ИНГЕБОРГ КРИСТОФЕРСЕН: «ФЕДЕРАЛИЗАЦИЯ ВРЯД ЛИ ПРИВЕДЕТ К УСИЛЕНИЮ СЕПАРАТИЗМА»

Ингеборг Кристоферсен — единственная женщина-посол, аккредитованная в Украине. Родилась в Анвере. Дипломатическую карьеру начала в 1968 году, работая в представительствах Организации по сотрудничеству и экономическому развитию в Париже, Дублине и Гааге. С октября 1982-го по сентябрь 1984-го — в департаменте по европейским делам министерства иностранных дел Бельгии 1984 — 1989 — госпожа Кристоферсен работала Генеральным консулом в Торонто. 1989 — 1992 — министр-представитель в бельгийском посольстве в Москве. В марте 1992 года назначена Чрезвычайным и Полномочным Послом Королевства Бельгия в Украине. Верительные грамоты Президенту Украины вручила 11 июня 1992 года.

Два месяца назад унитарное Королевство Бельгия реформировалось в федеративное государство. Эта, казалось бы, сугубо внутренняя перестройка отнюдь не соседней нам державы довольно быстро превратилась для разновекторных украинских политиков в универсальный символ: державники пугают народ мрачными перспективами федерализации «а ля Бельгия», чреватой расколом, если не распадом страны. Защитники федеральной идеи (ряды которых, сказать по совести, заметно поредели после недавней встречи лидеров «Новой Украины»), наоборот, соблазняют сограждан возможностью сбалансировать интересы всех и вся, автономизировав всю страну.

Между тем, Бельгия для Украины — это не только новомодный политический пример для сравнения и райский уголок, где особенно приятно совершенствовать свой профессиональный опыт. Небольшое королевство — одна из немногих западных стран, с которой коммерческие и производственные отношения у Украины развиваются по восходящей. Есть основания полагать, что в недалеком будущем и политические отношения двух стран встанут на качественно новый уровень. О перспективах и достижениях, политических процессах и их внутренних причинах наша беседа с Чрезвычайным и Полномочным Послом Королевства Бельгия в Украине госпожой Ингеборг Кристоферсен.

— Госпожа посол, 22 мая сего года Бельгия превратилась в федеративное государство. Насколько необходима, даже неизбежна была эта реформа? В чем ее объективные причины и каковы ожидаемые результаты?

— Прежде всего стоит отметить, что федерализацию страны нельзя назвать недавним событием. Процесс начался в 70-е годы ХХ века. Основной причиной такого развития событий послужила молодость нашего государства. Ибо Бельгия, не будучи, конечно, столь недавно образовавшимся государством, как Украина, все же существует не более, чем с 1831 года. Создавалась наша страна на базе двух достаточно отличных друг от друга регионов. Разные у них культура, язык, историческое прошлое. Если северная часть страны представлена по преимуществу носителями немецкой культуры, то юг — регион французского языка и французской культуры. Эти отличия постоянно провоцировали проблемы во внутренней жизни страны, создавали трения между различными группами населения, и чтобы разрешить их, поэтапная конституционная реформа имела своей целью обеспечить для регионов собственные права. Таким образом, в 70-х годах начали с установления культурных автономий, предусматривающих для языковых сообществ (нидерландофонов, франкофонов, германофонов) широкие права во всем, что касалось культуры и человека (социальные проблемы, здоровье и т.д.). В результате последней реформы 1995 года Бельгия закрепила на конституционном уровне достаточно широкие полномочия для своих субъектов федерации, обеспечив их собственными органами управления. Однако сам процесс федерализации регионов еще нельзя назвать полностью свершившимся фактом, ибо всегда можно пойти немного дальше.

— В работах многих западных политологов и аналитиков в связи с этим встречаются достаточно частые опасения, что центростремительные тенденции в Бельгии в конце концов могут привести к окончательному распаду страны на два новых государства — Фландрию и Валлонию. Насколько, с вашей точки зрения, обоснованы столь пессимистические прогнозы?

