В выступлениях ученых и публицистов часто слышатся сетования: в 20—30-е годы украинский язык так душили, что даже сам Буревестник называл его «наречием». А началась нелюбовь многих украинцев к пролетарскому писателю в 1926 году. Известный в то время писатель Олекса Слисаренко, редактор издательства «Книгоспілка», прислал Горькому повесть «Мать», чтобы тот перед изданием ее на украинском языке ознакомился с переводом Вараввы-Кобца. Ответ был такой:
«Уважаемый Алексей Алексеевич, я категорически против сокращения повести «Мать», мне кажется, что и перевод этой повести на украинское наречие тоже не нужен. Меня очень удивляет тот факт, что люди, ставя перед собой одну и ту же цель, не только утверждают различие наречий — стремятся сделать наречие «языком» — но еще и угнетают тех великороссов, которые очутились меньшинством в области данного наречия».
Письмо М.Горького, полученное «Книгоспілкою», стало известно и М.Хвылевому. Используя и искажая этот факт, М.Хвылевой в своей статье «Украина или Малороссия» назвал Горького русским шовинистом.
В своих мемуарах, изданных в 1971 году, Юрий Смолич по поводу этого случая заметил: «Причиной отказа Алексея Максимовича были неточности, сам языковой ключ перевода, который, по его мнению, снижал смысл и сам языковой ранжир произведения — из-за злоупотребления провинциализмами и диалектизмами».
Неудивительно, что плохой перевод вызвал у Горького большое недовольство. Ведь Алексей Максимович досконально владел украинским.
Вспоминая в 1933 году свою давнюю любовь к украинскому языку, М.Горький отмечает: «Я питал «влеченье, род недуга» к литературе Украины. Очень хотелось издать Гулака-Артемовского, Основьяненко, Котляревского».
Отрицательное отношение М.Горького к тем, кто легкомысленно обращался со словом, в 1925—1926 годах было как никогда очевидно. И не только О.Слисаренко получил неутешительный ответ. Стоит почитать письма Горького к русским писателям И.Евдокимову, М.Козакову, Ф.Гладкову, В.Ряховскому, Л.Леонову, И.Шмелеву и др.
Поэтому спекуляция на ответе М.Горького «Книгоспілці» — лишь один из нюансов литературного процесса 20—30-х годов. Сложного, противоречивого, малоизученного. Но это уже тема отдельного разговора.