Музеи боевой славы: Маленькие детали Большого времени

На одной из фотографий — девочка. Маленькая, в грязно-белом платке, прижимающая к груди красивого белого кота. Рядом с ее крохотной фигуркой был только каменный столб, колючая проволока и грязное месиво на заднем плане. «Вход в лагерь и разговор через проволоку воспрещен под угрозой расстрела». На другом снимке — человеческая кисть, цепляющаяся за дверцу газовой печи… Еще кем-то найденная пайка, полосатая спецодежда, двухъярусная деревянная койка под тонким грубым сукном и яркие малиново-красные цветы рядом. Все это — память о Дарницких концлагерях в одном из школьных музеев столицы Украины. Сегодня при киевских общеобразовательных учреждениях работает больше шестидесяти музеев, рассказывающих о Великой Отечественной войне и тех, кто кровавыми огоньками вписал свои имена в ее холодный мраморный узор.

«Нелегкие времена пережило музейное дело в начале 90-х годов, — говорится в путеводителе «По залам музеев учебных заведений столицы Украины». — Распад СССР, неуверенность и неопределенность в период становления независимости Украины, идеологические споры — все это не способствовало углублению духовного воспитания молодежи… Из 176 школьных музеев Киева тогда было расформировано почти половину». Экспозиции, подобные «Красной звезде Киева революционного» или «Багряной волне революции», все как одна канули в Лету. Все «лишние» экспонаты были свернуты, а многие ценные отправлены на запыленные полки.

Судьба музейных экспозиций решилась только в 1993 году, когда Министерство образования издало указ о государственном реестре музеев боевой славы. Забытые экспозиции стали восстанавливать.

На сегодняшний день из действующих при учебных учреждениях столицы 115 музеев 67 относятся к музеям боевой славы (военно-исторического профиля). Просто статистика? За этой на первый взгляд не слишком солидной цифрой — подлинные документы, уникальные экспонаты, рисунки фронтовиков, чьи-то личные вещи и, самое главное, страшные в своей наготе воспоминания…

В музее боевой славы 59-й армии при школе №190 хранится оригинал командировочного удостоверения, выданного старшему сержанту И.Сьянову, направленному в Москву для сопровождения Знамени Победы, установленного на куполе рейхстага 30 апреля 1945 года. Личные вещи Героя Советского Союза Главного маршала бронетанковых войск А. Бабаджаняна, финансировавшего строительные работы в 217-й средней школе, но так и не увидевшего открытия в ее стенах «Музея боевой и трудовой славы». В третьем музее — стилизованная фронтовая землянка, рядом с которой — предметы солдатского быта, собранные членами киевского историко-патриотического клуба «Поиск» во время экспедиций по местам минувших боев. Документы, как и подлинные экспонаты всегда вызывают больший интерес и доверие, чем их копии, пусть даже искусно выполненные. Именно за уникальность коллекции и надлежащие условия хранения экспонатов в Главное управление образования и науки отправлено ходатайство о присвоении семи школьным музеям боевой славы почетного звания «Образцовый музей» (музеи при сш №№217, 105, 190, 238, 228, 41, 91). Если обычно награды и титулы сопровождаются материальными благами, то вышеупомянутая «образцовость» опирается только на руку всесильного Энтузиазма. «О чем вы? Вы же не первый день живете, — сказала директор одной из школ в ответ на мой вопрос об ужасном состоянии их музея и положила передо мной две черные дискеты. — Представьте, что первая из них НУЖДА школы, а вторая — предполагаемый МУЗЕЙ. Как вы думаете, с чем мы пойдем к депутату?»

В «Положении о музее при учебном заведении системы Министерства образования Украины» от 20.05.1997 г. один из пунктов касается именно финансирования: «Затраты, связанные с поисковой работой, приобретением инвентаря, оборудования, технических средств и оформлением музеев, проводятся за средства базового учебного заведения, органов образования, а также привлеченных средств». Эти самые «средства» (по вполне объяснимым причинам) до школьных музеев доходят редко. И очень может быть, что вчерашний «образцовый» очаг просвещения, достигший немалых успехов в «увеличении эффективности учебно-воспитательного процесса средствами поисковой и научно-исследовательской работы», не пройдет аттестацию в министерстве на подтверждение своего звания по финансовой причине. Заслужить его очень непросто. Тут министерской комиссией учитывается все: и присутствие оригинальных экспонатов, и соблюдение условий хранения материалов, и организация выставок, просветительская работа, эстетичность оформленной экспозиции, наличие инвентарной книги, плана работы и даже уровень популяризации работы музея в СМИ. Требования широки и безграничны для совершенствования. Но время-то другое!

