БУДЕТ ЛИ НЫНЕШНЕЕ ПОКОЛЕНИЕ ЖИТЬ ПРИ РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ?

Уж сколько раз за последние годы с капитанских мостиков «Содружества Независимых Галеонов» раздавалось радостное «Земля!». Вскоре, однако, выяснялось: некие признаки экономической стабилизации суть не более чем очередной мираж. И вот в увлекательную игру включились новые впередсмотрящие.

Наш паровоз, вперед лети...

Из апрельского президентского доклада следует: если бы нынешние шаги по пути рыночной трансформации (т.е. предельно допустимая либерализация ценового, валютного и внешнеторгового регулирования) делались 2 - 3 года назад, разгул теневой экономики и пораженных мафиозно-криминальными клетками новых рыночных организмов не стал бы лейтмотивом украинских реформ.

Возникает, правда, небольшой казус: нешто матушка-Россия не отшагала загодя все эти этапы? Вроде бы, отшагала. И как насчет «разгула»? Стреляют практически без промаха. А ежели российские кавалергарды скачут впереди украинского «паровоза», так ведь корм-то каков: можно сказать, вся таблица Менделеева!

Выходит, дело, видимо, не в отсутствии «решительных шагов», «ускоренных темпов» и прочих «супермероприятий». Отсутствует другое: целенаправленная политика, ориентированная на долгосрочный (как минимум 8 - 10 лет) процесс кардинальных преобразований всех общественных институтов. И среди причин, ввергнувших украинское общество в смутные времена, когда вместо модернизации разрушается накопленный экономический и культурный потенциал нации, я бы выделил две.

Во-первых, отсутствовала временная связка «рыночная трансформация - экономические интересы ключевых социальных групп». Практически единственным субъектом реформ (здесь я не касаюсь их качества) было и остается правительство. Население же, в лучшем случае, созерцает сию «революцию сверху» и пытается так или иначе приспособиться к текущим «революционным» обстоятельствам. В итоге ход реформ определяется в основном политической конъюнктурой, давлением тех или иных аппаратных и финансово-промышленных группировок.

Во-вторых, монетаристские или кейнсианские рецепты могут начать оказывать лечебное воздействие лишь по мере формирования подлинно рыночной инфраструктуры. Между тем, к настоящему времени обозначились две сходящиеся тенденции становления сугубо псевдорыночных институтов.

Одна из них формировалась в 1988 - 1991 гг. в виде насаждаемых сверху полугосударственных структур, которые намеревались адаптировать к сохранявшейся на макроуровне командно-распределительной системе. Это - разного рода «концерны» и «ассоциации», которые, оставаясь абсолютными монополиями, явились прибежищем для чиновников министерств и ведомств. Отсюда и раздутые штаты, и недостаточная «рыночная» квалификация работников, и общая неэффективность.

Вторая тенденция - формирование подобных институтов снизу, точнее, путем поддерживаемой местными органами власти частной инициативы. При этом характер функционирования новых формально рыночных структур искажался приматом личного интереса их организаторов. Например, большая часть возникших за последние годы фондовых и товарных бирж учреждена не брокерскими и маклерскими конторами, а местными администрациями, неторговыми организациями и частными лицами. Естественно, что последние заинтересованы не в получении торговой прибыли как участники сделок, а в дивидендах как владельцы «организованного рынка». Вот и формируются корпорации нуворишей, где сращены коррумпированные чиновники и преимущественно теневые дельцы.

В условиях посттоталитарного общества с богатейшими традициями выхолащивания сути реформ и подпольного хозяйствования было бы, разумеется, наивно ожидать иных результатов либерализации экономики. Вместе с тем, на мой взгляд, может и должна быть предложена несколько иная по сравнению с докладом Президента система приоритетов в части «детенизации» экономики.

Правовая инфраструктура

Сегодня именно нестабильность законов и нормативов создает атмосферу неуверенности, инициирует нерациональное экономическое поведение, наконец, наряду с инфляционными ожиданиями резко ограничивает стремление к инвестированию. Нам явно недостает такой законодательно-регулирующей инфраструктуры (своего рода свода рыночных «правил игры»), которая бы обладала по меньшей мере тремя основными признаками.

Первое - это «прозрачность» или иначе простота понимания и использования указанных правил любыми юридическими и физическими лицами. Излишняя усложненность их нередко служит базой злоупотреблений и, как правило, сознательно закладывается соответствующим «авторским коллективом».

Второе - это «уважение» к правилам игры со стороны всех субъектов экономических отношений. Сегодня существование закона отнюдь не гарантирует его соблюдение. Это и неудивительно - цивилизованные стандарты общественного поведения, основанные на инстинктивном уважении к праву и принципам деловой этики, не формируются одномоментно. Посему государство, не обеспечивающее жесткий контроль за соблюдением своих законов, «недостойно» реформ.

