Ребрендинг Чернобыля

Чернобыльская трагедия оставила неизгладимый след в жизнях миллионов людей уже не одного поколения.

Она нанесла радиоактивный отпечаток на территорию страны и продолжает оказывать существенное влияние на ее экономику. Не преувеличивая можно сказать, что авария на Чернобыльской АЭС нашла отражение в общественном восприятии и внутри страны, и за ее пределами. Любая трагедия требует переосмысления и выводов. Вместе с тем жизнь должна продолжаться.

Кто-нибудь задумывался об изменении отношения к Чернобыльской катастрофе? Возможно ли изменить восприятие Чернобыля в общественном сознании и государственной политике? Возможно ли осуществить своего рода ребрендинг Чернобыльской зоны отчуждения?

Это возможно, считает Виталий Демьянюк. Чернобыль может стать не "черной меткой" Украины, а символом преодоления трагедии, воли к жизни и развитию. Если вникнуть в психологический смысл такого ребрендинга, то это переход от осознания трагедии через ее преодоление к дальнейшему развитию и жизни.

Чернобыль стал известен в мире помимо нашей воли. Теперь знак этой "известности" необходимо изменить с негативного на позитивный.

Боль Чернобыля уже навсегда останется с нами. Но у нас есть выбор - продолжать безутешно горевать или преобразовать почти 2600 кв. км зоны отчуждения ЧАЭС в научно-энергетическую площадку, которая принесет реальную пользу жителям наиболее пострадавшего Иванковского района, а также Украине и всему человечеству.

Отважится на такой ребрендинг государство? Когда? Или комфортнее, в том числе психологически, оставаться в роли жертвы? Пока в этом вопросе общественная инициатива идет впереди.

После аварии на АЭС "Фукусима-1" японские атомщики обращались к украинским коллегам в надежде получить значительные сведения о методах и механизмах ликвидации аварии и преодоления ее последствий, но во многих случаях сталкивались с отсутствием систематизации и фундаментального анализа. А ведь такие знания и опыт представляют собой общечеловеческую ценность.

До настоящего времени в мире многие ассоциируют Украину с Чернобыльской аварией. Сколько бы бюджет страны и международное сообщество ни вкладывали средств в локализацию и ликвидацию ее последствий, Чернобыль остается зоной риска и раной на теле Украины. На сегодняшний день над объектом "Укрытие", в котором "содержится" взорвавшийся в 1986 г. четвертый энергоблок ЧАЭС, завершается сооружение нового безопасного конфайнмента - "Арки".

Но что будет дальше? С людьми, со станцией, ее оставшейся инфраструктурой, да и всей тридцатикилометровой зоной отчуждения? Останется ли она "территорией сталкеров" и нелегальных дельцов, которые зарабатывают, вывозя вопреки всем запретам древесину и металл из Чернобыльской зоны? Или станет уникальным объектом законной и безопасной деятельности, в том числе научной, действующим энергообъектом, который может принести неоценимую пользу Украине и человечеству? Об этом - разговор ZN.UA с Виталием ДЕМЬЯНЮКОМ, главой общественного совета Государственного агентства Украины по управлению зоной отчуждения, основателем Чернобыльского института исследований и развития (Chornobyl Research and Development Institute) и председателем наблюдательного совета компании, которая уже имеет опыт обращения с радиоактивными отходами в Украине.

- Виталий Владимирович, почему Чернобыль? Как получилось, что вектор ваших интересов с газового, включая похороненный усилиями задержанного в Панаме Владислава Каськива проект LNG-терминала, который собирались построить в Одесской области, переключился на Чернобыль и так называемые исторические могильники радиоактивных отходов? Точнее, на их ликвидацию.

Виталий Демьянюк

- Вы закончили институт уже после аварии на ЧАЭС. Ваше исследование имеет прямое отношение к воздействию радиации на людей и все живое в Чернобыльской зоне?

