ОБРАЗОВАНИЕ ХХI ВЕКА

Сегодня в Украине формируется система образования будущего. Какой она будет?

Сегодня в долговременных концепциях и программах развития разных отраслей нашего общества на будущий век нет недостатка. Однако концепции развития школы разнятся от всех остальных тем, что для тех, кто сегодня сидит за партами, это не долговременная перспектива - они, по сути дела, уже являются гражданами будущего общества - считает заместитель министра образования Крыма В. Каврайский. Неудивительно, что именно они остро обсуждаются. С одной стороны, по мнению начальника отдела национальных меньшинств и учебных заведений нового типа Минобразования Украины Б. Чижевского, в области образования должно восторжествовать право и школьная система должна быть независима от политических партий, общественных и религиозных организаций. Именно для этого министерством подготовлены стандарты всеобщего среднего образования, проекты которых широко обсуждаются. С другой стороны, именно партии и движения (а особенно в Крыму и особенно со стороны национальных меньшинств) активно вторгаются в сферу образования, полагая, что они не могут быть в стороне от формирования человека, гражданина будущего века.

В этой дискуссии особое место принадлежит долговременному «круглому столу» Минобразования и фонда «Відродження» «Общество и государство: диалог для развития образования», который учрежден еще в июле 1996 года и только сейчас «добрался» до наиболее сложного (в смысле наличия национальных меньшинств и их активности) крымского региона. Дискуссия, которая сегодня находится, пожалуй, только в самом разгаре, была настолько же острой, как и сама жизнь...

Кризис «советской» школы и проблемы трансформации образования

Тот факт, что участники дискуссии сегодня уже употребляют термин «переходный период», а не «кризис» по отношению к существующей ныне системе образования, говорит о том, что сам кризис школы, связанный с трансформацией социальных эпох, в теории образования, но отнюдь не в его нынешней практике, уже преодолен. По мнению директора образовательных программ фонда «Відродження» А. Олексиенка, заслугой созданной для «круглых столов» аналитической группы является то, что она смогла преодолеть оторванность от практики, перешла на более высокий уровень работы - поиск стратегических направлений реформирования образовательных систем, преодолела представление о неперспективности исследований в области образования, ведь раньше первоочередными считались исследования в области экономики, политики, права. Однако опыт Японии, например, свидетельствует, что в кризисные послевоенные годы инвестиции именно в образование смогли переломить всю экономическую ситуацию и явились базой сильной экономики. За последнее время создана фундаментальная законодательная база образования - приняты законы об образовании, правительственная программа «Образование. Украина ХХІ». Однако это еще не может решить проблему до конца. Она еще и в том, что огромный социальный пласт - 7 миллионов учеников, 1,6 миллиона студентов, а также как минимум около 20 миллионов их родителей, 1 миллион преподавателей и воспитателей в десятках тысяч учреждений образования - участвуют в процессе многовариантного выбора, который базируется на множестве социальных теорий и представлений о будущем. Что «сварится» в этом «котле»?

Главной проблемой процесса трансформации образования является преодоление его несоответствия потребностям рыночного общества и в организационном, и в содержательном контекстах. С 30-х годов и до начала 90-х в Украине управляли образованием больше 10 министерств и государственных учреждений по вертикальной схеме. И эта система, приспособленная под требования централизованной плановой экономики, оказалась нежизнеспособной в рыночных условиях. Во-вторых, базирование образования на старых исторических и экономических теориях, искусственность и ошибочность которых обнаруживалась жизнью все явственней, не отвечала новым представлениям об обществе, истории украинского народа и человечества в целом. За короткий срок был сделан огромный шаг вперед - изданы учебники, учитывающие новые исторические и экономические реалии (только за счет фонда «Відродження» подготовлено и апробировано более 100 «учебников ХХІ века»), подготовлены новые методики, организована подготовка педагогических кадров на новой базе. Но... трансформация образования еще слабо коснулась основ средней школы, особенно в глубинке, а также систем образования для национальных меньшинств.

Таким образом новая украинская школа, унаследовав кризис «советской» школы - переполненные классы, отсутствие материального обеспечения и учебников, устаревшую ориентацию, к тому же - еще не завершила процесс трансформации и... остановилась перед множеством вариантов дальнейших путей. Решены пока только некоторые из них. По общему мнению, современная педагогика уже признала преимущество воспитания умений, и прежде всего умения мыслить, перед стремлением к объему усваиваемых знаний, хотя на практике это начетничество еще и не преодолено. Но предметом жестких споров остается соотношение государственного и регионального компонентов, которое в проектах стандартов определено как 10:1. На практике, и в Крыму это видно в первую очередь, это соотношение является недостаточным и не удовлетворяет потребностей, например, национальных меньшинств.

