ЛЕЗВИЕ В РУКАХ РЕБЕНКА

В свое время один из выдающихся деятелей Организации украинских националистов Дмитрий Андриевский сравнил национализм с бритвой. С одной стороны, это крайне необходимый предмет, а с другой — в руках ребенка он может стать опасной «игрушкой».

«Поиграться» в национализм на страницах «Зеркала недели» решил Кость Бондаренко. К сожалению, язык не поворачивается назвать его статью «Блеск и нищета украинского национализма» (№1, 12—18 января 2002 г.) серьезной попыткой осмыслить прошлое, современное состояние и перспективы украинского национализма. Причина банальна: отсутствие методологической базы и большое количество фактологических ошибок. Скажем, из контекста статьи так и не понятно, какую идею хотел отстоять автор. Определение понятия «нация», приписываемое Юлиану Вассияну, на самом деле принадлежит Тарасу Шевченко. Лидер ОУН Николай Плавьюк никогда не ездил в Черновцы вместе с Павлом Лазаренко. Подобных огрехов немало, а потому тема оказалась нераскрыта.

Феномен украинского национализма нельзя объективно оценить, не учтя одну существенную деталь: идеология национализма и организованное националистическое движение — понятия близкие, но не тождественные. Сила и привлекательность национализма именно и состоит в том, что он существовал, существует и будет существовать независимо от того, кто будет претендовать на то, чтобы его присвоить. И это первый урок национализма.

«Золотая эра» организованного националистического движения приходится на 20—40-е годы. Именно тогда идеология украинского национализма приобрела завершенную форму, а ее практическое проявление было реализовано в деятельности ОУН.

С высоты времени по-разному видится прошлое ОУН. Для одних — это «коллаборация с врагами», ведь во время войны националисты не были союзниками Красной Армии. Для других — «расколы» и «вражда», поскольку в 1940 году эта организация разделилась на «мельниковцев» и «бандеровцев». Для третьих — героический период национальной истории, ведь кроме ОУН в Украине тогда не существовало реальной политической силы, способной мобилизовать народ на обретение собственного государства.

Признать правоту первых — это смириться с исторической несправедливостью; вторых — лишний раз подчеркнуть свою неполноценность. Правота третьих не требует признания — ведь речь идет об очевидном.

Однако историческое прошлое ОУН не следует связывать только с вооруженной борьбой украинцев за собственную независимость. «Живучесть» националистического движения имеет корни в четкой системе мировоззренческих и идеологических принципов, собственно идеологии украинского национализма. Можно по-разному трактовать национализм, но нельзя отрицать его основные черты: стремление отстоять «свое», сделать это собственными силами и во имя собственного будущего.

Альтернативой национализму может быть интернационализм, нивелирующий свое, растворяя его в «нашем». Не случайно политическая история последних ста лет — это противостояние национализма и интернационализма. И не нужно быть апологетом национальной идеи, дабы убедиться, кто выдержал испытание жизнью.

Провозглашение в 1991 году независимости Украины стало одновременно триумфом украинского национализма и этапом, положившим начало новому качеству его бытия. Национализм перестал быть инструментом освобождения нации. Он превратился в инструмент построения государства.

Нельзя умалять роль диаспорных националистических структур, после восстановления независимости Украины развернувших свою деятельность на отчей земле. Но нельзя ее и преувеличивать. Вряд ли сегодня шла речь о национализме, если бы нация отбросила основные его постулаты. Пусть историки и политологи ломают копья вокруг вопроса: кто в современной Украине «настоящий националист»?

Когда-то на эту роль претендовал нынешний социал-демократ Леонид Кравчук. Как следует из статьи Бондаренко, националистом хотели сделать Павла Лазаренко. Об «умеренном национализме» сегодня говорит Владимир Литвин, а о «прагматическом» — Президент Украины Леонид Кучма. «Радикальной националисткой» стала Юлия Тимошенко. Конечно, имеют вес не слова, а дела. Однако нельзя отрицать одного: национализм — это не монополия руководителя ОУН Николая Плавьюка или председателя КУН Славы Стецько. Национализм не признает любой монополии. И это второй урок национализма.

Национализм не пришел в современную Украину через двери. Он «залез» через окно, и это обусловило некоторые парадоксы.

