ВАЛЕРИЙ ЕВДОКИМОВ: «НАМ НУЖНА ДИКТАТУРА...»

На вопросы корреспондента «ЗН» отвечает заместитель председателя Комиссии по вопросам законности и правопорядка ВС, член Координационного комитета при Президенте Украины по борьбе с коррупцией и организованной преступностью, председатель Союза юристов Украины Валерий Александрович ЕВДОКИМОВ.

- Валерий Александрович, ваши последние выступления в средствах массовой информации, в ходе состоявшегося недавно XIII пленума совета Союза юристов Украины и, наконец, тот факт, что вы вошли в состав Координационного комитета при Президенте Украины по борьбе с коррупцией и организованной преступностью, свидетельствуют о некоторой переориентации вашей деятельности с общих вопросов становления правового государства на практические проблемы искоренения преступности. Так ли это, и чем объясняется ваше внимание к криминогенной ситуации?

- Определение правового государства не исчерпывается наличием режима конституционного правления, развитой и непротиворечивой правовой системы, а также реального разделения законодательной, исполнительной и судебной властей. Это, в общем-то, формальные признаки, они могут присутствовать и в неправовом государстве, где право, по сути, является привилегией определенного социального слоя или политического клана. Поэтому для полного представления о правовом государстве необходимо рассматривать содержательные аспекты правовой системы и саму практику права - т. е. правоохранительную и правоприменительную деятельность государства.

Современное понимание правового государства требует полагания в качестве основы его правовой системы прав человека в том объеме и определениях, как они даны во Всеобщей декларации прав человека. Первая ее статья гласит: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве», а далее эта императивная констатация разворачивается в систему гражданских и политических прав, главные из которых - право на жизнь, свободу и безопасность личности, на равенство перед законом, на владение имуществом. Правовое государство обязано закрепить эти права граждан в Конституции, в иных, частных законодательных актах, но главное - оно обязано гарантировать осуществление этих прав своей правоохранительной деятельностью. И таким образом понятно, что общие вопросы построения правового государства неизбежно сводятся к практике охраны прав личности и противостояния силам, посягающим на эти права, прежде всего - противостоянию преступности, которая, какой бы характер не носила, в какой бы сфере общественной деятельности не осуществлялась: в экономике ли, в политике - как угроза существующему строю, например, в конечном итоге направлена против личности, ущемляет права именно личности, поскольку и государство, и общество, и экономика - это люди, отношения людей.

В Украине становление правового государства отягощено, в числе других обстоятельств экономического, политического, социально-психологического характера, всплеском преступности, которая за короткое время приобрела организованные формы, проникла во все без исключения сферы общественной жизнедеятельности и превратилась в реальную угрозу нашему движению к правовому государству, в действительную «пятую власть», которая одним только фактом своего наличия нарушает основополагающие права человека и ставит под сомнение саму идею украинского правового демократического государства.

Анализ криминогенной ситуации 1995 года показывает, что «пятая власть» не отступила, она продолжает наращивать силы и все шире распространять свое влияние на все структуры общества, на экономические и политические процессы.

В этой ситуации необходимо сосредоточение усилий всех ветвей легитимной власти, всех общественных организаций, прежде всего объединений профессионалов, в том числе юристов, на проблеме противостояния преступности. Поэтому в числе важнейших задач, которые мы наметили на пленуме совета Союза юристов - всемерное, активное участие в выполнении программы Президента по борьбе с «пятой властью».

В частности - на выработке системного подхода к определению организованной преступности не просто как организованного криминалитета, а как социального явления, имеющего экономические, социально-психологические, политические аспекты. Нужна максимально обобщенная концепция, даже, если хотите - теория организованной преступности, содержащая анализ причин ее возникновения в переходный период, закономерностей эволюции, принципов структурного построения и т. д. Нужны обоснованные и главное - опережающие прогнозы ее возможных проявлений и трансформаций, применения ею новых методов, посягательств на новые сферы экономической деятельности. Без такой теории все наши практические шаги, направленные на искоренение преступности, будут либо неадекватными, либо несвоевременными, но в любом случае - малоэффективными.

Да и система практических шагов должна быть именно системой, т. е. ее созданию должна предшествовать теоретическая концепция борьбы с организованной преступностью, построенная по принципу искоренения причин преступной деятельности, а не только ее проявлений. Сверхзадача такой концепции - предупреждение, профилактика преступлений, определение превентивных мер со стороны государственной власти - и законодательной, и исполнительной ее ветвей.

Иными словами, мы должны опередить нарастающий вал преступности и поставить на его пути мощный заслон, объединяющий адекватное законодательство, системную деятельность правоохранительных органов и активную гражданскую позицию общества.

