Генеральный директор НТН Александр Ильяшенко О частотах начистоту

Судебное разбирательство в отношении правомерности вещания телеканала НТН в ряде областей, похоже, приобретает хронический характер. Весной, после публичных акций протеста самого канала и поддержки со стороны широкого круга общественности. Высший хозяйственный суд Украины отклонил кассационную жалобу Генеральной прокуратуры и лицензию на вещание канала признал действительной. Но 4 октября Верховный суд Украины своим постановлением отменил обжалуемое Национальным советом по вопросам телевидения и радиовещания постановление Высшего хозяйственного суда, а также решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции. Дело направлено на повторное рассмотрение в суд первой инстанции. И это значит, что телеканалу НТН придется начинать все сначала, дабы доказать законность получения частот.
Судебное решение вызвало резонанс. Защитниками телеканала выступили различные политические силы. Фракция Ю.Тимошенко призвала украинские суды отстаивать право журналистов на объективность. А народный депутат от СДПУ(о) И.Шурма выступил с фракционным обращением к Генпрокуратуре Украины «осуществить проверку фактов давления экс-секретаря Совета национальной безопасности и обороны Петра Порошенко на судью Верховного суда Украины относительно принятия необходимого судебного решения, касающегося телеканала НТН». Поддержал канал и Николай Катеринчук, посоветовав юристам НТН «поработать с первой инстанцией, потому что шансы относительно повторения такой же позиции существуют».
Все они сходятся во мнении, что этот случай — тревожный сигнал, свидетельствующий о том, что демократия и свобода слова в Украине опять под угрозой.
Между тем механизм получения частот остается неотработанным, а значит, сохраняется риск, что частоты будут выдавать и забирать не по закону, а «по понятиям». И любая телекомпания, захотевшая расширить сеть своего вещания, рискует...
Представители НТН поднимали этот вопрос в суде и даже вносили свои предложения, но пока безрезультатно.
— Не буду давать политических оценок, поскольку являюсь не политиком, а менеджером, — говорит генеральный директор НТН Александр Ильяшенко. — Хотя бесспорно, если накануне выборов закрывается один из телеканалов, значит, сворачиваются принципы демократии.
НТН — это бизнес-проект. И с самого начала его редакционная политика была направлена на создание профессионального новостного канала. Не секрет, что канал был построен на деньги, которые зарабатывались в Донбассе. И, на мой взгляд, власть опасается, что во время выборов мы можем склониться в определенную сторону. Однако свою непредвзятость в освещении событий мы доказали еще во время президентских выборов. Тех, кто приходил и приходит к нам работать, ставили и ставим в известность, что они вольны и даже обязаны отображать то, что видят, — без всяких темников и давления со стороны. У нас постоянно присутствуют самые различные точки зрения. Но, очевидно, кому-то выгодно держать нас на коротком поводке накануне выборов.
— Не вы одни доказывали свое право на вещание через суд...
— Безусловно. Хотя ни один из телеканалов, находясь в такой же правовой ситуации, не испытывал подобного «внимания» со стороны власти. Ни одному каналу Генпрокуратура не выдвигала не соответствующих действительности обвинений в неуплате сборов. Взять хотя бы то же решение по ТК «Пятый канал». Тенденция одна. А решения — противоположные. Хотя председатель судебного заседания, как ни странно, один и тот же — Игорь Шицкий.
— Как принятое судом решение скажется на информационной политике канала?
— Пока нас не лишили лицензии, будем вещать. Ничего не изменится. Я уверен, что при условии непредвзятого отношения судов и отсутствия давления со стороны властных структур телеканал сможет доказать свою правоту и, используя все предоставленные законом возможности, защитить свои права.
Частотами мы начали заниматься полтора года назад. Процедура подсчета была длительной, сложной и влетела нам в копеечку. А работы в 75 городах (из них 16 областных центров) обошлись в сумму более 10 млн. грн. На сегодняшний день все они закончены и проплачены.
И если бы эти частоты у нас отобрали, то кто-то практически даром получил бы не просто просчитанные и проверенные частоты, а готовую сеть.
