ИНТЕРВЬЮ С «ГЕНЕРАЛОМ ВЕРТИКАЛЬНОГО ВЗЛЕТА»

Так прозвали президента концерна «Орлан» и Лиги производителей пищевых продуктов «Гордость Украины» Евгения Червоненко в период его работы в Кабмине председателем Совета предпринимателей. Почему? Об этом и была наша беседа с нынешним советником Президента Украины после пресс-конференции, организованной 20 июля рядом предпринимательских объединений для презентации очередного продукта Кабмина - постановления № 1225 от 9 июля с.г. «О внедрении системы сбора, сортировки, транспортирования, переработки и утилизации использованной тары (упаковки)».

- Евгений Альфредович, судя по пресс-релизу, искомое постановление имеет долгую аппаратную историю. Не расскажете ли ее вкратце?

- Попытки его «запуска в жизнь» начинались еще в бытность замминистром экономики Леонида Минина. Чиновник это был достаточно компетентный и сообразительный, а потому быстро уловил высокую выгодность государственного бизнеса на отходах. И хотя вскоре Леонида Васильевича «перебросили» на свободные зоны, а потом и вовсе отпустили из Кабмина «на свободу», стартовый флажок был поднят и бюрократическая карусель закрутилась. Весной 1998 года появилось постановление о создании госкомпании «Укртарапереработка», а через год - постановление № 408 - аналог нынешнего № 1225.

Их квинтэссенцией служит порядок оплаты услуг по сбору и обработке использованной тары со стороны «Укртарапереработки». Поскольку указанная плата отнесена к валовым расходам, существенно снижаются прибыли предприятий-изготовителей, а следовательно, налоги. Шкала ставок, ежеквартальные оплаты услуг и отчетность перед Госкомстатом, контроль со стороны ГНА - все это, говорят юристы, не что иное, как признаки нового налога, установление которых по Конституции - прерогатива законодательной, а не исполнительной власти. Средства за предоставление услуг используются официально на создание и расширение материально-технической базы, реконструкцию соответствующих предприятий, частичное(?) возмещение затрат ГНА, рекламно-просветительскую и научно-методическую работу, содержание и техническое обеспечение центрального и регионального аппарата «Укртарапереработки». То есть, по аналогии с другими ведомствами, Минэкономики и его подразделение решили также перейти на частное «доппитание». О его размерах вы можете судить по такой цифре: при ежемесячных госотчислениях нашего предприятия «Орлан Бевериджиз» в сумме 1,15 млн. грн. стоимость новых услуг составит около 300 тыс. По расчетам АО «Галактон», цены их молочных продуктов повысятся примерно на 10%.

Естественно, что изготовители тары и пищевых продуктов оказали активное сопротивление, и через две недели постановление № 408 было отменено. Тогда аппаратчики решили кулуарно договориться с фирмами об определенных услугах по повышению благоустройства чиновничьей жизни до, так сказать, евроуровня. Ни западные, ни наши фирмы на это не пошли. Более того, мы специально пригласили западных специалистов, чтобы те просветили наших чинуш, как грамотно строить подобные системы переработки отходов. Ведь это парадокс, что вопросами экологии занялось не Министерство по охране окружающей природной среды и ядерной безопасности, а Минэкономики. То самое, которое должно заниматься макроэкономикой и прогнозированием, включая сегодняшнюю ситуацию с нефтью и бензином. Но штука-то вся в том, что его «бойцы», успев забыть, что такое госплан, так и не усвоили, что такое рынок.

В последнем им ни на йоту не уступают руководители предприятий бывшей системы Вторсырья. Хотя формально все они приватизировались, но самостоятельно создать систему сбора и переработки отходов не в состоянии - только в контакте с госструктурой типа «Укртарапереработка». Ее глава Валентин Савицкий повсюду утверждает, что он борется за организацию чуть ли не миллиона рабочих мест, но пусть реально создаст хотя бы пять тысяч, как в «Орлане». В это слабо верится уже потому, что за основу будущей системы выбран весьма неудачный датский вариант.

Но главное даже не в этом: на Западе прежде, чем подошли к решению проблемы утилизации тары, решили кардинальные экологические вопросы. При этом соответствующую программу оплачивает и поощряет государство. В Германии она «тянет» на 4 млрд. марок, и шла страна к ней 25 лет. Чехия же, где потребление упаковки в десятки раз выше, чем в Украине, даже не приступила к подобной программе. Кстати, мощные движения «зеленых» родились именно в богатых странах, когда пришло время «большой экологии».

- И каковы были плоды просвещения?

- Гостарапереработчики нас выслушали и сказали: спасибо за консультацию, но диктовать условия будем мы, государство, после чего появилось постановление № 1225. Выходит, они так и не поняли, что мы, предприниматели, за восемь труднейших лет независимости уже встали с колен. Разумеется, это касается только тех, кого я называю стратегической элитой. Те же, кто крутится возле власти, кто не созидает, а зарабатывает на грабеже страны, с колен так и не поднялись. Будучи советником Президента, я постоянно говорю своим соратникам: не рассчитывайте, что я вас прикрою, не рассчитывайте ни на какие льготы - мы обязаны быть кристально чистыми, что бы ни происходило вокруг. Павел Лазаренко породил очень страшную болезнь - вседозволенность. Мол, украду из казны, пережду, а после куда-то вложу. Значит, человек не настроен на созидание, на кропотливый и тяжкий труд.

- А как, интересно, начинался ваш бизнес?

