Политический газовый пресс

Оседлав по привычке две недели назад «газового троянского коня», россияне, похоже, гонят его во весь опор. Впрочем, после переговоров делегаций НАК «Нафтогаз України» и ОАО «Газпром» в Киеве 13 июня создалось впечатление, что гонка эта прекращается. Украинская сторона предъявила представителям «Газпрома» документальное подтверждение того, что российский газ никуда из подземных хранилищ газа (ПХГ) не исчезал и что просто перепродать этот газ «Нафтогаз України» не мог. А в деталях должны, как договорились стороны, разобраться специалисты совместной рабочей группы в течение месяца. Казалось, конфликт исчерпан.

Но только вернулись россияне в белокаменную и отправились на 9-й международный экономический форум в северную столицу России — Петербург, как там во вторник уже президент Российской Федерации Владимир Путин огорошил спикера Верховной Рады Украины Владимира Литвина очередным откровением: «Недавно вернулись представители «Газпрома» из Украины. 7,7 (млрд.) кубометров газа по документам — есть, а в наличии — нет. Это больше 1,3 млрд. долларов. Мы, естественно, не просим завтра же выплатить этот долг, но специалисты должны решить эту проблему. Разумеется, все это не должно омрачать наши межгосударственные отношения».

Конечно, ничего мрачного — просто на Украину в очередной раз пытаются повесить миллиардный долларовый долг. И даже, может, не столько повесить, сколько попытаться это сделать, а главное, заставить украинскую сторону оправдываться.

Что же касается заявленной В.Путиным суммы виртуального газового долга «Нафтогазу України», то путем простого арифметического действия можно посчитать, что каждая тысяча кубометров газа из 7,9 млрд. кубометров, «испарившихся» из украинских подземок, стоит… около 166 долл. То есть даже больше, чем цена, по которой россияне еще недавно намеревались продавать Украине свой газ уже в 2006 году. Допустим, округлили цифры, поэтому не получилось 160 долл. за 1000 кубометров. Пока это несущественные детали. Но фактом остается то, что россияне продолжают прессинговать Украину в вопросе газопоставок и цен. И уже не только на уровне газовых компаний, но и на государственном уровне.

Как раз во время заявления В.Путина о миллиардных долгах «Нафтогазу» премьер-министр Украины Юлия Тимошенко в Париже вела переговоры с потенциальными инвесторами, а затем присутствовала на церемонии подписания председателем правления НАК «Нафтогаз України» Алексеем Ивченко договоров с Gaz de France, в частности о разработке проекта строительства газопровода для транспортировки в Европу газа из Туркменистана или Ирана (или из обеих этих стран). К сожалению, в силу занятости после возвращения из Франции А.Ивченко не успел, как говорится, по горячим следам ответить на наши вопросы, а также прокомментировать результаты переговоров с «Газпромом».

Между тем перспективы украинско-российского газотранспортного консорциума, а также «третьих лиц» — оператора поставок туркменского газа на украинский и европейский рынок — российско-австрийской компании со швейцарской пропиской «РосУкрЭнергопром» остаются туманными.

Собственно, дело не столько в самой этой компании, сколько в необходимости (или желании) изменить эту систему. Так уж сложилось, что обо всех прежних операторах поставок туркменского газа, в основном на украинский рынок (корпорация «Республика» Игоря Бакая, МЭК «Итера» Игоря Макарова, Eural Trans Gas с венгерской «пропиской»), остались неоднозначные впечатления, а после первой из перечисленных — многомиллионные долги. Государственные долги. Правда, украинские власти сообразили, что не стоит впредь выдавать госгарантии (гарантии правительства Украины) для газовых контрактов. Но к тому времени свыше 350 млн. долл. долга за неоплаченный туркменский газ уже числилось за Украиной. И погашен этот долг «Нафтогазом України» был лишь в прошлом году.