— Я не разделяю подобного пессимизма и чувствую себя скорее оптимисткой. Я нахожу, что сепаратистские тенденции несколько лет назад были гораздо более сильными, чем нынче. В том смысле, что когда федерализация завершилась, люди увидели, что нынешний переходный период предшествует, пожалуй, разрешению проблем, и нет никакой необходимости упорствовать в своем сепаратизме, так как рамки федерального государства оказались достаточно широкими для реализации их интересов. Это не значит, что сепаратисты исчезли. Во Фландрии достаточно сильные позиции имеет партия фламандских националистов Влаамс Блок. Однако, должна сказать, что несмотря на свое влияние, этой партии не удалось войти в состав нового правительства. По-моему, сепаратизм — также феномен переходного характера, большей частью спровоцированный экономическим кризисом, нежели иными причинами. Не только в Бельгии — во Франции, Германии, Голландии, Великобритании, когда люди ощущают, как падает их уровень жизни и уменьшаются доходы, они ищут виновных извне. Во всем мире вспышки ксенофобии и даже расизма не в последнюю очередь имеют экономическую природу. Сейчас экономическая ситуация в ЕС начинает улучшаться, и я надеюсь, что это ослабит сепаратистские тенденции. А жители Бельгии должны убедиться, что новая государственная система действенна.

— Принято считать, что символом государственного единства Бельгии является королевская власть. Насколько это в самом деле так и каковы королевские полномочия?

— Для нас королевское правление — это прежде всего следование западноевропейской традиции. Не так ли: Великобритания, Испания, Нидерланды, Люксембург и другие страны также сохранили элементы династического правления. Бельгия — это также государство, которое зиждется на основах парламетской демократии. Это означает, что королевская власть лимитирована, хотя и не настолько, как в странах Скандинавии, где за королями и королевами сохранена исключительно представительская роль. Бельгийский король имеет и другие полномочия: он должен подписывать все законы совместно с министром, а также после парламентских выборов именно король определяет кандидатуру премьер-министра. Я думаю, что это очень разумная традиция. Хотя наш король Альбер II и недавно у власти, его брат правил дольше, чем кто бы то ни было другой в Бельгии, он знал всех, был прекрасно информирован по всем вопросам политики и умел достигать политических копромиссов. Поэтому король всегда играет достаточно важную роль в формировании правительства. Кроме этого, принц-наследник из королевской семьи является сенатором и работает в парламенте. Король и члены его семьи устраивают приемы руководителям государств и правительств, посещающим с визитом Бельгию.

— Насколько изменилась внутриполитическая ситуация в стране после недавних внеочередных парламентских выборов?

— Перемен не так много в том смысле, что правительственная коалиция представлена все теми же партиями: социалистами и христианскими демократами. Поэтому несложно было сформировать правительство, так как многие министры сохранили свои посты. Во Фландрии христианские демократы и социалисты набрали практически то же количество голосов, которыми они располагали рынее, в Валлонии — сохранили большинство, потеряв некоторое количество депутатских кресел. И только в Брюсселе либералам удалось попасть в региональное правительство, так как они получили достаточно мест в региональном совете, однако в федеральном правительстве либералы не представлены. 21 мая впервые одновременно с прямыми выборами федерального парламента состоялись и прямые выборы региональных парламентов. Они показали, что хотя позиции либералов окрепли как во Фландрии, так и в Валлонии, в правительстве они не участвуют.

Уже принята новая правительственная программа страны. В качестве приоритетных задач — уменьшение безработицы, согласование законодательной базы страны с Маастрихтским соглашением и разработка финансовой политики, которая позволит королевству вступить в единый монетарный союз ЕС в 1999 году.

— Что означает для современной Бельгии участие в Бельгийско-Люксембургском Союзе, созданном в июле 1921 года?

— Бельгийско-Люксембургский Союз можно, пожалуй, считать ядром и прообразом Европейского Союза, так как учрежден он был значительно раньше. Я думаю, что он оказался наиболее перспективным по сравнению с другими межправительственными организациями того времени, так как обеспечил для стран-участниц полную конвертируемость денег. Можно расплачиваться, например, бельгийскими франками в Люксембурге и наоборот — люксембургскими франками в Бельгии. Кроме того, если говорить о внешнеэкономических связях, страны Бенилюкса друг для друга — первостепенные партнеры. Между странами упрощен таможенный контроль на границах. Однако с политической точки зрения — это полностью независимые государства.

— Какова позиция Бельгии в вопросе обеспечения общеевропейской безопасности?

— Речь идет о процессе, который эволюционирует, не так ли? Окончательная модель еще не выработана. Вы знаете, что в конце этого года запланирована большая конференция в рамках НАТО касательно будущего альянса и в следующем году состоится межправительственная конференция ЕС, где также пойдет речь о европейской системе безопасности. Бельгия — маленькое государство, которое к тому же осуществило недавно военную реформу, отказавшись от обязательного всеобщего призыва на срочную службу. Поэтому мы безусловно заинтересованы в участии в НАТО и выступаем всегда за усиление Западноевропейского союза. Бельгия традиционно активна в ОБСЕ, а также участвует во многих операциях по поддержанию мира в рамках ООН (в Югославии, Сомали, других горячих точках). Каждая маленькая страна всегда очень зависима в плане безопасности от других стран и потому особенно заинтересована в скорейшем прояснении концепции и урегулировании проблем.

