Сыроватая начинка сладкой мечты

Несколько лет назад коллектив Хмельницкой атомной электростанции, достраивая второй ядерный блок, подарил неутомимому «двигателю» этой стройки — тогдашнему генеральному директору ХАЭС Александру Смышляеву торт на юбилей — мини-макет ХАЭС с... шестью ядерными блоками. Оказывается, именно такой видели Хмельницкую АЭС первые проектировщики. Этим грезил и Александр Евгеньевич, всю жизнь посвятивший «мирному атому». Поэтому подчиненные хотя бы таким образом воплотили в жизнь сладкую мечту директора.

Ведь на тот момент Хмельницкая АЭС, запроектированная как четырехблоковая, с 1987-го работала с одним энергоблоком: мораторий на достройку еще трех, объявленный Верховным Советом Украины под давлением общественного мнения в 1990 году, закончился только в 1993-м. Но пуск второго энергоблока состоялся только 7 августа 2004 года («подарок на именины» президента Л.Кучмы). Его 12-летняя (!) достройка была такой же драматичной, как и все это время в истории Украины: обозначенная бартером, веерными отключениями электроэнергии, забастовками беззарплатных атомщиков, расцветом криминала в этой сфере государственной важности… Хотя до моратория готовность блока оценивалась в 85—95%.

То густо, то пусто

Третий и четвертый блоки Хмельницкой АЭС — последние из советского еще наследия — на фоне «старших братьев» выглядят пенечками: они построены на 25 и 13%, соответственно. В июле 2005 года Кабинет министров Украины принял постановление о их достройке. В 2006-м уже должны были состояться общественные слушания по этому вопросу. Но на Хмельнитчине, где, собственно, и должно было разворачиваться новое строительство, об этом услышали только год назад — от нового-старого руководителя ГП НАЭК «Энергоатом» Юрия Недашковского, известного в области еще с того времени, когда он возглавлял Хмельницкую АЭС. Проводя в Хмельницком в августе 2008 года областное совещание о состоянии выполнения подготовительных мероприятий к сооружению третьего и четвертого энергоблоков ХАЭС, Ю.Недашковский объяснил отсутствие общественных слушаний некомпетентностью предыдущего руководства «Энергоатома». Выслушав самые разные мнения участников совещания, Юрий Александрович сказал, что сейчас понятно, на чем нужно сосредоточиться его ведомству. И пообещал: после технико-экономического обоснования строительства в августе 2009-го проведут слушания, а затем окончательное слово скажут Верховная Рада и община на референдуме.

Август 2009 года уже закончился, а об обещанных общественных слушаниях так никто и не вспомнил. Собственно, внимание к сооружению третьего и четвертого блоков ХАЭС, несмотря на включение их Кабмином в феврале в перечень 15 приоритетных инвестиционных проектов государства, появляется абсолютно спонтанно. После августа прошлого года, пробудившего чьи-то надежды и чьи-то тревоги, практических шагов сделано немного. Правительство согласовало первоочередные меры по возобновлению работ на третьем и четвертом блоках ХАЭС, выделив для этого 249 млн. грн. Но реально получено всего 40 млн., хотя только на разработку технической документации необходимо 35 млн. Ведь строительство нужно начинать после восстановительно-консервационных работ, которые уже ведутся: очищают от ржавчины металлические конструкции, а те из них, которые не будут использоваться в будущем, готовят к демонтажу, подготавливают планы организации строительства.

Тогда же, в феврале, на ХАЭС состоялось рабочее совещание с участием Ю.Недашковского и С.Тулуба, на котором обсуждалось выполнение мероприятий, предшествующих строительству. Хотя, наиболее вероятно, причиной его проведения стал не столько системный контроль за ходом работ, сколько запланированная поездка на ХАЭС Виктора Ющенко, состоявшаяся через три дня. Два разговора на одну тему в течение одной недели — и снова неопределенность, чтобы не сказать — равнодушие к вопросу, который действительно должен был стать приоритетным для государства, а для Хмельнитчины тем более. Ведь ХАЭС — самое мощное предприятие края, обеспечивающее почти половину поступлений в областной бюджет.

И хочется, и колется

Очевидно, руководители Хмельницкой области в 70-е годы прошлого века были счастливы, что из почти полусотни площадок под будущую атомную станцию был выбран именно Нетешин — маленький полесский городок на севере края. Ведь строительство АЭС обещало стать для области источником неисчерпаемых благ: новых дорог, строительной инфраструктуры, обустройства соцкультбыта всей округи, превращения Нетешина в современный город.

Нетешин действительно городок на загляденье. И дорога к нему ведет красивая. А вот остальное остается преимущественно в мечтах. Даже пуск первого блока в декабре 1987-го — уже после Чернобыльской трагедии — стал источником тревоги всех окрестных городов и сел Хмельнитчины и Ривненщины. А их в так называемой зоне наблюдения — в радиусе 30 километров от ХАЭС — 197 на территории в 2826 квадратных километров с населением в 200 тысяч человек. И если нетешинцы, для которых ХАЭС — это их все, довольно быстро преодолели «чернобыльский синдром» и горячо приветствовали сооружение второго блока, а сейчас с таким же нетерпением ждут строительства третьего и четвертого, то жители Славутского, Шепетовского, Изяславского и Белогорского районов Хмельнитчины до сих пор считают себя заложниками «мирного атома». В меньшей степени, но тоже неспокойно от такого соседства и всем подолянам — как бы их ни убеждали в полной безопасности атомной электростанции.

