Тепло бабушкиной свечи…

Зимние праздники в этой необычной семье — особое время.

Если в каждом доме период Рождества и Нового года неразрывно связан с пирогами в духовке, генеральной уборкой и таинством украшения елки, то в семье матушки Галины и отца Владимира уже много лет все происходит наоборот…

Сколько помнит себя эта семья, приготовления к праздникам здесь оставляют на последнюю минуту, а то и вовсе ото­двигают на потом…

Если бы можно было с помощью машины времени перенестись лет эдак на пятнадцать назад в прошлое, то мы бы с удивлением обнаружили за кулисами новогоднего утренника отнюдь не матушку Галину, а усталую Снегурочку — ведущую актрису драматического театра им. Саксаганского Галину Бойко. И неподалеку от нее — троих умаявшихся детей, Аню, Настю и Павлика. А рядом — такого же усталого от «новогоднего чеса» мужа, главного режиссера театра, Владимира Фадеева.

В те не столь отдаленные времена труд актера на подмостках провинциальной сцены был, как и сейчас, нелегким и неблагодарным. Единст­венное время, когда актеры становились максимально востребованными, — это время новогодних елок.

Так получалось, что Галина, которая не только играла на Новый год «главную женскую роль», но и писала праздничные сценарии, была, что называется, нарасхват.

И хотя Снегурочке было уже за тридцать, и выступать в такой роли ей вовсе не хотелось, приглашения из домов культуры сыпались одно за другим. Вот и кочевала вместе с ней вся ее большая семья, зажигая огни новогодней елки для других ребятишек. Украсить домашнюю елочку или испечь торт времени уже не оставалось…

— Тогда я была настолько увлечена своей профессией, что даже не могла представить, насколько в моей жизни все может кардинально измениться, рассказывает матушка Галина. — В театре приходилось постоянно бороться за пальму первенства, за главную роль, это закон выживания на сцене. Наше счастье, что старшая дочь Аня на 9 лет старше других детей. Она самая рассудительная и серьезная в семье, поэтому, даже выезжая на выступления в другой город, я могла оставить на нее в гостинице остальных. Знала, что младшие будут присмотрены и сыты. Трудно подсчитать, сколько новогодних утренников я отыграла на сцене! И никогда не думала, что через несколько лет буду организовывать совсем иные зимние праздники — рождественские вертепы с участием детей из воскресной школы…

Преподавать детишкам Закон Божий Галина начала еще будучи актрисой, одиннадцать лет назад — как только в городе открылась первая воскресная школа. Все свои театральные и режиссерские знания перенесла на постановку вертепов. Пришлось пересмотреть массу литературы, чтобы найти тот сценарий, в котором бы было меньше народных обычаев, и который бы больше отвечал духовной основе этого праздника. Убрала тех персонажей, которых увидеть в церкви было бы просто удивительно — всевозможных антипок, коз и нечистую силу.

Оставила ангелов, пастушков и царей, которые принесли дары Иисусу. Их с удовольствием играли дети, а роли распределялись в зависимости от возраста, поскольку в воскресной школе занимались и пятилетние, и старшеклассники.

Играть Марию, Иосифа и самого младенца самодеятельные актеры не решались, о них рассказывали участники вертепа. Старались, чтобы народное и духовное начала не противоречили друг другу.

Желающих посещать воскресную школу было немало — в старенькую Никольскую церковь на территории Преображен­ского собора, где занимались дети, порой приходило более 40 человек.

Поскольку вместить всех было трудно, собирались открыть несколько классов, но сейчас в городе работают три воскресные школы.

— Раньше по глупости я называла такие повороты судьбы «случайностью», — рассказывает матушка Галина, — а теперь понимаю, что все это промысел Божий. Думаю, что это молитвы нашего рода за нас. Наверное, я бы «проспала» всю свою жизнь, и осталась на обочине, закончив, как многие актеры. Но у моего мужа хороший голос и музыкальный слух, и он попробовал петь в церковном хоре. В то время в нашем городе создавалась епархия, новые приходы, и тогдашний епископ Серафим хотел, чтобы в церковь пришла интеллигенция, образованные и культурные люди. Так родились религиозно-философские «Юрьевские вечера», среди которых особенно красивыми были новогодние.

