ЛУГАНСКАЯ ТАМОЖНЯ: «ОХОТА НА ВЕДЬМ» - УКРАИНСКИЙ ВАРИАНТ?

Необходимое предисловие

По всем законам профессиональной журналистской этики желательно, чтобы читатель, добравшись до заключительных строк написанного, мог четко осознать, какой позиции придерживался автор, работая над материалом. Но бывает, когда журналисту лучше оставаться беспристрастным очевидцем событий. Описываемый ниже случай из разряда тех, где будет говорить только один человек, без каких-либо комментариев. Почему? Об этом в конце...

Сообщение, которое опубликовали практически все украинские газеты, выглядело сенсационным: «Государственный таможенный комитет Украины освободил от исполнения служебных обязанностей весь руководящий состав Луганской таможни». Случай для Украины беспрецедентный.

Такое решение было принято на заседании коллегии Гостаможни 3 марта. Сам руководитель Луганской таможни Валентин Григоренко на коллегию не прибыл, сославшись на болезнь.

На коллегии было заявлено, что «вследствие безответственности должностных лиц и нарушений таможенного законодательства» государство недополучило почти 500 миллиардов карбованцев.

Как сообщили в пресс-центре Гостаможни, руководители Луганской таможни чинили всяческие препоны работе инспекторской комиссии, которая тем не менее зафиксировала «факты коррупции, злоупотребления служебным положением, умышленно неверную трактовку таможенной терминологии и полное отсутствие надлежащей воспитательной работы среди личного состава и индивидуальной работы с инспекторами».

Однако, похоже, что отстранение от работы всех руководителей Луганской таможни - лишь начало шумного скандала. Сегодня деятельностью мздоимцев вместе с работниками инспекции юго-восточного территориально-таможенного управления занимаются работники СБУ. Готовятся материалы для возбуждения уголовного дела.» («Зеркало недели», №10, 1995 год). Но тщетно было искать где-либо продолжения столь громко начавшегося дела. Тишина и спокойствие, хотя казалось бы, что сам Бог велел рассказать нашему народу о «подлецах», которые жили только для себя и приносили неисчислимый вред государству. Вот эта самая тишина и привела к мысли о том, что не все в этом деле так гладко, как кому-то хотелось бы. А кто еще может лучше рассказать о том, что же действительно происходило и происходит на Луганской таможне, как не один из «врагов народа» (как было объявлено вначале на всю страну), заместитель начальника - начальник отдела по борьбе с контрабандой Игорь Николаевич Смаглый:

«Первое сообщение об увольнении меня, начальника Луганской таможни В.Григоренко и первого заместителя К.Бурли прозвучало 24 февраля 1995 года по телевидению, со ссылкой на выступление начальника управления Службы Безопасности Украины по Луганской области Ю.Землянского на сессии облсовета. Сказать, что оно меня удивило, это, мягко говоря, - ничего не сказать. Ведь начиная с 13 февраля, у нас работала комиссия Государственного таможенного комитета, и за те 10 дней, что предшествовали данному сообщению, никто из ее членов с нами не беседовал, никто не проверял работу возглавляемого мною отдела и вообще линию борьбы с контрабандой и нарушением таможенных правил. Я тут же поинтересовался у председателя комиссии В.Видмиша, отчего по старой доброй «совковой» традиции узнавать о собственном увольнении приходится из средств массовой информации, а не от членов уважаемой комиссии? И чем вообще было обусловлено данное решение? К сожалению, внятного ответа так и не услышал. Единственное, что мне сказали, так это то, что я, оказывается, не уволен, а отстранен от должности.

Пришлось уточнять: «Как мне следует себя вести? Если отстранен от должности, вероятно, вообще не должен принимать участия в трудовом процессе?» Ответ был один - продолжай работать, как работал. Через четыре дня - 28 февраля, параллельно с работой киевской комиссии, начала свою работу и донецкая, из юго-восточного территориального таможенного управления. Вскоре состоялось собрание личного состава нашей таможни, на котором был оглашен приказ председателя Государственного таможенного комитета Украины Ю.Кравченко об отстранении всех нас троих от исполнения служебных обязанностей. Формулировка: «В связи с выявленными в период работы комиссии злоупотреблениями». И тогда же В.Видмиш рассказал собравшимся, чем было обусловлено данное решение.

