ИТОГИ КУРОРТНОГО ОТБОРА

В Крыму ныне как в эпоху палеолита. Цветут реликтовые леса, люди, следуя первобытной моде, ходят чуть ли не в набедренных повязках. Есть тут и свои «мамонты». Это здравницы полуострова, которые медленно, но верно «вымирают». Еще пару лет —и не останется ни одной…

Так считает заслуженный врач Украины, кандидат медицинских наук, консультант Комитета Верховной Рады Украины по вопросам здравоохранения, генеральный директор алуштинского санатория «Золотой колос» Валерий Кулинич.

— Валерий Иванович, неужели крымские здравницы действительно на грани исчезновения?

— Не то слово! Сложившееся положение напоминает такую ситуацию: представьте себе, всем выдали автомобили, посадили за руль и выпустили в город, где нет ни дорожных знаков, ни автошкол... В результате в живых остались единицы, и то с изрядно помятыми боками…

Если и дальше ничего конкретного в этом направлении делаться не будет — к 2003 году вымрут все здравницы. И мы потеряем не только медицинскую базу и специалистов, но и возможность полноценно лечить людей в уникальных оздоровительных условиях Крыма, где воздух сам по себе целебен.

— Но с другой стороны, множество пансионатов и частных отелей тоже предлагают медицинские услуги, и спрос на них растет.

— Не надо путать реабилитацию и лечение с медицинскими услугами. Это разные вещи. Хорошие санатории не просто предоставляют комплекс услуг, они обладают диагностической базой, с помощью которой проводится всестороннее обследование, устанавливается диагноз, человека «ведут» его вплоть до окончания отдыха. А просто «медицинские услуги» такого всестороннего лечебного сервиса не предоставляют. Обычно это стандартный набор: массаж, сауна, педиатр, в лучшем случае — ингаляции… Кроме того, санаторий работает и лечит людей круглый год, в отличие от пансионатов и домов отдыха.

— Но санаториев хорошего уровня, по большому счету, единицы. Да и у них куча проблем: то уровень сервиса оставляет желать лучшего, то бытовые условия не на высоте…

— Осталось то «племенное стадо», которое выжило в условиях жесткого естественного отбора и его теперь надо сохранить. Эти здравницы имеют полный комплекс диагностических, лечебных и реабилитационных услуг, высококвалифицированный персонал, а также лицензию. Таких — не более 1/3 от всего санаторно-курортного комплекса. Больше, кстати и не требуется.

— А что делать с остальными?

— Перепрофилировать. Эти здравницы сами должны для себя решить, какая форма работы для них наиболее приемлема. Не тянут на «санаторий», пусть переходят в ранг пансионата или сезонного дома отдыха и т.д.

— Что надо сделать для того, чтобы оставшиеся на плаву санатории полностью себя окупали?

— Прежде всего усовершенствовать законодательство. Ведь сейчас мы, по сути, работаем вне закона. Живем по указам и законам 1933—1934 годов, в лучшем случае — еще кое-какими документами 80-х. А надо дать конкретные определения таким понятиям как «санаторий», «дом отдыха», «пансионат», «частный отель» и т.д. И юридически их четко разграничить.

Есть закон о курортах, который мы подготовили и выносили на парламентские чтения, но этого мало. Необходим целый ряд актов, правовое поле, где бы четко были закреплены эти понятия.

Положение о круглогодичных здравницах надо срочно принимать на сессии уже этой осенью. Потом будет поздно! У нас по этим вопросам готовы все предложения, в сентябре-октябре проведем заседание профильного комитета Верховной Рады по вопросам охраны материнства и детства.

— И все-таки, на ваш взгляд, каковы «три кита», на которых можно построить нормальную работу здравниц?

— Первое — на мой взгляд, объединение туризма и курортов не очень целесообразно.

Второе — необходимо создать при Кабмине специальную отдельную структуру, которая будет заниматься вопросами санаториев-курортов. Это должен быть госкомитет или госдепартамент, в котором будут работать специалисты, знающие эти проблемы не понаслышке. Я внес предложения по этому вопросу председателю профильного комитета.

Третье — необходимо принять законодательство по всей курортной инфраструктуре. Все, кто оказывает любые курортные услуги, должны быть зарегистрированы, иметь лицензию и платить одинаковые налоги.

Кроме того, никакие изменения законодательства не дадут эффекта, пока будет существовать непомерный налоговый пресс, который выжимает из нас все соки.

— За счет чего удается удерживаться на рынке вашему санаторию?

Мы выживаем с огромным трудом. Хотя загрузка у нас полная. 50% отдыхающих — дети. Цены — вполне доступные (60—102 гривни с человека в день). Но на сегодняшний день эти расценки для нас уже экономически не выгодны. Хотя вроде бы весной эта стоимость себя оправдывала, но прошло всего несколько месяцев — и выросли цены на продукты, электроэнергию, возросла минимальная заработная плата.

Чтобы как-то свести концы с концами, мы вынуждены постоянно сокращать высокопрофессиональный персонал. Но людей и технологии лечения надо сберечь—ведь они у нас уникальные.

Чтобы выжить, санатории должны иметь свой профиль. Я уверен в этом. Наша специализация — иммунодиагностика и реабилитация. Это серьезные новые технологии. Иммунологические исследования —наиболее полно отражают реальное состояние здоровья человека. Они создают базу для постановки диагнозов, а, как известно, правильный диагноз — залог успеха. И часто без дополнительного иммунологического исследования достоверно сделать это попросту невозможно. У нас есть база, на которой мы эти исследования проводим. Обладаем мы и современной лечебной аппаратурой, которая позволяет добиваться реальных результатов.

Плюс к этому — лечебный, целительный климат Крыма, который ускоряет процесс реабилитации и выздоровления в десятки раз! Причем в любую пору года. Аллергикам, например, лучше приезжать к нам зимой, когда ничего не цветет, а содержание кислорода в атмосфере, за счет штормящего моря, увеличивается на 40%.

— Валерий Иванович, а вы сами пользуетесь преимуществами крымского климата. За годы жизни в Крыму поправили свое здоровье?

— Какое там поправил! Я уже одиннадцать лет в отпуске не был! Советская система курортов развалилась, а новая так и не возникла, вот и приходится все время быть в боевой готовности. Воевать за то, чтобы выжить. И любое расслабление может стать «началом конца».