Затем эстафету подхватила компания «Итера», впоследствии преобразовавшаяся в международную энергетическую корпорацию (МЭК). Назвать безоблачным время работы этой корпорации в качестве оператора сложно. Но, по крайней мере, государственный долг Украины за туркменский газ в тот период не увеличился. И на том спасибо.

После «Итеры» с января 2003 года оператором поставок туркменского газа в Украину (и не только) становится зарегистрированная в Венгрии компания Eural Trans Gas. Сама по себе компания — это механизм для оформления транзита центральноазиатского газа в Украину и за ее пределы по согласованию с дочерней внешнеторговой компанией «Газпрома» — «Газэкспортом». С этой же компанией четвертый год «Нафтогаз України» согласовывает свою газоэкспортную квоту. И у нее же закупает недостающий Украине импортный газ, независимо от происхождения. Потому что «Газэкспорт» законтрактовал на много лет вперед практически весь туркменский (и не только) газ.

Но среднеазиатская газотранспортная инфраструктура уже давно нуждается в обновлении, модернизации и увеличении пропускной способности. Это недешево. И компании Eural Trans Gas было явно не по силам — и финансово, и технологически. Как не по силам и газодобывающим компаниям Казахстана, Узбекистана и Туркменистана, даже вместе взятым. Поэтому (по крайней мере, таковой была официальная мотивация) был применен другой механизм с привлечением банковского капитала — в форме компании «РосУкрЭнергопром», которая должна была заняться не только функциями оператора поставок среднеазиатского газа, но и модернизацией и расширением газотранспортной инфраструктуры для его доставки в Украину и далее. Эта компания, зарегистрированная в форме СП 29 июля 2004 года в Швейцарии, взяла на себя операторские функции с начала 2005 года. До развития газотранспортной инфраструктуры дело, видимо, не дошло.

А вот для поиска принципиально иной схемы и механизма доставки среднеазиатского газа в Украину, похоже, созрели. Другой вопрос, что делать это нужно, хорошо взвесив ситуацию и последствия и не рубить с плеча.

К компании-оператору туркменского газа «РосУкрЭнергопрому», несмотря на наличие «Укр» в ее названии, украинская сторона не имеет никакого отношения как соучредитель, собственно как и к предыдущим операторам (кроме «Республики»). А что касается подозрений в непрозрачности деятельности швейцарской компании-оператора, учрежденной близкими к «Газпрому» структурами, и о возможном «частном» распределении прибыли этой компании, то об этом я поинтересовалась у бывшего председателя правления НАК «Нафтогаз України» Юрия БОЙКО:

— Юрий Анатолиевич, по информации «ЗН», прибыль от деятельности компании «РосУкрЭнергопром» распределялась согласно конфиденциальному договору, хранящемуся в Швейцарии. Речь в нем идет якобы о том, что с российской стороны 50% прибыли должны были получить Путин и Миллер, а с украинской — Кучма, Левочкин и вы…

— Это полный бред. Никакого такого договора о распределении прибыли нет.

— А что есть?

— Есть компания-оператор транзита центральноазиатского, в частности туркменского газа, учрежденная дочерними предприятиями российского Газпромбанка и австрийским Raiffeisenbank. Кроме того, «РосУкрЭнергопром» создавалась и для финансирования модернизации и расширения газотранспортной инфраструктуры в этих странах. К слову, и до нее были операторы поставок туркменского газа. Почему же никого не интересовало, что Украина к ним не имеет отношения как соучредитель?

— Имеете ли вы отношение к фирмам, занятым в газовом бизнесе, в частности экспортом газа? Как соучредитель или в ином качестве?

— Не имел, если бы имел, уже давно бы нашли.