- Да, моя работа выполнялась в рамках широкой программы, связанной с изучением последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Так что в жизни ничего не происходит случайно. Во-вторых, компания "НТ-Инжиниринг", к работе в которой я привлек украинских инженеров, в мае этого года выиграла международный тендер, организованный и проведенный Агентством НАТО по поддержке и снабжению, для ликвидации могильника радиоактивных отходов в Украине.

- Объясните, что такое "могильники радиоактивных отходов"? И почему НАТО финансирует их ликвидацию?

- Объясню на примере. Объект, о котором идет речь, находится в Житомирской области и достался Украине в наследство от воинской части еще советского периода. В нем находились радиоактивные отходы различного происхождения, захороненные в нем в свое время. Но они представляют собой радиоактивные отходы, которые должны быть захоронены надлежащим образом и в надлежащем месте. Сегодня этот проект находится в завершающей стадии. Все основные риски, связанные с наличием могильника, сняты, он практически ликвидирован, и мы намерены к концу 2016 г. завершить проект. Это реальный опыт работы с ядерными отходами, который будет использован в дальнейшем.

- В Чернобыльской зоне? Почему, как и для чего?

- Потому что это важно. Важно для страны и для каждого из нас. Потому что это вызывает большой профессиональный интерес. Чернобыльская авария произошла, и от этого никуда не деться. Можно продолжать рассматривать эту проблему как "черный ящик", бесконечно "засыпая" ее бюджетными средствами и деньгами международных доноров, но не подходя к окончательному ее решению и не формулируя четкую перспективу. Это страусиная политика, которая ведет только к отсрочке решения проблем по сути. Такой подход свидетельствовал бы об инфантилизме украинской власти и общества.

- Такое определение, как правило, касается молодежи в подростковом возрасте. Не ожидала, что оно может характеризовать состояние психологической зрелости общества, нации в целом…

- Речь идет о ментальном инфантилизме. Как ведет себя незрелый подросток? Он может метаться в поисках решения, уходить от необходимости этого любыми способами, искать виновных. Взрослый ответственный человек (как и общество), наоборот, определяет уровень проблемы, оценивает ее масштабы, анализирует последствия возможных решений, выбирает оптимальное из них и начинает действовать.

В отношении Чернобыльской аварии Украина не поступает так последовательно. Нет, я говорю не о локализации последствий аварии, а о системном подходе к решению проблемы и о том, что опытом ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС Украина просто обязана воспользоваться. В конечном итоге мы должны от трагедии перейти к развитию.

- Над разрушенным реактором установят новый безопасный конфайнмент - "арку". И хотя в него вложены сотни миллионов, это только отсрочка решения проблемы. Что дальше?

- Существует как минимум три варианта развития событий: полный демонтаж остатков энергоблока, частичный или захоронение на месте. Необходимо просчитать все варианты. Например, стоит ли тратить огромные средства на демонтаж, если потом радиоактивные отходы необходимо будет захоронить в той же зоне отчуждения, только, скажем, на несколько километров дальше? А если в этом есть смысл, то кто и как это будет делать? Только качественная разработка сценарного анализа позволит ответить на эти вопросы. И этот сценарный анализ необходимо проводить одновременно с подготовкой к реализации одного из сценариев.

fotokon / Depositphotos

- Но зона при этом останется зоной на многие десятилетия. Какие вы видите варианты существования и дальнейшего развития Чернобыльской зоны?

- В зоне отчуждения могут сойтись сразу несколько векторов приложения усилий. Один из них - альтернативная энергетика. Причем альтернативная энергетика может быть разноплановой, начиная от возможности выращивания энергетических культур с последующим их использованием в пределах зоны отчуждения для производства электричества, тепла, биогаза, использования существующих объемов биомассы в качестве топлива и продолжая использованием уцелевшей и функционирующей энергетической инфраструктуры (электросетевого хозяйства) для развития альтернативной электроэнергетики.

Еще один вариант - создание солнечной электростанции. Это будет по всем стандартам чистая электроэнергия.