Проблемы поликультурности: региональный плюрализм...

В 1936 году в числе общеобразовательных школ Крыма было, кроме основных русских, 386 крымскотатарских, 119 немецких, 53 еврейских, 21 греческая, 16 армянских, 12 болгарских, а также караимские и крымчакские школы. После войны вплоть до 1995 года регион был фактически безраздельным полем русскоязычного образования. Сегодня действует правительственная «Программа развития сети школ и классов с украинским и крымскотатарским языком обучения» на предстоящее десятилетие, однако сделано пока чрезвычайно мало. С 1 сентября 1997 года в Крыму действуют 3 школы (Симферополь, Феодосия, п. Советский) с двумя языками обучения, 6 школ с крымскотатарским языком обучения, 2 школы с украинским (гимназия в Симферополе и школа «Ариадна» в Феодосии). В школах с русским языком обучения сегодня функционируют 45 классов, обучающихся на украинском языке, 29 классов - на крымскотатарском. В ряде школ организовано углубленное изучение крымскотатарского языка (14 школ, 58 классов, 1089 учащихся), и украинского языка - 5 школ, 6 классов, 145 учащихся. Образовательные потребности меньшинств удовлетворяются также в 21 воскресной школе, где изучаются армянский, греческий, болгарский, еврейский, караимский, крымчакский, немецкий и чешский языки. Картина в целом, как видим, гораздо беднее, чем накануне второй мировой войны.

Однако главная проблема сегодня состоит в том, что Министерство образования Украины и Министерство образования Крыма, являющиеся составной частью общегосударственного ведомства, тем не менее стоят на принципиально разных позициях. В. Каврайский считает «совершенно обоснованными выводы ОБСЕ (Гаагская конвенция) о том, что школы, в которых образование происходит на родном языке меньшинства в течение всего процесса обучения и где язык большинства не преподается совсем или преподается в минимальной степени, не соответствуют международным стандартам». Понятно, что таким ученикам потом трудно будет получить высшее образование на языке большинства и они будут людьми второго сорта на рынке труда. Следовательно, выпускники крымских школ, оставаясь по преимуществу русскоязычными, будут продолжать ориентироваться на российские вузы, а следовательно, будут неполноценными на украинском рынке труда. Именно такую ориентацию («учитывая складывающуюся демографическую обстановку», но отнюдь не общегосударственные реалии!) имел отмененный уже крымский закон об образовании, разработанная в Крыму «Концепция национального образования», такова и нынешняя позиция Минобразования Крыма. Оно исходит из того факта, что если 58 процентов школьников считают своим родным языком русский, 23 процента - украинский, 14 - крымскотатарский (неизвестно по каким исследованиям) - значит и структура образования должна соответствовать этим цифрам. В пределах этой структуры министерство готово допустить «приведение сети образовательных учреждений Крыма в соответствие с потребностями (!) граждан», не учитывая, что такова структура не современных потребностей, а реального состояния, сложившегося в результате многолетних нарушений национальных особенностей и преувеличения роли русского языка в Советском Союзе. Сегодня министерство предлагает «простой механизм» решения языковой проблемы - до 15 июня органы управления образованием на местах должны иметь заявления родителей, желающих обучать ребенка на родном языке и далее в зависимости от количества заявлений решать вопрос об открытии школы или класса. В то же время реалии таковы, что десятилетиями национальные школы в Украине (особенно на востоке и юге) постепенно и втихую превращались в русскоязычные, без заявлений родителей, без изучения общественного мнения и желания учеников. Со временем и единственная в Симферополе украинская школа, открывшаяся в 1956 году, была перепрофилирована в русскоязычный интернат, конечно, без заявлений и референдумов.

В Крыму сегодня созданы структуры, работающие над воссозданием национальной крымскотатарской школы, уничтоженной здесь в результате депортации. Крымский инженерно-педагогический институт при поддержке фонда «Відродження» создал центр, который готовит к изданию около 70 необходимых учебников на крымскотатарском языке, разрабатывает методику. Реализуются проекты поддержки армянских, немецких, болгарских и греческих воскресных школ.

Задачи такого масштаба не решаются в один присест. Пройдет, видимо, еще несколько лет, прежде, чем можно будет сказать, что национальная система образования в Украине, включающая региональные и национальные компоненты, хотя бы в основном построена на новой методической и исторической базе. Нужно однако, чтобы новая школа превзошла бывшую «советскую» не только по методике и содержанию курсов, но чтобы ученики были уверены, что отныне они учатся в справедливой украинской школе...