«Мутаа» — женитьба для удовольствия

Что это — брак или нечто другое?

Фираз, 24-летний мусульманин-шиит, оказался в подвешенном состоянии: его одолевает страсть, но денег на женитьбу не хватает. И тут на помощь приходит женитьба «для удовольствия». Этот паллиатив поможет Фиразу пережить тяжелые времена, а потом он вступит в настоящий брак.

«У меня возникло половое влечение, и я стал искать себе пару, — откровенничает Фираз. (Прежде чем назначить свое первое свидание, он посоветовался с духовным наставником.) — Женитьба «для удовольствия» — это как раз то, что мне нужно».

Это самое «удовольствие» — по-арабски «мутаа» — является зафиксированной в обычном праве разновидностью брака, общепринятой на Ближнем Востоке.

Относительно высокий уровень безработицы и низкие зарплаты делают сумму, необходимую для вступления в официальный брак, неподъемной для многих 20-летних — ведь сюда входят затраты и на пышную свадьбу, и на подарки из золота для невесты, и на мебель, и на квартиру. Поэтому молодые люди откладывают оформление союзов на потом.

Мутаа, или временный брачный союз, позволяет вкусить все интимные радости брака, при этом избежав затрат и, поскольку шиитский вариант ислама это позволяет, чувства вины. По словам Фираза, у него есть опыт нескольких подобных союзов, самый продолжительный из которых длился месяц, а самый мимолетный — неделю.

За последние 30 лет средний возраст вступления в брак среди ближневосточных мужчин повысился с 25—29 лет до 30 с лишним — в зависимости от страны, а среди женщин — с 20 до середины третьего десятка.

Особенно сильно этот показатель вырос в Ливане. По данным вашингтонского исследовательского центра Population Reference Bureau, в этой стране каждая пятая женщина в возрасте 35—39 лет никогда не состояла в браке.

«В значительной степени это объясняется материальным положением», — поясняет Антуан Саад, психиатр и преподаватель в Университете Св. Иосифа в Бейруте. По данным Всемирного банка, уровень безработицы на Ближнем Востоке достигает 13%, к тому же «там царит нестабильность, поэтому брачный возраст растет».

Суннитская ветвь ислама, наиболее распространенная среди арабов, осуждает эту практику. Многие муллы запрещают ее. Несмотря на это, как сообщают СМИ и правительство, в преимущественно суннитских Египте, Марокко и Тунисе, как и среди суннитов Ливана, распространена культура так называемого урфи — брака, основанного на обычном праве.

Как и мутаа, урфи по существу является контрактом между мужчиной и женщиной, которые дают обоюдное согласие на женитьбу. Как правило, договор оформ­ляется в письменном виде, причем в качестве свидетеля выступает государственный чиновник или мусульманское духовное лицо.

В марте в Университете Аль-Ажар, египетской исламской организации, которая часто дает мусульманам рекомендации относительно поведения в обществе, была создана экспертная группа по разработке комплекса мер, необходимых для ограничения распространения урфи, «достигшего тревожных масштабов», пишет правительственная газета «Аль-Ахрам». Каково же было первое предложение экспертной группы? Родителям следует материально помогать своим детям в организации свадьбы.

Власти и религиозные лидеры выражают обеспокоенность в связи с тем, что молодые люди, возможно, тайно вступают в урфи для того, чтобы замаскировать промискуитет.

В июле парламент Египта начал рассмотрение законопроекта, который должен был обязать пары, состоящие в урфи, зарегистрировать свои брачные контракты в правительственных структурах. По оценкам инициатора этого законопроекта Ибстама Хабиба, в Египте подобные договоры заключили около 700 тыс. пар, по большей части студенты колледжей.

«Как правило, этот документ хранится у мужа, который при первой же опасности может его разорвать», — объясняет Ха­биб.

Этой опасностью может стать незапланированная беременность. Хабиб утверждает, что в судах Египта слушается 14 тыс. дел об установлении отцовства.

Один из таких скандалов получил в 2004 году широкую огласку: дизайнер Хинд Аль-Хиннави утверждала, что отцом ее ребенка является актер Ахмед Аль-Фишави, с которым они жили в урфи. По ее словам, у него должна была сохраниться копия контракта, но он это отрицал.

Судья назначил ребенку и предполагаемому отцу ДНК-тест — неслыханное для Египта решение. Ахмед был признан отцом, и его обязали выплачивать алименты.

Необычность этого дела заключается в том, что женщина заговорила. Не так-то просто найти женщину, которая согласится обсуждать это «удовольствие».

«Дело не в том, что мне стыдно, — говорит девушка, которая работает на ресепшене в одной из гостиниц Бейрута и отказывается назвать даже свое имя. — Просто я не хочу, чтобы люди это потом обсуждали».

Она рассказала, что состояла в мутаа с мужчиной, за которого хотела в будущем выйти замуж. Через два месяца они решили, что не подходят друг другу. «Лучше было понять это на том этапе, чем потом испытать на себе процедуру развода».

Ливан и в особенности Бейрут — это плодородная почва для временных браков, поскольку здесь, в отличие от других, более консервативных, городов Ближ­него Востока, мужчины и женщины вместе появляются на публике и даже целуются в общественных местах.

«Мы встречаемся, и иногда хочется друг к другу прикоснуться», — поведал Фираз, который вместе со своим другом Зиадом и Бакром Аль-Мусави, шиитским имамом, проводит время в одном из бейрутских кафе.

Мусави во время этого разговора чувствует себя немного не в своей тарелке. По его словам, мутаа — это прежде всего проявление снисхождения к вдовам, вдовцам, разведенным и другим людям, которые по тем или иным причинам лишены регулярного секса.

«Секс — это общечеловеческая потребность, как питание, — говорит он. — В обычных условиях вам следовало бы заключить постоянный брак. Но финансовые обстоятельства играют большую роль».

«Я бы не хотел, чтобы моя сестра вступила в брак для удовольствия», — замечает 26-летний Зиад, студент из Ливано-Американского университета в Бейруте, специализирующийся на компьютерной технике.

«Я не хочу, чтобы девушка, с которой я встречаюсь, имела какие-то отношения с кем-нибудь еще, поэтому мы заключили брак для удовольствия», — высказывает свою точку зрения Фираз. Письменный договор он не заключал.

«Завтра, наверное, заключу», — шутит Зиад.

Сам Мусави мог бы заключить мутаа, но только со вдовой или какой-нибудь женщиной, которая не может найти мужа. «Я не отрицаю секс, но верю и в самоограничение, — говорит он. — Брак для удовольствия для меня — за пределами этой границы».

По материалам International Herald Tribune
(www.inopressa.ru )