, ставший специальным советником правительства и Тони Блэра по европейским вопросам. («По восточноевропейским вопросам?» — переспрашиваю. «Нет, по всей Европе. По разработке европейской политики правительства», — отвечает он.) Лидл говорит, что практически вся его взрослая жизнь прошла в политике. Он был достаточно тесно связан с созданием новой лейбористской партии, когда Тони Блэр стал ее лидером. Тогда же Роджер Лидл в соавторстве с Питером Мандельсоном, ближайшим соратником Блэра, теперешним государственным министром по делам Северной Ирландии, написал книгу о так называемой «революции Блэра» и о приоритетах политики «новых» лейбористов.

«Я в большей степени политик, чем дипломат.»

Оказалось, что жена мистера Лидла, Кэролайн Томпсон, заместитель директора Всемирной службы Би-би-си, побывала в Киеве в апреле на открытии нового офиса Би-би-си. «В семье теперь с обеих сторон достаточно тесные связи с Украиной», — смеется Лидл. И вспоминает, что Киев произвел на него неизгладимое впечатление — своей красотой, особым шармом. «Я бродил по Киеву и заметил, что в городе бьется пульс жизни. Для западного человека — это очень обнадеживающая черта, символ движения». На такой ноте завершилась наша встреча.

А началась она с того, что мистер Лидл удивил меня, когда сам спустился за мной с третьего этажа в небольшую приемную на Даунинг-стрит,10. Оказалось, ничего особенного, просто секретарша была занята в этот момент.

К слову сказать, 10 минут, которые я провела в этой исторической приемной, виденной много раз на телеэкране, поразили меня приветливой, какой-то почти домашней атмосферой. Никакой атрибутики официоза, полагающейся, по моему мнению, для резиденции премьер-министра не было. Один телефон за дверью, при нем — приветливый пожилой полицейский, готовый перекинуться парой слов с ожидающими посетителями и входящими-выходящими служащими. И не только благожелательный настрой в приемной. При входе на знаменитую Даунинг-стрит никто не проверял мои документы, не просил открыть сумку, включить аппаратуру, не было металлоискателей. Моя фамилия просто значилась в листе посетителей на понедельник 12 июня. Этого оказалось достаточно.

Наш непродолжительный разговор происходил в личном (очень небольшом) кабинете советника Роджера Лидла и касался он, естественно, украинско-британских отношений.

— Во время апрельского визита в Киев министра иностранных дел Великобритании Робина Кука была достигнута договоренность о начале действий в рамках новой британско- украинской консультативной группы. Вы, мистер Лидл, также недавно посетили Киев, где, очевидно, обсуждали и этот вопрос. Расскажите, пожалуйста, более подробно об этой группе, механизме ее действия, ее целях, основных составляющих, на каком этапе строительства она находится сейчас.

— Эта группа задумана как средство, которое позволит нам достичь более глубокого понимания между главами наших двух государств. В этом состоит ее цель. Группа создана на рабочем уровне. Ее работу будут координировать два человека, а именно: со стороны Президента Украины — Анатолий Орел, заместитель главы администрации Президента, руководитель внешнеполитического департамента президентской администрации, и я, советник британского правительства и премьер- министра Тони Блэра по вопросам европейской политики, — со стороны Даунинг-стрит. Мы планируем встречаться регулярно, по крайней мере, дважды в год, и будем обсуждать проблемы, которые считаем общими для нас. Такие, например, как внешняя политика, международная безопасность, экономические вопросы, торговля, инвестиции, вопросы исполнения законодательства, проблемы преступности, наркотиков. После каждой такой встречи мы будем предоставлять соответствующий доклад Президенту Леониду Кучме и премьер-министру Тони Блэру с теми рекомендациями для совместных действий, которые мы выработаем в результате этих встреч.

Когда я был в Киеве три недели тому назад, мы подготовили проект соответствующего доклада и практически согласовали свои позиции по нему. Анатолий Орел, как ожидается, приедет в Лондон с группой украинских экспертов этой осенью. Мы надеемся, что с течением времени этот регулярный диалог станет давать свои результаты.

— Каких, именно, результатов вы ожидаете?

— Прежде всего, более глубокого взаимопонимания. Я думаю, сегодня это очень важно.

— В каком направлении будет развиваться консультативная группа? Можно ли говорить о создании в дальнейшем украинско-британской комиссии на самом высоком уровне, как, например, существующая украинско-американская комиссия Кучма—Гор?

— Это не совсем то, что мы задумали. Это не будет некая огромная формальная комиссия с большим количеством министров. Мы не намерены проводить множество формальных встреч. Что бы мы хотели создать и получить, так это отношения на рабочем уровне, где представители сторон смогут обсуждать очень откровенно те вопросы, которые обоюдоинтересны.

Мы в Великобритании очень заинтересованы в Украине. Это чрезвычайно важная страна, и в смысле ее географического положения, и в смысле населения страны, и в смысле потенциального багатства. Мы хотим близких взаимоотношений с Украиной и приветствуем желание Украины приблизиться к Европе. Мы постараемся помочь ей в этом.

— Действительно, Британия неоднократно заявляла о своей поддержке Украине по пути ее продвижения в Европейский союз. Что конкретно входит в этот план поддержки и какие дальнейшие шаги заложены в нем?