А вот руководство области снова счастливо. Потому что тоже надеется на финансовые потоки, которые с началом работ на третьем и четвертом блоках должны были прийти на Хмельнитчину. В 2003 году тогда еще заместитель председателя областной госадминистрации Иван Гладуняк, инженер-атомщик по первому образованию и до этого многолетний нетешинский городской голова, в разговоре с корреспондентом «ЗН» обосновывал неизбежность достройки ХАЭС так: «Лобби пролоббирует. «Цель — ничто, движение — все». Еще бы: сотни предприятий, организаций, людей живут с этого».

Сегодня уже в ранге председателя областного совета Иван Гладуняк — самый активный приверженец строительства. Его бывший заместитель по Нетешину, а ныне городской голова «атомного» райцентра Славуты Василий Сидор — председатель ассоциации территориальных общин 30-километровой зоны, созданной для отстаивания прав этих общин, инициирования законодательных изменений для защиты интересов их жителей. В начале этого года члены ассоциации решили на своем совещании, что аккумулировать и распределять энергетические средства должен областной совет.

Некоторый опыт в этом вопросе уже есть. Ведь сооружение второго энергоблока ХАЭС сопровождалось аналогичными проблемами: столица настаивала на скорейшем его пуске, область требовала «плату за риски» — средства на обустройство окружающих населенных пунктов. Тогда между управлениями капитального строительства облгосадминистраций двух областей и ХАЭС было заключено соглашение о взаимодействии по вопросам строительства объектов социального назначения в зоне наблюдения. К августу 2006 года атомщики выполнили свои обязательства: финансирование предусмотренных объектов составило почти 61 млн. грн., из них 43 млн. — в Хмельницкой области. Средства направили прежде всего на укрепление материальной базы медицинских и образовательных учреждений, на дороги и газификацию отдельных населенных пунктов.

Эти парадоксы сохраняются до сих пор. Прилегающую к ХАЭС зону продолжают... газифицировать. Сложно объяснить преимущества расположения вблизи ХАЭС в селах, где нет ни одного фонаря. Сколько бы ни говорили о льготных тарифах на электроэнергию и желательном переводе на электроотопление коммунальных предприятий и организаций в зоне наблюдения, проблема остается нерешенной.

Собственно, вопросов и проблем много. Законодательно еще не принято решение о доле отчислений от стоимости достраивания блоков ХАЭС на социальные нужды жителей 30-километровой зоны. Рассчитывают на 5% от ориентировочных 30 млрд. грн., то есть примерно на полтора миллиарда. Эта солидная сумма, разделенная в соответствии с потребностями населенных пунктов в зоне наблюдения, на глазах тает. Достаточно вспомнить о благоустройстве 48 сел Славутского района, входящих в зону риска: сейчас обеспечены водопроводами — 0,7%, канализацией — 0,4%, горячим водоснабжением — 0,2%. Одно из них, Цвитоха, раньше было подсобным хозяйством ХАЭС. В наследство достались недостроенные очистные сооружения, баня и детсад, старая школа и такая же линия электропередачи, в результате чего в прошлом году ползимы все село оставалось без света. И — ни копейки не поступило на счета сельского совета.

Впрочем, не всегда деньги — радость. Нередко они становились проблемой, ведь для строительства необходимых объектов не было соответствующей проектной документации. Нужна она и сейчас, но на нее, опять же, требуются деньги.

Может возникнуть и кадровая проблема — кому возводить объекты? В городах ее решить легче, в селах — сложнее, но особо острой она, очевидно, будет на атомной станции. Ведь для строительства блоков нужны профессионалы узкой специализации, которые в буквальном смысле почти на вес золота. Они затребованы там, где активно строятся АЭС, — в России, Индии, Китае. Удержать их, как и других высококлассных специалистов-атомщиков, можно только высокой зарплатой. Средняя зарплата в Нетешине — 3033 гривни — самая высокая в области и вдвое превышающая доходы хмельнитчан. И она все равно остается источником социального напряжения: ведь бюджетникам там платят, как и везде, а цены на рынке отвечают скорее зарплатам атомщиков...

Словом, есть что обсуждать не только на общественных слушаниях, но и в самых высоких служебных кабинетах. Впрочем, давно уже пора перейти от обсуждений к обдуманным и взвешенным решениям. Чтобы иметь аргументы для убеждения общественности.

Нет пророка в родной стороне

На одном из совещаний глава облгосадминистрации Иван Гавчук выразил радость по поводу того, что сейчас никто без общины не решает судьбу АЭС, и это завоевание демократии.