Нужен был человек, который бы их проводил. Мой муж рассказал, что я веду все вечера в театре, режиссирую их, пишу сценарии. Мне назначили аудиенцию. Тогда этот вопрос был для меня чисто профессиональным — я и не думала, что эта встреча перевернет всю мою жизнь.

Удивительные изменения в жизни своей семьи матушка Галина связывает с духовной и нравственной основой своего рода. В семье Бойко вообще не было разводов, хотя ее родные переживали и тяжелые времена, и стрессы, оставаясь терпеливыми и милосердными друг к другу.

Самый близкий Галине человек — бабушка Марфа, хотя и была маминой свекровью, всегда становилась на сторону невестки, объясняя это тем, что нельзя обижать пришедшего в дом человека.

У родителей Галины было трое детей, у бабушки — семеро, родить в то время считалось не подвигом, а нормой, так же, как и выполнять работу по дому.

Мама работала, как и все, ей было некогда. А бабушка никогда не говорила детям: мне не до вас, поиграйте; она всегда что-то пела, рассказывала.

Ни в папином, ни в мамином селе не было церкви — она находилась в другом селе, куда семья попадала один-два раза в год. Но бабушка Марфа несла ребенка на руках через три села, чтобы причаститься, это был своего рода подвиг.

— Она была уже совсем старенькая, согбенная, — с теплом вспоминает матушка Галина, — но неизменно говорила: если я у Господа хоть что-то заслужила, то я тебя вымолю! Молилась за нас даже тогда, когда мы стали актерами, т.е. потерянными людьми для рода и для веры. Бабушка никогда не отчаивалась, она настолько нас любила и покрывала своею любовью ВСЕ, что была уверена — мы окажемся достойными людьми. Когда я приезжала в гости, она говорила: «Ты для Бога такой дорогой ребенок — ведь ты могла, малюсенькой, целую службу выстоять и причаститься. Не может такого быть, чтобы ты не спаслась!»

Только через тридцать лет после бабушкиной смерти я пришла в церковь, и считаю, что она была молитвенником за весь наш род.

Я до сих пор ощущаю тепло бабушки Марфы, когда я к ней прижималась, будучи ребенком. Теперь все иначе — пожилые женщины рассуждают так: я должна пожить для себя! Ходят в кино, делают перманент, стесняются своей седины. А обращаться к ним «Бабушка» просто опасно, потому что это оскорбительно!

Я считаю, что если ты отдыхаешь, хорошо выглядишь, устраиваешь себе релаксацию, а дети — не накормлены, это ненормально! В наше время женщина не готовится к тому периоду, которым она должна гордиться, ведь она — опора своего рода…

Родители матушки Галины в церкви бывали нечасто, ходили на партийные собрания, как и большинство людей того времени. Но понимание того, что такое грех, что поступать не по-людски нельзя — было заложено в них на генетическом уровне.

Сейчас мама Галины Михайловны перенесла инсульт, с трудом передвигается. Но отец не падает духом, сказал детям: «За нас не переживайте, я на праздники и пироги напеку, и холодец сварю»…

Простой человек, не изучавший психологию, каменщик по профессии, он необычайно трогательно относится к своей жене.

Решение стать матушкой далось бывшей актрисе нелегко. На это ушло около трех лет. Чем больше Галина занималась с детьми в воскресной школе и организовывала духовные вечера, тем ощутимей становился внутренний раскол в душе. Пришло понимание того, что это не поверхностная работа, а глубочайшая философия. Совсем другими стали семейные ценности…

— Мне просто стало невыносимо говорить людям о смирении и выглядеть, как актриса. Выходя на сцену, я уже не могла постоянно накладывать грим, наряжаться в кричащие костюмы, подавлять всех своим эго, что свойственно людям этой профессии. А когда начала одевать в театре головной платок, реакция людей была неоднозначная. Впервые увидев меня на улице в таком виде, знакомые спрашивали: у тебя что-то случилось, ты заболела? Этот период был очень тяжелый, я уже не могла повернуть назад, удивляя своим поведением людей. И с трудом смотрела на себя в зеркало…

Мне очень помогла одна мудрая женщина, которая сказала: «Неужели тебе неинтересно самой увидеть лицо — каким тебя создали, а не то, которое ты показываешь людям?».

