«Красный ренессанс» в Украине — от надежды до западни и бездны

Фильм режиссеров Александра Фролова и Виктора Шкурина «Красный ренессанс», который вскоре выйдет на телеэкраны, интересен с нескольких точек зрения. Во-первых, эта лента имеет большое познавательное значение. Она охватывает историю надежд и уничтожения украинской интеллигенции за период с 1920 по 1934 годы. Мы очень мало знаем о трагедии украинских деятелей культуры и науки. Прежде всего потому, что мы ленивы и нелюбопытны. А во-вторых, изложение тогдашней истории Ук­раины при советах — сплошной кошмар. Во времена независимой Украины появились исследования об отдельных фигурах, а общего, широкого взгляда как не было, так и нет. То, на что не сподобились наши историки или представители диаспоры, сделали кинематографисты.

«Красный ренессанс» снят весьма профессионально с кинематографической точки зрения. Его стилистика продолжает работу тех же авторов, которая называлась «Диссиденты». В трех сериях «Ренессанса», каждая из которых состоит из двух частей, представлена широкая панорама времени, где действующими лицами выступают все слои населения. Это и «вожди», и деятели искусства, и простой народ. В целом — миллионы жертв красного террора.

В ленте рассказывается о горькой судьбе писателей Павла Тычины, Мыко­лы Хвылевого, Мыколы Кулиша, режиссера Александра Довженко, ученых Сергея Ефремова и Михаила Грушевского, художников-авангардистов Казимира Малевича и Михаила Бойчука...

Фильм начинается с «Пролога», охватывающего 1921—1925 годы. Больше­вики победили в Гражданской войне. На ее фронтах погибло полтора миллиона украинцев, еще сотни тысяч людей умерли от голода. Украина потеряла свои этнографические территории: Восточную Галичину, Закарпатье, Буковину... Политика военного коммунизма еще больше усилила давление на людей. И тут инстинкт самосохранения подсказал Ленину и большевикам временно сделать шаг назад. Началась новая экономическая политика — НЭП. Советская власть казалось предоставила Украине надежду на национальное возрождение. Многие деятели искусства пытались сочетать идею большевизма с национальной. Мыкола Хвылевой носил два банта: красный и желто-голубой. «Фронт сделал из меня большевика», — подчеркивал он. Лесь Курбас вторил ему: «Березіль» твердо стоит на позициях Октября». Тот самый Курбас, который учился в Вене и должен был выбирать свой путь. Профессор Штайнер, видимо либерал и романтик, ему посоветовал: «Вам нужно ехать туда (в Украину. — П.М.). Там рождается новое искусство. Там пролилось столько крови!» Если бы маэстро знал, что отправляет своего ученика на смерть. Наблюдать, как льется кровь, лучше все-таки издалека...

Увы! Заигрывание с чертом заканчивается плохо. Он всегда расплачивается черепками. И те, кто хотел соединить красный цвет с желто-голубым, либо поплатились за это головой, как упомянутые Хвылевой и Курбас, либо всю жизнь должны были провести в страхе и унижении перед советской властью, как Сосюра. Впрочем, надежды на возрождение длились не так уж и долго — примерно до 1925 года.

Именно тогда в Украину направили первым секретарем ЦК КПУ Лазаря Кагановича. Началось постепенное сворачивание украинизации/коренизации. Многие люди, оказавшиеся за рубежом, попали в западню, поверив большевикам. Именно так, «Западня», и называется вторая часть фильма. В Украину вернулся Михаил Грушевский, который получил охранную грамоту и которого сразу же поставили на учет как неблагонадежного. Потом его бросят за решетку, и он признает свою вину после 9-часового допроса. Умрет академик в 1934 году в Кисловодске при загадочных обстоятельствах.

Вернулся и хорунжий Юрко Тютюннык, который боролся с большевиками во время Гражданской войны. «Будущее украинцев куется в Украине. Я и мои товарищи не считаем возможным бороться с советской властью». А советская власть считала возможным и нужным бороться с Тютюнныком и его товарищами. Уже в 1926 году в Париже был подло убит Симон Петлюра. Государство продолжало играть с деятелями искусства в кошки-мышки. Позволяли творить Курбасу, Бойчуку, Петрицкому. Еще возможно было открытие украинского павильона на биеннале в Венеции. Но уже прогревали моторы черные «воронки» — локомотивы сталинской истории. В 1928 году состоялся первый показательный судебный процесс — Шахтинское дело. Появились новые «персонажи»: вредитель, контрреволюционная организация и хор тружеников, гневно осуждающих «врагов народа» и с пеной у рта одобряющих людоедские приговоры...

А потом разверзлась бездна. «Безд­на» — именно так называется завершающая часть фильма. Авторы трактуют Великий перелом как перелом хребта украинского крестьянства, за год загнанного в колхозы. Каганович сделал свое дело, и его заменил Станислав Косиор. Довершил украинское «дело» Павел Постышев. Начался настоящий государственный террор, а в 1932 году — террор голодом в Украине, на Кубани.

Творческая интеллигенция была уничтожена или загнана в идеологическую резервацию. Во время процесса «Союза освобождения Украины» в 1930 году на скамье подсудимых оказались «45 человек, среди которых было два академика Всеукраинской академии наук (ВУАН), 15 профессоров вузов, два студента, один директор средней школы, десять учителей, один теолог, один священник УАПЦ, три писателя, пять редакторов, два кооператора, два юриста и один библиотекарь» (Ю.Шаповал. Театральная история, «ЗН», № 9 — 2005). Что это, если не целенаправленное уничтожение интеллигенции?

У авторов фильма четкая нравственная позиция, очень субъективная. В последнее время в нашей журналистике (на страницах газет и особенно — на телевидении) прослеживается тенденция к так называемой объективности. Если кто-то выступает с одной точкой зрения, должен быть и оппонент. И не имеет значения, что невооруженным глазом видно: человек лжет. Не имеет значения, что все, сказанное им, — сплошная демагогия; что он может чернить имена тех, кто дорог нашему народу. Манкуртам предоставляют трибуну демократические телеканалы, лишь бы только была соблюдена объективность. Зачем? Принцип объективности соблюдают и на Западе, например на Би-би-си. Но там нет и не может быть табачников, бузин, грачей... Могут спросить: а кто должен определять, что плохо, а что хорошо? Так ведь на то и автор передачи или статьи: он должен решать это согласно своей совести. К сожалению, у нас субъективность ассоциируется с заангажированностью, журналистским киллерством.

Если сравнить «Красный ренессанс» с эпопеей Леонида Парфенова, в которой рассказывается о событиях в СССР начиная с 1961 года, то видим разные подходы. Парфенов рассказывает о событиях периода застоя с едва скрытой ироничной улыбкой, а в нашем фильме преобладают интонации боли и гнева, а если есть ирония — то преимущественно в форме сарказма.

Очень удачно подобраны комментаторы фильма: это философ Мирослав Попович, искусствовед Дмитрий Горбачев, режиссер Лесь Танюк, писатель Леонид Череватенко и киновед Сергей Трымбач. Их профессионализм и четкая позиция помогают зрителю оценить события, поступки героев и антигероев.

Советую не пропустить этот фильм. Хотя, впрочем, есть большое подозрение, что посмотреть его можно будет или среди ночи, или рано утром...