А последняя предполагает не только формирование законопослушания, нравственного неприятия каких бы то ни было нарушений закона, но и непосредственное участие общественных организаций, объединений, независимых общественных исследовательских центров, научной общественности, «четвертой власти» в осмыслении создавшейся в стране критической криминогенной ситуации и поиске оптимальных путей ее преодоления.

На днях мне довелось участвовать в украино-американском семинаре, посвященном проблемам борьбы с организованной преступностью, который проводился в Национальном университете под эгидой американского фонда «Верховенство права».

Уровень семинара и, главное, то важное значение, которое придавала ему американская сторона, наглядно продемонстрировал факт открытия его послом США в Украине Уильямом Миллером. Во вступительном слове посол особо отметил настоятельную необходимость объединения усилий наших стран в противостоянии организованной преступности, поскольку одна из ведущих тенденций ее эволюции в настоящий момент заключается в выходе преступных группировок за пределы собственных государств, в их международной интеграции и проникновении в важнейшие сферы международной деятельности - торговлю, движение капитала, инвестиции и кредитование, гуманитарное сотрудничество.

В целом, основное внимание участников семинара было сосредоточено на проблеме взаимодействия государственных и негосударственных структур в борьбе с растущей криминализацией общества. Речь шла о целесообразности создания научных центров по борьбе с организованной преступностью. Такие центры успешно действуют в США и во многих других странах, которые раньше нас столкнулись с засильем рэкета, мафии, коррупции. Они на деле доказали высокую эффективность привлечения к борьбе с преступностью интеллектуальных сил независимых экспертов. Поэтому их опыт неоценимо важен для Украины. Равно, естественно, как и уже накопленный наш собственный опыт, который нуждается в обобщении, анализе, корректировке. Исходя из этого и принято решение о создании центров по борьбе с организованной преступностью на базе юридических факультетов киевского, львовского, одесского университетов и Национальной юридической академии в Харькове. Уверен, независимые, негосударственные научные, аналитические, экспертные объединения окажут действенную поддержку усилиям государства, направленным на искоренение преступности.

- Кстати, Валерий Александрович, недавно был обнародован - сначала на «круглом столе» в конференц-зале УНИАН, затем в прессе - аналитический доклад о теневой экономике и организованной преступности в Украине, подготовленный Украинским центром экономических и политических исследований. И сама акция обнародования, и сам доклад вызвали заметный резонанс и порой неоднозначные оценки. Каково ваше мнение о докладе?

- Доклад был не только опубликован, а и передан в соответствующие комиссии Верховного Совета, в частности в комиссию по вопросам законности и правопорядка, в которой я работаю. Я и мои коллеги имели возможность внимательно изучить доклад и обменяться мнениями по поводу изложенных в нем тезисов, проблем и выводов.

С моей точки зрения, появление такого доклада - факт, несомненно, симптоматичный и положительный. Это первый опыт обращения общественной организации, негосударственной аналитической службы к столь глобальной проблеме, первая попытка не только системного анализа сложнейших общественных явлений, какими представляются теневая экономика и организованная преступность, но и попытка поиска путей преодоления этого зла, а главное - попытка предложить общественности и государственным, властным институтам открытый и независимый взгляд на проблему, предложить сотрудничество и взаимодействие общества и государства в борьбе с социальной угрозой, исходящей от «пятой власти».

Последнее и есть, на мой взгляд, одним из признаков нашего движения от закрытости государства, от возникшего в последние годы разрыва между государством и обществом к их публичному диалогу и практическому согласованному действию в общих интересах.

Я полагаю, что общественная независимая самодеятельность в различных областях, в том числе, а быть может - прежде всего в области аналитичного осмысления актуальных социальных, экономических, политических процессов, явлений и проблем, чрезвычайно важна именно в наших условиях - условиях построения демократического, правового социального государства и параллельно - формирования гражданского общества. Если нынешние развитые страны проходили этот путь поэтапно: от утверждения суверенитета государства на заре нового времени через самоорганизацию гражданского общества и его борьбу за суверенитет права, который утверждается только сейчас, то мы должны и можем осуществить эти процессы одновременно и в исторически сжатые сроки. А выполнение такой задачи силами лишь государства или только общества невозможно, необходимы общие и, повторюсь, согласованные усилия.

- Вы противопоставляете государство и общество?