— Россияне упорно заявляют о том, что во время вашего правления в НАКе пропал их газ из подземных хранилищ…

— По поводу якобы «испарившегося» газа из 12-ти украинских подземных хранилищ. На самом деле речь идет о наличии газа в ПХГ дочерней компании «Нафтогаз України» — «Укртрансгаз», хранившегося согласно двум контрактам — №1Д-ПХГ от 1 июля 2002 года и №3 ГУ-2000 от 17 апреля 2000 года.

Так вот, 14 июня 2005 года представители ОАО «Газпром», ДК «Укртрансгаз» и НАК ««Нафтогаз України» подписали два акта сверки наличия газа в ПХГ «Укртрансгаза». Согласно первому акту (и первому из вышеуказанных контрактов) в украинских подземках по состоянию на 1 мая 2005 года хранилось 5,82 млрд. кубометров газа. Остаток газа по второму контракту на ту же дату составлял 1,972 млрд. кубометров. В сумме получается 7,74 млрд. кубометров газа, принадлежащего «Газпрому». Причем это ровно столько, сколько было закачано в украинские ПХГ согласно названным контрактам. И это документально зафиксировано в актах сверки (см. представленные документы). Так что никуда газ не «испарялся».

А то, что «Газпром» не получил его по своим запоздалым заявкам минувшей зимой, — в этом он сам виноват (и точно это знает). Ведь заявки «с октября по март» на откачку из ПХГ и экспорт этого газа российской газовой монополией были поданы... после согласования и утверждения графика и режима откачки газа из украинских подземок. Словом, препоны были сугубо технического и технологического характера. Что, в общем-то, признает и «Газпром».

Наивно думать, что глава «Газпрома» Алексей Миллер не уведомил об этом президента РФ Владимира Путина. Тогда почему же, будучи осведомленным (а иное трудно допустить), российский президент говорил 14 июня о реальном неналичии газа в украинских ПХГ? Смею предположить, что это последовательный ход в плане давления «Газпрома» и вообще РФ на «Нафтогаз України» и Украину.

Не стану вдаваться во все политические нюансы этой темы. Но и экс-глава НАК «Нафтогаз України» Юрий Бойко согласен с таким предположением. Более того, он считает, что «заявления украинской власти в отношении России породили соответствующую реакцию с ее стороны, заключающуюся в том, что РФ заняла жесткую позицию по отношению к Украине».

— Угроза, которая реальна сейчас: у нас заключено 10-летнее соглашение до 2013 года по транзиту российского газа, а цены и кредитную ставку мы каждый год согласовываем правительственным протоколом до 1 июля. Поэтому все переговоры и прессинг, который сейчас оказывается на украинскую сторону, направлены на то, чтобы поднять цены на газ, поставляемый россиянами в качестве оплаты услуг по транзиту газа через нашу территорию, и перевести расчеты исключительно в денежную форму. К сожалению, непрофессиональная позиция наших переговорщиков приводит к тому, что мы встали на постоянную позицию оправдывающейся стороны. Это первое, чего они уже добились. На самом деле у нас нет никаких оснований для оправданий.

И второе — Украину действительно будут толкать к повышению цены. А это значит, что в случае резкого повышения цен на газ это сразу же отразится на промышленном производстве и непосредственно на стоимости коммунальных услуг. Уже плохо, что мы ввязались в эти переговоры... Нам нужно было занимать следующую позицию. У нас есть примерно 18 договоров, регулирующих газовые отношения между странами. И если мы начнем пересматривать хотя бы один из них, то это повлечет за собой пересмотр всей газовой стратегии наших отношений. А это уже серьезный процесс, который требует осмысления и всестороннего изучения. В ходе одних переговоров эту проблему не решить. Таким образом, разговор о повышении цен мог бы начаться только в следующем году.

Между тем, 13 июля заместитель председателя правления «Газпрома» Александр Рязанов после переговоров в Киеве заявил, что «есть смысл перейти на прозрачные отношения оплаты и за газ, и за транзит деньгами, а не делать зачеты», так как система зачетов невыгодна бюджету РФ. Он напомнил, что базовая цена газа в отношениях с Украиной — 80 долл. за 1000 кубометров, а ставка транзита — 1,75 долл. за 1000 кубометров на 100 км.

