ЕЩЕ РАЗ О НАЦБАНКЕ, НО БЕЗ ФАНАТИЗМА

Через тернии к звездам пробраться, наверное, примерно так же сложно, как через субъективность к истине. Особенно в том случае, когда субъективность осознана или оплачена, а истина интересует мало. Путь к пониманию подоплеки с использованием Национальным банком Украины (НБУ) в 1996 — 1998 годах валютных резервов (сиречь кредитов Международного валютного фонда) перегорожен политическими интересами и усеян ярлыками. Разгрести все эти нагромождения в данный момент практически невозможно, но можно пойти другим путем. Путем профессиональной оценки событий, имевших место в вышеуказанный период.

Проводя собственное расследование, мы постарались абстрагироваться от двух моментов, которыми грешили большинство освещавших эту проблему.

Во-первых, мы не пытались быть умными «задним числом», а значит, не пытались оценивать целесообразность или нецелесообразность осуществления НБУ в 1996 — 1998 годах тех или иных операций с позиции 1999 или 2000 годов. Ведь сегодня выносить приговор очень легко, поскольку уже отшумели международные финансовые кризисы (азиатский, российский, украинский). Куда сложнее восстановить ситуацию тех лет и именно с точки зрения тех финансово-экономических обстоятельств дать всему происшедшему экспертную оценку.

А во-вторых, мы стремились не придавать своему исследованию политическую окраску, которая, по нашему глубокому мнению, операциям НБУ абсолютно не присуща. Поэтому объектами исследования стали экономическая целесообразность и законность операций.

Итак, 1997 год. В этот период многие в Украине надеялись на получение суверенного рейтинга через международные рейтинговые агентства — и, как следствие, на выход на международные рынки заимствований путем размещения еврооблигаций.

На тот момент единственными украинскими финансовыми обязательствами в конвертируемой валюте, которые были оформлены как облигации, являлись «газпромовки» — облигации, эмитированные Минфином Украины в пользу РАО «Газпром». Напомним, что таким образом в свое время Украина реструктуризировала свои долги за газ, которые возникли до 1995 года.

Эти облигации находились в портфелях крупнейших российских банков (Национальный резервный банк, Онэксимбанк, Внешэкономбанк, МФК и др.) В марте—апреле 1997 года появились первые тревожные сигналы о возможной продаже этими банками наших суверенных долгов западным инвестиционным банкам (Merryll Lynch, Solomon Brothers и др.) Причем прогнозируемая доходность по этим облигациям при возможной продаже достигала 25% годовых.

НБУ через сеть своих банков-корреспондентов был заранее предупрежден, что такие продажи могут очень негативно повлиять на получение Украиной суверенного рейтинга, а следовательно, и на цену украинских заимствований на международном рынке капитала. Суть этих негативных последствий состояла в следующих двух основных факторах.

Во-первых, инвесторы, приобретая на вторичном рынке долговые обязательства Украины с доходностью 22—25% годовых, никогда бы не пошли на приобретение таких же суверенных украинских еврооблигаций с более низкой доходностью. Здесь следует напомнить, что в августе 1997- го нашей стране удалось привлечь 450 млн. долларов США по ставке менее 10% годовых.

И во-вторых, западные инвестиционные банки имеют четко обозначенные лимиты вложений в страны, где есть повышенная степень финансового риска (emerging market). Соответственно, если бы произошел массовый выброс на вторичный рынок «газпромовок», лимиты западных банков были бы исчерпаны, и из road show (презентация украинских еврооблигаций, которая кстати была высоко оценена западными инвесторами) ничего бы не вышло.

НБУ в этой ситуации пошел на совершенно оправданный и логичный маневр: банк связал «газпромовки» на большую сумму, разместив депозиты в Credit Suisse First Boston (CSFB) под залог украинских внешних обязательств.

По оценкам некоторых экспертов, которые просчитали экономический эффект от проведения данных операций в соотношении с ценами последующих украинских внешних заимствований, затраты Украины на обслуживание внешнего долга уменьшились на 103—126 млн. долларов США.