— Расскажите о юридической стороне вопроса, начиная от ваших заявок в Нацсовет для продсчета и заканчивая всеми судебными исками.
— Генпрокуратура подала кассационную жалобу в Высший хозяйственный суд Украины с просьбой возобновить сроки подачи кассационных жалоб на правомерность выдачи нам лицензии, так как в соответствии с законом они давно уже прошли, и одновременно признать решение о выдаче нам лицензии недействительным и приостановить его действие. Интересно, что на этом этапе обжалования выступила Генпрокуратура, а не Нацсовет, потому что восстановление пропущенного процессуального срока обжалования для Генпрокуратуры было реальным, а для Нацсовета — проблемным.
Следует отметить, что, во-первых, Генпрокуратура может поступать таким образом лишь в том случае, если затронуты чьи-то права, скажем, юридического (физического) лица или государства. Поэтому и был использован не соответствующий действительности аргумент — якобы неуплата каналом сбора. Факт оплаты легко проверялся. Но с моей точки зрения нужен был просто предлог.
Во-вторых, ссылались на то, что частоты получены НТН вне конкурса. Дабы установить истину, мы обратились в Академию правовых наук для проведения научно-правовой экспертизы. Ее общий вывод: все наши действия, касающиеся дополнений к лицензии по частотам, абсолютно законны. Эти выводы были предоставлены нами как в прокуратуру, так и в хозяйственный суд.
В-третьих, прокуратура жаловалась, что суд принял неправильное решение. Но в сферу ее компетенции вообще не входит право оценивать решения суда.
В-четвертых, кассационная жалоба подается в случаях, когда существенно затрагиваются интересы государства, в частности в лице Нацсовета по вопросам телевидения и радиовещания, особенно, если ему причинен значительный материальный ущерб, скажем, в виде денежного сбора, который не был получен от истца. И здесь мы чисты перед законом, о чем свидетельствует проплаченная нами и предъявленная в суде платежка на сумму свыше 2 млн. 162 тыс. грн. Эту сумму, к слову, Нацсовет просчитал по наивысшему коэффициенту пять при возможных значениях от двух до пяти.
— То есть можно сказать, что для получения лицензии вы использовали все имеющиеся у вас возможности, притом на абсолютно законных основаниях?
— Хочу уточнить. Не лицензии. Она у нас была, в отличие от одного известного канала, который лицензию получил по решению суда, но Нацсовет предпочитает об этом умалчивать. Мы получили изменения к действующей лицензии, расширяющие вещание канала. И совершенно законно. Но со стороны власти волокита была невероятная. Так, Нацсовет в свое время более четырех месяцев не мог принять какое-либо вразумительное решение по нашему вопросу.
— И все же, поскольку конкурса не было, можете ли вы однозначно утверждать, что выдача вам лицензии была справедливой?
— Да, я могу это утверждать. Потому что мы заплатили за подсчет частот немалые деньги и крупную сумму вложили в развитие сети. Почему этим должен пользоваться кто-то другой? И не только справедливо, но и законно! Потому что мы действовали в рамках закона. Кстати, не мы одни, а еще несколько каналов получили частотные расширения через суд. Но только в отношении нас Нацсовет проявляет «таку завзятість».
А порядок подсчета частот и нормативное регламентирование внесения соответствующих из­мене­ний к лицензии, а также порядка проведения конкурсов содержат серьезные противоречия, что и порождает правовую неопределенность и многочисленные споры.
Например, ситуация с известным развлекательным телеканалом, который не оплатил подсчет частот. Нацсовет выставил их на конкурс, а просчитанные за деньги канала частоты стали буквально «разрывать» другие телекомпании. Тогда канал обратился в суд и также по суду эти частоты получил. Высший хозяйственный суд признал его правоту.
— Весной вы приняли решение бороться за свои права публично. Почему?