«По взаимной договоренности», пояснил представитель «Газпрома», эти цены и тарифы были снижены до 50 долл. и до 1,09 долл. соответственно. При этом цена экспортного газа «Газпрома» на западной границе Украины составляет 160 долл. за 1000 кубометров.

Ю.Бойко, в свою очередь, считает заявленную «Газпромом» цену в 160 долл. за 1000 кубометров неподъемной для украинской экономики:

— Максимум, что сейчас под силу украинской промышленности — это 85—90 долл. Но проблема намного глубже. Повышение цены газа «Газпромом» автоматически спровоцирует повышение стоимости газа, закупаемого Украиной в Казахстане, Узбекистане и Туркменистане. Сейчас в этих странах внимательно наблюдают за нашими переговорами с «Газпромом». Как только мы согласимся на увеличение цен, они тоже потребуют пересмотра контрактов и повышения транзитных тарифов и цен на свой газ.

И тогда нынешние 58 долл. за 1000 кубометров туркменского газа, за которые меня так сильно упрекали в начале года, покажутся «детским садом на лужайке» по сравнению с той ценой, которую нам выставят.

Хотя на самом деле уже сегодня есть еще большая опасность в отношениях с Туркменистаном.

— Вы имеете в виду товарную оплату туркменского газа, о которой говорил не так давно Туркменбаши с Президентом Ющенко?

— Да. Проблема в том, что до настоящего времени в оплату за туркменский газ, поставленный с начала года в Украину, вообще не отправлено никаких товаров. До сих пор не согласован коэффициент, по которому зачисляются товары в счет оплаты газа. И, насколько мне известно, Туркменистан уже официально предупредил «Нафтогаз», что если через три недели товары не поступят в оплату, то они переведут всю товарную сумму долга в денежную. А это значит, что на следующий же день у «Нафтогазу України» возникнет долг перед туркменской стороной в 400—500 млн. долл. А ведь мы год назад приложили максимум усилий, чтобы погасить долги 90-х годов и не давать Туркменистану повод шантажировать НАК накопившейся задолженностью. А оформив долг, туркменская сторона, можно не сомневаться, мало того, что будет начислять пеню и проценты до момента его погашения, так еще и начнет требовать повышения цены на свой газ.

— Есть ли выход из этой опасной ситуации?

— Первое, что я бы сейчас сделал, срочно согласовал коэффициент на поставку товаров. Пусть даже не самый выгодный для нас. И даже без проведения тендера позволил трейдерам отгружать товары в Туркменистан, чтобы избежать перевода товарной части оплаты в денежную и формирования долга. Параллельно следует начать переговоры с туркменской стороной об объемах и ценах газа на 2006 год, чтобы заранее быть готовыми к решению Туркменистана. Потому что если они объявят о своих позициях только в ноябре, уже поздно будет что-либо предпринимать.

— Но и сейчас цена туркменского газа выше, чем он обходится, например, гражданам Украины. Как-то же «Нафтогаз» погашал разницу и рассчитывался с Туркменистаном?

— Это делалось за счет прибыли от экспорта газа.

— К слову, об экспорте. Правительство передало НАКу более выгодные, как было заявлено, ценовые предложения от европейских покупателей газа, чем заключенные контракты на этот год. Значит ли это, что «Нафтогаз» в последние годы демпинговал на европейском рынке газа?

— Вы шутите! Никто нам этого не позволит. Тем более что мы продаем газ по совместной экспортной квоте с «Газэкспортом». А что касается самостоятельного выхода на рынок газа, то это очень непростое дело… Не думаете же вы, что тот же «Газэкспорт» так легко с этим согласится и уступит нам своих потребителей?..

— А откуда взялся дефицит в балансе газа Украины?