В конце 1997 года в Украине сложилась достаточно напряженная ситуация на валютном рынке. Ажиотажный спрос на доллар постоянно оказывал давление на валютные резервы НБУ, уровень которых упал ниже маяка чистых международных резервов, контролируемых МВФ в конце каждого месяца. Ситуация также усложнялась тем, что рынок ОВГЗ (облигаций внутреннего государственного займа, деноминированных в украинской национальной валюте) перестал привлекать западных инвесторов из-за их боязни резких курсовых колебаний, которые могли бы свести на нет доходность ОВГЗ для нерезидентов.

В такой ситуации оставалось единственно возможное решение: продать нерезиденту ОВГЗ за иностранную валюту, захеджировав при этом для него определенную доходность в твердой валюте. Именно этими факторами и была вызвана необходимость осуществления транзакции НБУ и CSFB по размещению депозита в СКВ с правом возврата ОВГЗ. В результате этой транзакции удалось частично уменьшить ажиотажный спрос на СКВ и стимулировать покупку ОВГЗ как резидентами, так и нерезидентами Украины, выдержать показатели чистых международных резервов и не выйти в конце года за обозначенный валютный коридор.

Здесь хотелось бы сказать несколько слов и об «оффшорности» конкретного кипрского банка, в чем его упрекали некоторые СМИ.

Следует отметить, что эксперты, изучая этот вопрос, выяснили следующее:

— CSFB (Кипр) является дочерним банком CSFB (Цюрих) и входит в финансовую группу CSFB;

— рейтинг группы CSFB (а также ее членов) по классификации международных рейтинговых агентств оценивается по одному из высших показателей — АА);

— CSFB (Кипр) пользуется полной финансовой поддержкой со стороны группы CSFB и, согласно внутреннему распределению обязанностей в группе, играет ключевую роль в осуществлении операций со странами СНГ.

Эти факты подтверждает также то, что сразу после возникновения нездорового ажиотажа вокруг вышеупомянутых операций Национальный банк предложил руководству группы СSFВ заменить сторону действующего на тот момент соглашения на лондонский офис CSFB, что было осуществлено CSFB без малейших возражений. Таким образом, финансовые обязательства CSFB (Кипр) были безоговорочно приняты CSFB (Лондон).

А теперь обратимся к отношениям НБУ и МВФ в части проведения этих операций.

В соответствии с условиями Меморандума правительства Украины и НБУ с МВФ, в качестве критерия эффективности контролируется показатель чистых международных резервов, который определяется как разница между валовыми резервами и внешними обязательствами (этот показатель в нашей стране постоянно имеет отрицательное значение из-за дефицита платежного баланса). Общеизвестно, что активы банка могут размещаться в кратко-, средне- и долгосрочные инструменты. Чем дольше срок, тем ниже ликвидность, но в то же время выше доходность. Все операции с банком CSFB (Кипр), которые имели средний срок от 6 до 18 месяцев, также приносили НБУ повышенный доход.

Условие о том, что к резервным активам относятся только активы с моментной ликвидностью (т.е. те, которые дают самый низкий доход, часто даже не покрывающий процентные расходы НБУ на обслуживание кредитов, полученных от МВФ, а это очень существенный для нашего главного банка фактор, поскольку предоставленный НБУ в 1996 году валютный кредит Минфину Украины в сумме 1,2 млрд. долларов США, последним не обслуживался, а НБУ выплачивает проценты Международному валютному фонду ежеквартально) появилось лишь летом 1998 года во время согласования технических условий Меморандума. Т.е. после подписания среднесрочных соглашений и только лишь вследствие известных событий на международных финансовых рынках (как способ защиты интересов МВФ — кредитора Украины).