- Не противопоставляю, а различаю. Поскольку и с политической, и с правовой точек зрения это действительно различные социальные институты, имеющие различные, подчас противоположные интересы. Мы не привыкли отличать одно от другого, ибо жили в условиях тоталитарного государства, которое потому и тоталитарно, что тотально огосударствляет, т.е. ставит под государственный контроль и государственное управление абсолютно все сферы общественной жизни - от экономики до художественной культуры. Тоталитарное государство реализует суверенитет самого себя, утверждает верховенство закона, далеко не всегда, как мы знаем, правового, а зачастую основанного на некоей субъективно определяемой целесообразности. Это государство ничем не ограничено, самодостаточно и, если можно так сказать, монологично, оно не предполагает обратной связи, ответа, во всяком случае, ответа иного, чем единогласное одобрение. Вспомните, ведь у нас не было - и не могло быть - негосударственных независимых центров исследования социально-экономических процессов и изучения общественного мнения.

Демократическое же, правовое государство основано на принципе правового равенства перед законом власти и гражданина, государства и общества, т.е. суверенитет власти уступает место суверенитету права. И поверьте, - это не «заумь», схоластическое жонглирование терминами, это адекватное определение тех реалий, к которым мы стремимся, или, во всяком случае, это стремление декларируем. Оно останется декларацией, если мы - и граждане, и власть - не дадим себе труда внимательно разобраться в этой политической и правовой грамоте. Как никогда нам сейчас необходима политическая и правовая культура, просвещение, образование.

Именно об этом шла, в частности, речь на VIII пленуме совета Союза юристов Украины. На пленуме мы создали постоянную комиссию по вопросам правовой работы, юридической науки и образования, задача которой всемерно способствовать повышению правовой культуры населения и тем самым - формированию гражданского общества в Украине. С другой стороны, наш Союз юристов как общественная организация постоянно и плодотворно сотрудничает с государственными, властными структурами, стремясь к действительному утверждению принципов верховенства права в реальном процессе государственного строительства и создания законодательной системы. Я думаю, что таким образом мы реализуем важнейшую предпосылку демократии - сотрудничество и взаимодействие общественных и государственных структур в решении общих задач в достижении единой цели. Такую практику я полагаю перспективной в целом и в деятельности Координационного комитета по борьбе с коррупцией и организованной преступностью в частности. Уверен, что определенная открытость этой государственной структуры, поворот к взаимодействию с общественными организациями, независимыми аналитическими центрами, опора на общественность смогут в значительной степени оптимизировать работу комитета, повысить ее результативность в части выработки концептуальных подходов к осмыслению феномена «пятой власти», к объективному определению ее истоков, масштабов, структуры, форм ее существования и механизмов воздействия на общество и властные структуры. Без разработки таких подходов и определений невозможно как оперативное реагирование на нарастающий вал преступности, так и разработка обоснованной программы согласованного противодействия криминализации общества.

Я отлично помню, что первая по значимости задача, поставленная Президентом уже более года тому назад на расширенном заседании Координационного комитета, касалась именно обобщения представлений и информации о сущности «пятой власти», оценки и прогнозов ее эволюции. Насколько мне известно, эта задача не решена до сих пор. Да и не может быть решена без объединения информации и интеллектуальных усилий соответствующих государственных органов и властных структур, общественных профессиональных организаций и независимых аналитиков.

- Трудно не согласиться с вами относительно возможностей и роли общественных организаций, негосударственных независимых структур. Тем более, что буквально на днях опубликованы результаты социологических исследований, однозначно подтверждающие, что уровень доверия населения к общественным объединениям значительно выше, чем к политическим партиям и государственным органам...

- Несмотря на достаточно высокий индекс доверия, полученный Союзом юристов, и несомненно заслуженное первенство наших коллег - Союза адвокатов, я не стал бы интерпретировать результаты опросов однозначно как доказательство роста общественного правового и политического самосознания. На мой взгляд, в политической индифферентности и особенно - в быстром отказе от доверия властным структурам и их руководителям кроется не только здоровая гражданская требовательность к государству, но и сильно развитое в нашем сознании вассальное к нему отношение, когда власть, государство полагаются всесильными и долженствующими абсолютно все организовать, отрегулировать и своим гражданам предоставить.

Мы уже говорили о том, что государство действительно и безусловно должно выполнять свои организационные и регулятивные функции, а также должно защищать права и свободы своих граждан. Это не подлежит сомнению. Но ведь граждане потому и граждане, а не пассивное «население», что они обладают, наряду с правами, очень ответственными обязанностями, соотносимыми и соразмерными с обязанностями государства.

Государство есть целостность публичной власти и граждан. И публичная власть в демократическом государстве публична не только и не столько потому, что открыто осуществляется, сколько потому, что публично, т. е. всеми гражданами избирается.

Мы избрали высшие представительские органы власти. А затем стали быстро терять к ним доверие. Возникло, скажем, много нареканий в адрес Верховного Совета - и нужные законы здесь торпедируются, и чьи-то интересы лоббируются, и привилегии защищаются. А что касается местных Советов - то и криминальные элементы в них присутствуют.