— К такому шагу нас просто вынудили обстоятельства, и вот как это было. Нас неоднократно предупреждали, что на суд оказывается большое давление и есть все основания предполагать, что решение будет политическим. Но сначала мы, уверенные в своей юридической правоте, особого значения этому не придавали. И только после того, как судебное заседание было перенесено сначала на 29 марта, потом на 1 апреля, поняли, что, если дальше сидеть тихо, нас просто лишат наших частот, и ничего мы уже добиться не сможем.
Тогда и было принято решение провести ряд публичных акций, чтобы привлечь внимание общественности к самому процессу, и заставить суд принимать законные решения. К нашим акциям присоединились люди, которым была небезразлична судьба канала. После того, как процесс был выигран, наступило затишье. Мы спокойно вещали на наших частотах. Следили за новыми судебными «частотными» разбирательствами и ждали, когда же Нацсовет разработает, а Верховная Рада узаконит нормальный механизм получения частот. Но пока что особых изменений в этом направлении не наблюдается.
— Что, прежде всего, вы хотели бы изменить в этом механизме как победители процесса?
— Усовершенствовать процедуру получения частот в направлении публичности и прозрачности. Важно, чтобы все было взвешено, продумано с учетом интересов всех сторон и прописано в законе. Чтобы предотвратить, например, и условия конкурса под определенный канал, и многое другое.
— Александр Борисович, прокомментируйте слухи о политической подоплеке этого процесса.
— Наш канал старается быть максимально объективным, «не прогибаться» перед властью, и ни­кто в претенциозности нас упрекнуть не может. Возможно, в этом причина «неравнодушного» отношения со стороны власти. Не секрет, что канал имеет донецкое происхождение. Наверное, поэтому Шевченко сказал, что у нас «плохая история». Ну, и попытка ограничения вещания канала накануне предвыборной гонки...
— В принципе, вариант, при котором частоты получает не тот, кто их оплатил, а тот, кто договорился с Нацсоветом, вполне реален?
— Выходит, да.
— Подобные случаи были?
— Однажды, с компанией ТЕТ. Когда они оплатили частоты, которые Нацсовет выставил на конкурс, их стали буквально разрывать другие телекомпании с помощью того же Нацсовета. Тогда ТЕТ обратился в суд, и по его решению эти частоты получил. Высший хозяйственный суд, рассматривающий дело по телекомпании ТЕТ, отказал в удовлетворении кассационной жалобы, а решение Киевского апелляционного суда оставил без изменений.
— Что бы вы хотели изменить в этом механизме прежде всего?
— Усовершенствовать процедуру получения частот. Важно, чтобы все было продумано с учетом интересов всех сторон и прописано в законе. Целесообразно было бы, чтобы Нацсовет покупал частоты сам, а потом уже на конкурсной основе «продавал» их телеканалам. И для этого государство выделяло бы средства из бюджета.
— Какова дальнейшая концепция развития канала?
— В первую очередь, информационная направленность. Информационные программы телеканал транслирует более пяти часов в день. Во-вторых, плотная работа с регионами. Следует отдавать под региональный блок весомую часть всех новостей. А развлекательный блок должен быть привязан к основному и соответствовать вкусам нашей аудитории, то есть тех, кто интересуется новостями. НТН уже запустил два новых проекта — «Особистий погляд» с Людмилой Хорив и «Политтеррор». Планируем запуск еще нескольких интеллектуальных ток-шоу. Специально для этого создали большую студию.
— А кадровая политика?
— Когда занимались построением канала, брали ребят с определенным уровнем «звездности». уже имеющих опыт работы на других каналах. Оказалось, проблем с ними гораздо больше, чем с теми, кто пришел из регионов. Гораздо легче научить, нежели переучить. Сегодня 80% наших кадров — регионалыцики.
Мы планируем еще немного расширить штат журналистов информационного отдела, в первую очередь, за счет людей из регионов. Хотя главные критерии, по которым производим отбор, — обучаемость и профессиональное соответствие каналу.
— Весной, предвидя необъективность судебных органов, вы проводили всевозможные акции протеста. Почему молчали в этот раз?
— Просто расслабились. Слишком уж очевидна была наша правота. Поверили в то, что перед законом все равны. А, значит, в данном случае суд будет на нашей стороне.