«Король» — всегда король...

В канун Нового года информационные агентства, специализированные футбольные издания занялись выявлением лучшего футболиста XX века. Дело это, конечно, не простое, ибо за минувшее столетие на футбольном небосклоне сияло немало выдающихся футбольных звезд. Их перечень занял бы великое множество страниц. Но все же из этого «легиона» было отобрано две «мегазвезды»: Марадона и Пеле. Не удивляйтесь, именно в такой последовательности. Поначалу ФИФА обратилась через систему Интернет ко всем желающим определить лучшего футболиста минувшего столетия. Если учитывать, что истинные ценители игры в кожаный мяч вообще не знают, как включить компьютер, то вполне понятно, что среди «выборщиков» доминировали представители юного поколения. Они и Марадону-то всерьез не видели, а Пеле для них то же самое, что «Ла Скала» для африканского аборигена.

...Несколько лет назад у выдающегося американского кинорежиссера Стивена Спилберга спросили: «Какова мотивация создания в американском кинематографе невероятного множества совершенно абсурдных фильмов?», на что «маэстро» ответил:

— Это — рынок. И на нем взыскательных покупателей значительно меньше, чем людей толпы. А толпа — примитивна по своей вкусовой структуре.

После того, как «технари» избрали Марадону лучшим футболистом столетия, в Бразилии разгорелся настоящий скандал. Да и не только в Бразилии, во всех уголках мира болельщики и специалисты со стажем воспротивились интернетовской версии ФИФА. Функционерам из штаба мирового футбольного сообщества пришлось в авральном порядке проводить опрос среди многоопытных специалистов, убеленных сединами выдающихся в прошлом игроков. Их вердикт был безапелляционным: Пеле и только Пеле!

Эдсон Арантес до Нассименто, получивший прозвище «жестяной банки», родился в 1941 году в Бразилии. Впервые футбольный мир узнал о нем в 1958 году. 17-летний мальчишка стал героем финала Бразилия—Швеция. Футбольный мир влюбился в него сразу и навсегда. И не только потому, что чернокожий виртуоз творил с мячом невероятные чудеса. В поведении Пеле на футбольном поле и за его пределами было столько искренности, чистоты и благородства, что не относиться к нему с симпатией было просто невозможно. Бразильские журналисты как-то рассказывали мне, что во время одного из поединков в чемпионате штата Пеле, обыграв своих опекунов, устремился к воротам соперника. Он уже готов был нанести голевой удар, когда заметил, что вратарь, получивший за минуту до этого травму, не успел подняться с земли. И тогда Пеле... покатил мяч вдоль лицевой линии. И еще я слышал «о черной жемчужине», что ученые, протестировав его на коэффициент интеллектуальности IQ, пришли к феноменальному выводу: практически в любой сфере человеческой деятельности он достиг бы почти таких же вершин, что и в футболе.

Я в жизни никогда не поставил бы Пеле и Марадону рядом, хотя последний, несомненно, был большим мастером своего дела. Но сравнивать их — все равно, что Моцарта и Сальери. Ведь как заметил великий поэт: гений и злодейство — несовместимы. На всем своем спортивном пути аргентинец оставлял грязные вехи: распущенность, пьянство, увлечение наркотиками. Мне никогда не приходилось слышать, что Марадона хоть раз высказал по этому поводу слова раскаяния. И уже только поэтому я никогда не поставил бы его даже у подножья монумента славы непревзойденному Пеле.