Но, позвольте, ни в Верховном Совете, ни в местных Советах нет ни одного депутата, не прошедшего выборы, не избранного демократическим - прямым тайным - голосованием граждан. А ведь избирательное право, право избирать представительные органы государственной власти - это ответственность, равная ответной, обратной ответственности избранной власти перед избирателями, т.е перед гражданами.

Не понимая (или не желая) понимать и принимать эту взаимозависимость и взаимоответственность, уходя от политики, от активной общественной деятельности, мы тем самым можем привести к власти некомпетентных людей, а в отрицательной максиме - просто криминальный клан, и «пятая власть» может стать первой и - более того, единственной.

- Вы действительно полагаете такую возможность реальной?

- Я не исключаю такую возможность. И в этом я полностью согласен с авторами доклада. Как мне известно, его готовили профессионалы, люди, имеющие за плечами большой опыт работы и не снимающие с себя ответственности за неудачи в организации противодействия криминальному натиску. Опыт, знание ситуации и профессиональное умение учитывать все возможности ее развития позволили, на мой взгляд, экспертам центра на основе мощного массива статистического и фактического материала осуществить глубокий теоретический анализ феномена организованной преступности, сделать попытку определения ее структуры и вычленить теневую экономику в качестве ее основного компонента. Логичность умозаключений и аргументированность выдвигаемых положений делают их весьма приемлемыми, но не бесспорными, хотя авторы, безусловно, и не претендуют на истину в последней инстанции. Значимость доклада - не в решении, а в дифференцированности поставленных проблем, в политической заостренности выводов, прежде всего - прогностических.

- Таким образом, вы считаете задачу определения «пятой власти» решенной?

- Я так не думаю. В докладе сделан несомненно значительный, но лишь первый шаг в решении этой задачи. Данное в нем определение как бы очерчивает общие контуры явления, без углубления в проработку деталей. Это высокая степень обобщения, но без необходимой конкретизации.

Далее, положение о центральном, ведущем месте в структуре «пятой власти» именно теневой экономики, по моему мнению, дискуссионно.

Последняя очень подробно анализируется в докладе. С приводимыми характеристиками можно согласиться, хотя интересный и плодотворный как с научной, так и с практической точки зрения тезис о ее неоднородности требует дальнейшей и более глубокой проработки.

В целом же полагание теневой экономики в качестве центрального звена организованной преступности демонстрирует традиционный, экономический подход к исследованию социальных явлений. На первый взгляд, такой подход абсолютно правомерен. Ведь преступность - это в подавляющем большинстве случаев корыстный интерес, и прав Василий Васильевич Дурдинец, утверждая: «Если на улице города слышна автоматная очередь, причины нужно искать в экономике». Однако понятие «теневая экономика» не есть экономическое понятие. Иными словами, сама по себе экономика «тень» не отбрасывает. В том случае, если управление экономикой строится на безусловном учете экономических законов. Но управление, а особенно - регулирование отношений распределения и перераспределения подвержено значительному влиянию субъективных факторов, поскольку затрагивает интересы социальных групп и конкретных людей. Вот в этом поле, где сталкиваются и взаимодействуют объективные экономические законы и субъективные интересы, и возникает возможность «тенизации» экономики.

Следовательно, теневая экономика возникает, когда волюнтаристски игнорируются экономические законы либо произвольно нарушается оптимальный баланс общественных интересов в экономике в пользу определенного слоя, клана, группы лиц или, наконец, хозяйственного субъекта. Способы и механизмы этих нарушений хорошо известны: лоббизм, коррупция, мафия. А их функционирование и создает «пятую власть», т. е. параллельную государственной систему регуляции общественных отношений, в том числе - экономических.

Осуществление регулятивных функций «пятая власть» проводит по типу легитимной: создает свои законы, свои судебные органы и силовые формирования, вырабатывает метод воздействия на общественные и государственные институты: подкуп, шантаж, принуждение путем неограниченного насилия, а также специфические механизмы внутренних отношений - отношения личного покровительства и личной преданности. Вырабатывается и распространяется даже идеология, обслуживающая и поддерживающая эти личностно окрашенные отношения, - идеология общего кланового или «семейного» интереса, его безусловного приоритета и ценности.

Обладающая этими параметрами «пятая власть» распространяет свое влияние на все сферы общественной жизни, включая ценностно-нормативную систему регуляции социального поведения. Особенно стремительно, обвально этот процесс происходит в переходные исторические периоды, когда общество пребывает в состоянии аномалии, безнормности, т. е. когда предыдущая нормативная система разрушена, настоящая трудно приемлема, а будущая - не определена. В результате возникает амбивалентность, двойственность морали, которая способствует росту влияния «пятой власти» на общество до критических пределов - когда она становится открытой и реально сопоставимой с масштабом влияния, силы и возможностей легитимной власти.