Как оказалось: «Во время работы комиссии было оказано мощное противодействие ее работе, в связи с чем организаторов данного противодействия было решено отстранить от работы». Охота началась - «враги» законности были определены. Киевская комиссия убыла в столицу, а нас собрал начальник территориального таможенного управления Ю.Смирнов, которому я задал два вопроса: «На основании каких документов и фактов сделан вывод о том, что мы саботировали работу комиссии? И был ли какой-либо итоговый документ ее работы?» Как и раньше, четкого ответа я не услышал. Зато нас троих быстренько вызвали на коллегию в Киев, на которой присутствовал Ю.Кравченко, члены коллегии и начальники территориальных таможенных управлений. На данном мероприятии присутствовали я и К.Бурля, так как начальник Луганской таможни В.Григоренко хоть и приехал вместе с нами в Киев, но после того, что произошло, находился в предынфарктном состоянии. На коллегии была зачитана справка по результатам работы комиссии, которая меня, человека в принципе ко всему привыкшего, чуть не свалила с ног. Я никогда не ожидал чего-либо подобного. То, что она была составлена тенденциозно, - это еще не самое страшное. Вся она основывалась на каких-то догадках, без конкретных документов и фактов, с массой спорных моментов и позиций. К тому же, я буду говорить только о себе - в ней не было приведено фактов, которые касались линии моей работы, - ни единого. Зато вывод был совершенно убийственен: «Начальник Луганской таможни В.Григоренко и его заместители К.Бурля и И.Смаглый являются основными виновниками ситуации, которая сложилась в таможне, а также, в силу установившихся специфических отношений с отдельными сотрудниками, в том числе допустившими серьезные нарушения таможенного законодательства, не могут и не имеют морального права организовывать исправление состояния дел в таможне».

Я долго пытался понять, что следует понимать под фразой: «...в силу установившихся специфических отношений»? То ли нас объявляют бисексуалами, то ли обвиняют во взяточничестве, то ли еще в каком смертном грехе? А чего стоит такой «шедевр» чиновничьей демагогии: «Негативную роль на формирование и понимание всем личным составом необходимости соблюдения законности в работе, высокой ответственности работника таможенных органов сыграли допущенные Григоренко, Бурлей и Смаглым грубые нарушения таможенных правил, что подтверждается характером их письменных резолюций и заявлений инспекторов, которые получали устные указания подобного рода. Все это породило в коллективе атмосферу вседозволенности».

Я до сегодняшнего дня считал и считаю, что руководитель только тогда является руководителем, если он в состоянии взять на себя какую-либо ответственность. Боишься ответственности - уходи. Когда я работал следователем в милиции, там меня научили принимать решения. Принимать и отвечать за них. Я помню все свои резолюции и за каждую из них готов драться и отстаивать свою правоту. Я попросил, чтобы не было пустой болтовни, привести конкретно те из них, которые якобы противоречат нормам таможенного законодательства, и я объясню, почему поступил так, как написал, а не иначе. Жду до сих пор.

Далее: «Есть некоторые сотрудники, допустившие грубые нарушения, но тем не менее продолжающие работать, а некоторые даже повышены в должностях». Так, среди приведенных фамилий значились те сотрудники, которых на момент работы комиссии просто не было. Они были уволены и уволены именно за нарушения. Упоминалась фамилия сотрудника одного из постов. Забыли, правда, добавить, что я лично ездил в Смоленск и вытаскивал оттуда машину, которая контрабандой перевезла 20 тонн меди. Тащили ее сюда через всю Россию. Так это же мы сами уличили нашего бывшего работника в том, что он причастен к совершению контрабандной операции.

Сейчас вообще стало модным вести разговоры о том, что все сотрудники таможен - взяточники и мздоимцы. Но у нас же не работают шведские граждане! Все свои, нашенские. И на кого мы обижаемся? На самих себя? А поборы? Поборы сейчас существуют везде, в том числе и у нас. Только воспринимать мои слова надо с небольшим добавлением - за 1994 год мы уволили за различные правонарушения 40 человек. Поверьте, что это очень много. И после этого говорить, что мы не принимали никаких мер и потворствовали нарушителям?

Выслушав все, что думают о нас, я встал и сказал, что мы категорически не согласны с выводами комиссии, считаем их тенденциозными, родившимися в силу исполнения социального заказа. Чей был заказ? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, следует рассказать о том, что же вообще предшествовало приезду комиссии.