Гермошлемы, боевые награды, комбинезоны, панно и цветные витражи с изображением битв, рации, планшеты, стенды, мини-макеты танков и «катюш», записи песен военных лет, диорамы, схемы боевого пути армии, судьбы, фотографии заключенных концлагерей… Все это — Реликвии. Помнить, чтобы знать. Неправы были сотрудники киевского Музея Великой Отечественной — они сказали мне, что в школьных музеях ничего особо ценного нет, а наиболее интересные экспонаты (как мы помним, вследствие добровольно-принудительных изъятий) находятся именно у них. Но по большому счету ценна сама память, осознание того, что это еще над живыми людьми вздымалась земля в Бабьем Яру; что настоящий Алеша форсировал ледяной Днепр; что под свинцовые пули, на черные шипы колючей проволоки, после пяти суток безводья и голода, пошли 16 тысяч настоящих, во что-то веривших и еще вчера о чем-то мечтавших людей, заключенных одного из Дарницких концлагерей. И тут, наверное, уже не столь принципиально, чей мундир сейчас лежит под глянцевым музейным стеклом: известного генерала или простого солдата.

Согласно вышеупомянутому положению, для любого музея одной из приоритетных задач в работе является именно «…участие в формировании, сохранении и рациональном использовании Музейного фонда Украины». И это действительно так. Хотя, если речь идет о личных подарках маршалов и генералов, то акцентировать, скорее всего, уже следует именно на сохранении. Потому что когда из одного школьного музея крадут мундир Героя Советского Союза Главного маршала бронетанковых войск Бабаджаняна, а из другого средь бела дня уносят фронтовые письма одного высокопоставленного лица, — это уже из ряда вон. Кто-то из любителей трофеев военных лет наверняка искренне обрадуется подобным находкам.

«На границе тучи ходят хмуро, край суровый тишиной объят…» С этих слов начинается одна из самых знаменитых песен Великой Отечественной, песня о трех танкистах. Великолепное творение Бориса Ласкина, посвященное воинам 56-й танковой бригады 3-й гвардейской танковой армии. Бригады, в рядах которой родилось пятнадцать Героев Советского Союза. Командовал же ею харьковчанин, дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Захар Карпович Слюсаренко, имя которого носит 41-я школа Шевченковского района Киева, при которой еще в 1967 году была создана первая экспозиция «Музея 56-й гвардейской, орденов Ленина, Красного Знамени, Суворова и Кутузова II степени танковой бригады 3-й танковой армии». Говорят, в том году школу посетили ветераны 56-й бригады и настолько очаровали учителей, что не приглашать их впредь они уже не могли. «Моральный облик этих людей был настолько высоким, — рассказывает бессменный, начиная с 1975 года, руководитель музея Любовь Даниловна Бойко, — что не равняться на них было нельзя. Начался длительный поиск ветеранов дивизии». Говорят, какое-то время Слюсаренко в школу не ходил; был оскорблен отношением школьников к экспонатам музея, в создании которого он принимал самое непосредственное участие и который по праву был и его детищем. Лишь после ряда встреч с преподавателями школы Захар Карпович решился вновь переступить школьный порог.

Сейчас в музее уже пятая экспозиция. Два обновленных зала. Первый сделан в цвете огня: и полотна, и квадратные стенды, и даже подписи под черно-белыми фотографиями молодых ребят говорят о том, что вокруг полыхало зарево всепоглощающей войны. Серебристые звезды на зеленых венках Памяти, золотые буквы на ярком желто-голубом фоне… Маленькие детали Большого времени. Никто не забыт.

Второй зал музея 56-й танковой бригады посвящен временам независимости Украины и рассказывает о том, какую роль сыграли ветераны в воспитании молодежи. «По сути, здесь речь идет о связи поколений, — говорит Любовь Даниловна. — Все, что вы видите, делалось собственными руками. Наш художник приходил редко, поэтому весь груз оформительских работ лег, конечно же, на нас».