Особенность «пятой власти», достигшей указанного уровня, заключается в том, что один из необходимых ее субъектов - государственный чиновник. Коррумпированный государственный чиновник.

Лоббизм, политические кланы в условиях неструктурированности общества и отсутствия единой доктрины социального партнерства неизбежно сводятся к коррупции.

Поэтому основным, причинно-образующим фактором «пятой власти» я бы назвал именно коррупцию. Смею утверждать, что стремительный рост теневого сектора экономики, равно как и практически открытое существование мощных рэкетирских группировок, без коррупции были бы попросту невозможны.

В наиболее общем определении коррупция, как известно, есть преступная деятельность, заключающаяся в использовании должностными лицами и политическими деятелями доверенных им прав и властных возможностей в личных или групповых, клановых, интересах. Наиболее типичные проявления коррупции - взяточничество, или подкуп, и, соответственно, продажность должностных лиц и протекционизм, т. е. назначение и продвижение работников не по деловым качествам, а по признакам родства, землячества и личной преданности.

В этих своих проявлениях коррупция присуща любой политико-экономической системе, но в наибольшей степени - системам с высоким уровнем государственного, административного регулирования экономических процессов и отношений, поскольку именно в этом случае создаются максимально благоприятные условия для разрастания бюрократии и превращения ее в особый социальный слой, обладающий властными привилегиями. Еще в советское время, на основе административно-командного управления экономикой, бюрократия институировалась в номенклатурные кланы, ведущие между собой борьбу за власть, которая использовалась в корыстных целях. Еще в то время коррупция стала неотъемлемым структурообразующим элементом экономической и политической жизни общества, условием появления и развития теневой экономики. Именно коррупция партийной и государственной номенклатуры в немалой степени обусловила деградацию и разложение социалистической экономики и советской политической системы, их кризис и закономерный крах.

Но переход к рыночной экономике и демократической системе не избавил пока постсоветские республики, в том числе и Украину, ни от всесилия бюрократии, ни от коррупции. К сожалению, наоборот - обвальная «тенизация» экономики, стремительно возросшие экономические возможности нелегального и легального бизнеса ведут к практически неограниченному возрастанию масштабов и уровней подкупа бюрократии, которая в ответ обеспечивает если не максимально благоприятствующие, то максимально щадящие условия для дальнейшего функционирования теневой экономики.

Сращивание, единство коррупции, теневой экономики и рэкета, и образует организованную преступность, или «пятую власть», двойным образом защищенную в нелегальной сфере, так сказать, «внизу» - рэкетирскими группировками, в легальной, «вверху» - коррумпированными работниками государственных, административных и правоохранительных органов. Наиболее опасно то, что в рамки этой «защиты» почти неизбежно попадает и легальный бизнес. Недаром в наш обиход прочно вошли странные, не имеющие никакого отношения ни к экономической, ни к юридической лексике слова из уголовного сленга: «наезд» и «крыша». Мало кому не кажется несомненным, что для начала собственного дела, крупного ли, мелкого ли, требуются не столько идея, бизнес-план и деньги, деньги, кстати, нужны меньше всего, сколько «крыша», желательно две - покровительство «авторитета» и какого-либо госчиновника. Первый защищает от «наездов» чужого рэкета, второй - от поползновений государственных служб на проверки, контроль, привлечение к ответственности в случае нарушений и т. д. Очевидным показателем коррумпированности госслужб является тот факт, что нередко «авторитет», т. е. рэкетирская группировка, берет на себя и «защиту» от вмешательства государственных контролирующих и правоохранительных органов. Существуют данные о том, что до половины своих «доходов» рэкетирские группировки тратят на подкуп и постоянное содержание должностных лиц различных государственных и административных органов.

Кроме того, рэкетирские группировки зачастую предоставляют первичный капитал начинающим легальным бизнесменам, что в условиях отсутствия обязательного декларирования доходов дает возможность отмывать и пускать в оборот «грязные» деньги. Но бизнес, основанный на таких деньгах, изначально запрограммирован на нарушение закона, во всяком случае, в части сокрытия доходов и уклонения от налогов, - ведь часть дохода должна уходить обратно, «крыше», в качестве оплаты за кредит и за «защиту». Таким образом рэкет постоянно провоцирует теневой сектор в экономике, а коррупция обеспечивает его функционирование.

Но коррупция разрушает экономику не только посредством постоянного поддерживания теневого сектора. Она разрушительным образом сказывается на легальном секторе - через экономически необоснованный, произвольный протекционизм, через систему столь же произвольных льгот, бюджетных ассигнований и т. д., в результате государственную помощь, льготы и бюджетные средства получают зачастую не перспективные, стратегически важные для государства объекты и программы, а те, руководство или инициаторы которых имеют соответствующие связи и возможности оплаты услуг.