В начале 90-х годов национально-освободительное движение в Украине не существовало как монолитная самостоятельная сила. Собственно, лидеры Народного руха Украины — единой на то время влиятельной антикоммунистической организации — не скрывали двух тенденций, определяющих его тактику и стратегию. Часть руководства Руха склонялась к реформе агонизирующей советской системы и конструктивному сотрудничеству с КПУ. Другая, под влиянием националистов, настаивала на немедленном выходе Украины из состава СССР, то есть на провозглашении полной государственной независимости. Тогда националистическая концепция победила. Но националистов в Рухе стало меньше, а при власти их практически нет.

Весомым достижением националистического движения стала легитимизация самой идеи украинской государственности. Не секрет, что после появления Акта провозглашения Независимости возник соблазн начать историю независимой Украины с 1991 года или же показать ее как этап трансформации УССР. В 1992 году председатель ОУН Николай Плавьюк передал Леониду Кравчуку полномочия Президента Украинской Народной Республики в изгнании, которое фактически легитимизировало украинскую власть как наследницу правительства УНР. Именно после этого в учебники по истории возвратился «первый президент Украины Михаил Грушевский», а праздник Соборности — объединения УНР с Западноукраинской Народной Республикой — стал государственным. Тогда же националисты вынесли на повестку дня вопрос признания ОУН и УПА, но он до сих пор так и не снят...

Первые серьезные проблемы в националистическом движении появились после того, как отдельные его лидеры приняли решение «партизировать» национализм и включиться в борьбу за власть. В 1994 году Конгресс украинских националистов как одна из наибольших националистических партий сумел провести в парламент около... десяти депутатов. В 1998-м — в два раза меньше, при том, что верность партии сохранила лишь один депутат — Слава Стецько. Остальные пошли в «наймы» к Руху и олигархам. Не удалось националистам выставить своего кандидата на президентских выборах. Причина такого явления — на поверхности: организованный национализм как идейное движение не может конкурировать с номенклатурно-олигархическим движением. Более того, в Украине номенклатура, олигархи, «центристы» научились ловко манипулировать националистическими лозунгами. В то же время националисты так и не постигли азы номенклатурного искусства.

На фоне внедренных в общественное сознание стереотипов об «украинском буржуазном национализме» никто не решается открыто реализовать националистическую программу. Но любые выборы показывают, сколь националистическая риторика становится привлекательной для украинских партий. Если на парламентских выборах 1998 года только две политические силы — Рух и «Национальный фронт» — реально отражали в своих программах «националистические начала», то на выборах 2002 года ситуация качественно изменилась. «Национальные интересы», ставка «на собственные силы», «интеграция в Европу», «консолидация нации», «унитарность», «соборность» и т.д. — этими понятиями оперируют практически все субъекты избирательных соревнований. При этом судьбу СЛОНА, похоже, повторит «Русский блок» — антипод украинского национализма.

В то же время именно выборы, заостряя политические противоречия, показывают, насколько общество далеко от настоящего национализма. Актуализация отдельными политическими силами так называемого языкового вопроса, суть которого сводится к маргинализации украинского языка и культуры. Подмена евроинтеграции хуторянской идеей — «В Европу вместе с Россией». Отчуждение институтов власти от общества и как следствие — социальное расслоение. Расхождения между словом и делом в действиях политических партий. Все это делает национализм занавесом, прикрывающим интересы кланов, ничего общего не имеющих с интересами государства. Это симптомы, которые разрушают национальный организм. И зря кое-кто считает, что время расплаты не настанет. Если в руках ребенка лезвие — опасная игрушка, то в руках политических авантюристов национализм — это кровавый бумеранг. Следующий урок: не нужно играть в национализм.

В последнее время стало модно предрекать политическую смерть национализма. «Похороны» устраивали неоднократно, но каждый раз они оказывались преждевременными. Опыт других стран, и Украины в частности, свидетельствует: в критические моменты общество всегда ищет выход в национализме. И не случайно, ведь национализм заставляет напрягать волю и интеллект нации, прививает иммунитет против внутренних и внешних угроз. Главная проблема украинского национализма — поиск адекватных, соответствующих времени форм своего проявления. И кто первым постигнет логику и ритм времени, тот «оседлает коня». И наоборот, любое топтание на месте опасно для всех, даже для «канонических» националистов. Национализм не бывает неактуальным, и это самый главный его урок.