Тотемность как сила слабого

Украинцы часто любят повторять, что их исторические корни — в седой старине, а элементы древней культуры проявляются и в современности. Действительно, вряд ли найдется в мире — по крайней мере в той его части, которая относится к европейской цивилизации, — народ, у которого бы элементы аутентичной культуры имели столь важное значение, были бы столь органичными и сильными.
Хорошо это или нет — вопрос риторический, но такая связь с историческими корнями требует внимательного отношения, ведь она определяет основные черты народного характера, то есть то, что принято называть ментальностью нации.
Украинцы:
между серпом и молотом
Украинцы — религиозный народ. Находясь на границе западного и восточного христианских мировоззрений, мы органично вобрали в себя многие черты как первого, так и второго, при этом дополнив и обогатив их нашими древними элементами аутентичной духовно-мистической культуры.
Парадоксально, но в сознании украинцев мирно ужились сковородинские элементы высокого христианского духа с язычеством, по сути — преданностью ритуалам и культам; светлые, родниковые христианские идеи митрополита Илариона или Петра Могилы — с языческим мировоззрением и миропониманием современных будней.
Порядочные и доверчивые по натуре украинцы сызмальства приучены смотреть на священника как на божество. Наше мировоззрение, сакрализирующее второстепенное и буквализирующее символическое, представляет собой, в сущности, евангельское проявление любви, вседоверяющей, всетерпящей и всепринимающей.
Эти черты, являющиеся вершиной учения Христова в смысле индивидуальном, играют, однако, совсем иную роль относительно сознания коллективного. Открытость и доверчивость украинца на протяжении столетий приводили к ситуации непременного господства над ним более мудрых, жестоких, хитрых и более приспособленных к реалиям жизни народов.
Нам же оставалась незначительная часть жизненного и исторического пространства для выполнения возложенной на нас миссии самоутверждения на собственной земле. Украинцы веками терпеливо переносили несправедливости, утешаясь возможностью ходить в церковь и любоваться солнышком.
Такая историческая пассивность на самом деле является не чем иным, как вдохновенностью и природной креативностью, но для будущих поколений эта иррациональная чувственность стала причиной столетних «хождений по мукам» исторического духа, с частыми яркими вспышками единиц, но без перманентного горения всего народа.
Венцом страданий украинцев стал ад двух мировых войн, Голодомора и Чернобыля, которые уничтожили жизнь и витальную энергию десятков миллионов украинских душ и сердец, искалечив генетический код и ментальный характер всех нас без исключения. А корень всех этих трагедий находится также и в национальном характере нашего народа.
О свечах, платочках
и свяченых яблочках
У украинцев, столетиями живших под ежедневной угрозой извне, выработалась достойная удивления адаптабельность, которая часто граничила и граничит с рвением. Нас не нужно учить покорно кивать головой — мы умеем это делать на генетическом уровне. Вместе с тем попробуйте отучить украинца от глубинно усвоенных им ценностей — бесполезно! Он упорно будет крестить детей, святить пасхальные куличи и читать молитвы, которым научила еще бабушка, хотя еще совсем недавно это угрожало ему увольнением с работы, а чуть раньше — даже лишением жизни.
Такая преданность традициям помогала сохранить индивидуальность и самобытность народа. Вместе с тем приводила к его замк­нутости и закрытости перед современными идеями и развитием цивилизации.
Кто еще в мире так свято верит колдуньям и заклинаниям, зелью и чарам, как мы? Обвешавшись компьютерами и мобильными телефонами, живя в современных мегаполисах, ведя абсолютно светский образ жизни, молодые украинцы до сих пор оберегают своих детей от «дурного глаза». Рядом с номером телефона детской поликлиники у молодых мам обычно записан телефон «хорошей» бабки, которая «выкачивает» все плохое из их чад.
Наша вера материальна: мы не можем почувствовать божественного присутствия, пока не увидим икону и священника, одетого по всем канонам; мы готовы часами выстаивать в очередях, чтобы поклониться мощам умерших святых, при этом озлобленно толкаясь и наступая на ноги соседям в очереди.
Упаси Боже войти девушке в церковь без платка или перекреститься в неположенном месте: она сразу станет жертвой колючих взглядов, преисполненных укора и осуждения! Это не зависит от региона и патриархата! Это зависит от национального характера. Живя десятки лет в атеистическом, а сотни — в империалистическом обществе, мы и сейчас привыкли видеть в церкви лишь форму, а не сообщество.
Такое искаженное представление о роли и месте церкви в жизни современного человека очень вредит полнокровному развитию личности в модерном мире. Мы упрямо не замечаем, как священниками становятся молодые юноши, изучающие жизнь и мудрость поседевших и измученных горьким опытом прихожан.
Банальные фразы, которые с поучительным, нарочито величавым пафосом произносятся с церковных амвонов, только углубляют противоречие между церковным словом и реальной жизнью. Церковь в Украине не имеет никакой социальной функ­ции.
Репродуцируя колоссальную духовно-мистическую энергию сакральных обрядов, божественно вдохновляющих душу, она синхронно банализирует их своей общественной позицией, превращая «вино» обратно в «воду», не давая никакого интеллектуального толчка для здоровых интеллектуальных инициатив, для полноценной жизни церковного сообщества, для преодоления разорванности между божественным и земным.
Зайдите в любую маршрутку, и вы увидите возле водителя несколько икон вместе с маленькой табличкой — молитвой за путников. Но рядом — надпись с прось­бой не кушать семечки, не хлопать дверью или «Хочешь выйти — кричи!». Светская Европа не встретит вас в общественном транспорте ликами святых, но там также лишними будут прось­бы выключить блатную музыку, которая, кстати, заполонила эфиры отечественных радиостанций и которую так любят набожные украинские водители.
В заключение
Завершая рассуждения о тотемности украинцев, отметим, что иронический стиль статьи вовсе не означает нашего пренебрежительного отношения к этому вопросу.
Описанные здесь особенности национального характера в той или иной мере присущи всем нам, и было бы бессмысленно видеть в них одни только минусы. Мы стремились лишь заострить внимание и углубить понимание читателем черт, которые, хотим мы того или нет, будем ощущать в себе долгие десятилетия, и никакие глобализационные ветра не смогут искоренить их.
Понимая суть генетически и культурно унаследованного нами видения мира и своего места в нем, мы легче найдем правильные ответы на мириады вопросов, ежесекундно экзаменующих нас в течение всей нашей жизни.