Коррупция препятствует и широкому привлечению иностранных инвестиций, притоку мелкого и среднего капитала, который не может позволить себе масштабных трат на «крыши» и взятки. Надо ли сомневаться, как скажется на притоке инвестиций заключение американского политолога Александра Мотыля о том, что Украина представляет собою «недоразвитое и до крайности коррумпированное государство»?

Далее. Коррупция препятствует развитию отечественного мелкого и среднего предпринимательства и тем самым - становлению основы социальной стабильности общества - среднего класса. Именно коррупция отвращает честных, способных и трудолюбивых людей от частного предпринимательства, от замысла начать собственное дело, что, по мнению некоторых западных аналитиков, означает потерю шансов на активизацию украинской экономики в ближайшей перспективе.

Все перечисленное и дает мне основание утверждать, что системообразующим фактором «пятой власти» является коррупция.

- Валерий Александрович, действительно, о коррупции говорят и пишут очень много. И закон принят о борьбе с коррупцией, и около пятидесяти дел было возбуждено в связи с коррупцией столь высоких лиц, что дела называли «громкими», «резонансными». А ведь никакого резонанса на самом деле нет, ни одно дело до суда не дошло. Похоже, слухи о коррупции сильно преувеличены.

- Тот факт, что особо громкие дела не доходят до открытого судебного рассмотрения, свидетельствует не об отсутствии коррупции, а наоборот - о том, что коррупция проникла в самые высокие эшелоны государственной власти. Только очень высокий должностной уровень заинтересованных лиц может обеспечить столь мощное влияние на следствие, что возбужденные в установленном порядке, а значит, прошедшие прокурорскую оценку дела прекращаются, разваливаются, а дошедшие все же до суда - заканчиваются практически ничем.

Таким образом, отсутствие судебной практики по резонансным делам доказывает не преувеличенность слухов о коррупции, а величину ее масштабов.

Многие страны, прошедшие уже длительный путь борьбы с мафией, организованным криминалитетом, рэкетом, сумевшие локализовать теневую экономику на уровне 5 - 10% ВВП, сталкиваются в конечном итоге с неистребимостью коррупции, с тем, что именно от коррупции исходит постоянная угроза правопорядку. Многие западные аналитики и профессионалы-практики полагают, что именно коррупция высших должностных лиц в различных государствах, их непосредственные или опосредованные криминальными группировками связи могут привести к возникновению «мировой криминальной культуры». Поэтому в странах, наиболее пораженных криминализацией, создаются и получают в настоящее время активное развитие различные движения «чистых рук», которые объединяют и организуют усилия государственных органов и общественных структур в борьбе с коррупцией.

Естественно, что наиболее эффективное противостояние коррупции может быть только в случае, если усилия граждан, «четвертой» власти, правоохранительных органов обеспечены соответствующей законодательной базой. Так, например, в США разработан и действует акт РИКО - «рэкет и коррупция», его действенность обусловлена и рядом других, взаимодействующих с ним, законов, прежде всего законом о защите свидетелей. Мы же приняли пока только Закон о борьбе с коррупцией, который без акта, защищающего свидетелей, может оказаться малоэффективным...

- А причину недостаточной эффективности усилий правоохранительных органов в борьбе с «пятой властью» вы тоже усматриваете в коррупции?

- В определенной степени. Нет, точнее сказать - в определяющей, если речь идет о преступлениях, нити которых ведут так высоко, что эти командные высоты, по собственному признанию руководителей правоохранительных органов, «не по зубам» и шестым управлениям, и зачастую - Генеральной прокуратуре.

В определенной - если речь идет о коррупции в самих органах правопорядка. К сожалению, они тоже не свободны от этого явления. Но, во-первых, там ведется очень активная самостоятельная борьба по очищению рядов от правопреступников, в том числе и от коррупционеров. А во-вторых (по порядку, а не по значимости), я глубоко уверен и по собственному многолетнему опыту работы знаю, что подавляющее большинство работников органов - это честные, глубоко порядочные и беззаветно преданные своему делу люди.

Что же касается причин недостаточной эффективности их усилий, то, прежде всего, не могу не разделить общепринятое мнение о том, что дешевые органы правопорядка дорого обходятся обществу. Недопустимо низкий, критический уровень материального, материально-технического обеспечения, социальной и правовой защищенности наших правоохранительных органов, их сотрудников не может не сказываться отрицательным образом на их деятельности, на состоянии борьбы с преступностью в целом. Могут ли, например, органы МВД должным образом выполнять предъявляемые к ним требования, если из бюджета 1996 года им предполагается выделить только треть необходимых средств.