На возникший в публикациях вопрос об особой любви НБУ к CSFB, можно дать достаточно простой ответ: группа CSFB среди десяти крупнейших инвестиционных банков была наиболее активна на рынках СНГ. Это была стратегия группы, подтвержденная значительными вложениями в российский и украинский рынки (более 3 млрд. долларов США). Также успех CSFB и его стратегия во многом были обусловлены активностью дочерних банков CSFB в странах СНГ. И еще один момент. Уровень банковских услуг, предоставляемых входящим в первую десятку мировых банков, в то время оставлял позади всех конкурентов.

Теперь несколько слов о международной подоплеке скандала, разгоревшегося вокруг операций НБУ.

Прежде всего — кому это выгодно?

Данная кампания ведется в интересах различных политических сил, основными из которых являются следующие.

Оппоненты премьер-министра Украины. Новое правительство уже «наступило» на разнообразные экономические интересы украинских «олигархов» и их союзников. Для всех недовольных его деятельностью скандал о якобы нецелевом использовании средств МВФ является наилучшей возможностью избавиться от премьер-министра или попытаться сделать его более «сговорчивым».

Представители Республиканской партии США. Накануне выборов президента Соединенных Штатов упреки в недостатках морального облика являются едва ли не единственной козырной картой республиканцев. Экономика США находится в наилучшей за многие годы форме, и традиционные призывы оппозиционной партии к переменам не пользуются достаточной для победы поддержкой населения. В то же время Альберт Гор, кандидат от демократов, является председателем комиссии Кучма — Гор, а Украина — получателем третьей по величине финансовой поддержки нынешней администрации Белого дома. Поэтому любые обвинения в коррупции, адресованные Украине, косвенно бьют по Гору и его шансам стать президентом на предстоящих в ноябре выборах.

Оппоненты МВФ. Раздувая скандал вокруг Украины, они тем самым атакуют Фонд, в работе которого за последние несколько лет накопилось слишком много просчетов, если не откровенных провалов. МВФ полностью «прозевал» азиатский кризис 1997 года и кризис в России 1998 года. Критики МВФ, среди которых такие мировые авторитеты, как лауреат Нобелевской премии Милтон Фридмэн, Джефри Сакс, Джордж Сорос и многие другие, утверждают, что сегодня деятельность фонда не отвечает изменившейся структуре мировой экономики и скорее наносит вред, чем приносит пользу. В этом споре раздуваемый скандал между МВФ и Украиной многие пытались и пытаются использовать как аргумент против Фонда. Однако обвинение в несовпадении украинских и международных стандартов бухгалтерского учета является морально-этическим и не более.

Кроме несовпадения международных и действовавших в то время украинских стандартов бухгалтерского учета следует отметить, что и сама методика исчисления валютных резервов МВФ не является абсолютно совершенной. Специалисты валютного департамента НБУ могут привести целый ряд примеров, когда активы, являющиеся валютными, по не вполне ясным причинам не являются таковыми по методике МВФ.

Уязвимость позиции Международного валютного фонда нашла свое отражение в недавнем отстранении г-на Шадман-Валави от работы с Украиной, а также в заявлениях бывшего представителя МВФ в нашей стране Алекса Сундакова о том, что фонду было известно о сути и размерах осуществляемых операций.

Дальнейшее развитие событий будет определяться интересом к данной ситуации со стороны регулирующих банковских учреждений стран, которые имеют отношение к происходящему. К таковым относятся органы банковского надзора Кипра — по месту нахождения СSFВ (Кипр) и осуществления большинства операций, Швейцарии (по месту нахождения головного офиса Credit Suisse), Великобритании (по месту нахождения СSFВ Европа и проведения ряда операций) и США (по месту нахождения МВФ и как страны крупнейшего его акционера).

Только учреждения, регулирующие деятельность банков в этих странах, могут осуществить более детальное изучение осуществленных транзакций.

Из проведенного исследования можно сделать вывод о том, совершенные Национальным банком Украины операции были проведены в соответствии с действующим законодательством, без нарушения действующих нормативных документов НБУ и они ни в коей мере не противоречили требованиям МВФ. Кроме того, эти операции не носили политического характера, а имели экономическую необходимость и целесообразность, что может быть понято только при условии знания финансовых и экономических проблем Украины в реалиях того времени.