Третье - это стабильность и однозначность. Когда же из сферы хозяйственного права практически выключена судебная ветвь власти, любой состав других ее ветвей - правительства и парламента - будет постоянно испытывать соблазн если не игнорирования существующих законов, то их перманентного корректирования в угоду тем или иным лоббистским интересам.

Информационная инфраструктура

Сиюминутное состояние украинской экономики - несовершенный и неэффективный рынок. Несовершенен он в силу всеохватывающего государственного и криминального монополизма - прежде всего в области доступа новых агентов рынка к финансовым и материальным ресурсам. Неэффективен же он по причине неразвитости собственной инфраструктуры и культуры предпринимательства и, как следствие, весьма приблизительной реакции рыночных агентов на меняющиеся условия коммерческой деятельности.

Ясно, что преодоление монопольного характера украинского внутреннего рынка - задача, требующая десятилетий упорного труда и десятков миллиардов долларов целевых инвестиций. Но эффективность отечественного рынка можно существенно повысить и в относительно короткие сроки. Главный резерв здесь - формирование современной системы экономической информации.

Очевидно, что создаваться она должна как снизу, так и сверху. Однако в сложившихся обстоятельствах прежде всего государство обязано обеспечить предварительные условия формирования рынка, гарантировать необходимый информационный минимум. Игнорирование этой задачи во многом привело к тому, что мы получили не просто корпоративную экономику с сильным государственным влиянием (что было на первом этапе реформ неизбежно), но и экономику мафиозно-криминальных структур (чего можно было избежать).

Сегодня недостаток информации оказывается зачастую не абсолютным, а относительным: соответствующие данные существуют, но не могут быть вовремя получены, проверены или правильно интерпретированы участниками рынка. Анализ текущих процессов в этой сфере показывает, что, помимо целенаправленных усилий теневых структур по жесткому дозированию информационных потоков в наиболее доходных сферах коммерческой деятельности, информационные услуги пока еще не могут осуществляться на исключительно коммерческой основе. Ведь рынок еще недостаточно развит, многие его участники не располагают ни опытом, ни средствами для информирования своих потенциальных потребителей. Немногие же качественно работающие частные информационные фирмы либо обслуживают узкий сегмент рынка, либо не сумели добиться достаточной рентабельности.

Таким образом, остро необходима активная государственная политика по созданию условий для развития конкуренции в сфере экономической информации и обеспечения всем участникам «игры» равного доступа к ней. При этом государство должно гарантировать полноту и достоверность всей исходящей от его органов экономической информации, а с другой стороны, укреплять правовые и исполнительные механизмы предоставления хозяйственными субъектами необходимой информации о себе при обязательном соблюдении коммерческой тайны.

Внешне-экономическая инфраструктура

Долгосрочные приоритеты интеграции украинской экономики в международное разделение труда практически исключены из реальной хозяйственной политики, озабоченной достижением равновесия на внутреннем кредитно-финансовом и валютном рынках. Между тем, стабилизация ценна не сама по себе, а созданием благоприятной среды для осуществления ключевых структурных преобразований и, в первую очередь, во внешнеэкономической деятельности.

Первый урок, который мы должны извлечь в этой сфере из мирового опыта, - иностранный предприниматель с большим подозрением относится к стране, ставящей его в особые условия по сравнению с местными производителями. Он понимает, что, помимо общего климата недовольства, ему придется столкнуться с постоянной опасностью лишиться дарованных привилегий. Стабильность - вот его Бог!

Второй урок состоит в том, что приоритетное стимулирование экспорта далеко не всегда приводит к успеху. В то же время равный доступ к ограниченным ресурсам - будь то льготные экспортные или иностранные кредиты - позволяет рынку самому определить отраслевые пропорции и обеспечить как минимум работоспособность данных ресурсов.

Третий урок - еще ни одно правительство мира не оставляло национальную экономику беззащитной перед иностранной конкуренцией в условиях кризиса и предстоящего технологического перевооружения промышленности. Протекционистская политика отнюдь не противоречит международной практике. Различные соглашения в рамках ГАТТ позволяют вводить временные импортные ограничения в случае резкого ухудшения платежного баланса страны.

Речь, конечно же, не идет о введении «запретительных» пошлин - это противоречило бы задачам демонополизации украинской экономики и подключения ее к международной кооперации. Введение же относительно высоких и по возможности равномерных пошлин (порядка 30 - 50 %) на ближайшие 3 - 4 года оказало бы стабилизирующий эффект в период спада и стимулирующее воздействие на новые инвестиции со стороны национального и зарубежного капиталов. После завершения этапа, связанного с модернизацией, протекционистскую защиту можно было бы постепенно снижать, доведя в начале следующего столетия до 15 - 20 %.

Мировая практика показывает, что защитный срок в 7 - 8 лет является оптимальным для нарождающейся или кардинально реконструируемой промышленности, не перерастая в чрезмерную опеку, подрывающую в долгосрочном плане сравнительные преимущества страны в международном разделении труда.