Два события сыграли важную роль в этом деле. Первое - возбуждение уголовного дела о контрабанде семян подсолнечника должностными лицами Новоайдарского комбикормового завода. Расследованием занимались работники СБУ, которые полагали, что одним из соучастников является инспектор Луганской таможни, задним числом оформивший данную поставку. Это не подтвердилось, но тем не менее нам привезли официальную бумагу с предложением нам же завести дело «О нарушении таможенных правил по факту покушения на перемещение семян подсолнечника по документам, содержащим ложные сведения». Мы, естественно, отказались. Ведь когда в деле фигурирует сумма 470 тысяч долларов, разговор можно вести только об уголовном деле. СБУ такой же орган дознания, как и мы. Только возможностей гораздо больше, и поэтому вполне естественным было бы им самим возбудить и расследовать дело без нашего участия. Но материалы остались у нас.

Пришлось обратиться в транспортную прокуратуру области со своими возражениями. Все-таки руководство таможни полагало, что в данной ситуации в соответствии с нормами уголовно-процессуального законодательства решения по материалам должны были принять сотрудники СБУ, и прокурор с нами согласился. Материалы вернулись туда, откуда пришли. Затем события данного дела продолжались в Измаиле (оттуда семена должны были быть отправлены пароходом), где было возбуждено уголовное дело, которое в итоге попало обратно в Луганск, где и было прекращено областной прокуратурой. Не берусь утверждать с уверенностью на 100%, но, основываясь на десятилетнем опыте работы в следствии, когда дело прекращается так, причина одна - отсутствие состава преступления. Конкретно - со стороны работника Луганской таможни. По всей видимости, наша несговорчивость кого-то здорово разозлила. Вторым «козырем», которым хотели нас добить, было следующее. Цитирую по уже упоминавшейся справке работы комиссии: «В соответствии с приказом председателя государственного таможенного комитета Украины бригада сотрудников комитета и органов на местах по заданию следственного отдела Управления СБУ по Луганской области проверила правомерность оформления таможней автотранспортных средств «Совтрансавто - Луганск». Отправной точкой для данной проверки была законность оформления автомашин, ввезенных в свое время фирмой «Совтрансавто - Луганск» по контракту с фирмой «Вольво». Этот лизинговый контракт (лизинг - договор долгосрочной аренды) позволял эксплуатировать 140 седельных тягачей «Вольво» и столько же полуприцепов за арендную плату, а по окончании срока аренды выкупить их по остаточной стоимости. Таможенное законодательство предусматривает в данном случае декларирование данных автомашин, как имущество, временно ввезенное на территорию Украины. То есть, право собственности остается за инофирмой. По окончании срока аренды этот контракт должен трансформироваться в договор купли-продажи. И только тогда вся эта техника становится собственностью украинского резидента - «Совтрансавто - Луганск», и тогда нами было бы произведено оформление этих машин как товара с оплатой таможенных пошлин по остаточной стоимости.

У СБУ на этот счет было другое мнение - контрабанда, т.е. ввоз автомашин по документам, содержащим ложные сведения. Одним из главных аргументов в свою пользу выставляют тот факт, что, дескать, этот контракт не лизинговый. Действительно, было несколько контрактов, которые не указывались в письме за подписью бывшего премьер-министра Ефима Звягильского (а именно им в свое время было дано разрешение на лизинг). Но почему-то не принимаются во внимание два документа, заключенных между «Совтрансавто - Луганск» и «Вольво», согласно которым этот контракт признан лизинговым и является неотъемлемой частью глобального контракта. К сожалению, на членов комиссии эти факты никак не повлияли, и они с упорством, достойным лучшего применения, продолжали утверждать, что из-за нас недобор пошлин составил миллион долларов, а сам контракт ими трактуется, как договор купли-продажи с отсрочкой платежа. Хотя о каком договоре купли-продажи с отсрочкой платежа может идти речь, если право собственности по-прежнему остается за иностранной фирмой? Это - либо неграмотная трактовка, либо стремление во что бы то ни стало выдать желаемое за действительное. Но ведь, если этот вопрос станет темой рассмотрения в арбитражном суде, то однозначно все будет решено в пользу «Совтрансавто - Луганск». И говорить о каких-то нарушениях с нашей стороны, просто несерьезно.