— Имеет ли Бельгия свою особенную позицию касательно участия стран Центральной и Восточной Европы в создании единой системы безопасности в Европе?

— Мы поддерживаем идею сотрудничества в рамках ОБСЕ — организации, которая выполняет чрезвычайно полезную работу по предупреждению возможных конфликтов, и прежде всего в тех случаях, когда речь заходит о границах. Уже состоялось несколько «круглых столов», в которых Украина участвовала как наблюдатель. На нынешнем этапе происходит, я бы сказала, осмысление ситуации, которая сложилась в Европе после того, как пал железный занавес, обе стороны недавнего противостояния открылись навстречу друг другу, контакты между ними укрепляются. Нужно постараться получше понять, что думают другие участники процесса, и в этом плане организации типа ОБСЕ чрезвычайно полезны.

— А что думают в Брюсселе по поводу плана, предложенного министром иностранных дел ФРГ Клаусом Кинкелем на встрече стран-участниц ЗЕС в Париже, который предусматривает более четкое разделение ролей между различными организациями, обеспечивающими безопасность? Германия предложила наделить ЗЕС функциями «гаранта европейских интересов в НАТО», ЕС — ролью «ядра всеобщей европейской безопасности», НАТО предполагается как «всеобщий гарант стабильности на континенте» и ОБСЕ — как «орган превентивной дипломатии»?

— Это один из элементов продолжающейся работы по осмыслению нынешней ситуации, в рамках дискуссии по подготовке конференции в конце года, о которой мы говорили раньше. Речь пойдет не только о роли НАТО, но и о возможном расширении организации, о роли других стран...

— И какова, с точки зрения официальной Бельгии, будущая роль Украины в новой системе безопасности Европы?

— Не только Бельгия, но и Европейский Союз в целом отдают себе отчет в том, что для безопасности в Европе нужна сильная и стабильная Украина. Я полагаю, что сейчас, и к счастью, уже на протяжении нескольких месяцев в Украине ситуация развивается позитивно, и несмотря на долги и некоторые проблемы, похоже, что через несколько лет Украина сможет стать государством с достаточно сильной экономикой. Это принципиальный момент, ибо до сегодняшнего дня основная проблема безопасности для Украины — это, в нашем понимании, экономический кризис, который угрожает также политической стабильности. Поэтому европейские страны заинтересованы в поддержке положительных преобразований в украинской экономике.

— Что бы вы могли сказать о развитии двусторонних отношений между Бельгией и Украиной?

— Когда три года назад посольство начинало свою работу, отношений практически небыло. Были только традиции от начала века, когда Бельгия выступала оним из самых крупных инвесторов на украинских землях. До сих пор, к примеру, сохранился завод, который производит машины для сахарной промышленности. Были сделаны в то время инвестиции в угольную промышленность Донбасса, в строительство трамваев в Днепропетровске и так далее.

Приехав в Киев, мы начали с создания законодательной базы двусторонних отношений, подготовили многочисленные документы, которые, вследствие федерализации Бельгии, к сожалению, немного запоздали, так как необходимо было консультироваться с автономиями. Сегодня к подписанию готовы несколько соглашений: рамочный договор по развитию двусторонних отношений, по защите инвестиций, обсуждаем договор по избежанию двойного налогообложения, и разработали уже документ по развитию морского, воздушного и автодорожного транспорта. С фламандской стороны также существует договор о кооперации между университетами и институтами. Мы ожидаем визита на высоком уровне, — возможно, господин Удовенко поедет в Брюссель или его бельгийский коллега — в Киев, — чтобы подписать эти документы.

Касательно экономических отношений, должна сказать, что сразу после провозглашения украинской независимости многие приезжали сюда с идеями, однако когда реформы так и не осуществлялись, энтузиазм угас. Сейчас, правда, Украиной начали интересоваться снова, появились бельгийские фирмы, открывающие здесь филиалы, приезжают банкиры, и в прошлом году мы практически удвоили наш экспорт в Украину по поставкам оборудования, продукции химической промышленности, сельского хозяйства, пестицидов. Экспорт из Украины тоже возрос (продукция металлургии, сельского хозяйства), но не в таких объемах.

Лично я довольна расширением контактов между нашими странами, и сегодня мы стоим перед необходимостью также расширить представительство в посольстве, чтобы иметь возможность принимать всех интересующихся. По-моему, это добрый знак!