Три источника, три составные части будущего Насколько дьявольским будет варево?

Заканчивается первая каденция президента Украины Виктора Ющенко. За пять лет страна изменилась разительно. Было немало хорошего, но и плохого произошло предостаточно. Но эта статья не об успехах и поражениях Украины в правление третьего президента. Найдется немало бойких перьев и глубоких умов, чтобы досконально проанализировать все, что случилось с Родиной и с нами за годы после Майдана.

Мы же возьмем на себя смелость поговорить о будущем. О том, участниками чего, более или менее активными, добровольными или не очень, будем мы все — граждане Украины, независимого, суверенного, демократического, правового и социального государства, как и гласит статья 1 Основного Закона.

Ничто не рождается из ничего. Этот великий принцип и станет основой для нашей попытки прозреть грядущее. Ведь очевидно, что его, грядущего то есть, корни — в дне сегодняшнем, а нередко и во вчерашнем. И проще всего их искать в такой, казалось бы, эфемер­ной сфере, как общественная мысль. Ибо практически никогда не происходит то, о чем до этого не говорили на сто голосов, не писали в статьях и книгах. И если кажется, что революция и анархия приходят из ниоткуда, а демократия внезапно оборачивается жесто­кой тиранией, то это не значит, что никто не говорил и не писал именно о таком будущем. Просто мы пло­хо слушали и читали. Попробуем же быть чуть-чуть внимательнее.

В современной украинской общественной дискуссии на внешнеполитические темы все явственнее и нагляднее выделяются три основных направления. Назовем их условно малороссийство, западничество и изоляционизм. Причем так уж получилось, что, казалось бы, сугубо внешнеполитические ориентации фактически определяют и внутриполитический курс.

Первое, малороссийство, известно уже лет четыреста. В первой половине двадцатого века его достаточно четко охарактеризовал поэт и мыслитель Евген Маланюк в своем одноименном эссе. Однако все течет, все меняется, и ныне тео­ретической основой малороссийства стала концепция особой цивилизации. Иногда ее, в традиции Н.Данилевского, О.Шпенглера и А.Тойнби, называют восточно-христианской или православной. Однако, по мнению современных московских идеологов, такие православные страны, как Греция и Румыния, недостойны считаться православными цивилизационно.

Посему родилась доктрина «Русского мира». Над ее созданием трудились очень разные люди. Были среди них и такие, как историк и мыслитель Михаил Гетер. Но были и деятели широко известных в узких кругах Фонда эффективной политики и Школы культурной политики.

Прошу прощения за длинную цитату, но кто лучше охарактеризует понятие «Русский мир», чем сайт одноименного правительст­венного де-факто фонда РФ, учрежденного указом президента В.Путина: «Русский мир — это не только русские, не только россияне, не только наши соотечественники в странах ближнего и дальнего зарубежья, эмигранты, выходцы из России и их потомки. Это еще и иностранные граждане, говорящие на русском языке, изучающие или преподающие его, все те, кто искренне интересуется Россией, кого волнует ее будущее. (Здесь и далее — выделено автором. — Прим. ред.)

Все пласты Русского мира… объединяются через осознание причастности к России. Формируя «Русский мир» как глобальный про­ект, Россия обретает новую идентичность, новые возможности эффективного сотрудничества с остальным миром и дополнительные импульсы собственного развития…

Русский мир — это мир России. Призвание каждого человека — помогать своему отечеству, заботиться о ближнем. Очень часто можно услышать, что страна могла бы сделать для людей. Но ничуть не менее важно, что каждый из нас может сделать для Родины. От настроений иждивенчества следует поворачиваться к идее служения России...

Русский мир должен быть не столько воспоминанием о прошлом, сколько деятельным, мобилизующим началом построения лучшего будущего для великого народа, живущего в мире с собой и остальным миром».

Фактически доктрина постулирует следующее: «Тот, кто говорит на русском языке, должен служить России». Sapienti sat. Умному достаточно.