- Такой проект должен заинтересовать даже НАЭК "Энергоатом". Он намного эффективнее, чем субсидирование за счет низкого тарифа "Энергоатома" "зеленого" тарифа альтернативной энергетики.

- Безусловно. Увы, после аварии на ЧАЭС атомщики долгое время пытались не смотреть в ее сторону. Но, по моему мнению, для "Энергоатома" создание и развитие альтернативной возобновляемой энергетики в Чернобыльской зоне - огромный плюс, в том числе и имиджевый, статусный: атомная компания, занимающаяся развитием альтернативной энергетики, получит соответствующие бонусы на мировом энергорынке. Кроме того, такое развитие альтернативной энергетики для НАЭК "Энергоатом" - это еще и возможная существенная прибыль.

- Которую "Энергоатом" сможет использовать на текущие ремонты и решение накопившихся проблем?

- Да, но не только. Активное участие атомщиков в развитии зоны отчуждения имеет еще ряд положительных аспектов. Как вы знаете, сегодня сдвинулось с мертвой точки строительство Централизованного хранилища отработанного ядерного топлива (ЦХОЯТ) для украинских АЭС. Это позволит избежать ежегодных платежей в размере до 250 млн долл., которые НАЭК "Энергоатом" перечисляет россиянам за временное хранение отработавшего ядерного топлива. Это наша энергетическая независимость. В этом же ряду стоит вопрос о необходимости создания собственного хранилища "остеклованных" радиоактивных отходов украинских АЭС. Это позволит избежать как материальных потерь, так и политического давления со стороны России.

- Хотите сказать, что тоже в Чернобыльской зоне? Помните, какие страсти бушевали в парламенте Украины и обществе по поводу строительства ЦХОЯТ в Чернобыльской зоне? Кому приятно, что могильник ядерных отходов "за окном"?!

- Во-первых, это не могильник, а хранилище отработанного топлива, которое в последующем, по мере развития технологий, может быть снова использовано. А во-вторых, разве лучше и безопаснее создавать такие хранилища вне Чернобыльской зоны? Расходовать дополнительно для этого землю? Где? Хочу подчеркнуть, что это продукты хозяйственной деятельности исключительно украинских АЕС. Законодательно запрещено хранить в Украине радиоактивные отходы иностранного происхождения. Нам крайне важно развивать собственный современный комплекс обращения с отработанным ядерным топливом и радиоактивными отходами.

Еще раз отмечу, что это наша энергетическая и политическая независимость, а также развитие нашей промышленности, научной базы и экономики в целом. Мы не можем отказываться от того, за что другие страны борются, - от полноценного развития атомного энергетического комплекса.

- Электроэнергетика Франции, например, зависит прежде всего от АЭС. По мере старения атомных реакторов и станций французы выводят реакторы из работы и отправляют ядерные отходы на захоронение.

- Да, и у них нет зоны отчуждения. Они с соблюдением жестких правил радиационной безопасности делают это в непосредственной близости к территориям, на которых осуществляется обычная жизнедеятельность. Франция (и не она одна) инвестирует очень значительные средства в разработку, строительство и эксплуатацию объектов безопасного хранения радиоактивных отходов. Мы можем, применяя такие же жесткие международные нормы радиационной безопасности, осуществлять это в зоне отчуждения, что только увеличивает общий уровень безопасности. В зоне отчуждения может быть создана и эффективно функционировать территория специального промышленного использования.

- Только не говорите, что можно рассматривать Украину как полигон. После Чернобыльской аварии на какие-либо эксперименты украинское общество не согласится!

- Нет, конечно, ни о каком полигоне в Чернобыльской зоне в буквальном понимании речь вестись не может. Но мы просто обязаны максимально эффективно и безопасно использовать то, что уже сложилось по факту. Исследования в зоне отчуждения могут представлять и представляют интерес не только для Украины, но и для всего человечества.

Зона отчуждения может стать территорией позитивных изменений, территорией энергетики, территорией науки, территорией инжиниринга.