Да, демократии. Но не нашей, а европейской. Украине никуда не деться от требований МАГАТЭ и других международных организаций энергетической безопасности, для которых мнение общественности в решении жизненно важных для нее вопросов обязательно. Поэтому неизбежность общественных слушаний, референдумов и так далее — не наша заслуга. В Украине, особенно в энергетической сфере, до сих пор воспринимают общественное мнение только как виновника моратория 1990 года, который привел в том числе и к миллиардным потерям на Хмельницкой АЭС (о дальнейшем тотальном разграблении атомных активов всеми, кто имел к ним доступ, предпочитают молчать). И во всем мире после нашего Чернобыля под влиянием общественного мнения было приостановлено большинство ядерных проектов. Однако это не обескровило энергетику, а способствовало диверсификации ее источников, развитию энергосбережения, заставило повышать безопасность ядерных реакторов и т.д. И — научило относиться к общественности как к равноправному партнеру, потребности которого необходимо учитывать, а не как к бестолковому подростку, который путается под ногами и мешает взрослым.

У нас же необходимость совещаться с гражданами власть воспринимает как формальность. И коль уж этого не избежать, то процесс следует возглавить и инстинктивное общественное сопротивление превратить в банальный торг с государством для будто бы их же, граждан, блага. А что для них благо, опять-таки решает власть, не допуская к процессу действительно авторитетных граждан. Вместо того чтобы организовать широкое обсуждение с помощью опросов, анкетирования, с привлечением местных СМИ, чтобы потом обобщить мнения граждан и планировать пути реализации требований большинства, органы власти или местного самоуправления создают так называемые общественные советы или другие организации, в основном используя их как демократическую ширму для админресурса.

Для общины изобрели несложную формулу, с которой начинаются все выступления власть имущих: «Альтернативы атомной энергетике (по крайней мере на первую половину ХХІ века) нет». Граждан призывают быть патриотами родного края и привлекают «платой за риски», обещая, как тот же Иван Гавчук: «Но мы не будем платить здоровьем наших людей».

Давно платим. Хотя атомщики твердят об абсолютной безопасности станций для окружающей среды, а медики убеждают, что уровень заболеваемости населения в Нетешине и вокруг него — в пределах среднеобластных показателей (а если иногда выше, то это потому, что медицина здесь доступнее), 85,7% населения в 30-километровой зоне связывают ухудшение состояния своего здоровья с близостью к ХАЭС, и на это же сетуют более половины всех подолян. Однако это, опять же, списывают на фактор страха. Но у доктора технических наук, профессора Хмельницкого национального университета Владимира Назарова другое мнение:

— В «Заявлении о намерениях относительно строительства энергоблоков №3 и №4 на площадке Хмельницкой атомной электростанции» есть интересный пункт №9 — «Возможные влияния планируемой деятельности (при строительстве и эксплуатации) на окружающую среду». В этом пункте нам обещают почти полное отсутствие каких-либо негативных влияний на все и вся. Означает ли это, что почти 8000 МВт мощности четырех блоков, достаточных для обогрева населения украинской столицы, — это благодать для биосистемы севера Хмельнитчины? Или: куда денутся вредные изотопы трансплутониевого ряда — опасная составляющая отходов ядерного топлива? Ответ, как говорится, перед глазами: весь хлам останется с нами.

Альтернативу ученый видит в развитии и использовании энергосберегающих технологий: благодаря этому можно значительно повышать уровень жизни, сокращая, а не наращивая энергопотребление. Но к этому — длинный, извилистый и непроторенный путь. А у нас привыкли к простым решениям. Поэтому практически никто не сомневается: что бы кто ни говорил, атомные энергоблоки будут построены. И, возможно, даже введены в эксплуатацию, как и планируется, в 2015-м и 2016 году.

Хотя для этого нужно было бы делать все так, как планировалось, — начиная с общественных слушаний в 2006 году. Или же хоть что-то реальное осуществить для решения тех проблем, о которых говорил на совещании на ХАЭС 17 февраля 2009 года президент В.Ющенко: «До сих пор отсутствует порядок и правила составления прогнозного топливно-энергетического баланса страны, недостаточная пропускная способность линий электропередачи, которая не позволяет работать на полную мощность энергоблокам Запорожской, Ривненской и Хмельницкой АЭС, несовершенная тарифная политика в сфере электроэнергетики и т.д.».

Однако за полгода ни тарифы не пересмотрены, ни линии электропередачи не усовершенствованы, даже не упоминалось о насущности этих проблем. Не до этого, наверное. То кризис, то выборы — крупнейшая техногенная катастрофа для каждой украинской власти.

Поэтому и нынешний генеральный директор ХАЭС Н.Панащенко на вопрос о строительстве третьего и четвертого блоков отвечает: «Исходя из конкретного финансирования, какие-либо конкретные даты мы еще не планируем. Но работаем над выполнением задач, поставленных Кабмином».

Так что на дне его рождения, пожалуй, еще долго может оставаться актуальным торт с четырьмя блоками ХАЭС...