— Да, мы хотим видеть Украину более близкой к Европейскому союзу. Но здесь все гораздо сложнее, чем просто сказать: знаете, Украина — большая и могущественная страна и, следовательно, она просто должна быть в ЕС. Сложнее потому, что ЕС не функционирует таким образом. Если Украина действительно стремится к Европе, то она должна осуществить ряд экономических реформ, которые приблизят ее к остальным странам ЕС. Важно, чтобы в Украине функционировала рыночная экономика, чтобы не было препятствий для иностранных инвестиций, чтобы не было внутренних дискриминаций, которые бы ставили ваш собственный экспорт в преимущественное положение, например, через субсидии и тому подобное. Приближение к Европе потребует трудных внутренних реформ в Украине. Мы отдаем себе отчет в том, что они сложны. Но если для Украины важен европейский выбор, она сама должна признать необходимость этих реформ.

— Сегодня голос Британии является одним из наиболее влиятельных и решающих в Европе. В этой связи хотелось бы узнать, какое место занимает Украина в иерархии внешней политики Великобритании. США, например, считают Украину стратегическим партнером. Как бы вы охарактеризовали отношение официальной Великобритании к Украине? И какую форму могут принять наши двусторонние отношения в ближайшее время?

— Во-первых, мы очень хотели бы укрепить экономические связи между нашими странами. Мы хотели бы видеть больше, гораздо больше британских инвестиций в Украине. Но для этого украинское правительство должно предпринять все необходимые шаги в области экономических реформ — чтобы дать возможность этим инвестициям осуществиться. Мы, кстати, были очень обнадежены тем, что увидели и услышали в Киеве, например, относительно приватизации энергораспределяющих компаний. Мы заинтересованы в этом и хотели бы вовлечь сюда британский опыт и британский бизнес для осуществления этих задач. Я думаю, что в этой области существует потенциал для более сильных экономических связей. Это во-первых.

Во-вторых, мы поддерживаем украинские устремления в Европу. Этот европейский аспект является очень важным элементом наших взаимоотношений. Третий аспект, я думаю, заключается в том, что мы видим Украину как страну, играющую ключевую роль в обеспечении стабильности всего региона. И мы очень ценим то, что Украина уже сделала для этого и хотели бы, чтобы ее усилия в этом направлении только возрастали.

Таким образом, я назвал три главные причины, положительные причины, почему Британия и Украина должны общаться между собой гораздо глубже и теснее. Мы хотим, чтобы Украина была партнером и чтобы отношения наши были более тесными. Но реальность состоит в том, что чем больше в Украине будет реформ, чем быстрее появятся свидетельства того, что амбиции правительства Ющенко воплощаются в жизнь, тем больше Запад будет сближаться с Украиной. Я думаю, это очень важное послание, которое мы хотели бы передать нашему партнеру.

— В прошлом году во время официального визита в Лондон украинского министра иностранных дел Бориса Тарасюка, во время его переговоров с британским коллегой Робином Куком речь шла о том, что после президентских выборов в Украине Британию посетит украинский Президент. На какой стадии решения этот вопрос сегодня?

— Мы очень заинтересованы, чтобы Президент Кучма посетил Великобританию. Проблема лишь в том, чтобы найти правильную дату. Это всегда сложно, при любом официальном визите. Думаю, нам нужно просто продолжить систематическую работу в этом направлении.

— Можем ли мы в таком случае говорить об официальном визите премьер- министра Тони Блэра в Украину?

— Я уверен, Тони Блэр был бы очень заинтересован посетить Украину. По его мнению, Украина — чрезвычайно важная страна. Он вообще очень интересуется проблемами переходного периода и проблемами реформ в странах Восточной Европы и их превращением в преуспевающие демократические государства. Он считает это историческим вызовом огромной важности. И в этом смысле он наблюдает за прогрессом и развитием в Украине с большим интересом.

Однако множество внутренних проблем существует в Британии, они требуют внимания и времени главы кабинета. Но я уверен, что Блэр посетит Украину, как только будет время.

— В начале июля в Берлине состоится вторая международная донорская конференция по чернобыльскому саркофагу. Осуществляя свои обязательства перед международным сообществом и странами большой «семерки» по меморандуму 1995 года, Украина на прошлой неделе объявила окончательную дату закрытия Чернобыля. Какова будет позиция Британии на этой конференции, а также — поддержит ли Британия Украину в вопросе международного проекта по завершению двух компенсирующих ядерных реакторов Р4/Х2?

— Во-первых, я хотел бы сказать, что мы очень приветствуем заявление, сделанное Президентом Кучмой во время визита в Украину президента Клинтона, — о дате закрытия Чернобыля. Во-вторых, мы считаем, что западные страны имеют обязательства по отношению к Украине. Мы уже внесли деньги в фонд чернобыльского саркофага и хотели бы, чтобы другие сделали то же.

Что касается достройки двух реакторов, то в настоящее время идут переговоры с ЕБРР. Для нас очень важно, чтобы эти переговоры завершились успешно. И мы обеспокоены отношением правительства Германии к этому вопросу. Но мы думаем, что в рамках «семерки» нам потребуется провести серьезное обсуждение этого вопроса, и мы будем пытаться найти ему соответствующее решение, поскольку рассматриваем его как наше обязательство — стимулировать международные финансовые институты, такие, как ЕБРР, чтобы они смогли предоставить решение, основанное на кредитах. И мы подталкиваем ЕБРР, но надо также помнить, что ЕБРР должен быть уверен, что он сможет вернуть эти кредитные деньги. И здесь уже потребуются соответствующие обязательства Украины.