Например, свои ровные от природы волосы я завивала, делала более выразительными губы, а если шла по улице без всего этого, чувствовала себя неодетой. И только со временем поняла, что умные люди, которым я интересна как личность, примут меня и такой.

Совсем иными стали наши взаимоотношения в семье…

У отца Владимира, супруга матушки Галины, проблемы были несколько иные: начинать свою деятельность в новом качестве пришлось с нуля. Создание храма святителя Луки Войно-Ясенецкого было инициировано городским отделом здравоохранения и главврачом городской больницы №1 Григорием Яценко. Обратившись в местную епархию, медики просили содействовать тому, чтобы на территории этого лечебного заведения был открыт храм, как это принято во всем цивилизованном мире. Например, сейчас в Киеве уже практически нет ни одной больницы без собственной церкви.

Помещение, которое выделили на первых порах для этой цели, было в ужасном состоянии. Два месяца вывозили мусор, при­шлось менять крышу и пол. За год с помощью людей удалось привести все это в нормальное состояние. А со временем на территории больницы выделили место для строительства нового храма.

— Первый год в нашем приходе был удивительным, — рассказывает отец Владимир. — Мы открыли церковь перед Пасхой, а на праздник по просьбе больных и врачей я причащал пациентов в реанимации. Причастил двух пожилых женщин, которые попали туда с тяжелыми сердечными приступами. Поздравил их, подарил пасочки и яйца. И хотя медсестры дали понять, что надежды у этих женщин нет, они обречены — случилось чудо! Через некоторое время к нам в церковь пришли заказывать благодарственный молебен, и оказалось, что обеих женщин благополучно выписали домой! Но это еще не все — целую неделю после Пасхи в реанимации не было ни одного летального исхода.

Сейчас мы строим новый храм. Радует, что первые пожертвования на строительство были от простых людей. Народное строительство — это именно то, о чем мы мечтали. Со временем нашлись спонсоры, а строители пришли к нам сами — мы их не искали. Они уже два года возводят фундамент и стены.

Храм растет, как живой — по ходу что-то меняется, улучшается, благо, наш архитектор Вячеслав Мищенко вкладывает в это всю душу — он тоже наш прихожанин.

Но самое главное — наша церковь стала семейной. Есть семьи, которые венчались у нас, крестили детей, а теперь приводят их причащаться.

Матушка Галина и отец Владимир не считают себя идеальной семьей.

Их дети избрали вполне мирские профессии — старшая дочь Анна окончила Педагогический университет, преподает культурологию на кафедре философии Белоцерковского аграрного университета, пишет кандидатскую диссертацию и продолжает творческие традиции своих родителей в качестве декана факультета культуры университета.

Средняя дочь Анастасия окончила экономический факультет Межрегиональной академии управления персоналом и работает менеджером. А младший сын Павел учится в строительном училище, и каждое лето помогает родителям на стройке больничного храма.

Конечно, родителям хочется, чтобы их дети были ближе к церкви. Но они помнят, что потребовались целые поколения, чтобы к ним самим пришло такое понимание.

Ничего не изменилось в доме Фадеевых в новогодние праздники — семейное торжество ото­двинуто, как и раньше, на второй план. Но теперь не ради заработка или актерских амбиций, а ради людей.

Раньше они полностью отдавали себя сцене, а сейчас — готовятся к Рождественской, Новогодней и Крещенской праздничным службам.

Нужно убрать скромную больничную церковь, украсить елку, приготовить подарки для детей, побеспокоиться обо всем — даже о рождественских поздравительных открытках.

Ведь этот приход — необычный, для тех, кому особенно плохо…

Радует, что сын Павел помог отцу служить Рождественскую службу, а под утро в храм пришла дочь Аня с внуком Анто­ном.

Сейчас они стали еще ближе друг другу…