Объявляя войну «пятой власти», Президент абсолютно обоснованно и адекватно ситуации провозгласил принцип приоритетного финансирования правоохранительных органов. К сожалению, опыт прошлого и перспективы настоящего года свидетельствуют о том, что принцип этот не реализован. Следствие - вывод, который разделяют не только аналитики, но и сами руководители органов правопорядка: нарастающий вал преступности остановить не удалось...

- Однако в последних выступлениях министра внутренних дел Юрия Кравченко приводятся данные, свидетельствующие о некотором снижении уровня преступности в январе-феврале текущего года; например, по линии уголовного розыска зарегистрировано на 4,5% преступлений меньше, чем за соответствующий период прошлого года, меньше стало убийств, грабежей...

- Должен сказать, что я с некоторой опаской отношусь к статистическим данным. Статистика, как известно, - вещь мировая. Не только в истолковании сухих цифр, а и в их подаче. Скажем, количество преступлений по линии уголовного розыска и количество преступлений на транспорте - эти цифры можно складывать? Или вычитать? Или если взять общую статистику, например, за 9 месяцев и за год, то при сравнении окажется, что количество некоторых преступлений не только не выросло за три последних месяца года, а и сократилась за предыдущие девять. А если попытаться соотнести статистику каждого ведомства в отдельности, то иногда получается, что у нас раскрыто гораздо больше преступлений, чем зарегистрировано.

Но дело даже не в этом. Я верю министру и приведенным им цифрам. И отдаю должное усилиям органов МВД, самоотверженности и героизму их сотрудников. Но не могу не соотнести эти цифры с другими, стоящими рядом и, к сожалению, безусловными, абсолютными, - за те же два месяца преступниками были убиты десять сотрудников МВД и сорок ранены. Очень высокая, чрезмерная цена человеческой жизни. Конечно, на войне как на войне, но и на войне цель - не только уничтожение противника, но и сохранение своих сил. Это вопрос профессионализма, прежде всего профессионализма руководителей. Я никоим образом не ставлю потери в вину руководству МВД, потери, к сожалению, неизбежны, во многом они обусловлены отмеченным уже крайне низким уровнем материального, социального и правового обеспечения деятельности органов МВД. Вследствие отсутствия достойной заработной платы, необходимой технической оснащенности рабочего процесса из органов МВД, СБУ, Генеральной прокуратуры, судов уходят прежде всего профессионалы высокого класса, на их место приходят новички, люди в основном достойные, но зачастую не имеющие ни соответствующего образования, ни крайне необходимого профессионального опыта.

Такое положение имеет целый ряд крайне негативных последствий: прежде всего, оно влечет за собой снижение общего уровня профессионализма органов правопорядка, что, естественно, сказывается и на уровне их эффективности, и на уровне потерь при эффективных усилиях. Далее - ни для кого не секрет, что профессионалы нередко уходят из правоохранительных органов в криминальные структуры, тем самым создается парадоксальная и крайне опасная ситуация - на фоне профессионального ослабления органов правопорядка происходит повышение профессионального уровня и уровня защищенности «пятой власти».

Нельзя не учитывать и другие, не менее опасные социальные последствия указанного положения.

Снижение профессионального уровня правоохранительных органов, обусловленная этим недостаточная их эффективность неизбежно вызывают неверие населения в их возможности, провоцируют обращение пострадавших от каких-либо преступных посягательств не в милицию, суд, прокуратуру, а к криминальным авторитетам. В результате - правовой нигилизм, романтизация «пятой власти».

- Таким образом, все сводится к материальному, финансовому обеспечению правоохранительных органов?

- Нет, утверждать подобное - значило бы крайне упрощать проблему и заводить ее решение в глухой угол, поскольку в настоящий момент государство действительно располагает очень ограниченными средствами. Если речь идет о финансах, то я бы сформулировал тезис таким образом: все сводится к материально-финансовому обеспечению национальной программы борьбы с организованной преступностью и обеспечению правопорядка, а ее системообразующим принципом должно быть сохранение кадрового корпуса и повышение профессионализма работников системы правоохранительных органов. Проще говоря, мы должны реализовать общеизвестный классический принцип: не числом, а умением...

- Честно говоря, я не вижу принципиальной разницы в объектах финансирования, и затем - что вы имеете в виду, говоря о национальной программе борьбы с организованной преступностью?