Это направление сейчас, видимо, набирает силу. В малороссийском лагере много разных людей. Есть и сильные, и значительные, есть и другие. Впрочем, как везде. Есть деньги, есть медиаресурс, у некоторых есть даже убежденность. Нет только одного: своего будущего. Ибо в отличие от Московского царства и Российской империи с их православием, от СССР с его Коммунистическим интернационалом обездоленных, современная Россия не предлагает своего собственного видения будущего. И империя, и величие, и сила — важные, по-своему для кого-то привлекательные, но лишь средства. Нет главного, нет идеала, в принципе отличного от западного. И именно отсюда преувеличенный интерес к истории, борьба «с ее фальсификациями во вред интересам Российской Федерации», охранительная риторика и дейст­вия. Все это для большинства. А для элит — все преимущества Запада. А потому и «Русский мир», и другие подобные доктрины суть идеологическая мишура и ширма, призванные камуфлировать хищничество элит. Нынешнее малороссийство не дает ответа на вопросы стратегии, оно в лучшем случае может стать лишь механизмом консервации нынешней ситуации, а скорее всего, нанесет Украине громадный ущерб. Дай Бог, чтобы на этот раз обошлось без крови.

Начиная разговор о современном украинском западничестве, прежде всего уточним, что есть для нас Запад. Автору наиболее близко определение российского аналитика Дмитрия Тренина: «Современный Запад — это система институтов, обеспечивающих свободу личности, защиту частной собственности, верховенство закона, свободу предпринимательства, политический плюрализм при представительном правлении и ограниченной роли правительства, уважение и защиту прав меньшинств, религиозную свободу и т.д. Любое общество, где действуют эти институты, может считаться западным, где бы оно ни располагалось географически и какими бы культурными и цивилизационными корнями ни питалось».

Сегодня следует констатировать временное, надеюсь, поражение тех, кто хочет превратить Ук­раи­ну в такой Запад. В силу ряда не раз названных причин, прежде всего хронической неспособности к консолидированной конструктивной работе, склонности к демагогии, высокой коррумпированности и, что греха таить, общей необразованности и непрофессионализма, украинские прозападные силы упустили исторический шанс. Стратегия ускоренной интеграции в европейские и евроатлантические структуры отыграна.

Ныне для западников — время работы над ошибками и кропотливой, повседневной работы, в первую очередь над формированием современных общественных, в том числе и публичных, институтов. Не менее важно и развитие отношений со странами Запада не только на формальном, дипломатическом, но и на экспертном, исполнительном, общественном уровнях. Необходимы не умствование, не громкие и красивые декларации, а практические действия, пусть и незаметные на первый взгляд,.

Украинские западники часто демонстрировали умение красиво умирать, теперь же актуально умение побеждать. И прежде всего необходимо восстановить интеллектуальное лидерство в Украине. Насущной стала необходимость трансформировать общественную дискуссию, перейти от перепалок вокруг склок политических лидеров и перемывания их нарядов, а также «поместий элиты», что, впрочем, тоже может иметь место быть, к профессиональному и содержательному обсуждению действительно значимых для нашего общего будущего проблем.

Речь, прежде всего, о трех группах вопросов: реформа государства, реформа экономики и социальной сферы, проблемы нацио­нальной безопасности. К первым следует отнести создание эффективных судебной и правоохранительной систем, административную и административно-территориальную реформы и т.д. Ко вторым — структурную перестройку экономики, социальные реформы (медицина, образование, жилищно-коммунальное хозяйство) и многое-многое другое. К третьим — борьбу с коррупцией, обеспечение энергетической безопасности, формирование эффективной системы стратегического управления, трансформацию Вооруженных сил и разведывательного сообщества в соответствии с новыми угрозами и вызовами национальной безопасности, а также экономическими возможностями государства.

И, наконец, третье направление в украинской общественной жизни, которое мы попробуем сегодня описать, — изоляционизм. Неудача «броска на Запад», предпринятого в прошедшее пятилетие, привела к тому, что часть западников, довольно большая и влиятельная, посчитала карту евро- и евроатлантической интеграции битой. Более того, позволила себе обидеться на Запад, который и в лице Ва­шингтона, и в лице Брюсселя уж очень не идеален. Но ведь европейская Украина нужна в первую очередь нам, а не им. Не правда ли?