19 экспозиционных отделов, планшеты, боевые уставы танковых войск, личные вещи, огромная диорама форсирования Вислы, электрифицированная карта 3-й танковой армии, покрытая ярко-оранжевыми огоньками маршрутов, десятки уникальных фотографий военных лет, боевые снаряды, портрет и фотоснимки командующего 3-й танковой армией — маршала Павла Семеновича Рыбалко, ваза с изображением генерал-лейтенанта Слюсаренко, его книги, а еще великолепный стенд, посвященный Марии Ивановне Лагуновой — первой женщине-танкисту. В отдельные моменты ее биографии верится с трудом. Двадцатилетней девушкой ушла на фронт. В одном из боев потеряла обе ноги. Казалось — все, жизнь закончилась. Но эта волевая женщина танк свой не оставила. Как-то, уже после войны, ее пригласили в немецкий город Цербст, где находилась ее родная 56-я танковая бригада. Один из германских корреспондентов, услышав о том, что эта покалеченная войной женщина водила Т-34, категорично заявил: «Это советская пропаганда. Такого быть не может». Лагуновой помогли сесть в танк. Она повела его по танкодрому. «Да это фрау Маресьева!» — воскликнул пораженный журналист…

Последние годы Лагунова жила в Броварах, куда ежегодно ездили преподаватели, школьники и родители 41-й школы. «Мы собирали свои копейки, покупали колбасу, апельсины, цветы и ехали к ней домой, — говорит, улыбаясь, Любовь Даниловна. И знаете, когда мы первый раз сошли с электрички и спросили о Марии Ивановне, никто из людей не сказал: «Я не знаю, где такая живет».

Сегодня, как, впрочем, и десять лет назад, ученики этой школы ухаживают за могилами ветеранов, на праздники приносят туда цветы. Большинство общеобразовательных учебных заведений, в которых есть музеи боевой славы, также отдают дань памяти тем, кто прошел войну или унесен ее огненным ветром. При каждом музее есть и ветераны-наставники.

«Вход в лаг… и разговор через про…ку воспр… под …зой расстрела». С экспонатов именно этого школьного музея я начала свой рассказ потому, что в его экспозиции был макет одного из концлагерей. В Дарницком районе их было два. О них рассказывает и музей при школе № 217. Еще одна киевская трагедия. Говорят, детей, освобожденных из лагеря, выносили на руках. Уцелевшие идти не могли…

Строительство 217-й школы проходило под руководством военных. Тогда с ее территории было вывезено и перезахоронено на Лукьяновском кладбище до пяти машин костей. «Согласно государственным актам 1946 года о Дарницких лагерях, — рассказывает руководитель музея, заслуженный учитель Украины Андрей Герасимович Калиничев, — в первом концентрационном лагере было убито больше 40 тысяч человек, во втором — около 68 тысяч. Мы уже много лет работаем над тем, чтобы эти кладбища, подобно Бабьему Яру, обрели статус мемориальных. Мы решили восстановить имена заключенных и даже отыскать их родных. Работали все классы школы. Немцы ведь были очень «аккуратными», карточки на убитых заводили, хотя табличку с одним именем могли поставить и на могиле, в которой лежало 140 человек. Мы писали письма во все области Советского Союза, куда нужно было — ездили. И, представьте себе, нам удалось установить имена более двух тысяч заключенных».

…Цветные витражи, диорамы, личные вещи главкома бронетанковых войск Бабаджаняна, спонсировавшего строительство этой школы, книги и газеты Валентина Соснина, пожелтевшие от времени и немного размытые то ли от слез, то ли от дождевых капель треугольные письма фронтовиков, старая зажигалка, фонарик, электрофицированная карта «Путь 1-й гвардейской танковой армии», действующая модель боевого корабля… Есть в школе даже театр «Пролісок», ставящий спектакли на военную тему. Богатая костюмерная (около 200 костюмов), реквизиты военных времен и… авторская работа Андрея Герасимовича, воссоздающего кадры из прошлого той самой Войны. Среди них и спектакль из личной жизни — «Выпускники 41-го»…

А ведь меня с досадой спрашивали, о каких военных музеях я говорю, если в школе нет денег даже на «дырку от степлера». Оказалось, именно о таких, как этот. До сегодняшнего дня в большинстве именно таких музеев проводят поисковые работы, организовывают конкурсы военной песни, пишут работы, собирают личные вещи ветеранов и иногда, в полной тишине, под едва уловимые улыбки друг друга, прослушивают сообщения Совинформбюро… «Говорить, что именно музеи должны воспитывать патриотические чувства, — мало. Даже школа в подобных вопросах может быть не более чем инициатором. Все священное, глубинное идет только из семьи. От нее и до правительства должна быть общая идея, единое понимание», — сказал мне напоследок Андрей Герасимович, и я не могу не согласиться с ним.