— А кто сказал, что есть дефицит? Когда я сдавал дела в «Нафтогазі України», баланс газа на 2005 год был полностью сформирован. Ресурсы газа составляли всего 96, 46 млрд. кубометров, из которых 20,2 млрд. кубометров — газ, добываемый в Украине; 24 млрд. — российский газ (в оплату транзита); 38 млрд. — газ из республик Средней Азии; 14,26 млрд. — отбор из ПХГ.

Распределяется этот ресурс следующим образом: 76,46 млрд. кубометров составляет потребление газа по Украине, в том числе 68,71 млрд. кубометров поставляется потребителям и 7,75 млрд. используется на производственно-технические потребности; 5 млрд. кубометров предназначалось для экспорта; в ПХГ должно быть закачано 15 млрд. кубометров.

Что же касается необходимости дополнительной закупки газа, то по результатам отопительного сезона баланс корректируется в зависимости от того, сколько газа было использовано в предыдущий осенне-зимний период, и затем недостающий объем докупается. Я приведу пример: в прошлом году нам не хватило из-за зимы и революции 3 млрд. кубов. Но из этого никто не делал катастрофы. Я договорился и мы купили у русских дополнительный объем газа по приемлемой цене — 58 долл. за тысячу кубометров. Вспомните, люди митинговали на Майдане, но возвращались в теплые квартиры и офисы. Никаких перебоев с поставками газа не было. И никаких претензий к «Нафтогазу» не было.

Сегодня все ошибки пытаются списать на меня. Но если ничего кардинально не изменится в ситуации с российским газом и поставками товаров в Туркменистан, то кого тогда будут винить, если ситуация действительно станет неуправляемой?

— По поводу виновности. Скажите, вам приходилось уже давать какие-то объяснения по результатам своего руководства НАКом?

— Приходилось. В компании работала комиссия и проверяла результаты деятельности и документацию. Но никакие серьезные нарушения выявлены не были. Самое большое нарушение было связано с закупкой бульдозера по завышенной цене. И это все.

— А вот председатель ГлавКРУ Николай Сивульский в среду заявил, что на предприятиях-монополистах, к которым причисляют и НАК «Нафтогаз», обнаружены «нерациональные и незаконные затраты в 11 млрд. грн.».

— Что касается «Нафтогазу», то речь идет как раз о «нерациональных затратах». А конкретно о том, что средства были направлены на повышение зарплат работникам компании. Если новая народная власть, пекущаяся о социальной направленности своей деятельности, считает повышение зарплат «незаконным», то мне по этому поводу сказать нечего.

— Юрий Анатолиевич, вы ведь не будете отрицать, что поддерживали идею реверса нефтепровода Одесса—Броды?

— Нет, потому что на тот момент это было единственно реальное предложение. И сегодня этот трубопровод уже приносит прибыль и компании, и госбюджету. В противном случае нефтепровод так бы и оставался еще долго, если не навсегда незадействованным.

— Мне в этой связи приходилось слышать, что вы совершили с россиянами сделку «деньги в обмен на реверс». Эта версия тем более вероятна, что теперь вы профессиональный политик, а политика, как известно, недешевое удовольствие…

— Это все досужие домыслы. Что же касается использования нефтепровода, то я никогда не утверждал, что реверсный вариант необходим навсегда. Во время последней нашей встречи с премьер-министром Юлией Тимошенко я говорил, что через три года у Казахстана появится нефть и для загрузки нефтепровода Одесса—Броды. И к этому моменту надо готовиться на всех уровнях: вести переговоры, договариваться с поляками об отводе земель под строительство соединительного трубопровода до Плоцка (а там частные земли, что требует особого подхода), организовывать финансирование этого проекта. Чтобы не оказалось, что к тому моменту, когда у Украины действительно появятся предложения от экспортеров каспийской нефти, она просто не сможет их реализовать.