Снова, как и в годы Леонида Кучмы, стали популярны разговоры о «построении Европы в Украине», слышатся голоса о возвращении к «политике многовекторности». Автор сам в свое время отдал дань таким настроениям, поэтому, как ему представляется, достаточно хорошо понимает интенции их сторонников.

Искренний изоляционист исходит из неоспоримого предположения о том, что проблемы Украины есть дело прежде всего самой Украины. И разрешить их в своих интересах может только она сама. Любая иностранная помощь будет оказываться лишь в интересах донора, и хорошо, если они совпадают в конкретный момент с интересами реципиента.

Более того, не много есть более противных зрелищ, нежели пресмыкательство и отсутствие чувства собственного достоинства, в том числе и в международной сфере. Ведь любого нормального человека раздражают выклянчивание благ и преференций. Впрочем, в Украине с этим проблемы существуют исторически.

Однако удержать тонкую грань предельно сложно, изоляционист на самоуважении не останавливается. Он идет дальше — к «сами с усами». А раз настоящее не радует, то он обращается к прошлому. Что бы ни говорили, актуальное для большинства украинцев прошлое — только советское. Вот тут и начинаются рассказы о советском образовании — лучшем в мире, о советском здравоохранении, которое обеспечивало всех нуждающихся бесплатной и эффективной помощью, об индустриальной мощи и т.д. Нет дыма без огня, многое, особенно на фоне ситуации в сегодняшней Украине, выглядит, да и является, правдой. При этом, однако, забывают, что социальная действительность — не булочка с изюмом. Взять позитивы, отбросив только негативы, еще никому не удавалось.

А дальше оказывается, что изоляционистский пафос направлен прежде всего против Запада, отмежеваться от которого следует в первую очередь, ведь только что отпочковались. Да и в известное, общее прошлое идти проще, чем стремиться к чему-либо новому. И как-то незаметно новые союзники появляются... Но не это самое важное.

Хуже другое. Внешнеполити­ческий изоляционизм связан с авторитарным трендом во внутренней политике. Обида на Запад подталкивает к поиску альтернативы для «обанкротившихся», с точки зрения изоляциониста, западных идей, и прежде всего для либеральной демократии. А реальная альтернатива — только авторитаризм в той или иной форме.

Отталкиваясь от либерализма, изоляционизм обращается к консервативным ценностям. Важней­шая из них — общественная мораль. Но в каждой стране консерватизм свой, как и традиции. Британцев и немцев мы не завезем, посему все у нас будет как у нас: борцы за общественные ценности вначале будут запрещать художественные фильмы и закрывать арт-выставки, а далее везде до той черты, до какой им позволит общество. Благо исторический опыт огромен.

Не следует забывать, что важнейшая задача консерватизма в его, увы, единственно возможной у нас, вульгарной версии — защищать существующий социальный порядок, что и доказали события последних лет. Потому изоляционистский консерватизм в результате не уничтожит коррупцию и не присмирит олигархов, а будет работать на их всевластие. И много других, столь же неприятных последствий сулит нам этот тренд.

В целом изоляционизм опасен не сам по себе, а как переходное состояние, открывающее путь другим, намного более неприятным и опасным силам. Среди них все те, кого не устраивает демократическая либеральная Украина, все те, кто тоскует о кнуте и самовластии, в какие бы одежды оно ни рядилось, в якобы украинские, российско-православные или имперско-советские. Более того, не следует заблуждаться по поводу эффективности не пророссийского украинского авторитарного режима. Если авторитарное малороссийство возможно и более-менее понятно, то авторитарное западничество поневоле будет засматриваться на кремлевские звезды. Социальная близость свою роль сыграет, знаете ли. Да и Украина — страна слишком сложная для подобных экспериментов.

В этой статье мы кратко охарактеризовали основные идеологические позиции, присутствующие в общественной дискуссии. Более или менее последовательными выразителями одной из этих позиций и являются будущие участники президентской гонки, а также основные политические силы страны. Со всеми вытекающими из этого последствиями.

Тем, кто собирается провозглашать соответствующие лозунги, и тем, кто, голосуя за их носителей, будет выбирать будущее Украины, следует об этом хорошо помнить. Тем более что пока мы живем в свободной стране. Надолго ли, зависит прежде всего от нас.