- История моей «бизнес-болезни» началась в 1991 году. Свой первоначальный капитал я заработал на международных автогонках, но приступать было очень страшно: и от незнания нового дела, и от той сложнейшей обстановки, которая, как вы знаете, сложилась вокруг предпринимательства. Но я помнил слова своего тренера: «Если боишься разбиться на машине, непременно разобьешься». И я рискнул. Брал убыточные заводы, задействовал новые технологии, вкладывал оборотные средства, отлаживал систему маркетинга и оживлял производство. Так происходило во Львовской области, в Лисичанске, в Киеве. Увы, контрольные пакеты акций продавать мне отказывались: срабатывала советская ненависть к частному капиталу да и просто зависть к чужой удаче. В конце концов, я купил руины бывшего «почтового ящика», каких ныне уйма в Украине, и на их месте вскоре возник концерн «Орлан».

Когда Леонид Данилович присутствовал на его открытии, я ему сказал: «Я ничего не буду у вас просить, но буду говорить правду». Правда, потом все-таки приходилось обращаться к Президенту с просьбами, но не ради себя, а ради всех истинных предпринимателей и моей отрасли.

- Евгений Альфредович, при ваших общественных задатках очень странно не видеть вас в амплуа народного депутата, особенно при нынешнем бизнес-покорении нашего парламента.

- Просто я хотел поставить эксперимент: можно ли в этой стране делать крупный бизнес без депутатской «крыши». Хотя ребята из «Социс-Гэллап» убеждали меня, что по их социологическим исследованиям мой рейтинг где-то на 50% выше, чем у любого политика, баллотировавшегося в Жовтневом районе, где львиную долю налогов платит наш концерн. Но было очень важно побороть в себе тот страх перед государством, который нам внушали 70 лет. Ведь ни в одной стране мира парламентские и особенно президентские выборы не вызывают у бизнесменов страха, что некто придет и похоронит рынок. Поэтому многие готовят для себя заграничные базы приземления. Правда, кое-кто при этом забывает, что на примере некоторых «наших трейдеров» Запад нам продемонстрировал, что «черные» деньги с концами спрятать невозможно.

- Так что ж вы хотите: тамошней демократии 200 и более лет, а нашей квазидемократии и десяти годков не минуло.

- Именно в этой связи для меня совершенно ясно: среди нынешних кандидатов в президенты настоящей смены Кучме нет. Ибо наш менталитет построен так, что при смене власти обязательно затевается передел всего и вся. По моим личным наблюдениям, Леонид Данилович сегодня четко понимает, каким должен быть президент, какая у него должна быть команда и что пора срочно находить украинских Бальцеровичей. Ведь второй срок - это не обычное переизбрание, а выход на помост перед судом Истории.

Украина, в отличие от России, не может стать самодостаточной страной. Отсюда следует, что нужно срочно определять те приоритеты в экономике, где может быть использован наш главный капитал - пока еще вполне приличные «мозги». Для этого, на мой взгляд, есть «три кита», на которых может стоять Украина: авиакосмическое и еще ряд направлений бывшего ВПК, транспорт и связь, наконец, АПК. Шведы, с которыми я работаю, молятся на наш красно-селянский парламент, ибо при наличии трети мировых черноземов и частной собственности на землю можно устроить такой демпинг сельхозпродуктов, что будет серьезно потеснен АПК всей Европы. А на страже нашего нынешнего нищенского положения стоят в основном низкокомпетентное управление и коррупция.

- Вам, случайно, не кажется, что Западу, несмотря на публичные игры, весьма выгодно сохранение у нас и такого управления, и такой коррупции?

- Кажется. Поэтому мы должны научиться разговаривать с ними на равных. Моя дочь учится сейчас в университете в Англии и я ей поставил два условия: во-первых, она должна научиться говорить на западном политико-экономическом языке и, во-вторых, она должна вернуться и посвятить свою жизнь этой стране и ее людям. Наше поколение выполняет функцию ледокола, но главная надежда на тех, кому сейчас 20.

P.S. «Генералом вертикального взлета» Евгения Червоненко прозвали потому, что он взошел на бизнес-Олимп без номенклатурной «истории» и без каких-либо «больших» связей. А такой человек для данной оргсистемы - изгой. Ибо там в кадровой политике господствуют три принципа: личная преданность, политическая лояльность и, самое главное, управляемость. Именно управляемость, а не дисциплина. Вольнодумство и непочитание вышестоящих недопустимо категорически. И еще есть один замечательный критерий - «крепкий хозяйственник». Но что это такое - хозяйствовать на уровне министра, начальника главка или «Укртарапереработки»? Блюсти коммерческую выгоду соответствующего ведомства или департамента? Поэтому когда в парламенте периодически раздаются требования отставки «плохого» министра или всего правительства, их авторы даже толком не знают, с кем или с чем они не хотят мириться. Да и на заседаниях правительства очень часто звучит вопрос: «Кто отвечает за...?».

Постановление №1225, как и прежнее №408, на следующий после пресс-конференции день Президент отменил. Несмотря на 11 согласующих подписей, включая Госкомархитектуру (двое - С.Тигипко и А.Кужель - не завизировали). А готовил документ отдел аппарата Кабмина по вопросам техногенной, экологической, ядерной безопасности и природопользования. Это при наличии-то аналогичного министерства! Так может ли кто-то гарантировать, что он вновь не появится под номером 1225 + (1225 - 408) = 2042?