Зачем же тогда нам портили нервы и доводили человека до инфаркта? В моем понимании все дело в амбициях какого-то конкретного человека. Я даже догадываюсь, кто это такой. Это наш бывший сотрудник Н., а ныне сотрудник СБУ. Доказательств у меня нет, но рука «мастера» чувствуется. Чего стоит хотя бы такой вроде маленький факт. И я, и В.Григоренко родом из Старобельска, там живут наши родители. И вот там, в местной газете (не знаю: то ли редактор сам додумался, то ли ему «подсказали») появляется перепечатанное сообщение, которое было опубликовано в прессе, что мы - «враги».

Самое обидное, что мы никогда не возражали против сотрудничества с кем-либо. Мало того, существует инструкция, которая обязывает нас сотрудничать с правоохранительными органами. Но если честно говорить, сотрудничества как такового и нет. МВД, СБУ располагают гораздо большим штатом, и у них намного больше возможностей отслеживать информацию о свершившихся или готовящихся преступлениях, но никаких упреждающих сведений нам не предоставляется. Хотя есть примеры и сотрудничества. Так, уже рассмотрено судом уголовное дело по группе вьетнамцев, которые в сговоре с нашими гражданами занимались контрабандой российских денег через Луганский аэропорт. Всю операцию по разоблачению данной преступной группировки разработало СБУ, а реализация была проведена нашими совместными усилиями. Но это мелочь по сравнению с тем, что могло бы быть. Надо работать не друг по другу, а друг с другом. Тогда будет толк.

Несомненно в нашей работе есть минусы. Но надо смотреть правде в глаза и четко осознавать, откуда они. Из-за неподготовленности и непорядочности отдельных сотрудников - несомненно. Так мы, делали и будем делать все от нас зависящее, чтобы таких людей в наших рядах было как можно меньше. А самый главный наш минус от того, что очень зыбкая законодательная база. Если у МВД, СБУ она устоялась, и они действуют на основании «Закона о Службе Безопасности Украины», «Закона о милиции», то таможня... Вопросов больше, чем ответов. И все же, несмотря ни на какие объективные и субъективные трудности, отдел по борьбе с контрабандой и нарушениями таможенных правил 1994 год завершил со следующими показателями. Всего через нас прошло 249 дел. 205 - закончились наложением административных взысканий, по 12 - возбуждены уголовные дела. Кстати, последний показатель один из самых высоких в Украине. За 4 месяца этого года возбуждено 8 уголовных дел по контрабанде, задержано товаров и предметов, сокрытых от таможенного контроля, на сумму 4 миллиарда карбованцев, а ведь до конца года еще далеко.

Чем же закончилось дело, которое попортило нам столько нервов? Было назначено служебное расследование, которое проводилось работниками юго-восточного территориального таможенного управления. В работе возглавляемого мною отдела недостатков не обнаружено. Работа признана удовлетворительной. Комиссия, проводившая служебное расследование, ходатайствовала перед председателем Государственного таможенного комитета о снятии с рассмотрения вопроса о целесообразности моего увольнения. Состоялась аттестация, которая прошла без всяких оговорок. Все вернулось туда, откуда и начиналось. Только по-прежнему не дает мне покоя вопрос: зачем? Зачем все это надо было делать? Ведь события после первого сообщения о происшедшем на Луганской таможне напоминали известную пословицу: «Наше дело прокукарекать, а дальше хоть не рассветай». Вот «прокукарекали» на всю страну, и страна теперь знает, кто «ведьмы» - Григоренко, Смаглый и Бурля. Обывателю нервы пощекотали, а для чего? Ради кого? Разве такого отношения к себе заслужил Валентин Николаевич Григоренко? Человек, который прошел Афганистан, был ранен, имеет боевые награды. Человек, который три года назад из ничего создал таможню, создал коллектив профессионалов, который сейчас работает на благо всей Украины. И за все это - предынфарктное состояние и уход на пенсию?

И последнее. В очередной раз тем, кто хотел выполнить социальный заказ, это сделать не удалось. Думаю, что и впредь не удастся. Просто потому, что ошиблись в объекте своего «внимания». Надо работать не против меня, а вместе со мной. Если во мне хотят видеть коллегу, я всегда готов сотрудничать».

Необходимое послесловие

«Баре дерутся, а у холопов чубы трещат», - гласит народная мудрость. Учитывая, что чуб у меня один, становиться между таких «панов», когда они выясняют отношения, нет никакого желания, пусть каждая из заинтересованных сторон не пытается усмотреть в действиях журналиста выполнение социального заказа. Его не было. Просто, если людей на всю страну назвали подлецами, надо дать возможность сказать, что и они думают по данному поводу. Говорят, так поступают в приличном обществе...