- Действительно, у нас не принят документ с таким названием. Однако выступление Президента на расширенном заседании Координационного комитета по борьбе с коррупцией и организованной преступностью 30 января прошлого года может и, на мой взгляд, должно рассматриваться как программное. Наряду с аналитично-констатирующей частью относительно наличия, а также социальной, политической, экономической опасности «пятой власти», оно содержало четкую, системно отработанную программу борьбы с ней: от необходимости выработки концептуальных подходов к ее определению, в том числе и в юридических, правоохранительных терминах, до конкретных организационных мероприятий и востребования персональной ответственности за жестко определенный участок работы. Обоснованный вывод о том, что борьба с «пятой властью» является для Украины задачей первостепенной важности, вопросом национальной безопасности и даже выживания как демократического государства сопровождался изложением развернутой системы мероприятий, которые должны были осуществить наши властные институты и правоохранительные органы.

Анализируя это выступление сейчас, уже с точки зрения члена Координационного комитета, я все более убеждаюсь, что по своему содержанию оно действительно носило характер целостной, реалистичной и действенной программы. В ее основу был положен принцип структурной перестройки борьбы с организованной преступностью. Прошедший с момента выступления Президента год подтвердил правомерность такого подхода. Но это подтверждение мы получили, к сожалению, со стороны противника. Речь идет о практически единодушном выводе аналитиков относительно повышения профессионализма преступных группировок, достигаемого за счет их специализации по определенным видам деятельности (раздел сфер влияния по территориальному признаку постепенно уступает место по принципу специализации).

Мы же этой специализации преступности не противопоставили соответствующую специализацию, а значит - профессионализм органов правопорядка. Тем самым вынудив их вести борьбу с качественно новыми явлениями в рамках прежних структур, прежних функций, прежних схем управления.

Но ведь именно о специализации шла речь в программном выступлении Президента. О специализации существующих и создании принципиально новых, специализированных структур по борьбе с особо опасными преступлениями. Президент, например, счел целесообразным трансформирование специальных межведомственных оперативно-следственных групп при Генеральной прокуратуре в постоянную самостоятельную структуру - Национальное бюро расследований.

И что же? Этой структуры нет по сей день. Нашлось множество различных аргументов против ее создания. От общих - мол, мы не должны слепо заимствовать чужой опыт и создавать некий аналог ФБР в Украине - до откровенно фальсифицирующих саму идею: говорилось, например, что НБР монопольно сосредоточит в своих руках всю следственную деятельность, что оно будет выведено из-под надзора Генеральной прокуратуры и т. д. Но наиболее непостижимым является аргумент, согласно которому создавать новую структуру по борьбе с преступностью сейчас нельзя, потому что сейчас преступность растет и приобретает качественно новый уровень. То есть, во всем мире полагается, что качественное изменение ситуации требует качественного изменения структуры, а у нас - наоборот: поскольку изменилась ситуация, мы должны законсервировать структуру.

В результате - деятельность существующих органов правопорядка страдает параллелизмом, отсутствием специализации, размыванием функций и задач. Это и есть, на мой взгляд, основная причина их недостаточной эффективности.

Попробуем ответить на простой вопрос: какая структура у нас сосредоточена на борьбе с особо опасными экономическими преступлениями и коррупцией в высших эшелонах власти, без которой такие преступления попросту невозможны? Ответ: МВД, Генеральная прокуратура, СБУ. А между тем органы МВД должны сосредоточить свои усилия на обеспечении базового уровня правопорядка, Генеральная прокуратура - на надзоре за соблюдением законности, проводя следствие только в исключительных случаях, а СБУ... Служба безопасности государства по природе своей является не правоохранительным и не правоприменительным органом, это специальная служба, имеющая свои специфические задачи на уровне обеспечения национальной безопасности страны. И даже определение организованной преступности в качестве «пятой власти» - не есть основание для того, чтобы бросать силы профессиональной госбезопасности на борьбу с пусть организованными, пусть высокопоставленными - но жуликами...

- Вы, похоже, противоречите себе. Ведь вы говорили о профессионализме этих «жуликов», а теперь утверждаете, что незачем бросать против них силы профессионалов.

- Отнюдь. Речь идет о различном профессионализме. Согласитесь, нужна очень разная специализация для борьбы с посягательством на конституционный строй государства и для борьбы с финансовым махинатором или хорошо защищенным депутатом-взяточником. Именно поэтому СБУ должна заниматься своим делом, МВД - своим, а специализированную структуру типа НБР, как бы она ни называлась, создавать необходимо. Иначе программа Президента по борьбе с коррупцией и организованной преступностью выполнена не будет - во всяком случае, в ближайшее время.

- Спасибо, Валерий Александрович, за столь обстоятельную беседу. И что бы вы хотели сказать в качестве вывода?

- Как юрист, как гражданин и как частное лицо могу сказать одно: для достижения нашей общей цели - построения правового демократического государства - нам сейчас нужна диктатура. Диктатура права и закона.