Август. Артек

Когда я следил за празднованием юбилея главного детского пионерского лагеря Советского Союза — с участием аж четырех президентов и специально приглашенных «звезд», вспомнил о своем собственном посещении «Артека». Правда, не как пионер, а как репортер молодежной приемной газеты «Правда». Я получил редакционное задание написать о перестройке в «Артеке» — тогда в пионерском лагере как раз поменялось начальство, и его новый руководитель знакомил меня с наиболее интересными местами «Артека» и своими грандиозными новаторскими планами. От этого посещения запомнилось немногое. Намного четче я вспоминаю иной день этой командировки. Крымский обком комсомола решил воспользоваться приездом журналиста, чтобы показать другой детский центр, ситуация в котором должна была волновать намного больше, чем эксперименты в потемкинском поселке советской пионерии. Речь шла о санатории имени Боброва неподалеку от «Артека». Он был создан еще в имперские времена для лечения парализованных детей на деньги царской семьи. И с того времени его, кажется, никогда не ремонтировали. Дети лежали в кроватях, по ним бегали крысы. Никто не хотел об этом знать. Мне все же удалось — как это было принято в те времена — «в нагрузку» к «Артеку» напечатать в «Правде» и текст о ситуации с санаторием Боброва. Возможно, именно так я оправдал свою романтическую экскурсию по артековским ландшафтам, поскольку позже секретариат ЦК КПСС принял постановление о строительстве в Крыму нового детского санатория имени Боброва. Правда, я предлагал отдать больным детям один из 20 санаториев ЦК КПСС или союзного министерства обороны (а еще лучше — часть «Артека», был бы хотя б смысл в существовании пионерского лагеря), но понял: номенклатура со своей собственностью не распрощается, пусть там и всех детей крысы сожрут. Так что оставалось надеяться ну хотя бы на новый санаторий. Однако было уже поздно, разваливался и Советский Союз, и система детского лечения.

Как теперь с больными парализованными детьми, имеют ли они возможность лечиться в Крыму? Не знаю ответа на этот вопрос, однако знаю — миф об «Артеке» выдержал испытание временем. Никому не интересна обычная правда советской детской жизни: в то время как одни ребятишки, избранные, демонстрировали заботу партии о счастливом детстве, зажигали пионерские костры, повязывали красные галстуки разным морисам торезам и пели песни о неуловимых мстителях, по другим детям бегали крысы — в санатории Боброва или во многих иных местах в разные времена артековского существования. Я отнюдь не хочу обвинять в этом воспитанников «Артека» и тех, кто работал в пионерском лагере. Для одних это, наверное, было счастливое детство, для других — интересная педагогическая деятельность. Однако нельзя не осознавать, на каком фоне все это счастье происходило. Как правило, это был печальный фон — маленький клочок счастья для избранных. Так всегда было, так есть и сейчас, в независимой Украине. Есть дети, родители которых могут заплатить деньги за отдых в престижном царстве, но есть и такие, которые никогда не видели моря, не то чтоб «Артек». В наше время об этом хотя бы можно напоминать. И остается только удивляться: что делал на юбилее одного из главных символов тоталитарного режима президент страны, тяготеющий к Европе и демократии, и зачем он созывал гостей на этот противоречивый юбилей?