ОН ВЫБРАЛ НЕБО ПОСЛЕДНЕЕ ИНТЕРВЬЮ ГЕНЕРАЛА ЛЕОНИДА БОРОДИЧА

Я все же дышал вольным ветром безбрежных просторов. Кто хоть раз глотнул его, тому не забыть его вкус… И суть не в том, чтобы жить среди опасностей, тореадоры мне не по душе, я знаю, что я люблю. Я люблю жизнь!

— Небо — единственное место, где чувствуешь себя полностью свободным. Оно — чистилище моей души, — сказал Леонид Бородич и рассмеялся, — вот видите, говорю не как «мент», а как поэт. Это всегда так, когда дело касается полетов. А земные служебные дела другого языка требуют.

…Последнее мое интервью с генералом МВД Бородичем, взятое за два дня до трагедии, было как раз на тему «поэтическую» — о его необычном для наших генералов хобби — полетах на спортивном самолете. Леонид Васильевич — один из первых в Украине пилотов-аматоров, мастер спортивного пилотажа. Во многом именно благодаря его усилиям этот вид спорта не только возродился, но стал приобретать массовость и популярность. Номер его удостоверения пилота соответствовал номеру вызова службы милиции — 02. А в Уголовном кодексе на рабочем столе нередко временными закладками служили фотографии самолетов. Сувенирные модели самолетов украшали и рабочий стол, и книжный шкаф, как-то очень гармонично вписываясь в общий деловой интерьер. Хозяин кабинета вдохновенно, с красноречием Экзюпери, рассказывал о небе. Но когда звонил телефон, сидящий передо мною пилот-романтик моментально превращался в прагматика-генерала, отвечая на звонки по- деловому: емко, четко и по существу.

— Леонид Васильевич, бывают ли моменты, когда хочется с пилотажем завязать и перейти на менее рискованные виды генеральского отдыха — теннис, рыбалку, охоту наконец.

— Никогда. Чем больше летаю, тем сильнее в небо тянет. Чувствую, постепенно становлюсь этаким «небоманом». Не полетаю несколько месяцев и начинается «ломка» — места себе не нахожу: злой становлюсь, придирчивый, нервный.

— И когда появилась предрасположенность к этой «небомании»?

— После одного случая в детстве. Как сейчас помню. Едем мы с отцом по довольно оживленной проселочной дороге. Кругом простор, степь, поля дозревают. А в небе совсем низко над полем — «кукурузник». Красиво так кружит, изящно. Я прямо залюбовался. Вдруг самолет затрясся, как в лихорадке, и черный шлейф за ним следом протянулся. И вот он все ближе, ближе. Несется во всю мочь, надрывно стонет и …падает на дорогу прямо перед нами. Зрелище, прямо скажем, не для слабонервных. Многих очевидцев тут же «вывернуло наизнанку». А я почему-то не отвернулся. Стоял как вкопанный, смотрел, вовсю ревел, а потом заявил отцу, что обязательно стану военным летчиком. Тогда никто моим словам особого значения не придал, ведь в те годы летчиками и космонавтами мечтали стать все мальчишки без исключения.

Жизнь распорядилась так, что я стал представителем самой что ни на есть земной профессии, которую очень люблю. Довольно долго я ловил преступников, мечтал о небе и регулярно летал только во сне (и сейчас летаю, только очень редко). А когда, наконец, первый раз самостоятельно сел за штурвал — был счастлив, как мальчишка. Понимаете, когда сбывается детская мечта, это какое-то особое, просто потрясающее счастье — ни до, ни после ничего подобного я не испытывал.

— Но ведь вы мечтали стать военным летчиком, а не пилотом- любителем?

— И совершенно не жалею об этом. В большом самолете чувствуешь себя всего лишь частицей огромной машины, так сказать, ее мозговым центром. Сидишь перед иллюминатором, как перед экраном компьютера, выполняешь заученные команды и все. А спортивный самолет маленький, послушный, ты «вростаешь» в него, как в свою новую оболочку. Ощущение такое, будто у тебя самого отросли крылья и ты как птица свободно паришь, кружишься, чувствуя неповторимый сладкотревожный вкус неба. Уходишь в эту синеву, сливаешься с ней, наполняешься внутренней энергией, силой. А потом возвращаешься на землю обновленный и сильный, а все неприятности и проблемы как рукой, вернее, крылом, сняло.

— Выходит, полеты для вас — своеобразный способ психологической разгрузки?

— Не только. Это еще и «курсы повышения профессиональной квалификации». Спорт, который, как никакой другой, тренирует силу воли, раскрывает личность. Это путь к познанию себя, своих скрытых возможностей и недостатков. Полеты развивают и оттачивают такие бесценные для милиционера качества, как собранность, внимательность, осторожность, умение моментально реагировать на изменение ситуации и многое чувствовать интуитивно, что называется «шкурой». А еще учат быть всегда на чеку, ценить поддержку друзей, не терять спортивную форму, любить и ценить жизнь. Именно таким набором качеств должен обладать настоящий милиционер.

Поэтому, будь на то моя воля, я бы всех коллег, как нормы ГТО, заставил бы пройти хотя бы курсы и сдать экзамен пилотов-аматоров. И в первую очередь, высший командный состав. Тогда сразу было бы видно, кто чего стоит. (Леонид Васильевич искренне рассмеялся.) Конечно, это пока что шутка, но, как говорится, в каждой шутке, есть только доля шутки. Небо действительно закаляет и физически, и духовно. Я имел возможность наглядно в этом убедиться на примере моего сына. Приобщил его к полетам, так он за два года совершенно другим человеком стал. Разгильдяйство, несобранность, медлительность как ветром сдуло!

Ведь одна из основных задач проводимых сегодня в милиции реформ — изменить психологию милиционера, повернуть его лицом к человеку. выработать у него не только профессиональные навыки, но и принципиально новое отношение к своей работе.

— Говорят, вы принимаете активное участие в процессе оснащения милиции летной техникой и даже планируете создать «батальон ментов летучих»?

— Оснастить милицию легкими маневренными небольшими самолетами очень выгодно и, безусловно, эффективно. Работа в этом направлении ведется давно, думаю, к концу года можно будет порадовать некоторыми в этом плане новшествами. А какими именно — пока что буду молчать, чтобы не сглазить.

— Планы генерала Бородича ясны, а что собирается делать в ближайшее время Бородич-пилот?

— Готовиться к очередным соревнованиям вместе с другим генералом — депутатом Верховной Рады Иваном Биласом, который тоже фанат этого экстремального вида отдыха.

— В парламенте прошлого созыва Иван Григорьевич сколотил депутатскую группу, члены которой с удовольствием летали (правда, с инструкторами) и вовсю прыгали с парашютами. Но за полгода до выборов все, за исключением Биласа, занятие это прекратили, поскольку, как мне объяснили, стали думать о безопасности: конкуренты всякое подстроить могут. А в небе если что-то случится — никто ничего не докажет. Пропал человек, и концы что называется «в воздух». Личность вы заметная, влиятельных друзей и врагов у вас достаточно много. Мало ли чего случиться может…

— По-моему, было бы глупо, подобно «премудрому пескарю», лишать себя удовольствия только потому, что кто-то на тебя «точит зуб». Относительно полетов, то я во всех вопросах человек дотошный, в том числе и тех, которые касаются техники безопасности. Кроме того ЯК-52, на котором я летаю, очень надежен, и перед полетом его всегда проверяют. А в остальном я фаталист. Ведь что на роду написано, того не миновать. По крайней мере, такой конец не так уж плох для настоящего мужчины…